– Юра, ты меня совершенно не замечаешь! – ворвалась Марта в кабинет мужа поздним вечером после очередной мысли о своей нереализованности как женщины.
На некоторое время она застыла в пороге, потом многообещающе улыбнулась, сделала несколько шагов вглубь комнаты и рухнула в кресло, стоящее едва не по центру кабинета. Оно всегда стояло на этом месте. Марта догадывалась, что и поставил его Юра именно для этих её выходок. Ведь любоваться супругой со стороны ему нравилось даже больше, чем видеть её рядом с собой.
Она опала, чувствуя упадок сил, который всегда накатывал, как только Марта пыталась добиться должного внимания, и будто нехотя взглянула на мужа.
– Ну, что ты молчишь?! – упрекнула и отвернулась в сторону, не собираясь созерцать его всё понимающую улыбку.
– Марта, солнышко, тебе снова стало скучно? – любя пророкотал тот, и вернулся к своим делам.
– Вовсе нет! Но иногда складывается впечатление, что ты женился на мне только лишь ради разнообразия. Ты мог бы хоть иногда заглядывать в нашу общую спальную комнату и радовать любимую жену своим присутствием в постели.
– Я работаю, дорогая, – с улыбкой отозвался Юра, не отрывая взгляд от бумаг.
– А я не могу без тебя уснуть… Ты же знаешь…
Ловким движением Марта оголила одно плечико, сбрасывая с него шёлковый халат, чуть ослабила узелок пояска, позволяя полам соблазнительно разойтись на груди. Голос на последней фразе сделался медовым, а взгляд умилительно нежным. Осознавая, что так и не дождётся ответного внимания, Марта изящно соскользнула с кресла и неуловимо быстрыми шагами пересекла кабинет, чтобы устроиться на коленях мужа.
– Юра, ты бессердечный чурбан!
– У чурбана сердца не может быть априори, дорогая. И… давай поговорим об этом за завтраком, – мученически скривился он, но Марта страданий супруга не оценила и повела себя лишь настойчивее.
Она удержала его лицо обеими ладонями, не позволяя отвести взгляд в сторону бумаг, которые так и сжимал в руках.
– И о чём ты собираешься разговаривать со мной за завтраком? – изогнула она бровь, зная наверняка, что для мужа это давно стало сигналом тревоги. – Я тебя спрашиваю! – настойчиво проговорила Марта. – Юра, ты меня даже не слушал! – обиженно засопела и капризно надула губы.
– Марта, я прошу тебя, давай отложим твои претензии на неопределённый срок. Завтра вечером я отправляюсь на съезд и…
– Опять?! – воскликнула она, понимая, что сделала это, уже не играя. Марта взволнованно задышала, почувствовав, как гневный румянец заливает половину лица. – Ты обещал, что эти выходные мы проведём вместе. Мы собирались в театр… или… или, на крайний случай, в кино!
Она вскочила с колен мужа и несколько раз метнулась по комнате.
– Юра, ты стал просто невозможен! И это при условии, что я работаю, а что, если бы пошла у тебя на поводу и сидела дома? Что тогда?!
– Марта, милая, но ведь остальные знают, чем себя занять, почему ты не можешь найти выход?
– Какие ещё остальные?! Не знаю таких! Кого? Ну, кого ты собираешься поставить мне в пример?!
– Хотя бы свою мать. Посмею напомнить, что она посвятила себя семье и никогда даже не помышляла о работе в общественно полезных местах.
– Да, но у неё были дети, Юра. Она рассказывала, что ты родился точно после свадьбы. По истечении ровно девяти месяцев!
– Я люблю детей. Почему бы нам не подумать об этом? – вздохнул супруг и поджал губы, понимая, что Марта после очередного замечания просто рассвирепела.
Он даже примерно представил, каких сил ей стоило промолчать в этот момент. Представил, прочувствовал вину и покаянно опустил голову.
– Ну, прости, солнышко. Я свинья. Поверь, просто поверь, что я всё делаю для твоего же блага.
Он прочувствовал тот момент, когда следует встать и обнять Марту. Нервно выдохнул, оглядываясь на рабочий стол, заваленный документами и папками.
– Давай договоримся так: эти выходные я работаю, а на следующих мы обязательно побудем вдвоём. Можем съездить на пикник… или покататься на лошадях. Я говорил, что мой хороший знакомый занимается лошадьми?
– Так не пойдёт, – Марта решительно качнула головой в ответ на, казалось бы, заманчивое предложение. – Ты вот уже несколько месяцев произносишь один и тот же текст, даже не задумываясь над его смыслом.
– Марта…
– Давай! – оттолкнувшись от мужа, сбросив его объятия, Марта вскинула голову, чтобы смотреть точно в глаза. – Отправляйся на свой съезд! Отправляйся на заседание! – она обессиленно взмахнула рукой. – А я буду сидеть одна в четырёх стенах и ждать очередных выходных. Не побеспокою тебя более со своими истеричными порывами. А ещё через несколько месяцев, случайно столкнувшись в этом огромном доме, ты сделаешь попытку со мной познакомиться, ведь к тому моменту попросту забудешь, как я выгляжу!
– Ты утрируешь, – строго заметил Юра.
– Даже так? Ну, тогда, может, напомнишь, сколько раз за последнее время ты сам изъявил желание меня увидеть?
Она горько усмехнулась, когда вместо ответа получила лишь многообещающий прищур его глаз. Подошла к возвышающемуся стенному шкафу и с силой дёрнула нижний ящик, демонстрируя содержимое.
– У тебя здесь комплект постельных принадлежностей, – пояснила в ответ на недоумённый взгляд. – Здесь сменное бельё, сорочки и костюмы, – отворила самую массивную дверцу. – В конце коридора находится ванная комната со всеми необходимыми мелочами. Поужинать всегда можно в кухне, ведь столовая в нашем доме по назначению не используется тобой в принципе. В конце концов, ты даже не видишь смысла подниматься на второй этаж, где тебя жду я! Ах, да, конечно. Как я могла забыть, что в нашей спальне находится сейф с ценными бумагами и документами. Вот к сейфу ты, однозначно, подходишь чаще, чем ко мне и к семейному ложу! Неужели я совершенно тебя не интересую, Юра? О каких детях ты вообще говоришь? Знаешь ведь, что сама я с этим не справлюсь даже при всём желании. Я год замужем, а чувство такое, что опостылела тебе!
– Марта, сейчас не самое удачное время для подобного разговора, – строго заметил Юра, чем заставил натурально ахнуть.
Он выдержал её разгневанный взгляд, стерпел саркастическую усмешку, только вот из кабинета выскочить не позволил – больно сжал запястье, когда Марта рванула в сторону двери, и удержал в момент, как посмела проявить вольность и дёрнула руку на себя.
– Успокойся, – сдержанно процедил он сквозь зубы. – Успокойся и сядь, – толкнул её в сторону дивана и навис сверху, когда супруга всё же восприняла отнюдь не вежливую просьбу.
Долгий взгляд глаза в глаза вышел каким-то недобрым и неприятным. По крайней мере, Марта почувствовала странный холодок, бегущий по позвоночнику. Наверно, что-то сродни страху мелькнуло на её лице, потому как Юра тут же успокоился, уравновешено выдохнул и сделал слабую попытку улыбнуться.
– Ты моё сокровище, – прошептал он, придержав Марту за подбородок пальцами. – Моя самая дорогая, самая любимая. Всё, что я делаю, я делаю для тебя и для нашей семьи. Сейчас очень напряжённый момент. Новая должность, требующая внимания и отдачи. Я должен проявить себя, если не хочу надолго задержаться в низших чинах. А для этого нужно чем-то жертвовать. Прости, но в данном случае мне пришлось пожертвовать твоим доверием. Я исправлюсь, обещаю. Только не сейчас. Дай мне время. Совсем немного времени, а потом я буду в силах исполнить любое твоё желание.
Проговорив это, Юра осторожно коснулся её губ и отстранился.
– Ты меня напугал, – тихо призналась Марта и поёжилась от холода, который всё же охватил тело.
Она тут же растёрла озябшие руки, поправила сбившиеся волосы. Снова почувствовала свою силу и власть, расправила плечи.
– И… куда ты едешь?
– В Адлер.
Получила Марта сухой ответ. Мысленно Юра был уже далеко отсюда и не смотрел на неё.
– В Адлер?
– Да. На шесть дней. Как раз к выходным вернусь.
– Тогда я еду с тобой, – решительно заявила Марта и всё же поднялась с дивана. Юра обернулся, осознав последнее заявление, но противостоять отчего-то не смог. – В конце концов, ты уже год обещаешь мне медовый месяц, который задолжал сразу же после свадьбы! Пришло время исполнить данные обещания.
– Но я буду занят и у меня совершенно…
– Ничего! Зато я смогу отвлечься. Сейчас середина июля, самый сезон.
– И буду поздно возвращаться…
– Ничего нового, – категорично качнула Марта головой.
– И не смогу уделять достаточно времени…
– Да не волнуйся! Уж как-нибудь я сумею себя развлечь.
– Не знаю… Это деловая командировка…
– Я тебе совершенно не помешаю!
– И отпустят ли тебя с работы?
– Неужели за полгода этого ада я не заработала и недели отдыха?! – мученически скривившись, Марта застонала. – Юра, ты должен повлиять на моё руководство. Ты же знаешь, как тебя уважает Зинаида Анатольевна, – довольно заключила она, радуясь собственной идее. – Бронируй номер! Я не собираюсь ютиться на одноместной койке класса эконом.
– В разгар сезона? Марта, ты, наверно, шутишь…
– Так, сделай что-нибудь! Ты же представитель власти!
– Марта…
– В конце концов, я могу попросить об этой услуге отца. Уж для него наверняка найдётся местечко в любом пансионате страны, – намеренно задела она мужа и удовлетворённо кивнула, как только тот раздражённо рыкнул что-то вроде согласия.
Ох, как она любила подобные разговоры… Наверно, смотреть со стороны на этот диалог было бы просто замечательно, но посмотреть не удавалось, приходилось участвовать. Особенно сильно Юру задевало положение в обществе, точнее, его отсутствие. Он мог бы руководить целой страной. Мог бы… да кто же ему позволит?.. Вот и приходилось довольствоваться малым, пробиваться, доказывать, выслуживаться. Подстраиваться пусть и под глупцов, но глупцов вышестоящих! И любое, практически любое упоминание о полномочиях отца Марты выводило его из себя. Правда, тут стоит отдать должное, держать себя в руках Юра умел идеально. Только что желваки выступали на скулах и недобрый взгляд то и дело был направлен на собеседника… Но что Марте до его взглядов и желваков?! Она бессовестно пользовалась своим положением и своим влиянием, как женщины.
Один лишь момент не давал покоя. Те самые приступы тихого бешенства мужчины. О-о… это было далеко не в первый раз. Этот его угрожающий оскал, стальная хватка и не озвученное обещание уничтожить. Почему-то именно это она видела в глазах мужа и неизменно робела. Не должна была, не хотела показывать ему свой страх, свою слабость, но совершенно не контролировала чувства и каждый раз уступала.
А потом она не придумала ничего лучшего, чем озвучивать и выставлять напоказ то, что могла бы скрывать. «Ты меня напугал». Да, именно эта фраза всё чаще для Юры была ударом под дых. Всё чаще заставляла его задуматься и следующий раз быть более осмотрительным. И, что важно, произнести её следовало, именно когда муж приходил в себя. Ничуть не раньше, ведь тогда он мог бы воспринять подобное признание как вызов…
Марта даже мысленно не желала представить себе, на что способен мужчина, которого так долго держат в узде правил, установок и условий. А к тому моменту, как это узда будет ослаблена, она должна закрепиться в сознании мужчины, как любимая жена и мать его детей. На это она и тратила все свои силы. На этом и акцентировала внимание. А что касается любви… его любовь Марте совершенно не нужна. Главное – быть уверенной в завтрашнем дне. А любовь приносит в жизнь человека лишь смуту и сомнения, коих и без того предостаточно. По крайней мере, так утверждал её отец, а верить отцу Марта считала своей святой обязанностью.
***
Солнечный Адлер встретил толпой отдыхающих, невозможной духотой и предсказуемой давкой привокзальной площади. Юра торопился на заседание и то и дело перекладывал портфель с документами из правой руки в левую и обратно. Он протирал лоб подготовленным заранее носовым платком и строго посматривал на носильщика, двигающего тележку с чемоданами Марты. Очередное напоминание о том, что едут они всего на шесть дней, было пресечено на корню строгим взглядом зелёных глаз, и с количеством вещей пришлось просто-напросто смириться.
– Я не успеваю заселиться в гостинице, – выдал Юра уже у машины такси и взглянул на Марту с беспокойством.
– Я доберусь, – отмахнулась она.
– Я прошу тебя сегодня никуда без меня не ходить.
– Разумеется, мне ведь совершенно ни к чему купаться в море и загорать. Я буду скучать у окна и слушать шум прибоя… – скорчила она смешную рожицу и щёлкнула мужа по носу.
– Марта… – проговорил тот с укором, на что она обворожительно улыбнулась и неодобрительно покачала головой.
– Юра, я тебя услышала, а что мне делать дальше, решу сама. Дорога была очень утомительна, возможно, я немного посплю, но ничего не обещаю. Ты будешь поздно? – обернулась в момент, когда уже почти села в машину такси, и улыбнулась наимилейшим образом. – Я буду скучать, – спешно добавила, не дожидаясь ответа, и махнула на прощание рукой.
Она закатила глаза, самой себе демонстрируя усталость от бесконечных упрёков, ведь за всё время в пути супруг так и не смог заставить себя замолчать и всё зудел, зудел… Да она в один момент поняла, насколько благодарна судьбе за его постоянную занятость, ведь выдержать подобную атаку ежедневно под силу не многим!
– Гостиница «Чайка», – припомнила Марта известить водителя о конечной точке маршрута. – И если можно, побыстрее, – игриво увела она взгляд в сторону, отметив заинтересованность мужчины. – Пока законный супруг не опомнился, следует успеть посетить все злачные места вашего замечательного города.
– Может, нужна помощь? – усмехнулся усач, а Марта брезгливо сморщила носик.
– Боже упаси! – закатила глаза. – С виду не скажешь, а на деле он очень ревнив. Очень! – дополнительно выделила тоном и заливисто рассмеялась, как только мужчина разочарованно надул губы.
Марта любила море. И солнце любила, и крики чаек в ночной тиши. Каждый год отдыхала на побережье и только сейчас поняла, насколько соскучилась по этому ощущению мимолётного счастья, что посещает только в таких городках. И даже постоянно кислый вид администратора гостиницы не портил общее впечатление непрекращающегося веселья, азарта, скорого удовольствия.
В этот раз её встречала женщина. Конечно же, грузная, конечно же, уставшая от жизни. Она нехотя поднялась из-за стойки регистрации, чтобы выдать формуляр для заполнения. Краем глаза заметив, что посетительница наметилась на номер с удобствами, женщина незначительно, но подобрела, разговаривать стала вежливее и периодически выдавала неплохую улыбку, очень похожую на естественную.
– Ваш номер триста девятнадцатый.
– Большое спасибо, – Марта не поскупилась на эмоции и с чувством полного удовлетворения направилась к лифту.
Наспех приняв душ, она разобрала чемоданы и с видом доцента кафедры приступила к выбору купальника на этот выход.
Марта себя баловала. Она любила выделяться. Она любила, когда её замечают, и, к слову, частенько добивалась своего. Имела вкус и могла похвастаться собственным стилем в одежде. А вкупе с допуском к выезду за границу, горючая смесь грозилась стать взрывоопасной. У неё было всё, чтобы добиваться неизменного успеха у мужчин, но строгое воспитание отца не позволяло даже думать в подобном направлении. Она была рождена, чтобы стать идеальной супругой выдающегося человека. И она уже идеальна. Осталось только донести эту мысль до окружающих…
Звонок телефона застал Марту в дверях.
– Я слушаю, – торопливо проговорила она, поглядывая на море, распластавшееся по горизонту.
– Марта, ты уже устроилась? Мы приглашены на ужин. Будь готова к шести, – кратко оповестил Юра о своих планах на вечер. Марта на это лениво потянулась и невольно скривилась.
– Да, конечно, – улыбнулась она, вдохнув неповторимый запах моря.
– Ты должна быть на высоте, я хочу, чтобы нас запомнили.
– Да, конечно, – слащаво пропела красавица, стараясь отделаться от звонка как можно скорее.
– Нам нельзя опаздывать, потому будь готова заранее.
– Да, конечно, – нахмурила она брови, понимая, что беседа «ни о чём» затянулась, а море сверкает слишком призывно, чтобы отложить отдых ещё хотя бы на минуту.
– Что «конечно», Марта? Ты меня услышала?
– Ну, разумеется, – недовольно рыкнула она, но вскоре опомнилась и поторопилась пояснить: – Не хотела говорить, но ты меня разбудил. До того, как вошла в номер, я даже не подозревала, насколько сильно устала. Обязательно попрошу администратора поднять меня в четыре, чтобы к шести быть при полном параде и ни в коем случае не опоздать, ведь нас должны запомнить, – повторила она сказанное слово в слово и с чувством выполненного долга повесила трубку.
– Вот зануда! – Марта недовольно передёрнула плечами. Только после этого настроилась на нужный лад, и с мечтательной улыбкой на лице отправилась на пляж.
Море было тёплым, солнце жарким, а люди – доброжелательными. И лишь мысль о том, что пора уходить, заставляла кривить губы и недовольно щуриться. Время неумолимо стремилось к пяти часам, когда Марта окунулась в воду последний раз. Наспех собрав вещи, она направилась в гостиницу, где её и поджидали первые неприятности.
– Ключ от номера уже забрали, – улыбнулась на удивление милая девушка, заменяющая грузную тётку-администратора. – Видимо, ваш спутник уже вернулся, – не преминула заметить она, глянув в журнал.
– Да, это мой супруг, – будто для самой себя пробормотала Марта и с предчувствием скорой встряски, нехотя побрела к лифту.
Юра был очень исполнительный. Слишком. Чрезмерно. Чересчур. И того же требовал от окружающих. От Марты в частности. А она осмелилась ослушаться. Единственным вариантом, при котором их встреча пройдёт гладко, стало бы её опоздание. Да. Юре было бы просто некогда читать жене морали, но она слишком поздно об этом задумалась. Слишком поздно, ведь дверцы лифта отворились, а Юра стоял напротив и будто ожидал её.
Он был красив. Да. Наверно, его можно считать красивым. Чуть худоват, но это, скорее, излишняя нервозность на службе. Его светлые, уложенные в плавильную причёску волосы с косым пробором, идеально сочетались с небесно-голубыми глазами. Тонкие блеклые губы и прямой нос. Глаза с постоянным прищуром. Если бы Юра стал следователем, только благодаря этому прищуру удалось бы раскрыть по меньшей мере половину преступлений. Очень уж угрожающе он выглядел в такие моменты. Высокий и жилистый. Общая рахитичность, наоборот, только вводила возможного противника в заблуждение. Он был силён. Он был агрессивен. Вот, собственно, и всё, что Марта могла сказать о супруге по истечении года совместной жизни.
А вот сейчас, в этот конкретный момент, Марта могла узнать о муже гораздо больше, ведь прищур он уже активировал, длинные руки подпирали бока, а тонкие губы стали практически незаметными, так плотно были сжаты. Сейчас её спасёт только импровизация и природное обаяние. А возможен вариант, при котором именно обаяние станет на лидирующую позицию…
– Юрочка, ты меня встречаешь?.. – максимально широко и предельно доброжелательно улыбнулась Марта и встала на цыпочки, чтобы поцеловать мужа в щёку. Он же не сдвинулся с места и не произнёс при этом ни звука. – Погода просто чудо. Мне кажется, или сегодня ожидается полнолуние? – озорно оглянулась она. – Я никогда не купалась при полной луне. И не против попробовать сделать это именно сегодня. Как ты смотришь на столь дерзкое предложение?
Марта втянула его за руку в номер и на ходу захлопнула дверь, притягивая мужа к себе максимально близко.
– Нет? – удивлённо приподняла брови, словно в обиде за неоценённый порыв. – А если купаться голышом? Как тебе такое предложение? Интригует? – прошептала она в самые губы и снова проиграла, ведь муж уже вынес обвинительный вердикт, и его требовалось только огласить…
– Где ты была? – вместо откровенных признаний, задал он ожидаемый вопрос и скрестил руки на груди, демонстративно отдаляясь от Марты.
– У моря, – взмахнула она руками с пляжным инвентарём. Тут же сняла с головы широкополую шляпу и отбросила её в сторону. – Я просто в восторге от местного солнца! Такого чудесного загара не найти даже на Лазурном берегу Франции, – распахнула она лёгкий халатик и покружилась, демонстрируя пока ещё не совсем заметный, но всё же результат.
– А ты и там была?
– Была. И есть ещё один секрет красивого загара. Если не будешь таким букой, я им даже поделюсь, – Марта прошлась по комнате, стараясь избежать требовательного взгляда. – Что? Не знаешь? Липовое масло! Только оно даёт такой чудный медовый оттенок, – провела она кончиками пальцев по бедру, показавшемуся из выреза.
– Я просил никуда без меня не выходить, – в ответ на весёлое щебетание пробасил муж и выдвинул нижнюю челюсть вперёд. Марта невинно пожала плечами.
– Ты просил, но не сказал, что это непримиримое условие, – на этот раз плечи она расправила и максимально вытянула тонкую шею. Удивление сыграла искренне и очень правдоподобно. Сама бы себе поверила. А вот Юра не верил…
– Когда я позвонил, ты сказала, что уже спишь, – продолжил он атаку, которая заставила Марту непонимающе, но нервно усмехнуться.
– Ты меня разбудил, да. А потом сон всё не шёл и не шёл… Мне стало скучно! – сказала она так, будто в чём-то обвинила. Бросила скорый взгляд на идеально заправленную постель и недовольно поджала губы. Юра этому факту мстительно усмехнулся. – И, вообще, я никак не уловлю суть твоей претензии. Что-то не пойму, ты привёз меня на море или в заточение?
– Я приехал по делам и просил тебя быть предельно собранной. И не хочу, чтобы уже завтра в управлении говорили о том, будто я всюду таскаю за собой жену!
– Юра, что за глупости? Позволь напомнить, что это ты в моём номере, а не я в твоём! И путёвку я приобрела на заработанные деньги, а не украла. В чём ты меня сейчас обвиняешь? В желании быть с тобой рядом? Вот уж не думала, что это предосудительно. Мы женаты всего год, и быть вместе как можно чаще – вполне естественное желание.
– Я просил тебя никуда не выходить, – сухо процедил муж, будто заводной, и сверкнул не в меру злым взглядом.
– А я твоей просьбы не выполнила, ну и что?! – стала в позу Марта, и тут же оказалась прижатой к стене.
Длинные мужские пальцы с силой сжимали её шею, а нетерпеливое дыхание врезалось в лицо и будто обжигало нежную кожу.
Юра ничего не сказал, но смотрел так, что любые комментарии были бы излишни. Когда наваждение схлынуло, а в его глазах мелькнул и пропал испуг, Марте оставалось только опасть по стене вниз, а на то, чтобы отдышаться, сил уже не хватило.
Муж помог ей подняться и в жесте неоправданной нежности прижался губами к изящной шее. Он удерживал Марту со спины. Видимо, посмотреть в глаза не хватило смелости.
– Мы должны быть к шести, – осторожно напомнил Юра, шепча слова на ухо, и аккуратно подтолкнул Марту в сторону ванной, за дверью которой она тут же заперлась, не желая ни видеть, ни слышать бессмысленные оправдания, которых, к слову, не последовало.
Юра не стал объяснять эту вспышку гнева, а Марта не решалась акцентировать внимание на подобном случае. Удобнее и проще было бы забыть. Забыть…
– Что это? – воскликнул Юра слишком громко и тут же вцепился в неё новой хваткой. Больно сжал плечо и, сотрясая, потянул вверх.
Марта даже не поняла, что произошло, а он уже отшвырнул её в сторону и схватился за голову, что-то тихо причитая.
Она успела сделать укладку и нанести макияж, надела лучшее вечернее платье, из тех, что были с собой. Оно было изумрудного оттенка, что так удачно подчёркивал глаза. Открытые плечи, грудь и пышная юбка, доходящая до середины колена. Марта как раз справилась с застёжкой на серьгах, как вдруг снова его крик, его претензия, голословное обвинение.
– Что это, я тебя спрашиваю?! – молниеносно приблизился мужчина и тряханул Марту со всей силы, разворачивая к зеркалу спиной. – Ты же выглядишь, как дешёвая шлюха! Как пляжная подстилка!
Только тогда она аккурат над платьем с открытыми плечами разглядела небольшую временную татуировку. Мастер обещала, что та смоется всего через две недели, и Марте в голову не пришло отказываться от заманчивого предложения. Бабочка. Скромная бабочка, сложившая крылья. И голубые глаза мужа в зеркальном отражении. Глаза, потемневшие до цвета грозового неба.
Как Марта выдала ему пощёчину, она не видела и не запомнила, ведь от страха закрыла глаза. Только слышала звук соприкосновения кожи с кожей и короткое, но громкое шипение. Мгновенно опомнившись, Юра схватился за щёку.
– Да ты с ума сошёл! – взревела она и выбежала из номера, не пытаясь выслушать, понять, дать шанс. Заскочила в лифт и спустилась на первый этаж, а там улица и спасительный воздух, со всё ещё не явной, но наметившейся вечерней прохладой.
Бежала Марта без оглядки – боялась, что муж догонит. Ещё у гостиницы она пару раз слышала, как тот окликнул и потребовал остановиться, а потом от всего открестилась и видела только дорогу, ведущую вперёд. Она остановилась, как приметила какую-то ярмарку. Отдышалась, осмотрелась, с недовольством отмечая, что понятия не имеет, где сейчас находится.
Недалеко от гостиницы тоже была ярмарка по распродаже бесконечных памятных безделушек для гостей городка, но это не она. И знакомых зданий, что своей выдающейся архитектурой буквально бросались в глаза, не разглядела… Гостиница «Чайка» осталась где-то далеко за пределами видимости. В какой-то момент, оказавшись в незнакомом месте одна, Марта испугалась, но быстро заглушила этот испуг, расправила плечи, улыбнулась, как подобает девушке её положения, и пошла вперёд. В конце концов, здесь недалеко должен быть очень красивый парк.
Прохожая порекомендовала Марте проехать пару остановок по четвёртому маршруту. Это она и сделала, вот только опомнилась слишком поздно и вместо двух остановок проехала все пять. Казалось бы, всего на мгновение закрыла глаза, задумавшись, а на деле заблудилась ещё больше.
Всё на том же четвёртом маршруте Марта хотела отправиться назад, но автобус, вопреки ожиданиям, сделал круг и повёз её в совершенно другую сторону. И буквально через пару остановок мощным потоком рабочей молодёжи она была оттеснена в самый дальний угол. Всё с тем же потоком минут через десять езды Марту вынесло на незнакомую остановку, правда, на просторе толпа разбрелась, а она осталась совсем одна.
Изящные наручные часики показывали половину седьмого, а недобрые серые тучи настолько затянули небо, будто время давно перевалило за девять часов. Случайных прохожих не было, а движение транспорта, казалось бы, и вовсе вымерло, настолько тихо стало вокруг. Редкие проезжающие машины такси останавливаться не желали, да и денег не было от слова «совсем». И комичная с любой стороны ситуация таковой уже давно не казалась.
– Вы не подскажете, который час? – вынырнул из-за остановки невысокий паренёк в кепке и пристально посмотрел Марте в глаза.
Подсказать она явно не желала, что и дала понять не менее прямым и не менее настойчивым взглядом.
– Извините, – процедила сквозь зубы, тряхнула рукой, на которой были часики, и отступила на один шаг.
С первого раза паренёк явно намёка не понял и ещё некоторое время продолжал стоять, будто в ожидании ответа, а потом надвинул козырёк на глаза и, насвистывая неприятную, наводящую дрожь, мелодию, скрылся за рекламной тумбой. Насвистывал что-то заводное и весёлое, мотив Марта узнавала. Что-то похожее на «Мурку», но сказать наверняка было сложно, всё же ветер уносил звуки в сторону, а желания прислушиваться не было.
Спустя минуту она начала нервно притопывать, а потом и вовсе раздражённо оглядываться в поисках автобусного расписания, но табличка висела слишком высоко, а фонарь светил в противоположную от неё сторону. Ветер усиливался, сгоняя тучи, и теперь приносил заметные неудобства, заставляя ёжиться от холода и то и дело растирать озябшие плечи. Поддаваясь порывам, волосы беспорядочно разлетались в стороны, выбиваясь из некогда идеальной укладки, в глаза летела пыль, а в декольте платья мелкие веточки и высохшая листва с возвышающихся деревьев.