Уже две недели мы находились в заведении "Алый филин". Занимались распределением трав, варили и готовили новые настои. Девушки были очень рады, получив зелье обольщения. Его действие длилось недолго, но с ним посетители гораздо быстрее попадали под чары обольстительниц. Также помогал новый настой, который теперь добавляли в напитки для гостей. Он усиливал хорошее настроение и ощущение экстаза при общении с девочками. Все были довольны.
За это время Мериона несколько раз пыталась завести со мной разговор о нападении на селение и однажды даже прямо спросила: правда ли, что в моем доме был дракон, и уж не я ли спасла владыку? Я пару раз избегала разговора, ссылаясь на девочек, ожидающих меня с зельем. Один раз просто сделала вид, что не слышу вопроса. Глупо, конечно. Но объясняться с ведьмой мне совсем не хотелось, а врать ей – тем более. И в очередной раз, после моего игнорирования, я услышала:
– Захочешь – сама расскажешь. Но знай, я в любом случае узнаю правду. Важно, чтобы она мне понравилась.
«Это вряд ли», – подумала я, но выдохнула с облегчением. Хотя бы на время вопросы Мерионы ко мне прекратились.
Каждый вечер, едва мы с Лизой запирались в своей комнате, девушка начинала создавать новые препараты и лекарственные составы. Помимо этого, она уверенно пыталась создать зелье, которое усилило бы мою драконью магию и способствовало раскрытию крыльев. В это время я вспоминала всё, чему учил жрец Лойс, повторяла простейшие заклинания, пробовала их и пыталась внести изменения на основе своих знаний. Заклинания отзывались слабо. И только когда я выпила очередной настой Лизы, почувствовала, как магия всколыхнулась, словно проснувшись. Тетрадь, лежавшая на столе, в которой Лиза записывала новые рецепты, взлетела, перелистнула несколько страниц и мягко опустилась обратно.
Лиза от радости выронила мензурку, но я легким мысленным приказом не позволила ей разбиться. Сердце у меня забилось сильнее от радости – у меня получилось! Получилось!
Но важно было поднять не ту стихию, которую мы считали основной, а совсем другую – и сделать её главной. А это уже оказалось более сложной задачей.
В ту ночь, когда мы с Лизой, уже уставшие, собирались спать, в дверь громко постучали. Мы, привыкшие к ночным визитам девушек борделя, поспешили открыть. На пороге стояла Бьянка. Она взволнованно начала быстро говорить об Акибе, сбивалась, начинала повторяться, и мы не сразу поняли, в чём дело. А когда наконец поняли – кинулись одеваться.
Акиба была любимицей многих клиентов борделя, но дело имела только с небольшим количеством избранных. В последнее время за ней начал захаживать богатый мужчина. Кто он был – никто не знал. За Акибой приезжал его доверенный человек, забирал её и увозил. Девушка не имела права рассказывать о своём клиенте – лишь Мериона могла знать подробности. Но сегодня хозяйки "Алого филина"не было – она ещё с утра уехала на местный шабаш ковена, который нельзя было пропускать. До утра её никто не ждал.
И тут пришла весть на кристалл Бьянки: на клиента Акибы напали. Их поджидали у самого дома, который они обычно снимали с девушкой. Он ранен. Доверенный, который сопровождал их, убит. Акиба смогла затащить своего клиента в дом. Покинуть раненного она не могла. Если он умрёт, ищейки проследят путь и обвинят её. Вряд ли местная проститутка сможет доказать свою невиновность, тем более что нападавшие скрылись так же быстро, как совершили два смертельных выстрела стрелами. И, судя по тому, что стрелы после этого осыпались прахом, а лицо клиента посерело, девушка подозревала, что действовал какой-то яд и магические заклятия. Ей точно не объясниться перед стражами. За убийство влиятельной персоны ей грозила смерть. Акиба была в панике.
Я наскоро накинула плащ, Лиза тут же поспешила за мной.
– Диктуй адрес, – сказала я, обращаясь к Бьянке. – Лиза, бери всё, что может подействовать на заклинания первого и высшего уровней, и все какие есть противоядия. Если там проклятие, нужно будет куда-то его деть – прихвати заговорённые колбы.
Уже через несколько минут карета с двумя вороными лошадьми мчалась по узким улочкам Тойриса. Пожилой извозчик торопливо покрикивал, круто входя в повороты. Мы пролетели мимо площади, едва не сбив стоящую на обочине колонну в виде инквизитора, и остановились на окраине, там, где были только частные дома.
У высокого забора стояла комфортабельная карета с открытыми дверцами. Мы с Лизой и извозчиком подошли и заглянули внутрь. Там, упав на бок, на мягком диванчике лежал мужчина, смотря пустым взглядом в стену салона.
– С этим всё, – мрачно сказал извозчик, снимая шляпу. – Да примет светлая богиня его душу.
Он оглянулся, опасливо скользнув взглядом по улочке и деревьям с вытянутыми ночными тенями.
– Здесь опасно, девочки, идёмте внутрь, – сказал он, толкнув деревянную дверь дома, ближайшего к карете. Дверь оказалась заперта.
– Вот дура, – выругался погонщик. – И чего закрылась?
– Её можно понять, – отозвалась Лиза. – Если бы у меня на глазах убили кого-то, я бы тоже заперлась.
Извозчик прижал ухо к двери и тихо позвал:
– Акиба, Акиба, открывай.
Послышались лёгкие шаги, и дверь распахнулась. Девушка бросилась мне на шею, всхлипывая и быстро что-то говоря. Речь её была сбивчивой и непонятной.
Извозчик оттянул девушку от меня.
– Показывай, где раненый.
Она ткнула пальцем за дверь. Мы переглянулись и вошли. Оказались в небольшом дворике, в центре которого находился уютный домик. На тропинке перед порогом лежал мужчина, раскинув руки. Я торопливо направилась к нему. За мной шла Лиза. Извозчик уже впихнул упирающуюся Акибу вслед за нами и закрыл дверь. Темной полосой выделялась кровь от ворот до раненого.
Он не стонал. В первое мгновение мне показалось, что он уже покинул этот мир.
Я подошла и присела. Лунный свет хорошо освещал мужчину: чёткие черты лица, высокие скулы, мертвенно серая кожа, твёрдый подбородок. Тень Смерти уже наложила на него свой отпечаток и теперь стояла рядом, готовая проводить очередную душу в последний путь. Я пригляделась. Тень в задумчивости смотрела на мои действия, зависая над телом мужчины. Он все же дышал – тяжело и рвано, с едва слышным хрипом в груди.
– Брысь, – сказала я тени Смерти.
Она безучастно посмотрела на меня и усмехнулась.
– Помоги, – сказала я, обращаясь к Лизе. – Доставай всё и делай так, как я говорю.
Я взглянула на Акибу и извозчика:
– Ступайте в дом и поторопитесь. Найдите и несите сюда таз, чашки, воду. Больше воды. Как можно больше. Здесь не просто яд – это смертельное проклятие, его нужно выгнать из тела раненного.
Акиба всхлипнула, но получила тычок от извозчика и замолчала. Он указал ей на домик, и они вдвоём кинулись туда. Лиза засучила рукава и начала действовать под моим контролем.
Через несколько минут вода бурлила от моих заклинаний. Никогда не думала, что драконья магия может так ярко отзываться. В какой-то момент стихия начала работать так, словно у меня выросла дополнительная рука. Я вспомнила слова Энгеррана: крылья я буду ощущать так же. Магия будто стала частью моего тела, смешивала травы, толкала и разводила их, заставляя практически мёртвого мужчину открывать рот. Я сделала вдох и выдохнула, прежде чем влить в него состав. Прикрыла глаза, чувствуя стихию и силу драконов. Да, она была. Не такая мощная, как у настоящего дракона, но она была. И я собиралась ею воспользоваться в полную силу.
Приложив руку к месту, где ощущалась точка распространения яда, я кивнула Лизе, и в тот момент, когда направила на рану своё воздействие, девушка влила очередной настой в горло мужчине.
Раненый зашевелился, выгнулся, изменился в лице, вены его ярко выделились, став чёрными. Я оглянулась и закричала:
– Держите его!
Акиба и извозчик навалились на тело мужчины. Я быстро объясняла Лизе, что делать дальше, как призывать богинь, и уверенно вплетала в процесс силу стихии драконов. Я прижимала руки к ране, запуская в неё своё заклинание, созданное магией драконов. Сработает ли оно – я не знала, но надеялась на Лизу, призывающую в помощь высшие силы.
И заклинание сработало. Сначала я ощутила, как зажгло мои пальцы, и тут же попросила полуэльфийку дать мне настойку от любых ядов. Она влила её мне в рот, а я снова начала вытягивать отраву из мужчины. Та тянулась, словно нить, а следом за ней скрученное острыми чёрными иглами начало выходить проклятие. Оно впилось в мои ладони, раздирая их в кровь и стремясь проникнуть в меня. Но тут же замерло и начало тыкаться в пальцы, беспомощно вгрызаясь в них.
«Ведьмы, – вспышкой озарило меня. – Это проклятие создали ведьмы».
Мне стало не по себе. Как-то вовремя Мерионы не оказалось в заведении. Насколько много ведьм с силами, способными создать такое проклятие, осталось в Тойрисе? Правильно ли я делаю, что спасаю этого незнакомого мне мужчину?
Но уже было поздно отступать. Пальцы кровили, проклятие пыталось прогрызть меня и, если не убить, то максимально навредить.
– Лиза, – позвала я, чувствуя, как собственные силы быстро иссякают. – Нужно закупорить проклятие, иначе я истеку кровью.
Она быстро поняла, вытащила из сумки круглую колбу. Я с трудом оторвала свои кровоточащие ладони от раны. От боли хотелось выть. Лиза тут же поставила под мои руки колбу.
– Призывай богинь, проговаривай за мной, – приказала я и начала шептать молитву. Лиза повторяла. Я отдавала ей последнюю магическую силу, и казалось, что вот-вот рухну на землю, не способная что-либо еще сделать. Пульс бешено ускорялся, сердце рвало грудную клетку, а в глазах темнело. И тут я услышала, как извозчик и Акиба начали повторять молитву вслед за нами.
Тройной глас был услышан.
Иглы медленно начали выползать из моих ладоней, словно тонкие червяки, выплёвывая кровь и вытягивая за собой нить яда. Всё стекало в колбу и сворачивалось там в один живой клубок. Едва последняя игла стекла, как Лиза закупорила горлышко, выкрикивая вслед за мной заклинание запечатывания.
Я облегчённо выдохнула и осела на землю, тупо смотря на свои истерзанные руки. Лиза кинулась ко мне, начала обрабатывать мои ладони. Кожу защипало, но раны начали медленно затягиваться.
– Что… что с ним будет? – дрожащим голосом спросила Акиба, смотря на мужчину.
– Он будет жить, – тихо ответила я. – Сейчас я дам ему ещё немного сил, чтобы он встал и смог вернуться домой. Мы отведём его к карете, пусть едет. Дальше – не наша забота. Главное, что он жив. И будет жить… если по пути его ещё кто-нибудь не пожелает убить.
Я подняла голову и посмотрела в пустые глаза тени Смерти. Она, как всегда, была беспристрастна и спокойна. Тень нехотя протянула костлявую руку и коснулась груди мужчины, снимая с него свой отпечаток. И что-то в ней изменилось. Впервые я увидела живые эмоции на лице тени Смерти. Она перевела взгляд с раненого на меня, и рот её исказила кривая ухмылка. Смерть погрозила мне пальцем и, насмешливо скалясь, исчезла.
– Нет, сегодня его уже точно никто убивать не станет, – вяло сообщила я, раздумывая о странном поведении тени. Что такого она увидела в лике мужчины, что заставило её насмехаться?
Внезапно я чётко ощутила взгляд. Повернула голову.
Раненый смотрел на меня. Его глаза были в пелене, но он точно смотрел на меня и вдруг чуть слышно произнёс:
– Эляна.
Я отшатнулась.
– Эляна, прости меня! – хрипло выдавил он, сделал глубокий вдох, и его глаза снова закрылись.
Я оглянулась на извозчика.
– Он бредит. Нужно скорее отправлять его. Уверена, у него найдутся лекари, которые смогут долечить. Несите раненого в карету. Там я дам ему сил, чтобы он доехал домой.
Извозчик послушно кивнул, покряхтел, пытаясь поднять мужчину.
– Крупный вымахал, жлоб. И кто таков? Эх, вечно ты находишь себе приключения, Акиба.
Девушка посмотрела на меня с мольбой.
– Спасибо, как же я вам благодарна. Спасибо.
Я отмахнулась.
Вместе мы дотянули раненого до его кареты. Пришлось усадить его на место извозчика и дать поводья в руки. И только после этого я вновь обратилась к заговору, попросив повторять за мной Лизу. Драконья магия, совмещённая с эльфийской силой, сработала. Мужчина поднял голову и посмотрел вперёд, и тогда я тихо нашептала ему:
– Домой, домой, домой.
Он хлопнул поводьями, и карета медленно двинулась по переулку. Когда экипаж пропал в ночи, мы все облегчённо выдохнули.
– Нам тоже пора домой, – едва шевеля языком, напомнила я и чуть не упала от бессилия. Нет, мне ещё учиться и учиться, осваивать драконью магию.
А потом извозчик подхватил меня на руки и отнёс в наш экипаж. Как мы вернулись назад в бордель, я уже не помнила.