В тот момент мне пришлось нелегко. Оглянувшись вокруг себя, я сообразила, что во всей Москве нет ни единого человека, которому я могла бы довериться. Мне некуда было идти, некому было пожаловаться, некого попросить о помощи. Я была совершенно одна.
Раньше мне хватало глубокого доверия, которое наладилось у нас с Олегом, и потому не стремилась сближаться ни с кем из окружающих меня людей. Признаться честно, я держалась с ними отстранённо, производя тем самым впечатлением высокомерной и необщительной девчонки. Никто из них не знал, что я просто очень стеснительная, и мне трудно идти на контакт.
Поэтому мне было совершенно некому рассказать о причинах разрыва с Олегом, о своих переживаниях и своей боли. Даже если бы я решилась, скажем, позвонить своим рязанским подругам, то не нашла бы у них должного понимания. Боюсь, что они только покрутили бы пальцем у виска, посоветовали срочно проявить женскую хитрость и наладить отношения с Олегом.
Но, как бы ни было тяжело, я не собиралась следовать подобным советам, ведь это противоречило бы не только принципам, но и самоуважению.
Итак, в рекордные сроки я провернула действия, на которые в другой ситуации потратила бы полгода: а именно нашла первую попавшуюся работу, которая обещала своим сотрудникам общежитие, собрала вещи и съехала из квартиры Олега.
Конечно же, он предлагал мне остаться на должности постоянного автора колонки в его журнале, но я предпочла не пользоваться этим благородным предложением. Было бы слишком тяжело каждый божий день встречать в офисе своего бывшего парня. Да и пользоваться его добротой считала некрасивым. Хотелось рассчитывать только на себя.
Итак, я устроилась работать в компанию по городскому озеленению. Работа была и тяжёлой, и в прямом смысле грязной. Приходилось и деревья, и цветы сажать, и газоны вскапывать, и кусты стричь. Сказать по правде, мне нравилось заниматься физическим трудом. Это отвлекало. К тому же, усталость помогала мне спокойно заснуть по вечерам, а не проводить многие часы, рыдая в подушку.
Так прошло несколько месяцев, и я понемногу пришла в себя, привыкла к определённому режиму дня, натренировала мышцы и стала куда выносливей.
Одна проблема: работа была сезонной, и с наступлением холодов мне предложили либо «зимовать» в качестве дворника, либо уходить прочь.
До дворника мне «опускаться» не хотелось, даже не только из-за великого самомнения. Дворникам фирменное общежитие не предоставлялось. Видимо, слишком много чести для такой должности.
Итак, если кратко подвести итог: через неделю мне придётся освободить комнату в общаге, а денег на съем квартиры мне не найти. Очень уж дорогое в столице жильё. На работе в самом начале карьеры и без всякого опыта трудно рассчитывать на большую зарплату.
Можно попробовать снять комнату на окраине Подмосковья, пополам с какой-нибудь такой же невезучей провинциалкой, как я сама. Но таких подруг у меня нет, а знакомиться и быстро сближаться с людьми не в моём характере…
Поэтому передо мной расстилалось большое поле под названием «неопределённость», и скоро мне предстояло заблудиться в этом поле окончательно.
***
Я залезла в трамвай, расплатилась за проезд и уселась на место, рассматривая через запотевшее стекло серый московский пейзаж.
Архитекторы изо всех сил пытались испортить облик Москвы своими невероятными творениями, небоскрёбами, странного вида инженерными сооружениями и статуями, но всё же не преуспели. Город не потерял своего неповторимого шарма, и до сих пор выглядит одухотворённо и величественно.
Я бы сравнила Москву с женщиной средних лет, дорого, даже с вызовом одетой, которая, однако, суетлива и вечно опаздывает.
Однако какой бы прекрасной не казалось мне Москва, всё же я немного её побаивалась. Восхищение пополам со страхом, занятное сочетание – как раз для наивной провинциальной девчонки.
Что ж, следует признать, что мне не удалось прижиться в Москве. Она меня прожевала и выплюнула.
Что бы сказали мои злорадствующие рязанские «подруги», если бы увидели меня сейчас?
Может, мне стоит вернуться домой?
Мама не очень-то обрадуется возвращению «блудной дочери», но всё же позволит жить в её доме. А после пары недель ворчания и вовсе смирится с ситуацией. Мне же останется взвалить на себя хозяйственные заботы.
Но что-то меня не слишком радует эта перспектива.
Я потёрла лоб, пытаясь прогнать от себя невесёлые размышления.
Нельзя опускать руки и впадать в уныние. Нужно действовать, прилагать усилия. Надо стараться, и возможно, в скором времени моя жизнь снова наладится и войдёт в накатанную колею.
Трамвай, зазвенев, остановился, и я, подчинившись внезапному порыву, вскочила с места и вылетела на улицу. Дверь чуть не прищёмила мою сумку, а вагоновожатая погрозила в окно пальцем, но я поспешно отвернулась и заторопилась прочь. Здесь, совсем близко, располагался наш любимый с Олегом ресторанчик. Достаточно скромный, чтобы избежать лишнего внимания, но с приятной атмосферой и замечательной кухней.
Конечно, несколько непривычно заявляться туда в одиночестве, но что поделать. Такова теперь моя жизнь.
Потянув на себя дверь, я с удовольствием вдохнула аромат кофе и пирожных. Внутри было тепло и уютно, и я почти сразу согрелась. Пройдя в туалет, я умылась, слегка подкрасилась, причесала волосы и вышла в зал.
– Позвольте, я провожу вас к столику, – обратился ко мне приятный молодой человек в чистом переднике.
– Хочу к окошку, – заявила я, улыбаясь.
Парень кивнул:
– Один у окна как раз свободен.
Усевшись за стол, я прикинула, что в моём кошельке тоскует лишь пара сотен рублей, и потому заказала только один кофе, самый простой, без сливок, сахара, и тем более, без десерта.
Несмотря на отсутствие излишеств, напиток оказался вкусным, и приятно бодрил.
Я уставилась на розовый куст под окнами ресторана, который собственноручно посадила в рамках озеленения городских улиц. Листья уже давно облетели, но роза, бордовая и немного помятая, всё ещё цвела.
Подняв глаза, я вдруг сжалась, и медленно, с шумом выдохнула. В стороне от меня, облокотившись на барную стойку, стоял Олег. Он крутанул в пальцах пустой стакан от виски, и не заметил, как полурастаявшая льдинка упала на пол и, жалобно звякнув, развалилась на осколки. Всё его внимание было сосредоточено на девушке, которая сидела рядом, и подобострастно смотрела на него снизу-вверх, не забывая выгибать спину и чуть наклоняться вперёд, чтобы Олегу было лучше видно её декольте.
Девушка была красива. Куда красивее меня. Во-первых, причёска и макияж явно принадлежали умелому мастеру, а выкрашенные в белый цвет волосы были уложены так аккуратно, будто их хозяйка и знать не знала, что такое непогода и ветер. Во-вторых, она была одета не как человек, который весь день лазил по чёртовому раскисшему от дождя газону, пытаясь пересадить колючий куст. На ней было короткое платье персикового цвета и лодочки на высоком каблуке. Наверное, приехала сюда на автомобиле, и не исключено, что вместе с Олегом. Не могла же она в такую погоду топать сюда пешком, или добираться на общественном транспорте, как я?
Мы с Олегом не виделись уже почти полгода, и за это время его волосы отросли, русые прядки кое-где выгорели до почти блондинистого цвета – очевидно, на летних каникулах он уезжал в жаркие страны. Может быть, ездил в гости к родителям в Мадрид, а может, приятно проводил время с этой красоткой на каком-нибудь Бали, где идеальные волны для сёрфинга, невероятно красивые пляжи и буйно цветущая растительность.
Я прикусила щеку изнутри, не в силах отвести от Олега взгляд.
Несмотря на пятидневную щетину и усталость во взгляде, он выглядел чертовски привлекательным.
По правде сказать, кроме спортивной подкачанной фигуры, Олег обладает вкусом и чувством меры, умеет стильно одеваться. У него непринуждённые манеры, и вечная тяга бесцеремонно прикасаться к тем собеседникам, которых он находит привлекательными (а таковыми он находит многих). Однако его действия выглядят искренними, он обаятелен и уверен в себе, и поэтому умудряется оставаться вполне гармоничным и не выглядеть самовлюблённым и заносчивым человеком.
Но, разумеется, не только в красоте дело. В Олеге есть что-то скрытое, и до ужаса располагающее к себе. Наверное, это именно то, что называется харизмой.
Наверное, задумавшись, я забыла об осторожности и слишком настойчиво смотрела на Олега, потому что тот вдруг почувствовал мой взгляд и оглянулся. Скучающее выражение на его лице сменилось радостным оживлением.
– Гретуля! – он бросился ко мне, оставив свою спутницу приходить в себя от неожиданности. Она, разумеется, и предположить не могла, что кто-то способен так легко покинуть её, даже не потрудившись извиниться и попрощаться.
Мгновенно оказавшись около моего столика, Олег наклонился надо мной, обдавая приятным ароматом своего одеколона. Я послушно поцеловала его в подставленную щёку. Щека, как и ожидалось, была слегка колючей, а на губах остался пряный привкус грейпфрута.
Олег с ужасающим скрипом придвинул второй стул поближе ко мне, уселся на него, при этом во весь голос восхваляя судьбу, которая устроила столь неожиданную, и столь приятную встречу. На нас начали оглядываться, но он даже внимания не обратил. Такой уж у него был характер.
Мне всегда нравился его удивительный пофигизм к мнению окружающих, и я невольно улыбнулась.
– Ты такая милашка, когда улыбаешься, – тут же заметил он, – и, чёрт возьми, Гретуля, я так скучал по тебе. Ужасно рад тебя видеть.
– И я рада тебе, Олежка. Только ты забыл про свою девушку, – я кивнула на блондинку, которая с хищным и недобрым взглядом косилась в нашу сторону.
– Да брось, не девушка она мне. Так, подошла познакомиться. Но ты же знаешь, такие гламурные курицы мне не по вкусу.
Я, забыв о женской солидарности, рассмеялась.
Однако Олег зря старался, успокаивая меня.
Никакой ревности и обиды я не ощущала. От природы я совсем не ревнивица и не собственница. Наоборот, было даже приятно, что на моего бывшего парня обращают внимание, считают его интересным и привлекательным.
– Давай немножко её подразним? – Олег положил свою ладонь на мою, потом, поразмыслив немного, приблизился, чуть приоткрыл пухлые розовые губы, словно собираясь меня поцеловать, но вместо этого прыснул, и боднул головой в плечо.
«Гламурная курица» наблюдала за этим представлением со странной смесью удивления и обиды. Очевидно, Олег и правда очень ей понравился.
Но он, уже начисто забыв о её существовании, сосредоточил своё внимание на мне, без стеснения разглядывая и продолжая ухмыляться.
Эта улыбка – обаятельная и слегка щербатая – шла ему просто до безобразия. Обычно с её помощью он умел расположить к себе любую девушку, заставив её в прямом смысле растаять, словно забытое в солнечный день мороженое.
– Ох, Олег, Олег, разве можно быть таким офигенным красавчиком?
– А кто же мне запретит? – Олег развёл руками и нахально вздёрнул нос.
Мне было приятно сидеть с ним вот так, смотреть друг на друга, шутить, совсем как в старые добрые времена, будто не было этого болезненного расставания.
Конечно, приходилось слегка сдерживать свои порывы, и мысленно бить себя по рукам, чтобы не тянуться к нему навстречу. Но это не так уж и сложно было делать.
Я продолжала пялиться на знакомое симпатичное лицо. В голове, словно кинопроектор, крутились воспоминания, а мозг, как мог, пытался их анализировать.
Всю свою юность я провела в обнимку с книгами из обширной городской библиотеки. Начиталась романтических и красивых историй, и как их героини, решила ждать большой и светлой любви, и без этого всепоглощающего чувства отказывалась с симпатичными парнями даже за ручку подержаться. Дождалась аж до девятнадцати лет, так и оставшись нецелованной невинной девушкой. Как раз до встречи с незабвенным Олегом, на которого и обрушила сразу все накопленные за это время чувства, а вместе с ними – и ожидания того, как всё должно произойти, и представлениями о том, как он должен себя вести, что делать и говорить. К счастью, ожидания мои не оправдались. Почему к счастью? Да потому, что мужчины в любовных романах частенько ведут себя нарочито грубо, делая неопытной девушке больно, мало заботятся об её удовольствии и вообще, строят из себя невероятных альфа-самцов. Олег же расправился с моей девственностью совершенно бескровно и безо всяких неприятных ощущений. Я была ему за это безмерно благодарна.
Частенько люди смущаются говорить о сексе и о проблемах в нём. Но ведь если два человека достаточно доверяют друг другу, и готовы им заняться, то должны суметь и поговорить о нём! Олег приучил меня откровенно говорить о своих желаниях, отбрасывать ненужное стеснение и не сдерживаться. Благодаря этим его усилиям я быстро обучилась нехитрой науке получения удовольствия, и совсем не испытала стрессов во время этого самого обучения.
Авторы любовных романов все поголовно уверены, что оргазм у пары должен случаться одновременно, иначе секс не будет выглядеть достаточно романтично. Но жизнь показывает, что случаи одновременного оргазма бывают редко, часто кому-то из партнёров нужно значительно больше времени. К вящей радости, наступил двадцать первый век, кроме рук и языка люди имеют кучу игрушек из интим-магазинов, смазку, и разные интересные фильмы в Интернете. Используя все эти весёлые вещи, можно помочь партнёру получить массу удовольствия. А ведь именно для удовольствия секс обычно и затевается.
Я встряхнулась.
Вот так обычно и бывает: волей-неволей в его компании я начинаю думать либо об отношениях, либо о поцелуях и сексе, либо о нашей духовной близости и схожести характеров, либо о любви. Не очень подходящие темы для размышлений в присутствии бывшего парня.
Наверное, я солгала бы, если бы сказала, что больше не люблю Олега. Но всё же я с уверенностью могла сказать, что люблю его как друга, с которым прошла «огонь и воду», люблю, как интересную личность и приятного собеседника, люблю, как красивого парня… Но при всём этом не сгораю от страсти, как прежде. Когда-то меня так непреодолимо тянуло к нему, и между нами было словно электрическое напряжение.
Но… всё проходит, прошло и это. Наверное, это закон жизни.
– Хочешь покушать, Грета? Заказывай всё что хочешь, я угощаю.
Я взглянула на аппетитные картинки в меню и кивнула. В животе болезненно заурчало. Мои коллеги в обеденный перерыв каждый раз предлагали мне растворимую лапшу и жутко пахнущий коньячный напиток, но, я каждый раз вежливо отказывалась от этого райского угощения, и сегодняшний день не стал исключением. Само собой, я не самый избалованный человек, но всё же предпочитаю нормальную еду.
Дома, в общежитии, я готовила себе яичницу с помидорами, макароны, каши, жарила замороженные овощи – не такая уж великая экзотика, но всё же вкуснее и полезнее, чем «Доширак». Однако всё же я соскучилась по вкусной и изысканной пище. Хотелось курочки, рыбки, хотелось греческого салата и свежевыжатого сока… Очень, очень хотелось какое-нибудь симпатичное пирожное. И потому сейчас я просто не могла отказаться от полученного предложения.
Официант, кивая, выслушал наш заказ и удалился.
Олег, не очень любивший молчаливые паузы, заёрзал на своём месте, с недоумением оглядывая мои пальцы. Кожа на них загрубела, кое-где потрескалась и была исцарапана. Ногти, накрашены только бесцветным укрепляющим лаком, были обрезаны короче некуда. К тому же, я знала, что на лбу у меня заметна заживающая ссадина (умудрилась споткнуться и приложиться о ствол дерева). Это не очень-то похоже на меня прежнюю, ведь раньше я старалась ухаживать за внешним видом. У него на языке явно вертелось множество вопросов, связанных с моим сегодняшним житьём-бытьём, но он не торопился задавать их, давая мне возможность самой рассказать то, что я посчитаю нужным.
– Олег, я, наверное, уеду домой, в Рязань… – сказала я без уверенности.
Он нахмурился и прикусил губу:
– Это неспроста. Рассказывай.
Я подумала пару секунд. Жаловаться не очень хотелось. Но Олег не из тех людей, которые будут осуждать или злорадствовать. В конце концов, ведь он один единственный человек в этом треклятом городе, которому я доверяю.
Выдохнув, я быстро изложила Олегу свою проблему.
Он внимательно, не перебивая, выслушал, подумал пару секунда, а затем вдруг улыбнулся и заявил:
– Знаешь, я, кажется, знаю, как изменить ситуацию к лучшему для нас обоих.
– Слушаю, – выдохнула я.
– Если честно, я как раз собирался позвонить тебе и назначить встречу, чтобы рассказать о своих ближайших планах. Поэтому повезло, что мы встретились случайно.
Я заинтересованно взглянула на Олега.
Он прокашлялся и начал:
– Дело в том, что на следующей неделе я улетаю в Австралию…
– Да ладно? – изумилась я.
Я ожидала чего угодно, только не этого. Олег, в отличие от меня, прекрасно чувствует себя в Москве, да и она, кажется, благоволит ему.
– Да, это так. Уже целый месяц вынашиваю эту идею, а ты ведь знаешь, что я люблю спонтанность… – улыбнулся Олег. – Уезжаю, как минимум, на полгода, отдохну, может, по ситуации найду там подработку. Я ведь неплохо знаю английский, а русский ещё лучше. Ну, не об этом речь. Квартиру на Борисоглебском я решил сдавать, лишние деньги в чужой стране никогда не помешают. А вот в однокомнатную квартиру на Планерной я пущу пожить тебя. И мне будет спокойнее, если за домом приглядит ответственный человек…
Я потеряла дар речи. Вот в этом весь Олег: одним щелчком пальцев он может решить проблему, которая минуту назад казалась совершенно неразрешимой.
Олег – сын богатых родителей, у которых имеется собственный бизнес и серьёзные накопления. Это они купили для своего любимого сыночка трехкомнатную квартиру в центре Москвы и «однушку» на Планерной, а сами безвылазно жили в Мадриде. Я видела их по скайпу несколько раз, и один раз мы с Олегом приезжали в гости. На моё счастье, их не беспокоил тот факт, что Олег не желает продолжать семейный бизнес и встречается с провинциальной девчонкой. Они оказались людьми приятными и лёгкими, не потерявшими вкус к жизни. Да и Олег не избаловался и не превратился в сноба, хоть с ранних лет привык к обеспеченному существованию. Должно быть, его спас врождённый лёгкий характер.
– Ты как, согласна? – спросил тем временем Олег, прерывая мои размышления.
Как будто я могу сказать ему «нет».
***
Итак, всего лишь за сутки в моей жизни случилась целая куча значительных перемен. Я уволилась с работы, собрала свои немногочисленные вещи, выселилась из общежития и переехала в квартиру Олега.
Признаться, я ожидала увидеть в ней невероятный бардак, ведь Олег никогда не славился аккуратностью и организованностью. Но, на удивление, вокруг было чисто. Мой план по помывке оконных стёкол провалился, ведь даже они сверкали, будто бы их вымыли буквально вчера.
Вообще-то, Олег утверждал, что пока не нашёл себе новую пассию, тем более такую, которая бы следила за чистотой и готовкой. Может, просто вызывал бригаду уборщиков? Не очень похоже на него.
Оставалось лишь, пожимая плечами, раскладывать свои вещи на полках.
При этом действии меня преследовало странное ощущение, будто бы я никогда и не покидала этот давно привычный и обжитый дом.
Будто и не было полугода в общежитии, рядом с пьющими рабочими, будто бы не училась засыпать, слыша сквозь беруши их ссоры и примирения, а также шансон, попсу и другие шедевры российской музыкальной культуры.
Я устроила свою зубную щётку рядом с Олежкиной, и вздохнула. В голове ворочались обнадёживающие мысли и планы, но всё же, почему-то, грусть и тяжесть с сердца исчезать не торопились.
Теперь я буду жить абсолютно одна.
Странное это ощущение, надо признать.
Впереди меня ждёт совершенно новый отрезок: подумать только, халявная замечательная квартира, в приятном районе, и полностью в моём единоличном владении!
Даже работа будет: Олег предложил мне вновь стать штатным сотрудникам в его журнале. Я решила больше не вредничать, и согласилась вернуться на эту должность. А что тут такого, в самом деле? Ведь Олег искренне хотел мне помочь, и сделать это не составило ему особого труда. Тем более что статьи мне писать всегда было легко, фантазией и литературным талантом природа меня не обделила.
…В последнюю ночь перед отъездом он остался со мной, и мы отлично провели время, посмотрев пару фильмов и поиграв в «Ведьмака-3». Абсолютно не выспались, конечно, но это того стоило. Иногда душевно провести время куда полезнее, чем поспать. К счастью, Олег вёл себя более чем пристойно, и ко мне не приставал: видно, сообразил, что мне это не понравится, или сам понимал, что нам стоит закончить именно на дружеской ноте.
Нагруженные впечатлениями от отличной игры и хороших фильмов, мы поплелись на кухню, и приготовили завтрак.
Олег, как и раньше, с аппетитом смолотил целую кучу продуктов, так как всегда был классическим жаворонком. Я же, являясь неисправимой совой, ограничилась только чашкой кофе, так как обычно не чувствую по утрам никакого аппетита.
Было очень приятно снова сидеть вместе за кухонным столом, при этом зная, сколько ложек сахара нужно каждому в кофе: Олегу две, мне – ни одной.
Самолёт улетал из Шереметьева, это не так уж далеко, поэтому провожать Олега в аэропорт я не стала.
Зачем, если он вызвал такси, не желая морочиться с перетаскиванием огромного чемодана в общественном транспорте.
Я знала, что он не планирует держать связь по телефону и Интернету, знала, что он едет один и в совершенно незнакомое место, но всё равно не беспокоилась. Но я вовсе не равнодушная сволочь, как может показаться со стороны… Просто внутренний голос с уверенностью подсказывал мне, что в другой стране с Олегом всё будет хорошо, что он и правда должен отдохнуть от всех и «найти себя». А я… Я понимала, что моё сердце теперь свободно от пронзительной любви к нему, и поэтому могу попрощаться с ним, не как с парнем и любовником, а как с хорошим, верным другом.
Проводив Олега, я, сама себе удивляясь, с облегчением вздохнула.
Начиналась совсем другая жизнь.