Мария Сорокина Ритуал Истины

Глава 1

Я с тоской вздохнула, в очередной раз ругая судьбу-злодейку, которая, неловко повернувшись, спутала мне все карты. Да что там – она и вовсе уронила колоду, позволив переменчивому летнему ветерку вдоволь с ней поиграть.

В нашем корпусе общежития решили сделать косметический ремонт и в связи с этим попросили студентов временно освободить помещение. Разумеется, я была очень недовольна. Мне не нравилась ни предстоящая встреча с мамой, ни трата драгоценной стипендии на билет, ни разлука с подругой-однокурсницей.

К чести администрации института стоит сказать, что на время летних каникул большинство студентов и так разъехались по домам, и в общаге оставалось человек тридцать, не больше. Но по моему скромному мнению, интересы немногочисленной группы людей тоже следовало учитывать. Однако делать этого никто не стал, и нам пришлось покориться.

К сожалению, я не принадлежу к числу тех людей, для которых родительский дом является уютной и надёжной крепостью, полной счастливых детских воспоминаний, родительской любви, любимых игрушек и вкусных обедов. Поэтому меня совсем не радовал тот факт, что я вынуждена была покинуть Рязань, и вернуться в своё родное село.

Из-за этого я вынуждена отложить до лучших времён походы в кино и театр, чтение книг и долгие прогулки по городу, который кажется мне большим и полным возможностей.

Здесь же, в родном доме, не видать мне спокойной жизни.

К сожалению, моя мама совсем потеряла контроль в потреблении алкоголя. Оказавшись у неё в гостях и оценив масштабы бедствия, я изо всех сил пытаюсь отучить её от распития, но все усилия оказываются бесполезны. Она не желает слушать меня.

Отношения у нас и раньше были достаточно напряжёнными, теперь же испортились окончательно. Несмотря на своё состояние и помутнённый рассудок, мама истово презирает меня и совершенно не собирается скрывать своих чувств. Спасибо, что хотя бы не гонит ночевать на улицу.

Остаётся смириться с ситуацией, признать тот факт, что я никак не смогу повлиять на маму и вылечить её. Нужно постараться всеми силами избегать её общества, чему она будет только рада. Тем более что терпеть осталось совсем недолго. Сегодня второе августа, и всего через какие-то двадцать восемь дней я уеду прочь, снова окунусь в учёбу, буду общаться со сверстниками и отвлекусь от гнетущей атмосферы, которая царит в моём родном селе и родном доме.

Село Пустополье по содержанию соответствует собственному названию. Здесь совсем ничего нет.

Здесь, всего за сотню километров от Рязани, совершенно другой мир.

Кажется, что время остановилось в девяностых годах.

Здесь всего пара магазинов, причём не супермаркетов, как в городе, а самых обыкновенных, с весами, счётами и книгой учёта должников. У некоторых жителей есть козы и коровы, многие до сих пор моются в бане и пользуются газовыми баллонами для приготовления пищи. У нас с мамой газ проведён в дом, однако туалет так и остался во дворе, в виде покосившегося деревянного строения с многообещающей дыркой в земле, выкопанной ещё при царе Горохе.

Немногочисленные местные детишки радуются тому факту, что не нужно просыпаться ранним утром и плестись в соседнее село в ненавистную школу, и вовсю резвятся, наслаждаясь солнечными деньками. Но мне уже неинтересно носиться по полям и играть в догонялки, и потому я чувствую скуку и потерянность. Мои одногодки в качестве развлечения предпочитают ходить в местный «молодёжный клуб», где включают музыку и употребляют купленное по дешёвке пиво. Однако я там показываться не собираюсь. Во-первых, познакомиться там можно только с ребятами из рязанского завода, уже начавших вести «разгульный» образ жизни. А во-вторых, я не очень-то люблю шумные сборища, терпеть не могу алкоголь и предпочитаю умных и разносторонних собеседников, таких, как мои нынешние однокурсники. А они остались в Рязани.

Поэтому мне остаётся только библиотека с кучей книг советских времен, мобильный телефон, ловящий интернет по настроению, да старенький телевизор, который мама по какой-то причине ещё не пропила.

За те две недели, которые я прожила здесь, не произошло ни единого события, достойного внимания. И как тут люди существуют годами? Ей-богу, не понимаю.

С одной стороны, спокойствие и тишь да гладь – хорошие спутники жизни, а с другой, они начинают надоедать через некоторое время, особенно если ты молод, полон надежд и мечтаний.

Занятая этими мыслями и сбором ягод во дворе, я не сразу обратила внимание на звук мотора, который доносился со стороны дороги. Отвлекшись от своего занятия, я раздвинула ветки кустарника, встала на цыпочки и выглянула из-за покосившегося забора.

И обомлела.

Красивый чёрный джип, сверкая полированными боками и мягко урча, катился по плохо заасфальтированной дороге.

С трудом придя в себя, я решила слегка пошутить, чтобы улучшить мрачное настроение, и старушечьим голоском запричитала:

– Ишь ты, какой фря катится. Но и я не так проста. Чай, не дикий человек, чтобы на красивые машины рты раскрывать.

Но, шутки шутками, а логика подсказывала, что ничего особенно удивительного в ситуации нет. Небось, приехала богатенькая молодежь, хочет порыбачить и шашлыки пожарить, просто устали ребята от постоянной беготни большого города. Странно, конечно, что они выбрали наше захудалое и скучное село, но может быть, у кого-нибудь из них здесь живёт бабушка. Или просто навигатор сломался. Ничего особенного.

Тем временем автомобиль затормозил, дверь его открылась, и на свет божий выбрался парень, наряженный в голубые рваные джинсы и клетчатую рубашку с короткими рукавами.

– Приветик! – сказал он, и улыбнулся настолько светло и обаятельно, что я не сдержалась, тоже улыбнулась и ответила:

– Привет, коль не шутишь.

Он коротко хихикнул и пару раз махнул мне рукой:

– Меня Олег зовут. А тебя?

– Грета.

Я уже привыкла к тому, что моё имя обычно вызывает у новых знакомых неподдельное удивление, но Олег не стал заострять на нём внимание и задавать неуместные вопросы о развитой фантазии моей мамы, а вместо этого попросил:

– Грета, не могла бы ты мне помочь? Я приехал сюда на пару дней, отдохнуть. Я вижу, ты местная, и наверняка знаешь, где здесь можно погулять, что посмотреть и чем заняться. Я уже пытался спросить про это у старушки в начале твоей улицы, но она только у виска покрутила, и сообщила мне, что я дурной совсем, раз решил в глушь «погулять» поехать.

– В принципе, она была права, – я качнула плечами, открыла калитку и вышла за забор. – Но, если ты искал тишину и покой, то можешь считать, что нашёл их.

– Вообще-то я к другу своему приехал. Хотел пожить недельку у него, школьные годы вспомнить, в бане поотмокать, с женой его познакомится… Но, буквально позавчера, его планы резко поменялись, он вынужден был срочно уехать. А если конкретнее, его забрали в армию, и сейчас он в каком-нибудь эшелоне направляется на крайний север. В итоге сейчас я совершенно свободен. Отпуск мой только начался, а билет на самолёт только через неделю.

– Куда лететь собираешься, если не секрет?

– В Италию.

– Здорово, – от души позавидовала я.

– Меня совершенно Москва доконала, – пожаловался Олег, протягивая мне новенький мобильник, на экране которого была открыта подробная карта нашей местности. – Знаешь, кто из здешних жителей может пустить меня на постой? Важно, чтобы у них был в наличии дворик, а ещё лучше гараж, чтобы можно было бросить машину.

Я приблизилась вплотную к собеседнику, взяла телефон, но быстро осознала, что разглядывать карту мне ни к чему, ведь и так всё знаю, и задумалась на пару секунд.

Вроде бы никто из соседей не занимается сдачей машиномест, но с другой стороны, никто из них и не откажет, если хорошо попросить и предложить немного денег.

Подняв голову, я поймала взгляд Олега. Глаза у него оказались светлыми, серо-голубыми, с таким лукавым прищуром, словно он что-то задумал, но при этом выражение лица было приветливым и даже слегка простодушным.

Его обаяние ощущалось почти физически, оно словно сочилось через поры кожи, и я, потирая лоб рукой, тихо произнесла:

– Можешь оставить машину у нас. Гаража у нас нет, но есть навес, так что она даже не заржавеет. И пустая комната имеется. В доме проведён газ, есть отопление, и воду для мытья нагреть очень легко и быстро. Но только на особые удобства не рассчитывай. Туалет находится во дворе.

Олег просиял, и, взъерошив русые волосы, принялся горячо меня благодарить.

– Подожди радоваться, – я взглянула на него исподлобья, но снова не смогла сдержать улыбки, – моя мама не лучший арендодатель. Предупреждаю сразу, она любит выпить и не любит людей.

– Я просто дам ей пару тысяч, и конец проблеме. Тем более ночевать в доме я не собираюсь. У меня есть палатка и другое снаряжение, которыми я собираюсь воспользоваться. Может, заявлюсь в дом завтра на часок, чтобы помыться. А если погода будет хорошая, то мыться можно в речке.

– Мыться в речке? Это что-то новенькое. Только вода в ней и без тебя не особо чистая, – я захихикала, втайне обрадованная тем, что Олег не испугался, заслышав о моей «проблеме» с мамой, и более того, моментально ее решил.

– Что, не ожидала услыхать такое от коренного москвича, приехавшего на новой тачке? – подначил меня Олег. – Но ты меня ещё не знаешь. Я собираюсь жить на улице, питаться подножным кормом и драться с медведями, а ещё пить из лужи и познавать прочие грани сельской жизни.

Мы ещё немного поболтали, и Олег объяснил мне, что устал от обыденности и бытовухи, которая окружала его в столице, и решил привнести в свою жизнь новизну, разнообразие и, главное, цель. Поэтому он устроил себе спонтанный отпуск, приобрёл походную палатку и другое снаряжение, купил билет на самолёт… Но, перед отправкой в другую страну, решил заехать сюда.

Поступок, конечно, смелый и неординарный, даже достойный уважения.

Мне понравилась его самоирония, позитив и открытость характера, и потому я окончательно уверилась в том, что сделаю всё возможное, чтобы убедить маму его впустить.

Однако убеждать её не пришлось.

Как только она увидела в руках Олега крупную купюру, то сразу же закивала, заранее соглашаясь на всё, что он собирается попросить.

Да и чему тут удивляться? Сейчас для неё любые лишние деньги – просто подарок судьбы. Оставалось лишь надеяться, что ей хватит воли хотя бы часть оставить на бытовые предметы и продукты.

***


Наверное, Олег и правда устал от Москвы.

Он долгое время шлялся за мной по окрестностям, восторгаясь тишиной, «неповторимым деревенским колоритом», и другими красотами. Надо признать, я заразилась искренним энтузиазмом и полностью разделяла интерес и удовольствие от нашего времяпровождения.

Почувствовав себя почти профессиональным экскурсоводом, я показала ему любимые с детства места, рассказала все деревенские байки, которые только смогла припомнить.

Он даже рискнул искупаться в Оке, несмотря на то, что на поверхности плавали не только кувшинки и куча улиток-прудовиков, но ещё и странного вида ряска.

Прошёл озвученный им срок, и пора было ехать в Москву, чтобы успеть в аэропорт. Но Олег очень удивил меня тем, что ехать отказался.

– Подождёт меня Италия до следующего года. Ещё вчера поймал интернет и отменил билет, – заявил он, прищуриваясь. – Лучше останусь в селе до конца отпуска. Мне понравилось тут, с тобой.

Ответить на это мне было нечего, хотя сердце почему-то радостно и заполошно трепыхнулось внутри.


…Остальные местные девушки сплетничали об Олеге много дней, и даже гонялись за ним, словно за знаменитостью. Как же так: молодой, интересный, москвич, при деньгах, и при всём этом явно не дурак. А то, что кажется чудаком и выкидывает странные фортели вроде идеи приехать в полузабытое село под Рязанью, так это же хорошо, значит, не скучный. Но он не обращал на них особого внимания, от предложений «пойти в клуб, а потом – в гости» уверенно отказывался, а вместо этого дожидался вечера, хватал палатку, и шёл вместе со мной напрямую в лес.

Не знаю, почему именно я удостоилась такой «чести». Возможно, его внимание привлекла моя изначальная холодность, а может, что-то ещё. Но потом он уверял, что сразу почувствовал во мне «родственную душу».

Но я в то время испытывала к Олегу только дружеское расположение и симпатию, и потому с радостью принимала предложение сопровождать его во время прогулок по окрестностям.

Я ожидала, что городской человек вроде него должен бояться диких зверей, темноты, трудностей и бытовых неудобств. Но Олег вёл себя практически идеально: он не жаловался на убогие деревенские виды, на отсутствие горячей воды и приличного санузла, не пугался погодных условий, не шарахался, когда слышал треск в лесу (медведей и волков у нас, разумеется, не водилось, а вот стаю бродячих собак можно было встретить запросто). К тому же, он оказался чертовски приятным собеседником.

Мы с Олегом были одного возраста, но, несмотря на это, имели совершенно разный жизненный опыт. Он вырос в Москве, с любящими родителями, а я – в маленьком Рязанском селе. Однако этот факт совершенно не помешал нам найти взаимопонимание. Ведь в остальном мы оказались похожи.

Моя мама была только рада тому, что я практически не появляюсь дома, и даже не интересовалась, какого рода отношения у меня с Олегом. Да оно и к лучшему.

Но, даже если бы она была классической мамой-наседкой, то всё равно, повода волноваться за меня не было. Олег вёл себя как настоящий джентльмен.

Отношения у нас в тот август оставались сугубо дружескими.

Мы ночи напролёт валялись на ковриках около палатки, вглядывались в ночное небо, усыпанное яркими звёздами, и разговаривали. Он не позволял себе ничего лишнего, ни на что не намекал и не пытался флиртовать, и мне это ужасно нравилось. Рязанские парни всегда были до ужаса прямолинейны: и руку на коленку пытались положить, и по попе хлопнуть, и даже напрямую предлагали секс без обязательств.

Поэтому с Олегом было легко и приятно: я чувствовала, что он меня уважает, и я интересна ему как личность, как начитанная и разумная девочка, а не просто «малышка на пару ночей». Само собой, я ценила ту дружбу, которая наметилась между нами, и не пыталась развить отношения во что-то большее, тем более что была совершенно неопытна в этом плане.

Единственная подруга, которой удавалось изредка «вылавливать» меня для встречи, пыталась убедить меня, что я просто обязана переспать с таким красавчиком, чтобы потом «в старости было, что вспомнить». Но я только отмахивалась. Может, сказывалась моя природная скромность, может, воспитание, а может, поднимал голову суровый и почти мужской характер, который с годами только укрепился. Я всегда гордилась своей принципиальностью, и не собиралась заниматься сексом без влюблённости, а влюблённости ни к кому у меня пока ни к кому не возникало. И к Олегу, как ни странно, тоже.

Мне было приятно его общество, мы нашли общий язык, но время шло, и я каждый раз напоминала себе, что скоро нашему общему приключению придёт конец. Конечно, я не сомневалась, что это прекрасное время навсегда останется в моей памяти, но на продолжение не рассчитывала.

Я не стоила иллюзий, и знала, что двадцать девятого августа Олег посадит меня в машину, подбросит до центра Рязани, а сам уедет в свою ненаглядную Москву, а я спокойно продолжу обучение в институте.

Но всё закончилось не так.

Двадцать девятого августа, когда мы уже собрали вещи и закинули их в автомобиль, Олег сделал то, чего я от него совершенно не ожидала, а именно, без обиняков предложил поехать с ним в Москву, стать его девушкой и поселиться в его квартире.

Я, набирая воздуха в грудь, собиралась было возразить, даже приготовила аргументы о том, что мне необходимо сначала получить высшее образование, устроиться на работу, а потом уже налаживать личную жизнь. Но, взглянув в его шальные серо-голубые глаза, я вдруг почувствовала внутри странную, приятную лёгкость и неуместный восторг. Слова застряли в горле. Я замерла, полностью оглушённая нахлынувшей лавиной чувств, совершенно незнакомых, и потому сладостных.

Сердце словно захлебнулось обжигающим, тягучим сиропом, мысли, толкаясь и обгоняя друг друга, совершенно запутались.

Вместо ответа я поцеловала Олега в полуоткрытые губы.

Это был мой первый поцелуй, но я ни секунду не пожалела, что так сильно с ним запоздала и так долго его ждала.

Наверное, моя любовь к Олегу зародилась намного раньше, но я сама себя обманывала, отрицая это чувство, пытаясь тем самым защитить себя от боли расставания. Сейчас же, когда стало ясно, что расставания не будет, все мои логические доводы со свистом улетели в бездну, и я с головой нырнула в это бесшабашное, неизвестное, но такое сладостное чувство.

***


Подруги провожали меня, не скрывая зависти и лёгкого осуждения.

Ведь мне же удалось «заарканить» красивого, богатого и молодого мужчину, имея в анамнезе средненькую внешность, крепко выпивающую маму и кучу тараканов в буйной головушке. Это казалось им несправедливым, особенно если учесть тот факт, что именно я – единственная девушка из всей местной молодёжи, которая никогда не отличалась большой амбициозностью, не хотела попасть в Москву и сделать там впечатляющую карьеру, и уж точно не собиралась начинать серьёзные отношения в свои девятнадцать лет.

Вот честное слово, я никогда не была фаталисткой, но с такой прорвой невероятных совпадений, благодаря которым мы с Олегом встретились, познакомились и влюбились, я была готова поверить в указующий перст судьбы.

Впервые в своей жизни я чувствовала себя по-настоящему молодой, беззаботной, лёгкой на подъём, и с радостью размышляла о грядущем. Словно в моём спокойном, сдержанном, «нордическом» характере проснулся вдруг вкус к жизни, я захотела, по-настоящему захотела совершать безумные поступки, любить, чувствовать, даже дышать. Словно воздух вокруг меня вдруг приобрёл яркий и насыщенный вкус спелых ягод.

Сидя на заднем сидении машины, я вытягивала вперёд руку, тискала плечо Олега и… улыбалась.


Итак, в моей жизни произошёл мелодраматичный поворот, я бросила свою более или менее устроенную жизнь, и всё это – ради едва знакомого парня.

Правильно сделала.

Это было прекрасное время.

Надо признать, пока мы были вместе, все мои проблемы решались будто бы сами собой. Я перевелась на бюджетное отделение в московский институт, где меня, вопреки ожиданиям, приняли с распростёртыми объятиями на дневное очное отделение. При этом мне легко удавалось найти время на приятные и непыльные подработки. Я была и няней, и вожатой в детском городском лагере, и даже собак соседских выгуливала.

Нет, Олег никогда не вынуждал меня работать. Даже напротив, он много раз предлагал спокойно жить на его средства, мотаться с ним по командировкам и ни в чём себе не отказывать. Но мне нравилось ощущение, что я не какая-нибудь содержанка, что могу сама о себе позаботиться, и в случае расставания не пропаду.

Сам Олег предпочитал обучаться заочно (он ненавидел ранние подъёмы и слишком жёсткий график), и при этом устроился журналистом в популярный мужской журнал. Это было впечатляющее достижение для его возраста, но почему-то никто из окружающих такому везению не удивлялся. Ведь он действительно имел немалый литературный талант, и писал хорошие статьи.

В свободное время мы успевали посещать театральные курсы, которые развивали артистические способности и заодно помогали мне избавиться от типичного рязанского говорка, и всего за какие-то полгода я достигла значительных успехов на этом поприще. Впоследствии, благодаря приобретённому умению красиво и правильно говорить, я успешно играла роль коренной москвички, тем самым немного повышая свой статус в глазах окружающих.

Шло время, мы с Олегом на все летние и осенние каникулы уезжали в путешествие, причём выбирали не Францию и Италию, а Черногорию, Норвегию или даже российский Кавказ, то есть те места, которые больше подходили нашему характеру и нашим целям. А цель у нас была простая: пройти средний по сложности маршрут с рюкзаком за плечами, ночуя в палатке и любуясь на окружающие красоты, познавая тем самым мир и самих себя.

…Окончив институт, я не сумела самостоятельно найти работу по специальности. К сожалению, меня угораздило выбрать странную и не самую популярную отрасль, а именно, филологию.

Без сомнения, столица полна возможностей для талантливых и «пробивных» людей. Однако я совсем не такая.

На моё счастье, Олег заметил, что у меня неплохо «подвешен язык» и присутствует умение связно излагать свои мысли, и предложил мне вести колонку в его журнале. К тому времени он уже был главным редактором, и мог пристроить на «сладенькое местечко» свою протеже. Однако я оказалась достойной кандидатурой и вполне оправдала возложенные на меня ожидания. Даже внесла в журнал приятное нововведение, а именно, обязала всех журналистов расставлять точки над буквой «ё» в самом прямом смысле этого выражения. Очевидно, полученная в институте специальность всё-таки сказывалась. Кстати, нововведение это, хоть и было незначительным, оказалось вполне успешным, и даже привлекло к журналу новых читателей.

Короче говоря, работа меня устраивала. Да и в отношениях в нашей «семье» всё было просто замечательно: я ощущала любовь Олега и сама любила его сверх всякой меры. Если и возникали иногда незначительные недопонимания и ссоры, то они преодолевались неслыханно легко, а компромисс отыскивался будто бы сам собой.

Я даже и не верила до конца, что всё может так хорошо складываться, и порой с подозрением напоминала себе, что идиллия не может длиться вечно.

И, к сожалению, оказалась права.

Спустя пять с половиной лет вполне счастливых и гармоничных отношений мы с Олегом расстались.

Загрузка...