Анна.
Сильный дождь барабанит по крыше, заливая улицы, но дома тепло и спокойно. Электрокамин уютно потрескивает.
Маша играет рядом, расставляя в ряд своих кукол и единорогов, а я без конца прокручиваю в голове разговор с адвокатом.
– Постарайтесь не вступать в открытую конфронтацию с мужем хотя бы до нашей личной встречи. Завтра мы с вами всё обсудим и решим, как действовать дальше, – сказал он мне по телефону, добавив, что шансы на победу у нас есть.
Не вступать в конфронтацию, усмехаюсь я мысленно.
Легко сказать…
Мы уже в неё вступили и пригрозили друг другу войной.
Размышления прерываются громким хлопком двери.
Витя застывает на пороге с выражением искреннего недоумения на лице.
Маша, радуясь папиному приходу, бежит к нему и обхватывает его ногу. Но Витя не замечает дочери, его взгляд, полный ярости, вонзается в меня стальными иглами.
– Почему ты всё ещё здесь? – Небрежно стряхивает он с плеч пиджака крупные дождевые капли.
– Машуль, поиграй немного в своей комнате, хорошо? – Улыбаюсь я дочери, прекрасно понимая, что улыбка выходит натянутой.
Маша согласно кивает, забирает своих кукол и уходит в детскую.
– Вить, давай спокойно поговорим, без истерик.
– Поговорим? – он почти смеётся, но в этом смехе нет ничего весёлого. – Я вроде ясно выразился, Ань. Я хочу, чтобы ты ушла. Я собираюсь строить новую жизнь. Без тебя и твоих идиотских правил.
– Этот дом и мой тоже, – произношу я спокойно.
– С чего ты это взяла? А, потому что апгрейдили мы его на совместно нажитые деньги? Так для того, чтобы это подтвердить, Анечка, нужны какие-то доказательства. Они у тебя есть?
Я машинально бросаю взгляд на лестницу, ведущую на второй этаж. Там, в моём кабинете, есть пухлая папка с документами.
Но Витя, проследив за направлением моего взгляда, торжествующе разводит руки в воздухе.
– Ань, забудь, – насмешливо щурится. – Я же не кретин. Я знаю, что ты, чёртова маньячка, всё-всё хранишь. Но твои бумажульки я сжёг ещё пару недель назад. Помнишь, стейки жарили на огне? Мне они очень понравились, потому что были с привкусом твоего поражения.
От злости сжимаю до скрипа зубы.
– Значит, подготовился?
– Да.
– Ты играешь не по правилам.
– Какие нахрен правила?! – Повышает тон, но тут же делает глубокий вдох, успокаиваясь. Снимает пиджак и швыряет на спинку дивана. – Ты всегда была очень упрямой. И, признаюсь, я искренне восхищался этим твоим качеством. Ты знала, чего хочешь, и шла к этому напролом. Но сейчас ты должна смириться с тем, что все твои движения бесполезны. У меня новая жизнь, и в этой жизни нет места для тебя. Вика ждет ребёнка, и она должна чувствовать себя спокойно в этом доме.
– Ты не посмеешься привести сюда свою шлюху.
– Ты так решила?! – Резко шагает в мою сторону. – Спешу тебя разочаровать: твоё слово в этом доме больше ничего не значит! Теперь хозяйкой здесь будет другая женщина. Ань, всё! Я оценил твою настойчивость и готовность бороться, но завязывай. Серьёзно. Ты не вывезешь меня. Весовые категории разные.
– На моей стороне будет закон. Я докажу…
Витя смеётся. Его ровные зубы блестят, как жемчужины.
– Знаешь, в чём твоя проблема? – Дёргает он узел галстука, ослабляя его. – Ты слишком правильная. И ты думаешь, что если делать всё честно, то и жизнь к тебе будет справедлива. Но вот в чём прикол: это так не работает. Этому миру похер на твою честность! На твою правильность! Если хочешь получить реальный профит, тебе нужно быть готовой делать подлости и бить исподтишка. Только так, моя дорогая, только так.
– Ты мерзавец.
– Я предлагал тебе решить вопрос миром. Ты мои условия не приняла.
– Твои условия? Оставить тебя на готовом, а самой съехать в съемную квартиру и надеяться, что у тебя хватит совести сдержать своё обещание? Ты хочешь оставить меня с голой задницей и удивляешься, что я не принимаю твои условия!
– Как пришла, так и уйдёшь. Твоего здесь ничего нет. Даже не думай, что получишь дом или долю в бизнесе. Это моё!
– Ты тоже пришёл ни с чем, так в чём же разница? Забыл, что я продала свою квартиру?
– Ага, и прогуляла вырученное бабло. Или нет? Докажи! Ах, да, у тебя больше нет никаких доказательств, Анечка. Шах и мат?
– Знаешь почему ты так вцепился в этот дом? Почему уничтожил все мои документы? Потому что за этой маской холодного властелина мира сидит маленькая трусливая девочка, которая не умеет решать вопросы по-взрослому, и дрожит теперь, поджав коленочки. Вот кто ты, Витя. Маленькая. Трусливая. Девочка!
Желваки на его скулах напрягаются.
Взгляд становится мрачным, зрачок заполняет почти всю радужку глаза.
– Замолчи! – рявкает он.
И только теперь я осознаю, во что ввязалась.
Да он в таком состоянии запросто тюкнет меня чем-нибудь тяжёлым по голове и выбросит труп в ближайшей лесополосе!
– Замолчи, Аня! Мне осточертело с тобой препираться! – Витя хватает меня за предплечье. Тащит к входной двери.
Упираюсь ногами, хватаюсь свободной рукой за стены.
– Ты не имеешь права! – Пытаюсь вырваться, но Витя в разы сильней меня.
– Вон отсюда! – Рычит он, выталкивая меня за порог, как котёнка. – Вон!
Холодный дождь обрушивается на меня, я спотыкаюсь и лишь чудом удерживаюсь на ногах.
Дверь захлопывается перед моим лицом с оглушительным стуком.
Маша!
Внутри всё леденеет от ужаса!
– Витя, открой! – Стучу кулаками и ногами. – Открой, слышишь?! Отдай мне Машу!
Дверь резко распахивается, Витя молча бросает в мои руки дочь и снова запирается.
Я сжимаю Машу в объятиях, пытаясь успокоить. Обращаюсь внутрь себя, чтобы найти опору.
Куда идти? Что делать? У меня нет с собой ни денег, ни телефона! Черт!
Довыделывалась, Аня?!
Я стою под холодным проливным дождём, не веря, что это всё случилось на самом деле.
– Мамочка, почему папа кричал? – Спрашивает Маша. В глазах её застыло искреннее непонимание. – Я хочу домой. Мне холодно.
– Всё будет хорошо, малышка, – шепчу я, прижимая её к себе и кутая в полы домашнего кардигана. – Мама всё решит. Мама всё исправит.
Я всегда справлялась. Справлюсь и сейчас.
Бегло осматриваю улицу: в доме напротив горит свет. Значит, нас сосед Егор у себя.
Мы не общались никогда, но вряд ли он откажет мне в просьбе вызвать такси.
Бегу через дорогу, жму звонок на воротах. Они почти сразу открываются, а на крыльцо дома выходит Егор. Из-за его ног с любопытством выглядывает мордашка Матвея.
– Анна, это вы? – Щурится Егор, стараясь разглядеть моё лицо через стену дождя. – Входите скорей.
Он делает шаг в сторону, приглашая нас в дом.
Его удивлённый взгляд бегает по мокрым волосам Маши, с которых стекают дождевые капли; по моему лицу, на котором застыло выражение полнейшего шока. И кажется, он моментально понимает, что происходит.
– М-мне нужен те-тел-лефон, – дрожа от холода, выдавливаю я слова.
Егор отрицательно качает головой.
– Вам нужно переодеться в сухое и попить горячего чая. Проходите.
– Н-нет, вы не пон-нимаете, я…
– Вам нужно где-то остановиться, верно?
– Да.
– Вам есть, куда идти?
Если честно, некуда мне идти.
К Ольге можно, но у неё семеро по лавкам.
Тройняшки и она с мужем в хоть и достаточно просторной, но всё же двушке. Конечно, Оля примет меня, подруга всё же. Но я прекрасно понимаю, что создам множество неудобств её семье своим присутствием.
– Анна, вы нас не стесните. Матвей, покажешь нашим гостям свою комнату?
– Ага! – С готовностью кивает его сынишка, протягивая мне ладошку.
– Идите с ним, выберете в шкафу Матвея что-нибудь для вашей Маши. А я пока сделаю вам чай, идёт?
– Но мне…
– Прочь неловкость. Когда вы немного придёте в себя, мы решим остальные вопросы. Договорились?
Выдавливаю из себя слабую улыбку.
Кажется, эта кошмарная карусель на мгновение останавливается.