О царевне, что всех прекрасней

Перед ним, во мгле печальной,

гроб качается хрустальный,

и в хрустальном гробе том

спит царевна вечным сном.

«Сказка о мертвой царевне и о семи богатырях»

Елисей за царевной не скачет

Елисей за царевной не скачет, пещер не ищет.

Что ему ее мертвость, стеклянность незрячих глаз?

А народ и без подвига этот продолжит сказ.


Дочка царская спит, этот сон не разбить любовью,

этот сон ничем вовсе вовеки не одолеть,

а народ и без правды песни продолжит петь


про хрусталь и про гроб, про любви поцелуй священный,

что разрубит, как меч, и заклятье, и твердь цепей.

О царевне, что всех прекрасней и всех мертвей.

Он знает путь

Он знает путь, да что там – носит карту,

изрисовав лист вдоль и поперек.

Да только толку? Полюбил царевну

и не сберег. Не смог и не сберег.


Теперь лежит, закована в объятья

на смерть похожего безрадостного сна,

не зная ничего: любви, надежды,

страданья, и предательства, и зла.


Качают цепи, как младенца в люльке,

царевну мертвую, и нет исхода дням.

Хрустальный гроб скрывается под пылью,

но трещиной исходит по краям,


грозясь открыться, выпустить из плена

однажды обреченную на смерть,

но королевич потерял надежду

и не заходит даже посмотреть,


как изредка сквозь сон дрожат ресницы,

от жадного дыханья ходит грудь,

и нужно одарить лишь поцелуем…

Сжигая карту, он велит «Забудь!»


себе, а после забывает,

но много лет спустя в один из дней,

вернувшись в грот, находит гроб, а в гробе

царапины на внутреннем стекле.

Твой черед

У царевны, гляди, из левого рукава,

опаляя жизнь смертью, навь льется рекой на пол.

У царевны, гляди, из правого рукава

кости сыплются угощеньем на пышный стол.


Елисей стоит бледный, и пот по вискам течет.

Понимает, что заявилась та за душой.

Только ветер качал, как люльку, хрустальный гроб,

за царевной, в нем спавшей, никто так и не пришел.


Но склонилась над ней сестрой ласковой темнота,

дала силу и волю из гроба суметь восстать.

К королевичу путь лег пряжей у белых ног,

и дорога та вышла для легких шагов проста.


Потанцуй, королевич, невесту свою уважь,

поцелуй ее трепетно: холод в устах ее

по огню человечьему острой тоской томит.

Помоги растопить сердце прочно сковавший лед!


Но стоит Елисей перед нею ни мертв ни жив,

он давно позабыл про царевну и тайный грот.

Она ласково шепчет: «Как долго же я спала!»,

а затем добавляет: «Теперь пришел твой черед».

Загрузка...