Хорошо протоптанная тропинка вилась на некотором расстоянии от забора. Видимо, потайным лазом охотно пользовались и поныне.
Пройдя немного вперед, я оглянулся. Кусты за моей спиной, казавшиеся со стороны площади редкими, теперь образовали сплошную полосу, препятствующую малейшему обзору. Иллюзия абсолютной уединенности была полной.
– Здорово, столичный пижон! – раздался рядом хрипловатый голос.
Вовка! Я так и не понял, откуда он появился.
Мы стиснули друг друга в объятиях.– Здорово, мент поганый! – в тон ответил я.
За то время, что мы не виделись, а не виделись мы лет шесть-семь, он почти не изменился: все тот же мускулистый дылда с рыжеватой челкой.
На нем была светлая безрукавка и темные брюки с плетеным ремнем.
В этом “прикиде” он походил на рядового бухгалтера, озабоченного текущими делами даже на досуге.
Во всем его облике я по-прежнему не находил ни грана начальственной вальяжности.
Мы медленно побрели по тропинке в сторону потайного хода.
– Послушай – начал я. – Разве мы с тобой ограбили банк? Или готовим покушение на вашего мэра?
Он неопределенно хмыкнул в ответ.
– Зачем же эта конспирация? – продолжал допытываться я. – Почему мы не можем посидеть в каком-нибудь уютном салуне за стаканом виски со льдом, как нормальные белые люди?
– Идея сама по себе хорошая, – кивнул Вовка. – Да только сейчас в нашем славном Белособорске развелось слишком много нехороших дядей, которые спят и видят, как бы подловить меня на компромате, пусть даже пустяковом. Тебе же не надо напоминать, что даже великие люди нередко горели на пустяках? Ты ведь приехал ради Алексея?
– И по этой причине тоже. Причем, рассчитываю на твою помощь. Но у вас тут драчка в верхах, что ли?
Мы подошли к зарослям высоченных кустов, внутри которых обломанные ветки создавали этакий тенистый коридор, ведущий к пролому в заборе. Утоптанность тропинки доказывала, что этим ходом активно пользуются и поныне.
На какой-то миг мы оба, не сговариваясь, синхронно перенеслись мыслями в золотую школьную пору.
– Было дело под Полтавой, – резюмировал Вовка, кивая на пролом. – Эх, сейчас бы мне те заботы…
Кошачьей походкой он прокрался к забору, просунул голову в дыру, огляделся и только после этого повернулся ко мне:
– Прошвырнемся по парку, коли уж мы здесь оказались?
– Почему бы и нет?
И вот мы вышагиваем вдвоем по пустынной аллее, такой же сыроватой и мрачной, как и много лет назад, когда поодиночке крались за запиской, стуча зубами от страха.
– Драчка – не то слово, – вздохнул Саксонов, только сейчас отвечая на мой вопрос. – Эх, Димон! Ошибочку я допустил, согласившись на перевод сюда. Малая родина и все такое прочее… Никогда себе не прощу! Не ко двору пришелся! В первое время вроде бы ладили, но после, когда я прижал не тех людишек… А теперь отцы города во главе с Алым жаждут моей крови. Им нужен только повод. У них везде информаторы, за мной откровенно шпионят, я не могу доверять даже своим заместителям… Если меня подловят на чем-нибудь мало-мальски серьезном, то не просто выгонят, а еще объявят продажным ментом, мздоимцем и хапугой! А я этого не хочу, Славка! Не заслужил! Так что приходится быть осторожным.
– Сочувствую! – я невольно подивился произошедшей с ним перемене. – Ладно, коли под тобой трясется земля, то зачем ты позвонил?
– Как же иначе, парень?! – Он посмотрел на меня с выражением какой-то обреченности. – Мы ведь друзья! Разве тебе не нужен профессиональный совет?
– Еще как нужен!
–Почитай статьи в газете,называется «Инцидент в музее».Прежде всего, заставь своего балбеса взять назад показания относительно оборотня. А то как-то несолидно получается. Взрослые люди – и какой-то оборотень. Следователь обижается. Считает, что свидетель держит его за дурачка.
– Но Алексей действительно видел этого чертового оборотня и твердо стоит на своем!
– Значит, надо найти какое-то простое, всем понятное объяснение этим его видениям. В вестибюле дворца, где как раз скончалась дежурная, над продолжением коридора висит большая картина, изображающая оборотня в момент перевоплощения. Да ты, наверно, и сам хорошо помнишь ее. Он, то есть Алешка, должен давить на то, что в дыму, в чаду, да еще после многочасового чтения древних рукописей с иллюстрациями принял изображение за живое существо. Ну, дал маху. С кем не бывает? Особенно в стрессовой ситуации.
– Я попробую, Вовка, переубедить брата. А смерть вахтерши?А пожар?А скульптура?
– Ты не паникуй – искоса глянул на меня Саксонов – Скульптура вообще находиться снаружи.Пусть он отбивается от нее руками и ногами:я,мол,не я и лошадь не моя.Остается вахтерша и пожар.Конечно,можно было сказать,что вахтерша сама взяла этот чертов капкан,но вопрос остается:а куда он девался?Почему исчез?
–Да,это очень существенный вопрос.
– Ладно, есть другая версия. Второй момент – закрытая дверь служебного хода. По простоте душевной Алешка сказал, что эта дверь была закрыта на все засовы, и теперь следователь ловит его на том, будто твой братан сам открыл ее преступникам. Ему надо было говорить, что дверь была открыта, тогда подозрения падали бы на покойную вахтершу. Она, мол, открыла дверь злоумышленникам, забыв, что Алексей, еще сидит в библиотеке. Или же думала,что он не заметит.Но случайное срабатывание капкана нарушило все планы грабителей.Вахтерша умерла от испуга – Бог наказал,а воры убежали через открытую дверь.Прихватив с собой капкан.Опытный адвокат сумеет доказать,что именно так и было.Тем более,что Цинюк- не больно цепкий следователь.
Я едва верил собственным ушам. Чтобы Саксонов советовал такое?! Да что это с ним?!
– Погоди, погоди, Вовка! – перебил я его. – Ты же знаешь моего Алешу. Да ни за какие коврижки, ни при каких обстоятельствах он не станет выкарабкиваться за счет другого человека, тем более погибшего практически на его глазах! Бессмысленно даже обсуждать это!Притом что твоя версия шита белыми нитками.Да ты и сам прекрасно это знаешь.
–Да-а.Тогда проблема.Надо найти этот чертов капкан.В деле твоего брата это самая важная вещью
–В чем же загвоздка? Убийство и пожар расследует прокуратура. Но ведь поиском капкана должно заниматься твое ведомство, а, товарищ полковник?
Саксонов помедлил ,обдумывая ответ.
У меня появилось странное ощущение, что он темнит.
– Ладно, Дим, давай откровенно. Я знаю Алексея с пеленок и всегда считал его хорошим парнем. Но люди меняются. Предположим, найдем мы капкан и вдруг окажется ,что он прямиком указывает на Алексея. Я должен буду его арестовать. Тебе это нужно?
Тем не менее, я ответил ему безо всякой задней мысли:
– Говори, что надо сделать.
– Прямо сейчас и скажу, только ты уже не удивляйся. Сейчас, Славка, надо представить дело так, будто мы с тобой в смертельной ссоре.
– На кой черт это нужно?! – он и вправду меня удивил.
– Попробую объяснить, а ты попробуй понять. Я ведь не случайно обошелся холодно с Людмилой Николаевной, когда она пришла в управление просит за Алешку. Знал, что она расскажет об этом всем своим подругам. Вот тебе и повод для обиды. Притом, я не позвонил тебе в Питер, хоть мы и друзья. Вот второй повод. Ты решил поквитаться за это со мной, благо, у тебя появилась такая возможность. Предположим, у тебя есть серьезный компромат против меня, и вот сейчас ты решил пустить его в ход.
– Какой именно компромат, Вовка?
– Да какой угодно! Придумай что-нибудь сам, прояви фантазию! Главное, чтобы это было убедительно и серьезно. Чтобы поверили те, кто желает мне зла. Ну, а ты должен твердить, что готов обменять этот компромат на гарантии для Алексея.
– В чем тут смысл, объясни, я не понимаю?! – вскричал я.
Он остановился и приблизился ко мне ближе:
– Мои враги должны поверить, что в природе появился сильный козырь против меня. Они расслабятся, пусть даже чуть-чуть, и вот тут-то у меня появится шанс сделать свой ход. Другого варианта нет, если ты меня правильно понял.
Какое-то время я осмысливал услышанное.
– Допустим, я сочиню такой компромат. Но куда мне с ним идти? На базарную площадь?
– Зачем же на базар, – сощурился Вовка, – я дам тебе адреса. – Во-первых, навести наших старых приятелей Алеева и Шашкова .Алый хоть и градоначальник, но на самом деле говорящая голова. С ними говори без намеков, напрямую, можешь даже поторговаться. Этого пока вполне достаточно. А затем будем ждать, какие еще птицы слетятся на нашу приманку. Есть у нас свои «новые русские» – Он крепко сжал мой локоть: – Но, смотри, о подоплеке нашего договора никому ни слова! Не открывайся даже матушке. Пусть все будет на чистом сливочном масле.
–Ты рассчитываешь, что твою работу сделают некие частные детективы на деньги местных толстосумов?
–Зато тебе сообщат, конфиденциально разумеется, виноват Алексей или нет.
–Ладно, что еще?
Я чувствовал, что Саксонов чего-то недоговаривает, но тянуть сейчас из него жилы не имело смысла, притом что идея выглядела довольно здраво.
– Есть другая версия.-и тут Саксонов меня огорошил- В системе нашего химкомбината имелся некогда небольшой засекреченный цех по производству особых препаратов для нужд компетентных органов, назовем его так. В частности, там вырабатывались самые современные галлюциногены, способные манипулировать человеческой психикой.
– Когда это было!
– Верно, цех давно закрыт, но ведь остались специалисты, существуют технологии…
– Вовка, эти препараты доступны далеко не каждому. И, уж конечно, вряд ли их стали бы использовать при рядовой музейной краже, которая к тому же не удалась.
– Удалась она или нет, мы еще не знаем, – задумался Саксонов. – А галлюциногены я назвал лишь для примера. Чтобы нагляднее объяснить, что видения брата могли иметь под собой реальную почву.
– Что ж, давай посмотрим, действительно ли кашу маслом не испортишь… – вздохнул я.
– Это хороший совет. Тем более, что я ведь не ухожу в сторону и не перекладываю свой груз на твои плечи. Я буду держать тебя в курсе всех новостей. Надо лишь условиться о безопасном месте для встреч. Телефон, конечно, исключается.
– Есть идеальное местечко. Дачный домик моих стариков помнишь?
– В “Утиной заводи”? Еще бы!
– Я собираюсь ночевать там.
– Почему, черт побери?!
– Видишь ли, я приехал не один, – неохотно признался я.
– Ах, вот оно что! Ну, это некстати, старина! Совсем некстати! В этом деле расслабляться нельзя. Отправь ее обратно!
– Дина будет для меня идеальным прикрытием…
– Ну, куда ни шло… – все же согласился он. – Надеюсь, ты не станешь выбалтывать ей лишнее? И уж не обессудь, если я заявлюсь в неподходящий момент.
– Не переживай, мы взрослые люди.
– Тогда все! Разбегаемся?
– Погоди, последний вопрос… Этот Цинюк, следователь, он чей человек?
– Это темная лошадка, парень! Тебе с ним лучше не контачить. Совсем.
Я перехватил его взгляд, и тут моя интуиция подсказала мне, что Вовка ведет со мной какую-то игру, что он знает гораздо больше, чем говорит, и что говорит он мне не только правду.
Впервые за годы нашей дружбы во мне глухо шевельнулось чувство враждебности к Вовке.
– А теперь все! – повторил он. – Мне пора! А ты погуляй немного по парку и вообще, лучше выйди через центральные ворота.
Он протянул мне руку, и я пожал ее с каким-то странным чувством..
Саксонов быстро зашагал к пролому в заборе и через пару минут исчез под зеленым шатром.
Мутноватый осадок оставила во мне наша встреча. Обидно было узнать, что Владимир Саксонов, старший офицер, человек долга и чести, находится в положении затравленного зверя, что его авторитет среди подчиненных не признан, что он заискивает перед врагами… Что-то решительно изменилось в Саксонове за то время, пока мы не виделись. Чего стоит одно его предложение переложить вину на покойную вахтершу! Услышать такое от Вовки?! Ну и ну!Похоже товарищ полковник превратился в господина полковника…