У подъезда нас нетерпеливо поджидала мама.
– Ох, старая, видать, становлюсь, памяти никакой! Совсем забыла предупредить вас о главном, – запричитала она, когда мы приблизились. – Настя уже дома. Она не знает, что у отца неприятности. Мы ей ничего не говорили.
– Почему? – удивился я.
– Она совсем еще ребенок, незачем ей знать такие вещи.
– Та-ак. Ничего себе ребеночек: школу закончила! Да ведь и шила в мешке не утаишь.
– Авось, обойдется. Вот возьмешься ты за дело, и не будет никакого шила.
– Воля ваша! – развел я руками.
Едва прозвучал входной звонок, как дверь распахнулась, и Настя вылетела на лестничную площадку, повиснув у меня на шее и повторяя: “Дядечка Димочка! Дядечка Димочка!”
Впрочем, тут я не вполне точен. Чтобы повиснуть у меня на шее, ей необходимо было быть хотя бы на полголовы ниже. При этом рост ничуть не портил ее – благодаря гармоничному сочетанию весьма зрелых форм. По виду она вполне тянула на младшую сестренку Клары, но более непоседливую. В ней так и клокотала энергия юности, жажда веселья, танцев, новых открытий и знакомств! Пышная шапка струящихся темно-рыжих волос, жадные до впечатлений большие глаза с карими зрачками и белозубая, вполне рекламная улыбка делали ее чуть скуластое личико очень недурственным. Куда подевалась та стеснительная, даже робкая и угловатая девчонка, которую я знал?!
– Дядечка Димочка, ой как хорошо, что вы приехали! Без вас так ску-учно… – пропела она.
– Погоди, Настенька, дай-ка я рассмотрю тебя получше… Хороша, ничего не скажешь! Экзамен-то сдала?
– Сейчас не экзамены, а собеседования. Вот недавно прошла собеседование по истории.
– Ну, и как?
– На “отлично”!
– Молодчина! А это Дина, знакомься.
Настя повернулась к Дине, улыбнувшись ей еще шире, при этом в глубине ее глаз мелькнул оценивающий огонек.
– Внученька, да что же ты держишь гостей на пороге?! – воскликнула любящая бабушка. – Приглашай в дом!
– Ой! Извините! – Она крепко ухватила меня за кисть и увлекла за собой в комнату.
– Эге, племянница, – я слегка придержал ее. – Вижу, что твоя симпатия ко мне достойна поощрительного приза, но вынужден извиниться: на сей раз я приехал с пустыми руками…
– Да что вы, дядечка Димочка! Столько вкусненького привезли! Я уже всего попробовала! Спасибо! – Она восторженно чмокнула меня в щеку.
– …потому что не знал размеров твоей одежды и обуви, – закончил я свою мысль. – Но даю слово… Когда у тебя последнее собеседование?
– В понедельник. – Она замерла в предвкушении приятного сюрприза.
– Тоже тематическое?
– Да, по литературе. Но мне и готовиться не надо.
– Понятно. Тебя мама консультировала.
– Я ее консультировала семнадцать лет, – заглянула в комнату Лиля. – Думаю, этого достаточно, чтобы грамотно пройти собеседование в Белособорском педагогическом институте? – Выдав эту тираду, Лиля снова исчезла за портьерой.
Я заговорщицки подмигнул Насте:
– Народ надеется и ждет. А ты, племянница, крепко запомни: как только пройдешь свое последнее собеседование, мы втроем, то есть, ты, Дина и я, направляемся в Торговый центр, и ты выбираешь себе что-нибудь по душе. Платье, туфли, кофточку, ну, словом, решим на месте. Это и будет наш с Кларой подарок тебе в честь ключевого этапа в твоей жизни.
– Ой! – Взвизгнув от восторга, она бросилась ко мне, едва не задушив в объятиях.
– Ну и хватка у тебя, племянница, – констатировал я. – Женихом-то уже обзавелась?
– Это не убежит, – с беспечностью юности отмахнулась она и, стрельнув глазами в сторону Дины, прощебетала мне на ухо: – А вы молодец, дядечка Димочка, не теряетесь!
– Мне бы очень хотелось, чтобы вы подружились, – высказал я заветное пожелание.
– Мне тоже, – ответила она.
– Ну, и я не против, – улыбнулась ей Дина.
С кухни донесся громкий голос Лили:
– Людмила Николаевна, вода закипела. Пельмени бросать?
– Бросай, доченька. Только добавь несколько горошин черного перца и почаще помешивай. Да не забудь про лавровый лист!
Я шутливо подтолкнул Настю к столу:
–Садись. Сейчас отметим встречу.
– Ой, я не могу! – запротестовала она. – Мы с девчонками договорились заниматься. Я просто на минуту забежала, чтобы на вас посмотреть.
– Ты сказала, что к собеседованию по литературе тебе готовиться не надо.
– Мне-то, может, и не надо, а вот Танюшка Лукашова до сих пор не знает, с кем на дуэли стрелялся Ленский. Кошмар! Если бы вы знали, как мне хочется порасспросить вас! Про жизнь в Петербурге, и про артистов, и вообще про все-все-все! Но я ведь обещала. Они ждут. А вы еще не завтра уезжаете, раз в понедельник хотите повести меня в Торговый центр, да?
– Не завтра, – успокоил ее я. – Успеем, наговоримся… – Еще раз смерил ее взглядом. – А ты пошла в папу.
– Такая же крупная? Да?
– Такая же обязательная. Раз обещала – значит, держишь слово. Ну беги…
Дегустация пельменей – самого отменного качества – проходила в спокойной обстановке. Алексей и Лиля сидели тихие и смирные, и ничто уже не напоминало об утренней размолвке.
– А ты сказал Дине, что наша дача – это просто деревянный сарайчик, и что там нет никаких удобств? – мама даже покраснела, как бы от неловкости перед гостьей. –
– Мама, у Дины под Питером примерно такая же дача, и ее наша развалюшка не удивит. Притом, должна же Дина ознакомиться с нашими владениями! – нашел я подходящий аргумент.
– Не волнуйтесь, Людмила Николаевна, мы устроимся вполне нормально, – поддержала меня Дина.
– Ну, смотрите, дети, вы уже не маленькие, решать вам, – сдалась, наконец, матушка.
– Вот что еще мне хотелось бы обсудить, пока все в сборе, – я перевел разговор в другое русло. – Все же я не был в Белособорске четыре года… Притом, привез с собой дорогую гостью… Разве это не повод, чтобы устроить завтра на даче маленький пикничок для узкого круга бывших одноклассников. Само собой, закупка продуктов полностью за мной. Но без ваших кулинарных и хозяйственных талантов мне не обойтись. Могу ли я, точнее, можем ли мы с Кларой рассчитывать на вашу помощь? – Вопрос, конечно, был чисто риторическим.
– Нечего и спрашивать об этом! – ответила за всех мама. – Но хотелось бы знать, сынок, сколько человек ты собираешься пригласить? И еще учти: завтра воскресенье, и почти весь народ будет на огородах. Зарплаты-то у всех небольшие, и огород очень хорошо выручает. Так что вряд ли ты кого сумеешь зазвать завтра в гости, сынок. К тому же давно не было дождей, и людям нужно обязательно полить грядки.
Я-то знал, что интересующие меня персоны могут заниматься в выходные дни чем угодно, кроме огородничества, но говорить этого не стал, а лишь заметил:
– Ничего, разыщем пару-тройку старинных приятелей, которые успеют полить свои грядки часиков этак до пяти вечера. Алексей, шашлычный комплект нашелся?
– Я все привел в порядок и выставил на сундук, там и увидишь, – буркнул он, опять погруженные в какие-то свои мысли.
– А вишневые дрова точно есть?
– Точнее не бывает!
– Отлично! Что ж, тогда мы с Диной начнем собираться в дорогу. Но прежде я должен сделать пару-тройку звонков. – Я вышел в прихожую вместе со стулом и расположился у телефона.
Первым я набрал домашний номер Наташи Оленевой, супруги Эдуарда Шашкова, сохранившей в браке свою девичью фамилию. Всякий раз, приезжая в Белособорск, я невольно думал о Наташе. Встречаться с ней я обычно не рвался. Хотя бы потому, что не хотел видеть ее Эдичку, чьи холодные рыбьи глаза наводили на меня какой-то морок. И что она в нем нашла?! Почему предпочла выбрать его, а не Вовку? Какая черная кошка пробежала между ней и Дрючком в то далекое лето? Удивительно, но эти вопросы я задаю себе до сих пор.
Я знал, что у Наташи все благополучно: она жена одного из самых высокопоставленных городских чиновников, любящая мать, лучший хирург города, на прием к которой записываются за месяцы вперед. Отличная квартира, современная дача (не чета нашей!), иномарка, катер с собственной пристанью, словом, полный достаток…
Но я знал также, что что-то у нее не сбылось. Она не нашла в этом мире родственной души. С Эдичкой она поторопилась. Это не ее пара. Возможно, в какой-то момент она поняла это. А затем смирилась. Или привыкла.
Твердой рукой я набрал номер.
Гудки. Еще гудки. Еще.
Наконец трубку сняли.
– Алло, – послышался голос, такой глубокий и волнующий.
– Наташа? – чуть запнувшись, спросил я.
– Вам, наверное, маму? Подождите минутку. Сейчас она подойдет.
Так это ее дочь… Ее и Эдика… Я ни разу ее не видел и даже не знаю, как они ее назвали. Но как похожи голоса!
Через несколько секунд трубка снова ожила:
– Алло, кто говорит?
– Здравствуй, Наташа!
–Дима?! – Она узнала меня сразу, будто мы созванивались каждый день. – Ты откуда?!
– Из-под крыши дома своего. Вернее, матушкиного.
– Давно приехал?
– Сегодня утром.
– Как ты?
– Нормально. Послушай, это я говорил с твоей дочкой?
– Да, с Алиной.
Она рассмеялась:– У вас удивительно похожие голоса.
– Многие утверждают, что мы вообще очень похожи. Правда, я чуточку постарше. Кстати, можно тебя спросить: ты женился, наконец?
– Еще нет, но невесту с собой привез.
– Даже так? Любопытно было бы посмотреть.
– Что ж, ловлю тебя на слове. Завтра мы устраиваем шашлыки на родительской даче. Приглашаем вас с Эдиком на дегустацию.
– Заманчиво, – ответила она после паузы. – Кого еще ты приглашаешь?
– Да вот, хочу заарканить Алеева.
– Не получится. До понедельника его не будет в городе.
– Тем хуже для него, – вздохнул я. – Значит, завтра в пять я тебя увижу.
– Нас, – с тонкой иронией поправила она. – Если понятно объяснишь, где находится эта самая дача.
– Садоводство “Утиная заводь” по дороге на автостанцию, участок номер шестьдесят восемь. Маршрут такой…
– Извини… – перебила она. – Это не рядом с дачей Лени Бокая?
– Наташенька, голубушка! – чуть не прослезился я. – Да ведь Ленька Бокай, вернее, его отец – наш ближайший сосед по садово-ягодным культурам! Вход в одну калитку. Я так понимаю, что тебе приходилось там бывать?
– Нам, – снова поправила она, не вдаваясь в объяснения. – Хорошо, мы с Эдиком будем в пять.
– Кстати, скажи Эдику, что у меня есть к нему серьезный разговор. Очень серьезный. Он не пожалеет о потраченном времени, узнав, в чем дело.
– Я скажу ему. А к тебе просьба: не пугайся, когда увидишь меня. Я, наверное, сильно изменилась.
– Судя по голосу, ты владеешь секретом молодости.
– Нет таких секретов, – печально вздохнула она. – Заверяю тебя как врач с многолетним опытом. Спасибо за звонок и за приглашение. Была рада поговорить с тобой. Значит, до завтра?
– До завтра!
Опустив трубку, я призадумался. Итак, Эдика я, наверняка, увижу. Но Алый отпадает. Жаль! Ну, да ладно, Алый далеко от нас не уйдет. Зато кстати выплыл Ленька Бокай, о котором я, признаться, успел подзабыть. Мы никогда не были с ним друзьями, хотя сохраняли ровные добрососедские отношения. Не видел я его лет десять, если не больше. Всякий раз, когда я приезжал в Белособорск, оказывалось, что Леонид находится в долгосрочной поездке. Кажется, у него был какой-то мелкий бизнес. Впрочем, Леонид никогда меня особенно не интересовал. Он даже вызывал чувство легкой неприязни, которое я глубоко прятал, симпатизируя его отцу Василию Федоровичу. Ладно, в сторону юношеские эмоции! Куда любопытнее, что господин Шашков, как выяснилось, не считает зазорным принимать приглашения Бокая-младшего. Хм! Это что-то да значит…