В Белособорск мы прибыли около восьми утра. Стоянка поезда – десять минут. День начинался субботний и обещал быть солнечным. Да и вообще, в нашем славном Белособорске, лежащем почти на тысячу километров южнее Москвы, последняя декада августа, как правило, бывает погожей.
В вокзальной сутолоке я не сразу разглядел Алешку. Но вот мой взор выхватил из толпы его внушительную фигуру, облаченную в выходной костюм и белую рубашку с галстуком, – не иначе, мама заставила принарядиться. На его физиономии сияла широкая улыбка, этакий образчик беззаботности. Но я-то знал, что подобной улыбкой братец обычно маскирует свое смятение.
Я спрыгнул на перрон, помог спуститься Дине, снял сумки, а еще через полминуты мы с Алешкой оказались лицом к лицу.
– Ну, здорово! – поприветствовал я его.
– Здорово! – в тон ответил он.
Мы обнялись, прижавшись щекой к щеке. Затем я представил ему свою спутницу.
Алексей принялся делать Дине какой-то витиеватый комплимент, но, запутавшись, закончил его взмахом руки: мол, красота не нуждается в толковании. Кавалер из него неважный. Но Дина ему понравилась. Это было заметно.
Я всмотрелся в Алешку пристальней, и внутри у меня защемило. Брат сильно сдал за те четыре года, что мы не виделись. Полысел, в лице появилось что-то усталое, тревожное. Рановато бы ему превращаться в старую развалину.
Впрочем, да я ведь и сам не стал за это время моложе.
На перрон со стороны привокзальной площади вдруг хлынула густая толпа. Нас теснили и сдавливали со всех сторон. Что за демонстрация такая, откуда вдруг столько народу?!
Ах, да, вспомнил я, ведь сейчас должна подойти утренняя электричка на Мироновку!
Между тем, надо было немедленно переговорить с Алексеем о главном.
Я указал ему на самую тяжелую сумку:
– Хватай поклажу, господин гуманитарий!
– Только ради твоей прекрасной спутницы, господин домашний любимчик! – парировал он и, подхватив сумку, будто пушинку, как бык ринулся через толпу. – Айда скорее на автобус, пока не подошла электричка, а то не втиснемся!
– Алеша, притормози! – бросил я ему в спину. – Плевать на автобус!
Он послушно свернул к багажному отделению, где сейчас не было ни души, и поставил сумку у стены. Здесь мы сошлись в кружок.
– Алексей, расскажи коротко и связно, что произошло? – Я посмотрел ему в глаза. – Быть может, дома знают не все, поэтому я и предлагаю поговорить на природе. Дины не стесняйся, это свой человек. Я полностью ей доверяю. И тебя призываю к тому же.
Алексей снова широко улыбнулся. Не без тревоги я вдруг осознал, что эта его улыбка меня пугает.
– Ты спрашиваешь, что произошло? – В его голосе явственно слышались торжествующие нотки. – А случилось то, что я, может, близок к крупному научному открытию. – В его глазах вспыхнули знакомые мне сумасшедшие огоньки: – Быть может, историю всего нашего края, под вопросом окажется ряд основополагающих названий из топонимики Белособорска. Как минимум – это новый взгляд на некоторые аспекты истории края.-повторил Алексей -А может,и шире.Гораздо шире…
– Погоди, братец! Какая история?! Я хочу знать, что случилось в музее.
– Ах, в музее… – Он сразу обмяк, будто перенесся с небес на грешную землю. – Ну, понимаешь… – Достал сигаретку, оторвал фильтр – еще один признак сильного волнения – и закурил. Искоса посмотрел на меня. – Ага, теперь я понимаю, почему ты приехал. Мамаша панику подняла. Позвала практичного и хорошо знающего жизнь Димочку на помощь. Только я ни в чьей помощи не нуждаюсь. Милиция найдет виновных и во всем разберется. А Галине Андреевне ничем уже не поможешь.
– Лешка, не изображай киношного чудака-профессора, – попросил я. – Перед Диной неудобно. Расскажи в самых общих чертах, что произошло, а подробности обмозгуем после.
– Ладно, все равно ведь не отвяжешься, – буркнул он. – В общем, в прошлую пятницу я допоздна задержался на работе. Просматривал древние рукописи в музейной библиотеки. Делал выписки из источников для статьи в академический журнал, ну, и увлекся. Вдруг чувствую —пахнет дымом. И время уже позднее. Я вышел в коридор и направился к вестибюлю,где дежурила Галина Андреевна,чтобы узнать в чем дело.Заворачиваю за угол , а Галина Андреевна лежит на полу,а в ее руку вцепился оборотень.Крокодил,но туловище покрыто шерстью,как у волка.А на плоской морде горят два рубиновых глаза…Но уши волчьи.И загривок тоже волчий. Это был наш легендарный оборотень, точно такой же, как на картине местного художника 19-го века Николая Самохвалова, которого наши горячие головы называют “белособорским Брюлловым”. Эта картина, висевшая в вестибюле, тоже была перед моими глазами, так что я имел полную возможность сравнивать.
Он говорил абсолютно (!)серьезно . Представляю , что думал по этому поводу следователь , которому мой учёный брат втолковывал все это слово в слово.
–Меня, конечно ,страшно удивило ,что оборотень грызет ее руку, ведь в летописях не зафиксировано ни одного такого случая. Все источники утверждают, что сначала он выгрызает внутренности…
Признаться , меня эти подробности сейчас не интересовали. Мне не терпелось узнать , каковы последствия происшествия в музее и в чем конкретно обвиняется брат.
Дела оказались хуже , чем я мог предположить.
Брат – увалень , но не трус. Он бросился к служебной лестнице , под которой висел пожарный щит , сорвал с него багор с металлическим наконечником и помчался на выручку.Но оборотня и след простыл. Дежурная лежала в луже крови.Она была мертва,тело еще не остыло. И тянуло гарью.Алексей растерялся ,заметался и стал затаптывать следы.
Придя в себя,он бросился к телефону.Связь отсутствовала.Молчали городские телефоны,молчал ближайщий милицейский пост.Клубы едкого дыма уже плыли по вестибюлю,но пожарная сигнализация молчала.Брат бросился через служебный вход на площадь.Ошалевший ,с выпученными глазами, руки в крови и в таком виде он налетел на патрульную машину, И тут, как по заказу, во дворце завыла сирена пожарной сигнализации.Вскоре подъехали пожарные.
Его продержали в милиции почти сутки и отпустили под о невыезде.Дело передали в прокуратуру. К следователю вызывают почти каждый день.Фамилия у следователя подходящая —Цинюк.
Естественно,никаких следов пребывания оборотня во дворце милиция не обнаружила.
Также не обнаружила никаких следов пребывания в музее посторонних в ту ночь. Нет и следов, указывающих на проникновение в здание извне. Все внутренние двери закрыты, стекла целы, телефоны и системы сигнализации исправны. Даже на трубке внутреннего телефона отсутствуют отпечатки пальцев! Есть только труп жежурной Спиридоновой Галины Андреевны.Судебный врач установил,что она скончалась от обширного инфаркта,вызванного болевым шоком.На ее правой руке была страшная рваная рана,нанесенная неизвестным предметом.Вызванный из дома директор музея Перехватин Тихон Анатольевич,осмотрев экспозицию,тут же заявил о пропаже экспоната- того самого легендарного капкана графа Половецкого,изготовленного в форме челюстей крокодила.Этото экспонат был выставлен в так называемом «Зале оборотня».
Замеры,произведенные по сохранившимся фотографиям и рисункам капкана, неопровержимо показывал ,что дежурная стала жертвой именно этого страшного по своей силе орудия.
Тем временем погасили возгорание в музее и установили причину: короткое замыкание в электрической цепи, вызванное включением кипятильника большой мощности, оставленного без присмотра в кабинете Алексея.
В настоящие время следователь Цинюк придерживается следующей версии. Алексей, человек рассеянный и увлекающийся, включил в своем кабинете стационарно установленный титан для кипячения воды, после чего перешел в библиотеку, начисто забыв о включенном электроприборе. Позже Алексей спустился из библиотеки в вестибюль , где разговорился со Спиридоновой. Все музейные сотрудники хорошо знали, что Алексей склонен обсуждать тему оборотня когда угодно и с кем угодно. Вероятно, в ходе завязавшийся беседы он принес в вестибюль злополучный капкан и попытался объяснить дежурной принцип его действия. В результате неосторожного обращения с опасным предметом капкан защелкнулся , травмировал руку дежурной , которая скончалась от сильного испуга и болевого шока.
Тем временем коридор дворца начал наполняться дымом из загоревшейся часовни, не подключенной к системе пожарной сигнализации и использовавшейся как склад, в том числе строительных материалов. Выяснилось, что некоторые провода, проходящие через часовню, были соединены методом скрутки. Длительно работающий мощный титан накалил одну из таких скруток, от той начала тлеть изоляция, затем воспламенилась ветошь, и начался пожар.
Перепугавшийся Алексей принялся заметать следы. Прежде всего он отключил пожарную сигнализацию, затем бросился на улицу, чтобы спрятать злополучный капкан. На обратном пути его задержал милицейский патруль, который и поднял тревогу, а затем вызвал пожарных и скорую.
Что ж, надо признать Цинюк выдвинул достаточно стройную версию.
Влип брат крепко,дело было за недостающей уликой—тем самым капканом.Цинюк уговаривал Алексея показать,куда он спрятал старинную железку.Обещал устроить явку с повинной,намекал на снисхождения суда,на амнистию.
Алексей же лишь улыбался и в ответ рассказывал о крокодиле с волчьей шерстью.
– Из музея что-нибудь пропало? – поинтересовался я.
– С лужайки за дворцом исчезла хорошо известная тебе бронзовая скульптура графини. Никто не может понять, как же ее сняли. Вокруг того места даже трава не примята
Послышался протяжный гудок. Со стороны Старощанского поселка подкатила электричка.
Едва двери распахнулись, как из вагонов повалила бойкая толпа, тут же бросившаяся на привокзальную площадь – на штурм старенького автобуса. Под напором разгоряченной массы тот закачался, как ванька-встанька. Не прошло и минуты, как он был набит под завязку.
– Ну вот! – сокрушенно вздохнул Алексей. – Теперь придется полчаса ждать следующего. А могли бы спокойно сесть.
Я пропустил его реплику мимо ушей.
– Ладно, образ мыслей твоего следователя Цинюка мне теперь более или менее ясен. Кстати, что он за человек: молодой, старый?
– Мой ровесник.
– Тогда вам должно быть проще найти общий язык. А ты сам, брат? У тебя есть какая-нибудь версия?
Он снова поднял на меня глаза и проговорил очень спокойно:
– Пожалуйста, не считай меня идиотом. Я не хуже тебя понимаю, что все это выглядит очень странно. Но сам я не могу в этом разобраться. Вот и пускай разбирается следствие. Но я считаю, что лично я не имею права врать. Какими бы нелепыми ни казались мои показания, я должен говорить только то, что видел собственными глазами. Иначе затем, когда все прояснится, я окажусь в двусмысленном положении. А я этого не хочу, вот так-то, дорогой братец! Поэтому свои мудрые советы можешь приберечь для другого случая! Все! Айда на остановку! Кажется, подъезжает “заказной”. Не то дома нас потеряют. – Он подхватил обе наши сумки и двинулся к площади.
Никакого “заказного” мы, конечно, ждать не стали. На площади я тормознул первого же частника, и он с большой охотой согласился довезти нас до места.
– А скажи-ка, братец, как там поживает полковник Владимир Саксонов? – спросил я по пути.
– Не знаю, давно его не видел, – мотнул головой Алексей. – Но матушка, по-моему, сильно обижена на него за что-то.