Мужчина в маске оборачивается. Шпага в его руках блестит тускло и зловеще. Я пячусь, отступаю до тех пор, пока не упираюсь спиной в стену. Мой противник усмехается (я чувствую это, пусть его лицо и скрыто чёрной тканью) и взмахивает рукой. Каким-то чудом я парирую удар. Звон двух встретившихся клинков оглушает, но всего на мгновение. Уже в следующий миг меня пронзает острая боль. Я с ужасом гляжу вниз, где в районе живота на платье проступила алая клякса – кровь.
Моя кровь.
Наёмник снова поднимает шпагу и…
– Нет!
Я с криком подскочила на постели и, тяжело дыша, вскинула руку, словно защищаясь от удара.
– Аурелия, всё в порядке. Это всего лишь сон.
Ладони коснулись чьи-то тёплые пальцы и медленно, осторожно опустили её на скомканное одеяло. Меня трясло, в ушах всё ещё стоял собственный предсмертный хрип, поэтому вид растрёпанного, слегка помятого после сна Джейсона сбил меня с толку. Разве он не должен был сейчас сражаться с другим наёмником? Хотя нет, это же будет позже.
– Эй, подруга! – Моего плеча коснулось кожистое крыло, а затем в ноги плюхнулся дракончик. – Вдох-выдох, вдох-выдох. Сосредоточься на реальности, ну!
В его тоне прозвучало искренне сочувствие, но при этом хвостом с шипом на конце он словно случайно оттеснил Джейсона. Тот раздражённо подвинулся. Его взгляд не отрывался от моего лица.
– Ты как?
– Н-н-нормально, – пробормотала я. Зубы стучали друг о друга, выдавая чечётку. – Бывало и хуже.
Правда, не помню, когда именно, но точно бывало. Так ведь?
Пальцы Джейсона не отпустили мою ладонь, продолжая успокаивающее её сжимать, и я тоже не торопилась отстраняться. Я мельком отметила, что Джейсон за время моего сна успел скинуть жилетку и повесить её на спинку кресла, а рукава рубашки закатать до локтя, обнажив сильные руки. Игра света и тени придавала его загорелой коже (боевиков часто гоняли по самому солнцепёку) бронзовый оттенок.
– Сможешь показать? – мягко спросил Джейсон.
Я уже хотела поинтересоваться, что именно, а затем реальность обрушилась на меня со всеми многочисленными воспоминаниями, и я лишь кивнула.
– Да, и чем скорее, тем лучше. Я имею свойство забывать детали видений.
– Поэтому она их зарисовывает, – вставил Бред, напрочь выпавший из образа попугая.
Вид при этом у него был самый что ни на есть деловой. Мне даже показалось, что он выпятил чешуйчатую грудь вперёд, будто чем-то хвастался.
Я не стала разбираться в поведении дракончика и просто спустила ноги на холодный пол, а затем рывком поднялась. Джейсон, наблюдающий за мной, сделал то же самое. Пока я зажигала два канделябра, он прошёл к креслу, возле которого лежала его сумка, достал из неё две шпаги и надел на их острия тупые наконечники.
– Зачем это?
– Чтобы никто из нас случайно не поранился.
Я взглянула на него с благодарностью. Слишком занятая подготовкой к осознанному трансу, я и не подумала принести реквизит для сегодняшнего представления.
Бред вспорхнул с кровати и двумя взмахами крыльев оказался на люстре. Я специально оставила её погашенной, чтобы не привлекать внимания случайных прохожих. Ночь на дворе, большинство студентов спит, но мне бы не хотелось, чтобы кто-нибудь приметил моё ярко горящее окно. Камин и два канделябра дадут нам достаточно света, но позволят не рисковать понапрасну. Никто не увидит наши силуэты – сплетников в академии полно.
Мы с Джейсоном застыли в центре комнаты друг напротив друга. Свою шпагу я пока отложила в сторону. На мгновение прикрыла глаза, воспроизводя в голове увиденную во сне картинку, а затем неуверенно обошла Джейсона. Встав ему за спину, я потянула его за манжет рубашки, а потом и вовсе обхватила запястье, заставив выставить руку со шпагой вперёд. Джейсон не сопротивлялся. Он немного напрягся, но, поняв, что я делаю, расслабился, позволив мне использовать его как манекен.
Я повторила выпад наёмника, направляя руку Джейсона. Тот пару минут чутко ловил каждое моё движение, а затем обернулся.
– Кажется, я понял, что там был за удар. Давай разыграем эту сценку вместе.
Я с облегчением кивнула и, подхватив свою шпагу, вернулась в центр спальни. Скрипнул крюк, на котором висела люстра. Это Бред, забывшись от любопытства, свесился с её края, и та грузно покачнулась.
Воздух рядом с моим лицом рассекло лезвие шпаги. Я слишком отвлеклась на Бреда, поэтому вздрогнула. Не ожидала от Джейсона подобной прыти!
– Так? – сосредоточенно спросил он.
Я невольно залюбовалась тем, как органично он смотрится со шпагой – мускулистые ноги чуть пружинят, широкие плечи напряжены, но лицо расслаблено. Лишь в ярко-синих глазах, оттенённых чёрными ресницами, сверкает любопытство и лёгкое беспокойство.
– Да, только…
Я без лишних слов ухватила его за край выбившейся из-за ремня рубашки и потянула в сторону. Он вскинул брови, но пошёл за мной, как на привязи.
Я дошла до цели и, обернувшись, вжалась спиной в стену и запрокинула голову, встречаясь с внимательным, но немного растерянным взглядом Джейсона. Сейчас он оказался так близко ко мне, что я заметила, как его зрачки чуть расширились. До меня донёсся аромат его мыла и туалетной воды – что-то острое, тёплое, с мускусными нотками.
Бред на люстре крякнул. Наверное, со стороны это всё казалось странным.
Я запоздало поняла, что наша поза выглядит слишком интимной. Вероятно, Джейсона смутило, что я смотрю на него снизу вверх. Он склонился ко мне, а затем и вовсе выставил свободную ладонь и облокотился на стену. Вот только это сократило и без того небольшое расстояние, разделяющее нас.
Я сглотнула.
– Пожалуй, стоит кое-что прояснить. – Я постучала кулаком по стене за спиной. – Там была…
– Я понял, – хрипловато отозвался Джейсон. Я не смогла прочесть его взгляд. – Что-то ещё?
Зажмурившись, я потёрла переносицу. Причём той рукой, в которой была зажата шпага. Если бы не реакция Джейсона, наверняка порезалась бы. Он ухватился за рукоять и отвёл шпагу от моего лица.
– Кажется, я начинаю догадываться, почему магов-прорицателей освобождают от занятий по боевой подготовке.
В другой ситуации я бы рассмеялась. Но в этой напряглась из-за явственно прозвучавшего в голосе Джейсона поддразнивания. Это походило на… флирт?
– Угу, прорицатели – слишком ценный товар, чтобы предоставлять им возможность убиться, – согласилась я. – В конце концов, они с этим прекрасно справляются и без посторонней помощи.
Среди моих коллег и правда был самый высокий процент суицидов. Всё-таки посещения тонких миров вероятного будущего плохо сказывались на человеческой психике.
– Я заметил, – отозвался Джейсон. – Вы действительно легко причиняете себе вред. Взять хотя бы твои сны… Не знаю, что ты видела, но явно ничего приятного. А ведь ты намерена проигрывать этот сценарий снова и снова.
Меня передёрнуло. Боюсь даже представить, сколько раз за эту ночь мне придётся «прожить» собственную смерть. Так себе удовольствие, скажем честно.
Картинки из сна снова промелькнули в памяти, и я тихо чертыхнулась. В ушах зазвенели скрещивающиеся шпаги. Чуть не забыла! Я же сначала всё-таки отразила удар, а затем уже последовал этот короткий поединок.
– Подожди, до всего этого было…
Следующие пять минут прошли невероятно увлекательно. Я впервые за время нахождения в этом мире играла в «крокодила». От моих пантомим Джейсон хмурился и задумчиво проводил кончиком языка по уголку рта, но, к моему облегчению, всё понял правильно.
– Давай начнём сначала, – уверенно скомандовал он.
Я заняла место у стены (во время объяснений я успела выбраться из угла), и мы ещё раз разыграли сцену из сна. Сначала наши шпаги скрестились, а затем его нанесла короткий и быстрый удар, целясь в живот. Только в отличие от зыбкого будущего я осталась жива и невредима. А вот Джейсон побледнел и как-то по-новому на меня взглянул.
Видимо, до него дошло, что цена этой схватки – моя жизнь.
– Хорошо, – выдохнул он. – Мне всё ясно.
– Тогда подскажешь, что мне делать?
Он кивнул и, собираясь с мыслями, вдруг спросил:
– Ты говорила, что будущее может измениться, если обсуждать его. Не боишься, что наши действия тоже на что-то повлияют?
Я вздохнула и неохотно ответила:
– Конечно боюсь. Есть такой риск. Именно поэтому мы с Оуэном всегда сами меняли рисунок судьбы, не объясняя ничего сотрудникам Тайной канцелярии.
– Тогда зачем…
Он не договорил, но этого и не требовалось. Я куснула губу и честно призналась:
– Я бы не стала рисковать, но так у меня совсем нет шансов. А я, как ни эгоистично это прозвучит, хочу жить.
Во взгляде Джейсона проступило понимание. Мне показалось, что черты его лица смягчились, а сам он будто ненадолго смешался.
– А Оуэна в этот раз ты не можешь задействовать, верно?
– Да.
Джейсон помолчал, а затем криво усмехнулся.
– Да уж, загнала ты себя в угол. Во всех смыслах.
Наверное, у меня сдали нервы, потому что я прыснула. Вроде и шутка не была такой уж смешной, но я не смогла сдержаться. Глядя на меня, Джейсон лишь покачал головой.
Напряжение, клубившееся всё это время в комнате, немного ослабло. Даже Бред одобрительно хмыкнул.
К слову, он как-то уж слишком пристально наблюдал за происходящим и оставался непривычно молчаливым.
– Давай вернёмся к делу, – предложил Джейсон. – Прежде всего тебе нужно понять, что бой не продлится долго. В жизни любая драка, даже на мечах, заканчивается быстро: минуты две, и всё. Если, конечно, нет желания впечатлить зрителей изощрёнными пируэтами. У тебя, я так понимаю, его нет?
Я кивнула. Эстетическая сторона вопроса меня не волновала. Я просто хотела остаться живой.
– Отлично. Тогда для начала нам нужно сделать всё, чтобы ты не оказалась прижатой спиной к стене. Из такого захвата будет сложно вырваться, поэтому лучше изначально занять более выгодную позицию – где-нибудь на открытом пространстве. Ты сможешь?
Мне нравилось, когда Джейсон говорил так деловито и спокойно. Его сила сразу превращалась из опасного пламени в огонь, который защищает и оберегает. Очень приятное ощущение.
– Я попробую. Раньше я никогда не пыталась контролировать видения, но в этот раз выбора нет.
Концентратор, камнем висевший на шее, словно в ответ на мои мысли качнулся на цепочке и разогретым металлом коснулся груди. Моя рука взлетела, и я указательным пальцем дотронулась до крупного рубина. От него исходила слабая пульсация.
– Хорошо. Будем надеяться, что у тебя всё получится.
Джейсон забрал у меня шпагу и, поставив её и свою у стены, вернулся в кресло. Я, задув свечи в канделябрах, устроилась на постели. В этот раз медитация принесла гораздо меньше успокоения, чем обычно, и я поморщилась. Интересно, у меня получится уснуть без зелья?
Я нырнула под одеяло. Бред спикировал на подушку и улёгся на неё, со вздохом потрепав меня по макушке. Шелест огня в камине убаюкивал, так же как и звуки бьющего в стекло ветра, но расслабиться и задремать всё равно не выходило. А ещё кожу обжигал концентратор. Я активировала его и теперь то и дело ёрзала.
Это не укрылось от внимания Джейсона, откинувшего голову на подголовник кресла.
– Не получается уснуть?
– Нет.
Джейсон сменил позу. Теперь его локоть расслабленно лежал на подтянутой к груди коленке. Штанина задралась, обнажая лодыжку. Почему-то носки он не надел, а туфли успел скинуть перед тем, как устроиться в кресле.
Я торопливо отвела взгляд.
– Дать тебе сонное зелье?
Я помотала головой.
– Нет, попробую обойтись без него. Впереди несколько таких рывков, а я не хочу свалиться в богатырском сне уже после первого.
А ещё меня пугала мысль оказаться запертой в кошмаре. Зелье гарантирует крепкий сон, но в сочетании с концентратором… Я просто буду раз за разом видеть одну и ту же картину – собственную смерть – без шанса проснуться раньше утра.
Повисла тягучая, какая-то бесконечная пауза, отзывающаяся мурашками на спине и странным волнением в груди, а затем Джейсон спросил:
– Я могу как-то помочь?
Бред гордо фыркнул.
– Например, замолкнуть. Видишь, тут дама пытается впасть в забытьё.
Джейсон действительно заткнулся, но тишина так давила мне на уши, что, перевернувшись в очередной раз с боку на бок, я взмолилась:
– Поговори со мной! Я отвлекусь, это поможет поскорее уснуть.
Раздался шорох. Джейсон встал и, пододвинув кресло к моей кровати почти вплотную, снова вернулся в него.
Я прочистила горло. Вообще-то, я не намекала на сокращение дистанции. Разговаривать можно было бы и из другого конца комнаты, но и потребовать отсесть тоже было бы неловко. Ведь ничего же предосудительного не происходит.
Бред явно так не считал, потому что вдруг нахохлился и отвернулся.
– О чём ты хочешь поговорить? – как ни в чём не бывало поинтересовался Джейсон. Словно мы с ним беседовали в бальной зале, а не в полутьме моей спальни.
– Не знаю, – протянула я. – Может быть, расскажешь что-нибудь о себе?
«Например, почему соглашаешься на любую мою авантюру?» – мне очень хотелось добавить это, но я не стала. Кажется, ещё не время.
– Что? Как живётся в академии, ты и сама в курсе. Дворцовые интриги для тебя тоже не новость.
Я скривилась, и Джейсон при виде этого вдруг рассмеялся – негромко и искренне.
– Что, достал тебя дворец?
– Ещё как, – созналась я. – Терпеть его не могу, хотя только там чувствую себя… полезной.
Я замерла, внезапно поймав себя на озарении. Ведь и правда, работа на Тайную канцелярию позволяет мне ощутить вкус жизни. Всё остальное время я заперта в условностях этого мира, где женщина, даже обучающаяся в академии, мало на что может повлиять. И лишь предотвращая с Оуэном заговоры против короны, крутясь во дворце – чуждом, странном, иногда нелепом, зачастую опасном, я снова становлюсь собой. Или хотя бы просто приближаюсь к себе.
Джейсон словно считал всё это с моего лица, но ограничился лишь кратким:
– Вот как?
И я была благодарна за отсутствие наводящих вопросов. Пожалуй, я пока не готова обсуждать это подробнее.
– Угу, но обо мне поболтаем в следующий раз. Давай поговорим о тебе?
Джейсон усмехнулся, даже как-то с азартом.
– Хорошо. Сегодня мой выход, но настанет и твой черёд.
Прозвучало немного грозно, но я улыбнулась, пряча лицо в подушку.
– Договорились, за мной должок. А пока… расскажи о своём детстве. Ты ведь провёл его в общине дикарей?
– Да, в Кимберлинстком королевстве именно так называют место, откуда я родом.
В его голосе не промелькнуло ни намёка на обиду, но я всё равно вспыхнула.
– Прости, – неловко извинилась я. – Мне казалось, это общеупотребительное выражение.
Он усмехнулся. Я заметила, что его рубашка окончательно выбилась из-под брюк, и теперь Джейсон с босыми ногами и закатанными рукавами выглядел как-то очень по-домашнему. Это странным образом волновало.
Я облизнула сухие губы.
– Ну, сами мы предпочитали называть себя вольными людьми. Но, вероятно, для благородных ринов отсутствие в обществе деления на классы казалось дикостью. А наша любовь к кочевой жизни окончательно убедила их, что перед ними отсталые варвары.
Я скорее почувствовала, чем поняла по его лицу, что его всё-таки задевает такое отношение.
– Люди часто спешат с суждениями, – тихо сказала я. – Или вовсе судят по себе.
Я повернулась на бок и, опёршись на локоть, посмотрела на него. Бред, устроившийся на подушке рядом с моей макушкой, недовольно засопел. Ему явно не нравилось, что я уделяю Джейсону столько внимания, но дракончик никак не вмешивался, словно выжидая и оценивая обстановку.
– Видимо, так, – согласился Джейсон и вдруг спросил: – Ты ведь знакома с историей? Знаешь, как именно возникла община?
Я напрягла память. Учителя, приглашённые для Аурелии, не слишком заморачивались ни с точными, ни с гуманитарными науками. Для рины Беатрис гораздо важнее было, чтобы её дочь грациозно двигалась и красиво танцевала, чем, скажем, разбиралась в географии или истории. В первой-то ещё ладно (а иначе как понять, что сватающийся жених родом из тьмы тараканьей?), а вот во второй уж точно нет никакой пользы.
В академии же историю мы проходили как-то совсем уж мельком, тем более новейшую.
– Общину основали беглые рабы? – припомнила я. – Кажется, из Ардрийского королевства?
Оно граничило с нашим на юге. Ну хоть это я знала!
Джейсон кивнул. Он задумчиво щёлкнул пальцами. На их кончиках сверкнула искра, и тут же погасла.
– Да, в Ардрийском королевстве отменили рабство всего полвека назад. Кимберлинстцы пришли к этому гораздо раньше. Во многом благодаря тому, что в промышленности, которой так гордятся рины, не так нужна бессловесная рабочая сила, как, например, на плантациях ардрийского юга.
– Хоть в чём-то мы не так плохи, – пробормотала я.
Джейсон продолжал забавляться с искрой, то гася её, то, наоборот, позволяя разгореться посильнее. Мне показалось, что он делает это неосознанно. Так человек, задумавшись, играет с зажигалкой.
– Моя бабушка была рабыней на плантации. Она сбежала, когда хозяева вознамерились разлучить её с единственной дочерью.
Картинка испуганной, но решительной женщины, прижимающей к груди ребёнка, так ярко встала перед внутренним взором, что в горле появился ком. Гнев и ужас смешались во мне, и я выплюнула:
– Отвратительно! Никто не имеет право распоряжаться чужой судьбой.
Джейсон никак не прокомментировал мою вспышку. Быстро зыркнул на меня из-под полуопущенных ресниц и продолжил пощёлкивать пальцами. Отблески огня мрачными тенями скользили по его лицу.
– Бабушке невероятно повезло: она сумела пересечь границу, а затем добраться до общины. Моя мать росла уже свободным человеком. Забавно.
– Что именно?
– Во мне одновременно течёт и кровь королевского наследника, и потомка раба.
Мне почудилось, что он слегка замедлил движения пальцев и замолк, словно вынуждая меня что-то сказать. Я устало потёрла глаза.
– Кровь – это просто кровь, отголоски былого. Люди придают этому слишком большое значение. На самом деле, чтобы идти вперёд, зачастую приходится отказываться от прошлого.
Джейсон вздрогнул и посмотрел на меня уже открыто.
– Впервые слышу такую необычную точку зрения.
Я пожала плечами.
– Значит, я всё-таки умею удивлять. – Он явно хотел что-то добавить, но я вернула разговор в нужное русло. – О вашей общине ходят самые разные слухи.
Джейсон досадливо дёрнул щекой.
– Сплетен действительно много. А вот о правде молчат. Это было чудесное место.
Его голос едва заметно дрогнул, но Джейсон всё равно продолжил, смотря на огонь в своих пальцах:
– Бывшие рабы сумели построить идеальную систему. В общине все были равны – никакого деления по классам, возрасту, полу или расе. Девизом стало «Каждый достоин уважения по праву рождения».
Я чуть склонила голову и задумчиво запустила пальцы в волосы. Так вот почему Джейсон так отличается от других мужчин этого мира. Он попал во дворец только в десять лет, а до этого времени воспитывался в духе равенства и братства. Для него женщина не была красивым элементом интерьера или инкубатором для производства наследников.
Пожалуй, это многое проясняло.
– Что случилось? – негромко спросила я. – С вашей общиной.
Джейсон сделал вращательное движение указательным пальцем. Огонь, прошедший по кругу, ненадолго повис в воздухе золотой петлёй.
– Община разрасталась, и уже не всех стала устраивать кочевая жизнь. Старейшины пытались найти место, где мы могли бы остаться, никому не мешая. На тот момент народу было уже много, больше четырёхсот человек.
Я представила этот табор в пути и мысленно присвистнула. Да, наверное, путешествовать такой гурьбой и правда неудобно.
– Выбор пал на межграничные территории. Старейшины хотели, чтобы всё было оформлено правильно, поэтому они послали запросы в Кимберлинсткое и Ардрийское королевства. Теоретически места были дикие, ничейные, но на практике оказалось, что даже их так просто не заполучить. Начался бесконечный этап переговоров. Он продлился много лет.
– Представляю.
Вообразить себе бюрократическую волокиту мне и правда не стоило труда, а уж нежелание королей обзаводиться новыми сомнительными соседями – тем более. Одно дело, когда по континенту передвигается какое-то варварское племя, и совсем другое, когда оно заявляет о себе как о независимой политической структуре.
– За это время нас неоднократно навещали королевские делегации, в некоторых присутствовал и его величество. Вот после одного из таких визитов моя мать и забеременела.
Фантазия сразу подбросила мне самый страшный вариант, поэтому, сглотнув, я уточнила:
– Это случилось… добровольно?
Джейсон хмыкнул.
– Учитывая, что ты не встречалась с королём в его молодые годы, я понимаю твой вопрос. Нет, мать никто не принуждал. Говорят, его величество прежде обладал определённой харизмой… Да и маниакальной подозрительностью он заразился позже, после неудачного политического переворота, в ходе которого его едва не убили.
Точно, вроде был такой лет семнадцать назад… Я об этом что-то слышала, но мельком.
– Мне нравилась жизнь в общине, – продолжил между тем Джейсон. Его взгляд блеснул в полутьме. Наверное, при желании в нём можно было рассмотреть воспоминания о счастливом детстве. – Полная, абсолютная свобода. За околицей – озеро, а за ним – бескрайний лес, за которым виднеются горы. В них наши смельчаки иногда вылавливали диких лошадей, а затем объезжали их. Я даже не думал, что через какое-то время тоже почувствую себя таким вот жеребцом.
Я почти на физическом уровне ощутила его боль. Он, как и я, был здесь чужим. Даже прожив десяток лет в статусе бастарда его величества, Джейсон всё равно тянулся домой, в свой мир.
Тот, который был уничтожен.
– Когда мне исполнилось десять, мать сказала, что я должен некоторое время пожить с отцом. Поначалу я даже воспринял эту идею с энтузиазмом, мне было любопытно. Но при виде дворца я разревелся, как ребёнок. Впрочем, я тогда и был им. – На губах Джейсона промелькнула мимолётная улыбка, а затем он помрачнел. – Как я ни просил мать передумать, она всё равно оставила меня. Никогда не забуду тот момент, когда жался к ней под колючим взглядом отца. Она обняла меня, а затем подтолкнула вперёд, к нему.
Это «к нему» прозвучало без всякого восторга. Очевидно, тёплых отношений с отцом у Джейсона не было.
– А спустя пару месяцев пришла страшная новость – в общине сначала вспыхнула неизвестная магическая хворь, унёсшая жизни половины населения. Среди них оказалась и мама.
Сердце сжалось от боли. Я подалась вперёд и порывисто дотронулась до ладони Джейсона.
– Мне очень жаль.
Тот кивнул.
– Оставшиеся в живых снялись с места и затерялись где-то в лесах. Говорят, их видят то там, то здесь. Они кочуют, как это делали наши предки.
Джейсон посмотрел вниз, на мою ладонь, обхватившую его, и словно вернулся в реальность. Я вздрогнула, когда он провёл большим пальцем по моему запястью. Такой мимолётный, но наполненный теплотой жест.
В комнате снова повеяло напряжением, но теперь оно имело уже другую природу. Меня тянуло к Джейсону даже сильнее, чем в тот момент на поле, когда я поцеловала его. После его рассказа о себе мне тоже хотелось стать к нему ближе.
Пусть даже и физически.
– Вот тебе и сказка на ночь! – буркнул Бред за моей спиной. – Повеселее ничего не мог выбрать? Как она теперь уснёт?
Чёрт! Я совсем забыла, что мы не одни!
Я осторожно высвободила ладонь и откатилась обратно к стене. Джейсон тоже откинулся на спинку кресла.
– Вообще-то, твой дракон прав, – виновато согласился он. – Мне не стоило поднимать эту тему.
Я запротестовала:
– Всё нормально! Я усну, правда.
– Посмотрим-посмотрим, – с интонациями вредного попугая вставил Бред.
Я недовольно покосилась на него, но спорить не стала – себе дороже. Кажется, у моего крылатого друга резко испортилось настроение. Учитывая, что моё тоже стремилось к нулю – мысль о том, что мне предстоит снова «прожить» собственную смерть, не вдохновляла, – лучше бы нам не цапаться.
Расспрошу его попозже, наедине, о том, какая муха его укусила. Вздохнув, я улеглась на спину и подтянула одеяло к подбородку.
Вдох-выдох, вдох-выдох…
Концентрироваться на дыхании научил меня Оуэн ещё в самом начале нашего знакомства. Лицо напарника встало перед мысленным взором, частично прогнав те картины, что остались после рассказа Джейсона. Я всё ещё представляла себе бескрайнее поле и огромный густой лес, но уже без надрыва.
Прикрыв глаза, я медленно заставила тело расслабиться. Сон пришёл не сразу, но когда это произошло…