Что я знала о Люси Хилл?..
Она училась в выпускном классе средней школы Блэкфорта, была капитаном команды болельщиц, испытывала трудности с математикой, но хорошо разбиралась в истории искусств. Родители Хилл владели крупной сетью автозаправок, поэтому она возомнила себя элитой: водила белый «БМВ» с откидным верхом, каждую неделю хвасталась новой сумочкой, встречалась с капитаном команды по плаванию и не сомневалась, что станет королевой выпускного бала – классика. По поводу личных качеств, я не могла назвать Хилл хорошим человеком. Она на всех смотрела свысока, без зазрения совести вешала на людей ярлыки, называла таких, как я, аутсайдерами. Но когда я увидела траурный портрет, висевший на дверце её шкафчика, задумалась о том, что зачастую мы видим лишь лежащее на поверхности. Ведь с глянцевой фотографии на меня смотрела не стерва-выпускница, а милая девушка с открытой улыбкой. В её глазах не было презрения, лишь грусть и тоска. У Люси имелось всё, что только она могла пожелать, кроме искренней любви родителей, занятых исключительно собственными проблемами.
Так что же я действительно знала о Люси Хилл? Практически ничего. За исключением того, что она не дожила до своего восемнадцатилетия несколько недель…
Нападение дикого животного – так гласила официальная версия произошедшего. Я узнала об этом за завтраком, когда бабушка включила старенький ламповый телевизор, стоявший на её холодильнике со времён правления Клинтона. Какой именно зверь напал на ученицу в разгар школьной вечеринки не сообщали. Поговаривали о волках, кто-то утверждал, будто видел неподалёку медведя. Однако, все эти предположения сводились к весьма логичному вопросу: если Люси убил хищник, почему он оставил тело на парковке, а не утащил в лес?
В школе царила напряжённая атмосфера. Все, от учеников до директора, прятали глаза и угрюмо молчали на переменах. Уроки сократили до тридцати минут, что, в целом, неплохо, если не учитывать причину.
К третьему звонку возле шкафчика Люси образовался огромный мемориал скорби, усыпанный цветами и мягкими игрушками. Я старалась проходить мимо как можно реже не потому, что недолюбливала Хилл, а из-за появляющегося чувства уязвимости и незащищённости перед слепым случаем. Это ужасно угнетало, и я даже заглянула в кабинет мистера Бруни. Однако психолога на месте не оказалось. Позже выяснилось, что Александр взял отпуск и не появится в школе до следующего понедельника.
Наша троица «подозреваемых» тоже столкнулась с трудностями в общении. Пусть мы и держались вместе, но в действительности каждый из нас переживал трагедию в одиночку. Особенно остро я почувствовала это за ланчем. Всё было как обычно: мы спустились в столовую, отстояли очередь, взяли подносы и сели за наш любимый столик в углу. Но прежде без умолку болтающая Сью – молчала. Джастин, всегда готовый съесть слона, зачем-то разворотил бургер вилкой, да так к нему и не притронулся. У меня тоже не было ни слов, ни аппетита. И когда угрюмая тишина стала совсем невыносимой, я, хлебнув для храбрости сока, неуверенно предложила:
– Давайте сегодня зависнем у меня? Закажем пиццу, посмотрим кино.
Сюзанна, впервые за время обеда, отняла взгляд от салата, который даже не попробовала. Джастин опасливо на неё покосился. Я замерла в ожидании.
– А твоя мама не против? – чуть погодя спросила подруга.
Её голос звучал так тихо и глухо, будто мы говорили через стену.
– Нет, наоборот! Сандра давно хотела познакомиться с вами лично. Ей и самой не помешает развеяться, а то вчера она чуть с ума не сошла, с какого-то перепуга решила, что это меня нашли…
Закончить фразу не вышло, Джастин настойчиво перехватил слово, заметив, как Браин передёрнуло.
– По мне так – крутая идея! Только надо сначала домой заскочить. А по пути на ферму заеду в кинотеатр и куплю попкорн.
– Я хочу сырный, – жалобно простонала Сью, по-детски надув губы.
Стэнфорд выдохнул с облегчением.
– Будет тебе сырный.
– И вишнёвая кола?..
– Какую только попросишь! – Джас взял Сью за руку и посмотрел на меня. – А ты, Кейт, хочешь что-нибудь особенное? Говори, пока я добрый и готов поработать курьером.
Я широко улыбнулась. Мне было достаточно и того, что лёд на нашей реке безмолвия тронулся. Конечно, мы ещё долго будем переживать, задаваться безответными вопросами и преодолевать последствия, но не в одиночку, и это самое главное!
– Мне то же, что и Сью, – ответила я, глядя на подругу. Она слегка улыбнулась и с благодарностью накрыла мою руку своей ладонью.
Джастин сильно опаздывал. Сью несколько раз пыталась до него дозвониться, но номер был недоступен. Сейчас же подруга спала на диване в гостиной, а я сидела на кухне, рассматривая подарок Александра, пока бабушка тщательно отмеряла и взвешивала травы для своего фирменного чая.
Медальон был очень красивым и необычным: большой, увесистый, круглой формы. От центра к краям закручивалась выпуклая спираль, вероятно, стеклянная. Внутри неё что-то двигалось, перетекало как гель в лава-лампе. Хотя, возможно, это была всего лишь игра света, искусно использованная ювелиром. На лицевой стороне по периметру украшения располагались рунические символы. На оборотной – гравировка, кажется на латыни. Поднеся подарок мистера Бруни ближе, я попыталась прочитать надпись вслух. Бабушка тут же отложила свои дела и обернулась. На её лице застыло пугающее удивление.
– Что ты сказала? – недоумённо спросила она.
– Надпись на медальоне, – пояснила я, показывая украшение на толстой цепочке. – Знаешь, как переводится?
Бабушка подошла ближе и, взяв подвеску, некоторое время внимательно её изучала, после чего очень серьёзно спросила:
– Кейт, откуда это у тебя?
Вопрос, а точнее тон, которым он был задан, вызвал у меня тревожные чувства.
– Подарок от друга, – настороженно ответила я, умолчав о том, что «другом» является школьный психолог.
Бабушка, не говоря ни слова, положила украшение на стол и, тяжело вздохнув, вернулась к своим травам. Немного погодя она поставила передо мной чашку с ароматным напитком, усаживаясь напротив.
– Так ты знаешь, что тут написано? – снова спросила я.
– «В крови твоей – сила моя. Да прибудет с нами вечность», – произнесла она таким замогильным голосом, что у меня по спине пробежал холодок.
– Латынь?
– Нет, его дальний родственник.
– А символы по кругу?
– Ведьмовские руны. Оберегают носителя от неприятностей или что-то вроде того…
– Ого, – озадаченно протянула я. – И откуда ты всё это знаешь?
Бабушка хитро улыбнулась, вдохнув аромат своего чайного творения.
– В юности увлекалась эзотерикой. Видела твой медальон в какой-то книге, – прозвучало не очень убедительно…
– Один разок увидела и всё так подробно запомнила? – недоверчиво усмехнулась я.
– Пей мой чай почаще и тоже сможешь похвастаться отличной памятью, – отшутилась Мэри Войт, прикладываясь к своей чашке. – В любом случае, вещица древняя, заряженная, носи её. Кто знает, вдруг принесет удачу. Только помни, защитные амулеты нужно прятать под одеждой и никому не показывать, иначе они утрачивают свою силу.
– Ладно, – кивнула я, надела подвеску и убрала её под футболку.
Бабушка одобрительно улыбнулась.
– Как тебе чай? Это новый рецепт, – перевела тему она.
– Очень вкусно.
В дверь позвонили.
– Ну наконец-то! – воскликнула я, подскочила со стула и почти бегом устремилась в прихожую, рассчитывая увидеть Джастина.
Однако на пороге меня ждал сюрприз – Зак Коннери.
– Здравствуй, Кейт, – поздоровался бармен с виноватым видом.
– Привет! Что-то случилось? – неосознанно напряглась я, нечто во взгляде приятеля меня смутило.
– Джастин просил передать, что не сможет прийти на ужин, – сказал Зак, неловко переминаясь в дверях. – Он уехал загород с отцом, там связь плохая. До тебя не дозвонился, но ко мне смог пробиться, правда всего на несколько секунд, так что толком ничего объяснить не успел.
– Понятно, – сконфуженно пожала плечами я.
Вот тебе и сырный попкорн, и вишнёвая кола… Хорошо, что Сью заснула, не придётся её расстраивать прямо сейчас. И тут я заметила, как Зак нервно мочалит губы зубами. Он явно хотел сказать что-то ещё, да никак не мог решиться.
– А ты… Почему здесь? Тоже связь плохая? – иронично поддела я.
Коннери натянуто улыбнулся, чуть кивнув, а затем, запинаясь, таки раскрыл истинную причину своего личного визита.
– Тут вот в чём дело, Кейт. Приехала Мия, моя девушка. Мы давно не виделись. Ты же знаешь, у неё больше месяца не получалось вырваться домой из колледжа. Мне очень неудобно тебя просить… Но не могла бы ты подменить меня сегодня в баре? Обещаю, в долгу не останусь…
Стоило Заку упомянуть свою подружку, я сразу поняла, что речь пойдёт о работе. И если бы он попросил о внеплановой смене официантки, я бы без колебаний согласилась. Но бар – совсем другое дело… И пусть Коннери обучал меня тонкостям барменского искусства, я ещё была не готова к самостоятельной работе за стойкой.
– Прости, Зак, но не думаю, что получится. Слишком сложно, – виновато потупила взор я.
Приятель тотчас шагнул за порог, бережно взял меня за плечи и умоляюще произнес:
– Я уверен, ты справишься, Кейт! К тому же с тобой в паре будет работать Колин. Он займётся сложными заказами и кассой, а ты подстрахуешь его на разливном пиве.
Я ненадолго задумалась, взвешивая риски. Ответственность чертовски пугала. Но взгляд Коннери, полный трогательной мольбы, заставил согласиться.
Собралась я быстро. Попросила бабушку не будить Сюзанну, чтобы та смогла как следует выспаться, позвонила её приёмным родителям, предупредив, что подруга останется ночевать у меня, и решив не прощаться с мамой, которая тоже задремала в кресле с книгой в руках, покинула ферму.
Через полчаса Зак высадил меня на полупустой парковке «Роджера». Мы договорились встретиться здесь же после закрытия.
В целом, смена прошла хорошо. Лишь однажды я перепутала сорт заказанного пива и один раз ошиблась на кассе. К счастью, обе оплошности удалось исправить быстро и без последствий. Однако Келли Ларсен весь вечер язвила по этому поводу. Она и прежде не отличалась особой приветливостью в отношении меня, но сегодня, казалось, делала всё возможное, чтобы продемонстрировать свою неприязнь: невнятно проговаривала названия блюд и столиков, куда их нужно подать, намеренно игнорировала мои сообщения о готовности напитков и отвечала сквозь зубы. А после появления в «Роджере» Адама и вовсе стала несносной. Каждый раз, когда Блэк подходил к стойке, Келли прожигала меня убийственным взглядом и заваливала сложными заказами, хотя знала, что за них отвечал Колин. Благо народу сегодня было немного и напарник отпустил меня домой пораньше.
Переодевшись и заперев свой шкафчик, я устало плюхнулась на скамью рядом, намереваясь пересчитать чаевые.
– До закрытия ещё час, что ты здесь делаешь? – нарушил тишину тоненький, но от этого не менее надменный голос Ларсен.
Я подняла голову. Официантка стояла в дверях и смотрела на меня так, будто хотела сожрать живьём. Ходили слухи, что она сбежала в Блэкфорт от бывшего парня, который её избивал, но каждый раз выходил сухим из воды благодаря связям своего богатенького отца. Не знаю, насколько правдива эта история, но сейчас именно Ларсен выглядела как человек, склонный к насилию.
– Колин меня отпустил, – ответила я, поспешно убирая деньги в карман сумки.
– Не выдержала темпа? – ехидно уколола она.
– Тебе от этого легче? – парировала я, а лучше бы промолчала, так как Келли мгновенно завелась.
– Мне станет легче, когда ты поймёшь, что эта работа тебе не подходит, и свалишь из «Роджера» раз и навсегда!
Я встала со скамьи, взяла рюкзак и спокойно спросила:
– Слушай, может, объяснишь уже, что случилось? Я не понимаю, почему ты на меня так злишься, но давай поговорим об этом и всё решим…
– Ой, детка, – Ларсен надменно закатила глаза, – ты, похоже, слишком высокого о себе мнения. Я вовсе не злюсь, просто ты меня раздражаешь.
– Ну да, весомый аргумент, – усмехнулась я. – Тогда плохие новости: тебе придётся смириться.
Не желая продолжать этот бессмысленный спор, я оттеснила Келли с дороги и вышла в коридор, не обращая внимания на её возмущения, достала телефон и набрала номер Зака. В трубке раздался треск, затем включился автоответчик. Не дожидаясь звукового сигнала, я сбросила вызов, перезвонила, но всё повторилось…
На часах было чуть за одиннадцать вечера. Последний автобус в сторону Вест-Пойнта отправлялся с центральной площади в половине двенадцатого и как раз проезжал мимо фермы Войтов. Но медлить было нельзя, иначе пришлось бы звонить маме. А после такого она точно запретит мне работать в баре, да ещё и Заку отвесит.
Застегнув куртку до самого подбородка, я вышла из «Роджера» через служебный вход. На улице было темно и сыро. Фонарь, освещавший территорию за баром, перегорел неделю назад. Коннери каждый день ругался с коммунальной службой, но, по-видимому, у них имелись дела поважнее.
Тяжёлая железная дверь с грохотом захлопнулась за моей спиной. В испуге дёрнувшись, я поскользнулась на влажной плитке крыльца, рискуя угодить в лужу рядом. Однако моё падение, как и пару месяцев назад, предотвратил Адам Блэк. Он появился будто из ниоткуда, поймал за локоть и помог восстановить равновесие.
– Ну привет, мисс «я не дружу с гравитацией», – усмехнулся рокер.
– По-моему, наоборот, мы с ней лучшие подружки, – с досадой буркнула я, переводя дыхание.
Адам, конечно, не смог удержаться от колкого замечания:
– Ого, а ты, оказывается, умеешь шутить!
Я недовольно скривила губы, сбросила с себя руку парня и осторожно спустилась с коварной ступеньки на асфальт.
– Это вовсе не шутка. И вообще, ты что, маньяк? Поджидать людей ночью в неожиданных местах?
Блэк утробно рассмеялся, а затем резко наклонился вперёд, заглядывая в мои глаза. Ненавижу, когда он так делает – грубо нарушает моё личное пространство!
– Ты не умеешь говорить спасибо, Финикс?
Я тяжело вздохнула. День выдался не простым, а ещё и эти его дурацкие прикольчики.
– Спасибо! Можно я уже пойду?
Адам не двинулся с места. Его прицельный, въедливый взгляд вызвал у меня острое чувство дежавю, но я не могла вспомнить, попадали мы прежде в подобную ситуацию или нет? Возможно, это столкновение напомнило мне о нашей первой встрече у бара или на берегу в день смерти Люси?..
– Зачем ты попросил рассказать полиции, что мы были вместе на Хэллоуин? – вдруг ляпнула я, прежде чем успела осознать свои слова.
Адам заметно напрягся. Его скулы стали более острыми, под бледной кожей заходили желваки, а губы, произнеся многозначительное «хм», съехали в сторону.
– К чему вопрос? – уточнил он хриплым голосом.
Мне не понравилась его интонация, она звучала словно скрытая угроза или предупреждение, будто я совала нос куда не следует.
– Да так, просто спросила… – прикинулась дурочкой я.
Внутренний голос подсказывал: пора уходить. Спорить с ним причин у меня не было. Поэтому я попыталась обойти Адама справа, тем самым заканчивая разговор, но он схватил моё запястье, вынуждая обернуться. Наши взгляды встретились. В солнечном сплетении неприятно кольнуло, и я вдруг поняла, откуда взялось это странное чувство дежавю: Адам смотрел на меня точно так же, как в моих кошмарах…
– В чём дело? – спросила я, стараясь сохранять спокойствие, хотя внутри всё задрожало от волнения.
Блэк ответил не сразу. Он выждал несколько мучительно долгих секунд, туго сглотнул, а затем очень вкрадчиво произнёс:
– Будь осторожна, Финикс. Следующий раз меня может не оказаться рядом, чтобы тебя поймать.
В его словах снова послышалась угроза. Я невольно поежилась и дёрнула рукой, за которую музыкант меня удерживал. Препятствовать он не стал, почти сразу отпустил.
– Спокойной ночи, Адам, – зачем-то обронила я и засеменила прочь, охваченная пугающим чувством, словно за мной по пятам следовала беда или, возможно, она ожидала где-то впереди…
После захода солнца в Блэкфорте воцарялась тишина, особенно в центральной части города. Жилых домов здесь было не много, а магазины и административные конторы закрывались до девяти. В переулке, которым я решила идти, не горели фонари. Однако это был самый короткий путь до автобусной остановки. Звук моих торопливых шагов эхом отражался от кирпичных стен зданий, гулко разносясь по округе. В груди многослойным цветком распускалась тревога. Меня не оставляло мерзкое ощущение, что за мной кто-то наблюдает, отчего сердцебиение невольно ускорялось. Мрачные тени, похожие на зловещие долговязые фигуры, сужали путь до тонкой полоски света, льющейся из арки в конце переулка. За ней уже виднелась центральная площадь, идти осталось не больше пяти минут, как вдруг мне навстречу вышли трое мужчин. Инстинктивно я сбавила ход. В голове промелькнула мысль: «Повернуть назад, не искушать судьбу». Но это же Блэкфорт! Что могло произойти в городке, где все друг друга знают по именам? Кроме нападения дикого животного, разумеется…
Как же я заблуждалась…
– Привет, красавица! – окликнул меня шершавый мужской голос, в горле тотчас образовался липкий ком.
– Не дело это – гулять одной по ночам, мало ли что может случиться… – поддержал его второй.
– Спасибо, учту, – сдавленно ответила я, вцепившись в лямку рюкзака и попыталась обойти незнакомцев, но молчавший до этого, перегородил мне дорогу.
– Может, ты кого-то ищешь? Меня, например? – мерзко загоготал его приятель.
Молчун криво усмехнулся, словно голодная гиена, увидевшая раненую антилопу. От этой полуулыбки у меня подкосились колени. Я попыталась отступить, но сразу же наткнулась спиной на заговорившего первым.
Влажный ночной воздух стремительно смешивался с запахами дешёвого одеколона, перегара и табачного дыма, вызывая тошноту. Нужно было срочно что-то предпринять, соврать, будто в конце переулка меня ждёт мама или друг… но мысли путались.
– Слушайте, – заговорила я дрожащим от страха голосом, – у меня в сумке почти двести баксов, забирайте и уходите.
Я сняла рюкзак и протянула грабителю, который стоял напротив. Он, забрав наживу, утвердительно кивнул. На миг мне полегчало, но в ту же секунду за спиной раздался зловещий смех.
– О, спасибо за инфу, крошка, мы обязательно ей воспользуемся. После… – и грубые руки схватили меня за плечи.
Я взвизгнула! Но улица была пуста… Тем временем подонки принялись толкать меня друг на друга, словно волейбольный мяч. В какой-то момент я смогла проскользнуть между ними и броситься прочь, не разбирая дороги. Мысли бились о череп с неистовой силой, но никак не складывались в продуманный план. Тело двигалось лишь руководствуясь инстинктом самосохранения без участия разума. Однако долго я на нём не протянула. Страх, колошмативший по затылку иррациональной паникой, победил, сделав меня неуклюжей. Я ошиблась, запнулась, упала на мокрый асфальт, сдирая ладони в кровь и, превозмогая боль, поползла вглубь переулка.
Кто-то схватил меня за шиворот. Куртка затрещала по швам. Отчаянный визг вырвался из груди.
– А ну заткнись, сучка! – гаркнул насильник и ударил меня ногой в спину.
Нырнув вперёд, я больно приложилась лицом о тротуар. Перед глазами замерцали искры.
– Давай, переворачивай её! – приказал самый молчаливый.
Цепкие пальцы, словно лапы чудовища, впились в мой бок, пытаясь перевернуть на спину. Я начала отчаянно отбиваться, беспорядочно размахивая руками. В ответ получила увесистую оплеуху. Перед глазами заплясали искры. Во рту появился металлический привкус крови. Отвратительные лица нападавших слились в один мыльный образ. Теперь уже было не разобрать, кто из них руководил процессом, а кто срывал одежду.
Мне не дано постичь мотивы, побуждающие людей причинять друг другу боль. Волк, нападает на себе подобного, демонстрируя готовность вести стаю – таковы законы природы. А чем мы оправдываем свои жестокие поступки? В большинстве случаев люди прибегают к насилию не из острой необходимости, а ради самоутверждения. Листая новостную ленту, я постоянно убеждалась в том, что наделённое самосознанием человечество – величайшая ошибка Творца. Он дал нам свободу мысли, открыв тем самым путь к саморазрушению…
Снова послышался треск ткани – кажется, это была молния на моих джинсах. Сознание, как от удара током, вернулось в тело. Я почувствовала прилив сил и, изогнувшись, высвободила правую руку, с яростным рыком, вцепившись в лицо насильника. Указательный палец вошёл в его глазницу словно в яичный желток. От истошного крика ублюдка заложило уши. А затем меня крепко приложили затылком об асфальт и вслед за этим наступила блаженная темнота. В ней не было ни огрубевших ладоней, жадно шарящих под футболкой, ни отвратительно толстых пальцев, стягивающих с бёдер джинсы, ни дождя, моросящего иглами по моей коже, горящей от побоев. Да и Блэкфорт тоже исчез, растворился в спасительной мгле, лишенной воспоминаний…
И когда я уже была готова по доброй воле принять смерть, до меня добрался голос – нежный, бархатный и такой знакомый…
– Кейт, ты слышишь? Держись! Всё будет хорошо. Тебе нужно это выпить…