Наконец, снова появилась Шарлотта. Мы вышли из здания, прошли парковую зону и поднялись по ступенькам в боковую башню. Закрыв за собой толстую деревянную дверь, я оказалась в рабочем кабинете. Полки с книгами и свитками нависали над большим столом из белого дуба. В углах кабинета стояли странные стеклянные кубы, в которых полыхал огонь.
– О, вот и вы, Мари, – взглянул на меня ректор. – Надеюсь, вы станете способной ученицей, раз отказались от помолвки с моим братом ради Академии.
Вздохнув, я сдержано поклонилась. Ректор знает о том, что я разорвала помолвку. Также он запомнил нашу встречу у ворот Академии и теперь может «завалить» меня на экзамене. А для меня это шанс оказаться избежать несчастной судьбы, поэтому я должна приложить все силы, чтобы пройти испытание.
Шарлотта за моей спиной тихо сказала, что уходит, и после экзамена я должна вернуться в свою комнату, где мне подадут ужин. Видимо, вкусная еда – это последнее утешение для тех, кто не сдал вступительный экзамен.
Когда она ушла, ректор сказал:
– Сейчас вы должны продемонстрировать свою магию. Разумеется, без необходимых знаний это будет нелегко. Попробуйте воздействовать на огонь, который горит в стеклянном сосуде.
– Но как это сделать?– растерялась я.
– Я дам вам подсказку. Есть одно заклинание, которое называется «действие». Скрестите руки на груди и скажите: «Цительмус»! Затем проведи ножомпо коже, достаточно легкой царапины. В результате ваша сила проявит себя. И я буду знать, на какое отделение первого курса вас определить.
Я, внимательно выслушав его, постаралась выполнить все в точности. Мои пальцы едва заметно дрожали. Я надеялась, что мне не придётся ранить себя постоянно во время обучения в Академии. Глядя на расплывшуюся на ладони каплю крови, я ждала окончания теста.
Удивительно, но огонь в кубах, которые стояли в углах кабинета, неожиданно вспыхнул и погас. Емкости покрылись льдом. В комнате сразу стало холоднее. А потом лёд вдруг превратился в воду, после чего из кубов повалил пар.
– Удивительно, Мари. Ваш дар – не просто одно-единственное состояние магии. Вам подвластна сила, способная изменять состояние вещества.
Ректор щёлкнул пальцами, и в контейнерах снова зажёгся огонь. Помедлив пару мгновений, Винтер Фердинанде добавил:
– Моя стихия – это огонь. Вот почему в этом кабинете всегда горит пламя. Стихия даёт мне силы. Но, в вашем случае, сила появляется в результате изменения состояния вещества.
«Шкала изменений? Связано ли это с тем, что я попала в этот мир и начала менять в нём историю?»
– В любом случае, Мари, сегодня вы заключили свой договор с магией, и теперь заклинания будут даваться вам гораздо легче. Вы будете черпать силу из своего источника напрямую. Что ж, я записываю вас на факультет защитной магии. Теперь можете быть свободны и готовиться к занятиям, которые начнутся через неделю.
Я облегченно выдохнула и поспешила покинуть кабинет ректора.
Итак, я прошла! Теперь можно не волноваться о возвращении в замок герцога.
Когда я вышла из здания, наступил вечер. Тени, отбрасываемые высокими деревьями, ложились на землю, создавая приятный полумрак. Я уверенным шагом дошла до маленького дворика, который запомнила, когда мы пришли сюда с куратором. Но, едва сделав несколько шагов, я почувствовала, закружилась голова. Успела заметить только, что кто-то подхватил меня на руки.
Я пришла в себя в беседке, увитой плющом. Рядом со мной стоял крепкий русоволосый мужчина. Он возвышался надо мной, точно тополь, над карликовой берёзой. С мощными плечами и сильными руками он напоминал атлета:
– С вами всё хорошо, леди? – взволнованно спросил он.
– Вроде бы… Я не помню, что произошло, – растерянно произнесла я.
– Вы упали в обморок, вот и всё. Возможно, из-за жары?
– Я возвращалась с вступительного экзамена, и у меня вдруг закружилась голова.
– А, теперь ясно. Такое случается с новичками, по крайней мере, мне про это рассказывали. Следствие закрепления договора с магией. Договор забираетмного жизненных сил, и человеку делается дурно. Хорошо, что я оказался рядом.
– Значит, магия вычерпала мои силы до предела? – я устало потянулась, чувствуя неприятную ломоту во всём теле.
– Да, очевидно. Простите, я не представился. Меня зовут Эмиль Фердинанде. А вас?
– А меня Мария Экберт. И я первокурсница, – ответила я кивком головы и тут же мысленно вскрикнула. Опять Фердинанде! Да это же младший брат из королевской семьи!
– Приятно познакомиться с девушкой, которая посмела отказать наследнику престола, – усмехнулся Эмиль.
– Ох, вы об этом, – смутилась я.
– Можно на «ты», если не против. Мы почти одного возраста.
– Конечно. Мне неловко вспоминать то, что я разорвала союз с твоим братом.
– Отец говорит, что у тебя была причина. Алая лента, верно?
Я скрестила руки на груди. Неужели, теперь об этом известно всем?
– Да, верно. Но почему это вас так интересует?
– Возможно, потому что я – самый непутёвый принц из всей королевской семьи. И мне любопытно встретить кого-то столь же оригинального и нарушающего планы самого короля.
– Ваша мать не королева… – вспомнила я и прикусила губу. Как же глупо было говорить подобное вслух!
– Нет, она всего лишь наложница, – хмыкнул Эмиль и всё-таки присел рядом со мной на скамейку.
– Простите… Я не должна была…
– Да всё нормально, – покачал головой Эмиль, – иногда мне хочется об этом поговорить, а не с кем. Мы с братьями не особенно дружны. А мать… Я редко её вижу.
– Почему?
– С тех пор как она участвовала в заговоре против королевы, её заперли в одном из отдалённых храмов вдалеке от столицы.
– Мне жаль, что я затронула такую болезненную тему… – начала я.
– Нет, всё хорошо! Вы не представляете, насколько матушка была утомительна. Она и отца, и меня замучила своими претензиями. Она считает, что если в отношениях нет сложностей, это не отношения. Чем сильнее ссора, чем приятнее примирение.
– Значит, вы совсем не скучаете по ней? – удивилась я.
– Мы встречаемся раз в месяц, и мне достаточно, – пожал плечами Эмиль.
– Понятно.
– А как ваши отношения с отцом? – поинтересовался Эмиль. – Он очень хотел породниться с королевской семьей. Наверное, злится сейчас, что вы отказались от помолвки?
– Ещё как, – я улыбнулась, вспомнив прощальные слова герцога. – Но я надеюсь, мы перевернем эту страницу. Ваше Высочество, а что вы можете рассказать о вашем брате, директоре Винтере?
– Неужели вас заинтересовал этот циник в очках? – сдвинул брови Эмиль.
– Ну… – я подумала, стоит ли раскрывать первому встречному тайну о том, с кем меня соединяет алая лента, – это простое любопытство. Он показался мне атким холодным. Он женат?
– Нет, и даже не думает об этом. Мой брат никак не может пережить трагедию прошлого.
– Что за трагедия? – я знала, что мне не следует задавать этот вопрос, но не сомгла удержаться. Отчего-то меня интересовало всё, связанное с принцем Винтером.
– Ну, я был бы плохим братом, если бы рассказал вам всё это сразу. Может, встретимся за чашечкой чая и побеседуем в другой день?
– К сожалению, мне следует заниматься, – покачала я головой. – В ближайшие дни я буду очень занята.
– Ну, хорошо, я скажу вам, что случилось с Винтером. Тем более, многие в курсе этой истории, и, если она не дошла до ваших ушей, значит, вам просто это было неинтересно. Винтер – «сломленный», так его называют в народе. На самом деле он пострадал ещё в детстве. В возрасте семи лет его похитили мятежники. Они ставили на нём эксперименты и хотели с его помощью получить силу драконьей крови.
Я вспомнила, что в этом мире способностью обращаться в драконов обладает лишь королевская семья. Понятно, что люди стремятся заполучить то, что им недоступно. Но, какие же муки, пережил несчастный ребенок!
– Моего брата спас отец. Но сам оказался серьезно ранен, и порой эта рана дает о себе знать… А ещё меня злит вся эта ситуация. После этого случая со средним сыном, хуже всего пришлось мне. Меня держали взаперти, пока мне не исполнилось пятнадцать лет. За Эдвардом, наследным принцем, следила охрана всего дворца. Он боялся повторения истории с Винтером.
– Мне жаль, – тихо сказала я.
– Тяжелее всего пришлось Винтеру, он лишился своих драконьих крыльев. Точнее, он потерял способность обращаться в дракона. Вот почему он такой холодный и отстраненный. Мятежники причинили ему боль и превратили в обычного человека. Он ненавидит их.
– Но, что если среди этих обычных людей он встретит свою пару… Вдруг, он уже соединён с кем-то алой лентой? – спросила я.
– Тогда паре придётся нелегко. Винтер не любит обычных людей. Но давай больше не будем говорить о брате. Хочешь пить?
Я кивнула, и в тот же миг в руках Эмиля появились две стеклянные бутылки с водой.
– Как ты это сделал? – удивилась я.
– Магия клонирования. Я могу воссоздать практически все предметы, побывавшие в моих руках. Бутылки с водой, в том числе.
– Удобно! – восхитилась я, открутив крышку у своей бутылки и сделав глоток воды. – Твой дар очень полезен, Эмиль. Спасибо тебе за рассказ. Но мне пора возвращаться в свою комнату, уже поздно.
– Я надеюсь, мы встретимся ещё раз и поболтаем, – кивнул парень, – и я хочу тебя проводить. Мой корпус находится немного дальше, но нам с тобой в одну сторону.
Я согласилась, и Эмиль, протянув руку, помог мне подняться. Обратная дорога показалась мне короткой. Принц рассказывал смешные истории о том, как проказничал, будучи ребёнком. Например, как воровал сметану с кухни или пытался научить магии свою любимую дворовую собаку. Он считал, что в жизни нет ничего невозможно, и если люди и оборотни обладают магией, то и звери тоже могут ей обладать.
Магических зверей в этом мире не было, и Эмиль зря старался привить дворняжке способность притягивать еду. Эксперимент, как и следовало ожидать, провалился.