Как оказалось, чтобы завязать с воровской жизнью, надо начинать, как говорится, с нуля. Даже не с нуля, а вообще с минуса. В хорошие места на работу не брали, не брали даже подсобным рабочим – кому нужен бывший зек, да ещё с воровскими статьями. Худо-бедно удалось устроиться на автомойку – воистину каторжный труд, нисколько не лучше, чем на зоне в исправительной колонии пахать. С утра и до вечера в сырости и грязи, а зимой ещё и промозглый, пронизывающий до самых костей холод. Да и заработок-то не очень – даже на маломальскую машину не скопишь, тем более дом не отстроишь. Что и удалось Вадику, так это сносно приодеться, благо в те годы повсюду функционировали стихийные вещевые рынки, где можно более-менее прибарахлиться по приемлемым ценам. Отец, продолжая беспробудно пить, деградировал окончательно. Теперь даже на завалинке не сиживал, а валялся пьяным у себя в комнате и дымил сигарету за сигаретой. Да и мать. А что мать? От поганой жизни такой, от безысходности, что сопровождала их нищенскую семью, если это можно назвать семьёй, несчастная мама стала частенько прикладываться к стакану. Благо сестра вышла замуж за работящего парня и теперь они живут в доме свекрови.
Блин! Конечно же, не таким представлял себе Вадик возвращение к нормальной полноценной жизни, не такой ужасной ценой. Жизненное болото не хотело выпускать его и его близких из трясины нищеты и безысходности. Блин, и ещё раз, блин! Надо что-то делать…
Вечером на огонёк заглянул Ильдар и когда за ужином друзья опрокинули по паре-тройке стопок горячительной, тот начал рассказывать Вадику про некий склад рядом со строящейся многоэтажкой.
– Блин, Ильдар, зачем ты мне это рассказываешь?
– Всё нормально, брателло, никакого риска. Сантехника в доме уже вся установлена, отделочные работы закончены, а неучтённых материалов гора осталась, и всё это под списание идёт. Представляешь, потом кто-то наварится, тот же прораб ихний. Я его знаю, он ещё тот ворюга, уже два гаража построил и дачу достраивает. Чё ты, думаешь, он на свою зарплату это строит?
Ильдар и раньше подбивал Вадика на всякие там мелкие авантюры, типа прибрать к рукам что-либо, что плохо лежит, да ещё и лежит без присмотра. Друзьям те мелочи обычно сходили с рук, но нынешняя затея Вадику совсем не понравилась. Что-то подсказывало – не надо в это дело ввязываться, бедой пахнет. Видимо, тяжёлый жизненный путь через две тюремных отсидки кое чему и научил.
– Нет брателло. Сам знаешь, по малолетке я на стройматериалах и погорел. Не буду я в этом деле участвовать. Здесь без меня.
– Другого шанса не будет, Вадик. Знаешь, сколько там унитазов осталось, дверей и окон? Там краски и шпатлёвки ещё на целый дом наберётся. Через два дня прораб вернётся и уйдёт товар.
– Прости, друг, не пойду.
Визит милиции не заставил себя долго ждать. Строгий участковый с опером из местной у уголовки бесцеремонно прошлись по двору, проверили пустой сарай, осмотрели сквозь металлическую сетку собачий вольер, даже не побрезговали заглянуть в деревянный сортир, и лишь потом оба вошли в дом, где незваных гостей ожидал Вадик и встревоженная мать.
– Гражданин Филиппов, что вы знаете об ограблении склада строительных материалов на соседней стройке? – сразу с порога задал вопрос участковый.
– Ничего не знаю, начальник, завязал я.
– Может, слышали что? Может, дружки ваши что-нибудь рассказывали? – подключился к расспросу опер.
– Мне нечего вам рассказать.
– А где вы были в ночь с двадцать пятого на двадцать шестое число?
– Дома был, спал. Вот и матушка подтвердит, да ещё сестра двоюродная, гостила она у нас в те дни.
– Хорошо, проверим, и это тоже проверим.
– Здесь номер моего телефона, если что узнаете, позвоните, – сказал опер, подавая Вадику свою визитку.
– Обязательно позвоню, начальник, – ответил Вадик с нотками сарказма в голосе.
– Ты мне здесь не паясничай, Филиппов, – участковый схватил Вадика за ворот и притянул к себе, – ты у меня всё равно где-нибудь да проколешься, и тогда очередную ходку я тебе обеспечу.
Вадик молчал. А что ему оставалось делать? Теперь он крайний во всех криминальных случаях, произошедших в округе. Теперь милиция к нему первому заявляется. А вдруг узнают, что, а вдруг Вадик имеет к очередному делу непосредственное отношение? А кража стройматериалов, это вообще его, Филиппова Вадима, специализация.
Опросив домашних и понимая, что от Вадика они всё равно ничего не добьются, неприятные визитеры, наконец, ушли.
Ильдар долго не появлялся, да и Вадик, чтобы не засветить друга, не искал с ним встреч. И было чего опасаться. Как оказалось, стройматериалов в ту ночь вывезли целых два грузовика и никаких следов. А Ильдар ещё тот пройдоха, можно сказать крупное дело провернул и всё шито-крыто, и милиции зацепиться не за что. Но стоило Вадику с его-то криминальным прошлым поучаствовать в этом, на первый взгляд надёжном деле, вот тогда бы его точно раскрутили по полной программе, потому как держат его на заметке, потому и пришли к нему первому. А Ильдар? А что Ильдар? Ранее не привлекался, не подозревался, не проходил. От того его и не искали, про него даже не знали.