Мне понадобилась пара секунд, чтобы понять – она явно не та, за кого себя выдает. Осталось догадаться, кто же она на самом деле.
– Следила за мной? – спросил я.
– А как же иначе я смогла бы добраться до своего обожаемого «папочки», – воскликнула девушка, вновь игриво щуря глазки
– Да кто ты такая?! – раздался голос Большакова и тут же загрохотала кровать, о которую он споткнулся, когда пытался добраться до окна.
– Кажется, папочка тебя не признал, – я сыграл бровями. – Лучше уходи, пока не поздно.
– Ох, не поздно для кого? Для тебя? Или для него, может быть?
– Так, развернулась и вышла, живо.
– Как грубо… Папочка, куда же ты!
Большакова точно подцепили крюком, сдернув с места вместе с ручкой окна, которую он крепко стиснул, пытаясь открыть створки, не менявшие положения с момента постройки дачного домика.
Он ударился копчиком об изголовье кровати, перекувырнулся через него, рухнув на продавленный матрас. Сперва завалился на плечо, запрокинув вверх ноги, согнутые в коленях, невнятно вывернул руки, а потом издав глухой стон, опрокинулся дальше, на живот. При этом голени у него звучно стукнулись об изножье, и лишь после этого тело замерло.
– Джонни? – недоверчиво спросил я, косясь на Большакова.
– Агась, – радостно кивнула деваха, обогнула меня, насколько это позволяло пространство маленького домика, и приблизилась к телу кандидата. – Вот как же хорошо, что ты есть, а, – добавила она, потыкав Валерия Анатольевича пальцем. – Ну, в смысле ты, Ром.
– С чего бы? – просипел я, пытаясь побороть подступающую тошноту.
Ситуация с Викой как-то стабилизировалась, я принял ее и ее прошлое, видя в ней исключительно женщину, но вот новый тандем меня обескуражил.
– А то ты не понимаешь, – все с той же ухмылочкой продолжала Арина, она же Джонни.
Надо было догадаться, промелькнула первая мысль в голове. Но реальных шансов избежать этого у меня на самом деле не имелось совсем.
– Только не говори, что ты имеешь что-то против моих талантов.
– Только против твоей суч… сущности, – запнулся я.
– Ох, нежный какой, – Арина покрутила кистью Большакова. – Пф. И этот такой же. А мне сказали, что ты со мной поговорить хотел, прощенья попросить, договориться.
– Хуй тебе, – и это хрупкое тельце идеально прошло через добротное двойное стекло. Пинаться я научился шикарно, и почти метко.
Арину сложило пополам и пятой точкой она не только вдребезги расхреначила стекла, но и расщепила несколько поперечных планок. Обтянутая джинсами попка выполнила свою задачу на все сто.
Я поспешил наружу, чтобы убедиться, что она никуда не делать. Ни попка, ни сама Арина.
– С девушкой так… – она поднялась из отцветающих флоксов, – поступать… – пальцы сомкнулись вокруг осколка, что торчал из бедра, – нельзя!
И за долю секунды я понял, что вместе с последним словом будет еще и ответочка, поэтому взметнул перед собой пародию на щит – что-то типа мощного встречного потока воздуха.
Сработало это так себе эффективно, но я хотя бы не пострадал, как это могло быть при встрече с третьим суккубом, когда он исполосовал меня. Я ощутил сильный удар, но всю энергию принял на себя щит, а я подумал, что хорошо было бы залезть в голову к противнику. Или видеть, чем он пытается до меня дотянуться.
Но все это было слишком субъективно, а по большому счету я еще и отвлекся, но инстинктивно отскочил в сторону на пару метров. На месте, где я только что стоял, вздыбилась земля, точно пропаханная плугом – с единственным отличием в виде разлетевшихся на десятки метров комочков земли, камушков и комлей травы.
– Это что такое? – удивился я, и следующим ударом просто срезал подчистую все, что росло между мой и Ариной.
Деваха ухмыльнулась, потому что растительность прекратила падать подкошенной за полметра до нее идеально ровным полукругом.
– А мне то уже начинает нравиться! – громко крикнула она. Я решил, что у этого шоу свидетелей нет, а потом подпалил несчастные флоксы, но цветы обратились в пепел по точно такому же контуру в виде полкруга. – И это все, да? М-м-м…. слабачок.
– Эй, потише там! Разошлись! – прикрикнул кто-то через участок.
Арина даже не повернулась, но взметнувшееся в небо пламя четко обозначило полыхающий домик.
– Меня не стоит злить, – она снова повернулась ко мне. – Но мы можем еще договориться.
– Штаны с меня ты больше не спустишь! – выкрикнул я, уже обдумывая свой следующий маневр.
– Ха-ха, если я захочу, ты мне и отказать не сможешь!
– Еще посмотрим! – я на всякий случай приготовился ко всему, но, как известно, неожиданности случаются. – Так о чем поговорить? Э-э, договориться? Ты и так Большакова покалечила!
– Вообще-то он мертв, – хихикнула девица.
– Что-о? – мысль о смерти кандидата пронзила меня ледяной стрелой ужаса. – Да как ты!
Со стороны горящего домика ясно слышались вопли и причитания, смешанные с треском полыхающих досок. Ветер донес в нашу сторону приличный жар, и я поежился. А потом ощутил гнев.
Столько усилий впустую! Может, с Большаковым бы и не выгорело, но стоило попробовать! Идея имела свои шансы на реализацию и даже успех. А теперь нельзя даже попытку предпринять, потому что кандидат тупо мертв.
– Ну-ну, бросай ноздри раздувать.
Идею мне подкинуло пламя и пока Арина пыталась ставиться, я подхватил раскаленный воздух, придал ему форму и задал направление – все весьма условно, но если бы я не видел результат, то вовсе решил бы, что это лишь моя собственная фантазия.
Но в итоге получился хлыст. Или кнут. Или что-то в этом роде, только вместо волокна там был жар, чистая энергия. И эта энергия, удерживаемая моими силами, обернула голову девушки трижды.
Шипение пузырящейся кожи через пару секунд прервал дикий вопль. Я и сам испугался того, что у меня получилось – то ли я переборщил с Силой, то ли из-за причиненной боли.
Если у Джона получилось противостоять моим физическим ударам, то теперь его новая оболочка была более нежной. Или же он сам еще не очень привык к ней. Теперь он не мог действовать, и даже когда я ослабил хватку, а после осознания того, что я сделал, и вовсе убрал этот хлыст, у моего соперника не было никакой возможности нанести ответный удар.
Наверно, это действительно очень больно. И хлестко, и жарко. Арина опустилась на колени, а потом упала на бок дергаясь в конвульсиях посреди пепла от флоксов.
Мне даже захотелось подбежать и помочь – но, если это уловка и меня самого сейчас испепелят? Да и труп Большакова на ее совести. Его. Блядь! Опять эти половые нестыковки!
И все же я сделал шаг вперед. В нескольких метрах от меня земля взметнулась ввысь, точно мина рванула. Я дернулся в противоположную сторону, и следующая атака почему-то все равно оказалась ближе ко мне – как будто на слух определяет мое местоположение.
Какие-то реальные боевые действия пошли! Я ломанулся через какие-то кусты и меня тут же подбросило вверх вместе с ними. Пролетев несколько метров, я ворвался в редеющую листву какого-то плодового дерева, ободрал лицо, порвал костюм и приземлился в грязь.
– Охуеть… – было первым, что сказал я, когда выплюнул листья и землю изо рта.
Все-таки, я был прав насчет Джона. Перенос в новое тело как-то ослабляет его – теперь девица, что была его новой оболочкой, поднялась на дрожащие ноги и подслеповато крутила головой во все стороны.
Я лежал, не шевелясь, чтобы лишним звуком не прилечь к себе еще внимания. Но девица выглядела жутко – там, где огненный хлыст прожег ее лицо, покрасневшая кожа чередовалась с прожженной до кости плотью и дочерна обугленными краями ран. Косых, скрещивающихся. Одного глаза не было – на его месте красовалось лишь непонятного цвета пятно. Второй побелел – но след от хлыста проходил выше, начисто спалив брови и часть волос.
Монструозно выглядящая девица больше походила на чудище из Сайлент-Хилла, но все еще была опасна. Я уверен, что была!
– Что здесь происходит?! – голос зазвучал вместе с легким шелестом листьев, а стоило мне повернуться, как я тут же заметил седого человека в белом костюме. – Джонатан! Это твоя работа?? – он покосился в мою сторону.
– Угу, – кивнул я, признав в госте Лазаря.
– Как дети! – тот махнул рукой в сторону младшего суккуба, который пытался найти нужное направление. – И пожар – тоже ваших рук дело, Роман?
– Его! – машинально ответил я.
– Детский сад, – наш рейтинг упал еще ниже. – Думаю, в текущих условиях нам надо поговорить и серьезно.
– М-м! – пытаясь разодрать спекшиеся губы, промычала Арина.
– А тебе – найти новое тело! Сейчас же! – рявкнул Лазарь. – А ты – живо в дом!