– А… м… – я едва не уронил пенсионера, опершись на него. – Что это за… Нельзя же оживлять мертвецов!
– Нельзя, – весело ответил Лазарь. – По правилам – нельзя. Формально – можно. Но опять мы уперлись во что?
– Что? – тупо переспросил я, а пенсионер в этот момент все же упал.
– Это не то, что ты думаешь.
– Но он… оно – ходит.
– Ну да. А в доме осталось тело Арины. Изуродованное и безжизненное, – добавил седой мужчина таким тоном, точно продолжал читать рецепт. Добавить щепотку безжизненности, изуродовать до неузнаваемости и… – Но вообще, я надеюсь, тебя такие мелочи не беспокоят?
– Ха… – натужно выдавил я. – Вообще – беспокоят.
– Сложно с ним бу… – Большаков приблизился к нам и кашлянув, подавился.
Лазарь с прыткостью, несвойственной людям его возраста и вида, подскочил к суккубу и с силой стукнул ему меж лопаток
– Ах-ха… кхе… – теперь кандидат попытался справиться с языком, который вывалился наружу.
– И это тоже нормально? – брезгливо поморщился я, когда Большаков вложил язык обратно, почавкал, сглотнул слюну и после этого кивнул.
– Нормально. Не ко всем можно сразу привыкнуть.
Я заметил, что все три версии Валерия Анатольевича говорили по-разному. Кандидат с бодуна – вяло и неуверенно. Впервые встреченный – довольно бодро, но с оглядкой на свой статус. Человека в доме я заполнил, как дерзкого и самоуверенного.
Сейчас передо мной стояла четвертая версия. И пока Джон еще не привык к новому телу, каких-то особых черт я выделить не мог.
– Ко мне и близко не подходи, – я брезгливо отступил на шаг в сторону, обойдя лежавшую «статую» пенсионера.
– В тебе все еще говорят человеческие черты. А мы – не люди. И ты уже давно не человек, – продолжил Большаков.
– На самом деле, не так уж и давно. Сколько? Всего месяц, да? – уточнил Лазарь. И, когда я утвердительно кивнул, он продолжил: – Но все-таки он наш брат. И не вздумай мне перечить! – он заметно повысил громкость.
– Да брат, брат, – Большаков еще раз прокашлялся. – Толком ничего не умеющий младший брат.
– Навешать тебе два раза у меня получилось, – скривился я. – Разве что третий меня малость поцарапал. Так, кстати, а кто он такой?
– Третий? – не обращая внимания на наш почти братский спор, спросил Лазарь. – Познакомишься с ним поближе, когда все-таки втянешься в наше дело.
– А теперь подробнее. Что у вас за дело? Почему я вам так нужен?
– Скажешь тоже, нужен, – фыркнул Большаков. – Просто-напросто любопытство. И не более.
– Что, правда? – продолжил усмехаться я. Раз угрозы жизни нет…
– Я уже сказал. Это мог быть и не ты. У тебя есть кое-какие особенности, – сказал Лазарь. – Потому и выбрали тебя.
– Но ты и сам, как и другие до тебя, толком не можете сказать, в чем дело. Я все-таки пришелец. Или какой-нибудь Древний.
– Угу, Древнее Зло, что пробудилось во мраке, – Большаков насмешливо закатил глаза до самых белков.
– Клоун, – бросил я. – Лазарь, послушайте, я понятия не имею, что происходит. То, что я – суккуб… в общем, я более-менее с этим смирился.
– Приспособился к Силе – и, кстати, довольно неплохо, – прокомментировал он. – Но то, что происходит глобально, тебе знать еще рановато. Не стоит. У нас, как ты уже в курсе благодаря Тони, кое-какие терки с Корпорацией.
– И вас осталось только трое.
– Нет, конечно.
– Тогда почему вы до сих пор не сунулись и навешали тем слабакам? – продолжал допытываться я.
– Потому что еще не пришло время, – мягко ответил Лазарь.
– Да он ничего не понимает! – следом за ним вскричал Большаков. – Нахрен он нам вообще сдался? Я такого «брата» в гробу видал!
– Начнем с тобой, что он правда два раза без чьей-либо помощи вышел победителем в схватке с тобой. Восстановился – и очень быстро, кстати. Прости, Джон, но он и правда силен. И не забывай, что тебе предстоит с ним работать. И очень плотно. Его особенности нам очень пригодятся.
– Что, мы опять поменяли планы?
– Нет, наш план остался прежним, – эти двое продолжили говорить между собой, вызывая у меня адское раздражение своими недоговоренностями.
– А его содержание меня не касается разве???
– Сейчас – нет, – все так же спокойно продолжил Лазарь, жестом попросив Джона молчать. – Мы о тебе знаем достаточно. Понимаем, на что ты способен. Принимаем твою лояльность Корпорации на данный момент и не просим предпринимать никаких действий, которые могли бы подвергнуть эту лояльность сомнениям.
– А можно поменьше формализма, а? Сперва Тони, как встал на место Фрэнки, временами начал говорить, как последний мудак. И вы туда же.
В ответ они оба рассмеялись.
– Ну, тогда можно поговорить, как взрослые люди. Но сперва я хочу убедиться, что между тобой и Джоном нет никакой напряженности. Вы оба успели насолить друг другу, зашли не с того конца…
– Кто-то явно не с того конца начал… – проворчал я. – Но в целом я правда хотел помириться.
– Блядь, ты так начал, как на свадебной церемонии, – процедила тушка Большакова.
– Я сейчас передумаю и ввалю тебе еще раз, – кулаки сжались сами по себе. – Оставь эти извращенские шуточки. И начнем работать.
– М-м-м… – протянул Джон. – Я же буду твоим начальником, получается?
– Нет, ты будешь объектом, который я намерен пропиарить. А по ходу дела ты мне объяснишь, что к чему. И тогда посмотрим, кто еще из нас кем руководить будет.
– Лазарь! – рявкнул Большаков, на этот раз не потеряв контроля над собственным языком. – У нас мир!
– Вообще больше на объявление официального противостояния похоже, – осторожно усмехнулся я, но Лазарь улыбался, кивая головой:
– Вот и славно, – седовласый выдохнул и стал похож на доброго волшебника. Которым ни разу не являлся. – Тогда вы там по ходу дела разберетесь, я думаю.
– Цель-то у нас какая? – вскрикнул я, решив, что Лазарь уже собрался уходить.
– Победить, – коротко ответил он. – Все усилия надо приложить к этому. И студию свою не забрасывай, хотя, как мне кажется, у тебя там все отлично налажено. А пока возвращаемся на исходные.
– Куда?
– Там, где мы стояли, – пояснил Лазарь. – Будет странно, если люди увидят нас в другом месте, а не там, где прежде.
– А что насчет него? – я ткнул пальцем в пенсионера.
– Ты не понял ничего, – Большаков прошагал вперед меня в сторону домика, покрутив пальцем у виска, а потом и вовсе махнул рукой.
Я же поспешил за Лазарем, который тоже ни слова не сказал про пенсионера. И, стоило мне только оказаться рядом с местом, где я отряхивался от грязи, как внезапно включили звук.
Снова трещало пламя, кричали соседи. Домушка не выдержала и рухнула, взметнув сноп искр в небо. Криков стало больше.
Лазарь, не обращая внимания на происходящее, удалился прочь, а из домушки выскочил Большаков. Подбежал ко мне и тут же заставил отшатнуться – от него адски несло, тогда как в Перпендикуляре я ничего не ощущал.
– Ты в одну машину со мной не сядешь, – тут же предупредил я.
– Ладно, – он пожал плечами. – Встретимся у меня дома, – и тут же исчез.
Я бросился к прогону, где должен был идти Лазарь, но и его тоже не было.
– Сука! – процедил я и двинул к выходу из садов. Надо было срочно добраться до загородного дома будущего губернатора.