Шокированный увиденным, я все же рискнул ослушаться и лишь поднялся с земли.
– Я тебе чего сказал?
– Мне нужны ответы, – пробурчал я, отряхивая костюм от налипшей земли – в итоге лишь больше развез грязь, убрать которую вручную вообще не представлялось возможным. – Учитывая, что мы встретились, как ты и рассчитывал, я думаю, я вправе знать, что происходит.
Лазарь смягчился. В этот раз он был без бороды, но светлый костюм и седые волосы, зачесанные назад, делали его слишком похожим на…
– Почему ты так на меня смотришь? Видишь кого-то знакомого?
– Еще в прошлый раз увидел, – ответил я. – И это показалось мне очень необычным.
– И, мой наблюдательный друг? – внезапно в его голове зазвучала теплота, поразив меня еще больше, чем, собственно, и само появление Лазаря.
– Тони. Из Корпорации.
– Не удивлен.
– И кто он тебе? – продолжал допытываться я.
– Кто он мне? Никто.
– Но сходство…
– Слишком очевидно, да-да, – бросил Лазарь. – Может быть, он мой правнук, но эти «пра» надо использовать много раз. Ты же понимаешь, у нас все совсем не как у людей. А вообще, ты меня очень разочаровал.
– Я думал, что наоборот, оправдал надежды, – хмуро отозвался я, удивленный такой резкой сменой темы.
– И это тоже, но по большей части все же разочаровал. Я о чем тебя просил? И Тони, кстати, тоже.
– Не тро… так, стоп! – до меня дошел смысл его слов. – Откуда тебе вообще знать, что мне советовал Тони?
– Я догадался, – с легкой усмешкой продолжил Лазарь. – И все же. Тебя попросили: не лезть к нашему кандидату.
– Вот же сука… Тони знал, что в Большакове – один из вас!
– И вот опять ты завел шарманку… Твой проныра лишь держит с нами контакт и ничего больше.
– Ничего больше?! – психанул я и выпрямился, прекратив издеваться над костюмом. – Да после того, что он мне про вашу ситуацию рассказывал, я ожидал, что он и сам на вас охотится! Или же наоборот, старается держаться подальше и меня…
– Вот тебя он как раз старался держать от нас подальше. Потому что, – тут Лазарь вздохнул, – трус он.
– Ты меня только путаешь! – воскликнул я и тут же заозирался – все-таки, рядом пожар, люди собираются, а я здесь, стою посреди чужого дачного участка в грязном костюме и разговариваю с человеком, который уж точно привлекает массу внимания.
– Ничего необычного не видишь? Или, раз уж ты связался с Тони, то стал таким же трусом?
– Я осмотрительный! – пришлось огрызнуться мне так, что от злости даже ноздри раздул, на что Лазарь лишь покачал головой.
– Это немного не одно и то же и уж совсем не то, что ты хочешь мне показать. Разве ты не видишь, что происходит?
– Вы вдвоем меня явно дурите. Нет, втроем, я совсем забыл про Джонни.
– Ты ничего не понимаешь. Говорю же, ничего необычного не видишь? И отстань ты наконец от своего костюма, пока до дыр не протер!
Его возглас действительно заставил меня отвлечься и посмотреть на то, что происходит вокруг меня. Пламя не шумело и застыло в синеве неба ярким зазубренным клинком. Дымная пелена на фоне желтеющей листвы опускалась к земле и постепенно превращалась в плотный ковер.
Люди, которых я смог увидеть на соседнем участке, тоже замерли, причем в очень странных позах. Настолько, что я даже присмотрелся к ним повнимательнее, но понял, на что это все похоже.
– Ты уже проходил через что-то подобное, помнишь? – в голосе Лазаря я не услышал ни насмешки, ни поучения, а потому так же вежливо ему ответил:
– Представляю, о чем идет речь.
– И?
– Я должен этому поразиться? Тому, что ты умеешь делать, как и люди из Корпорации?
– Ты не понимаешь разницы, – тяжко вздохнул Лазарь. – Боже мой, тебе ведь еще учиться!
– Тогда кончай причитать. То ты меня называешь братом, теперь явно пытаешься уколоть моей же неопытностью. Сперва меня пугают тем, что вы – последние маньяки, а теперь оказывается, что все было ложью. Давай, скажи еще, что меня просто использовали.
– Да, – запросто ответил Лазарь.
– Мог бы как-то помягче, – ворчливо отозвался я, шагнув в сторону людей. А потом обернулся: – туда же можно?
– Конечно, – в глазах суккуба промелькнула искра, а я шустро двинул к людям, похожим на восковые фигуры. – Можешь и потрогать, они этого все равно не ощутят.
– А что это? Что с ними? – спросил я.
– Как что? Ты же сказал, что представляешь.
– Да, но… – я наморщил лоб, пытаясь вспомнить, как забирали мою душу. – Но ведь тогда все было в помещении. Двери нельзя было открыть… м-м-м, так что это?
– Вертикальный разрез. Временной срез. Или что-то аналогичное с «резать», – Лазарь махнул рукой наискось, показывая, как он прорубает ей пространство. – Ты тоже так научишься рано или поздно.
– Не надо строить насчет меня никаких планов, – я погрозил пальцем, а сам всмотрелся в перепачканное сажей лицо пенсионера, который, прикрывшись раскрытой ладонью от жара пылающего домика. – Действительно похож на восковую фигуру.
– Планы на тебя уже давно построены.
– Прямо-таки на меня, – я потыкал в пенсионера пальцем. Дряблая щека продавилась. – А он ничего не чувствует?
– Это копия.
– Поясни. Ты же сказал, что это как когда я…
– Да, – Лазарь продолжил свои терпеливые пояснения. – В этом случае, как и сегодня, создается копия. Временной срез. Он же вертикальный разрез. Или просто Перпендикуляр.
– Я вот тоже хотел уточнить, почему именно вертикаль?
– Время линейно, а срез – линия перпендикулярная.
– Иногда косая. Под любым углом, – добавил я, а Лазарь нахмурился.
– Ты еще геометрии меня поучи. Тысячи лет это, – он обвел рукой замершее пространство, – называлось Перпендикуляром. Имело научное обоснование. Мне еще и теорию для тебя рассказать, быть может?
– Нет, спасибо, обойдусь.
– Пока что, – Лазарь быстро ухмыльнулся. – Пока что, – добавил он, а потом встал по другую сторону пенсионера. – Теорию мы с тобой еще успеем изучить.
– Ты сказал, что на меня построены планы, – напомнил я.
– На тебя, потому что ты оказался на нужном месте. Но это мог быть и не ты. Мы никогда не знаем, кто будет нашим героем. Как в легендах. Если бы не один завалил тролля, то другой – и была бы легенда про него. Условно так и бывает. То же и с тобой.
– Да если с вами уже так сложно, что же будет дальше.
– Дальше будет то же, что ты и хотел.
Дверь домика, где прятался кандидат в губернаторы, распахнулась, громко бахнув старой круглой рукояткой о дощатую стенку. Наружу, пошатываясь, вышел сам Большаков.
Лазарь удовлетворенно кивнул, несмотря на то что Валерий Анатольевич едва держался на ногах.
– Ебаное ж блядство! – выругался он, нырнув головой вперед. Падения притормозили густые кусты смородины.
– М-м-м, – недовольно промычал Лазарь и обернулся ко мне: – Ты же хотел продвинуть кандидата? Давай, действуй!