– Выпусти меня! – потребовал я. – Для чего этот разговор?
– У тебя почти получилось в прошлый раз, – сказал чёрный силуэт и рассмеялся. – Ты едва не заполучил Камень. Но ты не получишь его, если так и будешь повторять всё раз за разом. Ты ещё помнишь, кто я такой?
– Ты Пожиратель Времени.
Это всё, что я о нём знаю. Мартиры знали о нём ненамного больше. Но боялись его, как никого другого.
– Верно, Макс. Я зову тебя так, потому что это имя стало тебя роднее, чем то, что тебе дали при рождении.
Мы так и висели посреди чёрного ничего. Только я и этот чёрный сгусток, который называет себя Пожирателем Времени.
– Что тобой движет? – спросил Пожиратель. – Какова твоя цель? Другие к этому моменту всегда сходили с ума, но не ты. Человеческий разум неспособен принять то, что ты видел. Ты раз за разом повторяешь обречённые попытки, но никогда сдаёшься. Что тобой движет?
– Тебе это и в самом деле интересно?
– Нет. Просто ты не видел, кто был на твоём месте раньше. Кто-то скрывался от судьбы, пытаясь прожить спокойную жизнь. Кто-то каждый раз пытался получить новые ощущения от своего бессмертия, каждый раз делая всё иначе. Кто-то же, как ты, пытался найти Камни. Но знаешь, что их всех объединяло?
Я всмотрелся во тьму перед собой, но отвечать не стал.
– Сначала они становились чудовищами, – продолжил Пожиратель. – Они жертвовали всеми. Даже теми, кто был им предан из цикла в цикл, как твои друзья. Использовали всех, как могли, манипулировали и убивали. Но твоим предшественникам это не помогало. Они все равно сходили с ума. А ты держишься. Даже пытаешься удержать своих людей при себе. Зачем ты взял их с собой?
– Они мне нужны, – сказал я.
– Не придумывай, ты бы справился и сам. Они тебе не нужны, твой дом – это твой балласт.
– Нет! Если мой дом в ближайшие несколько недель не станет сильнее, то…
– Ты попадёшь к тем, кто прямо сейчас идёт за тобой, – Пожиратель усмехнулся. – Понятная причина. Если проиграешь сейчас, опять окажешься в их застенках. Три года мучений и экспериментов. Однажды я видел ад. Твоя тюрьма намного хуже. Знал бы ты, сколько твоих предшественников сходили с ума даже с первого раза, когда оказывались там. А ты продержался.
– Сколько было человек на моём месте? – спросил я.
– Много. Но ты единственный, кто держится так долго. Поэтому я говорю с тобой во второй раз. Быть может, именно ты закончишь путь.
– Зачем тебе Дверь? – спросил я.
– Затем же, зачем и тебе. Это наш путь, единственный возможный. Ты проверял многие варианты и знаешь, что только этот путь истинный. Ты знаешь, что только на нём не сойдёшь с ума. Потому что у тебя есть цель.
Чёрный силуэт приблизился ко мне вплотную.
– Но не затягивай. У человеческого разума есть пределы. Свихнёшься, тогда тебя заменят. Хотя, это можно считать освобождением. И последнее… если так и будешь идти только знакомыми дорогами, то продолжишь вечно умирать в убежище Шувалова.
– Значит, мне нужно делать всё по-другому?
– Решай сам. Я дам тебе намёк. И готовься. Они уже идут.
– … откуда ты знаешь? – закончила Света вопрос.
Я вернулся к ним, в холодные чёрные коридоры Лабиринта мартиров.
Я не знал, кто этот Пожиратель. Но он, как и я, хотел открыть Дверь. И дело не в освобождении из бесконечной временной петли.
Это был единственный путь, чтобы не сойти с ума от такого количества смертей. И чтобы те, кого я выбрал, дожили до самого конца.
– Я провёл ритуал, – признался я и показал раненую руку. – Влил себе крови мартиров, смешал со своей.
Сказать, что все удивились – это ничего не сказать. Они охренели. Все четверо вылупили на меня глаза.
– Князь, ты совсем… – прошептал Алекс, но промолчал. Он слишком вежливый, чтобы произносить следующее слово.
– Типа того, – ответил я. – Но теперь я знаю, как нам выбраться из этой жопы. Идём.
Я пошёл дальше по коридору, пока они не стали допрашивать. Я вслушивался как мог, но звуков боя наверху ещё не слышно. Рано.
Коридор закончился глухой стеной, покрытой силуэтами и надписями.
– Тупик, – объявил Кирилл. – А кто тут нарисован? Похожи на людей, но какие-то другие.
Он достал фотик и щёлкнул пару раз, освещая тёмный коридор вспышкой.
– Мартиры, – сказал я. – Они были выше людей и стройнее. Если бы кто-то увидел их вживую, то подумал бы, насколько они красивы по нашим меркам. Не все, конечно. Вон, смотри, пузатенький мужичок. Вылитый барон Ульдер, правда же, Света?
– Да хватит уже о бароне! – выкрикнула Света.
– А это что такое? – Паха осторожно вытянул руку, показывая на нишу в стене.
В нише на массивной подставке стояло что-то, больше похожее на вытянутое яйцо высотой метра в полтора.
– Это оружие, – сказал я и постучал по полукруглой поверхности. По звуку было похоже на керамику. – Стоит тут, как памятник, всё равно никто не сможет вытащить.
– Это голем мартиров? Я про них читал.
– Типа того. Нам сюда, – я подошёл к стене вплотную и надавил на неё.
Когда видишь такое впервые, это завораживает. Панель начала расступаться. Но она не сдвигалась в сторону или вниз. Всё было интереснее.
Тысячи кубиков, из которых состоял этот кусок стены, рассыпались и раздвинулись, открывая нам проход в ярко освещённый зал.
– А-хре-неть, – медленно пробормотал Кирилл.
От удивления он даже забыл про фотик. Остальные тоже молчали.
Золотая комната была совсем небольшой. Нет никакой мебели кроме висящей прямо в воздухе тумбы с прозрачной крышкой. Свечи из странного чужеродного металла, которые светились неприятным холодным светом, тоже висели над полом.
Напротив входа в стену был вмурован здоровенный золотой мартирский крест. Как обычный, только основание разделялось на два, из-за чего крест был пятиконечным. Когда нашли руины мартиров, именно такой крест стал эмблемой новой Единой Церкви.
На кресте висела фигура с измученным лицом и петлёй на шее.
– Это Краст? – Паха показал на него пальцем.
– Да, – сказал я. – Правитель мартиров, которого приносили в жертву в конце цикла.
– Надо позвать профессора, – предложил Кирилл, вспоминая о фотике. – Он охренеет от такого.
– Всё, что вы видите здесь, останется только между нами, – потребовал я. – Ничего не снимай.
– А куда ведёт эта дверь? – зоркая Света показала на щели в стене.
– Я бы и сам хотел знать, – я подошёл к тумбе. – И однажды мы это узнаем.
На скрытой двери есть небольшое углубление для пятиконечного креста. Это замочная скважина, а ключ рядом. Я открыл прозрачную крышку тумбы и достал оттуда его.
– Темпоральный крест? – догадался Паха, глядя на древний артефакт. – Я думал, это легенда.
– Это и есть легенда, – я развернул крест к ним. – Пять гнёзд. По одному для каждого камня Краста. Когда мы заполучим их, то откроем дверь.
Я подошёл к двери и приставил к ней крест.
– Один в один, – сказал Кирилл. – Можно?
Я передал ему артефакт. Кирилл начал его вращать, оглядывая со всех сторон.
– Будто во сне, – Кирилл померил крест в углубление. – Темпоральный крест мартиров. Мать вашу, куда я попал… Но как мы заберём Камни? Они же у глав семей Пятиглавого Орла! Они же их не отдадут.
– Отдадут, – сказал я. – Никуда не денутся.
– Хотя у Леры Строгановой есть ещё один. Она…
– Но зачем тебе это? – спросила Света. – Чтобы у тебя была власть?
– Это вопрос нашего выживания, – ответил я. – У нас много врагов, но у самых могущественных из них есть Камень Краста. Нам в любом случае придётся с ними сражаться, чтобы выжить, но с каждым Камнем мы будем сильнее.
Я забрал крест и убрал в карман. Казалось странным, что здоровенный артефакт так легко поместился там, но когда дело касалось мартиров, законы физики не работали.
– Наш дом должен уцелеть, – продолжил я. – А для этого ему надо стать сильнейшим в империи. А с этим крестом и Камнями у нас появляется шанс.
Где-то наверху послышался звук автоматной стрельбы. Ублюдки уже здесь. Теперь мне придётся хорошенько постараться, чтобы никто из тех, кто наверху, не вернулся к себе на базу.
Они заслужили худшего за то, что делали с нами раньше. Некоторым из них я устрою ад прямо здесь.
– Что за хрень? – Кирилл инстинктивно склонил голову. – Кто это?
– Это те же бандиты, что напали на нас? – предположил Алекс.
– Нет, – ответил я. – Эти намного хуже. За мной!
Я выскочил в коридор, класс следом. Когда выбежал Паха, кубики вновь сложились в непроницаемую стену.
* * *
– Дети! – кричал профессор Шульц. Звук его голоса эхом отражался от стен. – На нас напали! Где вы?
Можно понять по запаху перегара, что профессор приближался. Бросать его на верную смерть не хотелось, так что придётся захватить. Да и он ещё пригодится.
– Мы здесь! – крикнул я, а потом шепнул: – Теперь тихо! За мной!
Профессор выскочил на нас из-за угла и выдал длинную фразу на немецком. Выстрелы больше не доносились, нашей охране конец.
Настало моё время.
– Подождите здесь, – сказал я. – В этом коридоре. И никуда не выходите, я скоро вернусь. И профессора держите.
– Князь, ты серьёзно? – удивился Алекс. – Но…
– Оставаться здесь! – приказал я.
Профессор Шульц держал в руке бутылку с недопитой водкой. Я её отобрал, не обращая внимания на сопротивление.
– Все остаются здесь! – напомнил я и побежал вперёд с бутылкой в руке.
Впереди около десятка стрелков, а потом спустятся ещё. Это не обычные бандиты, нанятые за копейки. Это профи, с которыми лучше не шутить. Они бежали за своей целью.
И самое смешное – что эта цель не я. Но они это и сами не знали. А мне всё равно придётся разбираться с ними.
Я добежал до середины коридора, остановился и начал считать про себя. Один из них был совсем близко. Я вдохнул, прицелился и швырнул бутылку вперёд.
Один. Из-за угла высунулся наёмник. Тяжёлая бутылка с глухим стуком врезалась ему в лоб, и он на мгновение потерял равновесие.
Я добежал до него и от души приложил коленом по морде. Наёмник качнулся и выронил итальянскую штурмовую винтовку. Она осталась висеть на ремне у него на шее.
Мне нужно другое оружие. Наёмник схватил меня за руку и начал её выкручивать. Я же свободной рукой на ощупь нашёл кобуру на его бедре, где лежала моя будущая беретта.
Осталось только снять пушку с предохранителя и пальнуть, благо патрон уже в стволе. Выстрел ему в печень и всё, минус один. Наёмник закряхтел и осел на пол.
– С возвращением, – я взвесил свой любимый пистолет в руке. – Тебя мне не хватало.
Десять. Я вскинул беретту и выстрелил в стену в нужное место. Пуля с жутким свистом отрикошетила и залетела за угол. Оттуда сразу раздался сдавленный стон.
Тринадцать. Я развернулся и выстрелил дважды. Враг шёл в полной темноте, но всё равно заметно, как он молча повалился на пол.
– Пора сваливать, – шепнул я себе сам.
Я помнил, по каким карманам у покойника рассованы запасные магазины. Долго искать не пришлось.
Теперь начинаем танец. Я продолжил считать про себя. Проверим, как хорошо я всё помню.
Восемнадцать. Выстрел в наёмника, который пытался достать меня из здоровенного автоматического дробовика. Враг выронил оружие и захрипел, когда из его шеи полился целый фонтан крови.
Мне она нужна. Я сконцентрировался на ней.
Двадцать пять. Я перекатился за угол и то место, где я только что сидел, было тут же усеяно пулями. От грохота выстрелов в замкнутом помещении болели уши. Я прижался к стене и склонил голову. Пуля ударила чуть выше.
Тридцать семь. Я катнулся по гладкому полу, вытягивая руку. Прямо в неё мне упала граната, только что брошенная наёмником. Я швырнул её назад.
Тридцать девять. Взрыв едва меня не оглушил. Я побежал назад, к классу, пока их не прикончили.
Сорок пять. Коридор осветила целая куча лазерных прицелов. Я прижался к нише, где стоял древний яйцеобразный голем мартиров и вытянул ногу.
Бегущий по коридору наёмник споткнулся и растянулся по полу. Над ним засвистели пули. Я пальнул ему в голову и вытащил складной нож из его правого кармана куртки.
Пятьдесят два. Стрельба чуть стихла, но лазерные прицелы продолжали ощупывать коридор. Я размотал повязку на левой ладони и прижал лезвие острого швейцарского ножа к так и не зажившей ране.
Это всё ещё больно.
Пятьдесят восемь. Я зажмурился и порезанной рукой дотронулся до холодной поверхности голема. Совсем рядом взорвалась светошумовая.
А яйцеобразная штуковина, стоящая здесь тысячи лет, ожила.
– Что это? – крикнул командир наёмников.
Голем плавно сдвинулся в коридор. Из полукруглых боков вытянулись длинные подвижные щупы, заканчивающиеся бритвенными когтями. Из щелей в корпусе виден яркий синий свет. Древняя машина вновь работала.
Наёмники всполошились. Кто-то начал стрелять, кто-то побежал назад. Голем понёсся к ним. Острые гибкие щупы со свистом вращались, высекая искры из стены.
А я помчался дальше.
Бой голема против наёмников длился недолго. Уже скоро там всё было забрызгано кровью, а сам древний механизм помчался за остальными.
Та кровь мне бы не помешала для последней схватки.
Но нельзя терять ни одной секунды.
Восемьдесят. Я на ходу перезарядил беретту и начал стрелять. Вышедший мне навстречу наёмник в штурмовой броне будто этого не замечал. Пули отлетали от бронепластин его доспеха.
Восемьдесят пять. В стволе остался последний патрон, но я не стал стрелять. Штурмовик нацелил в меня пулемёт.
Восемьдесят шесть. Из-за угла вышел Алекс, которому, конечно же, не сиделось в безопасном месте. Штурмовик при виде новой цели начал поворачивать к нему.
Я ускорился и врезался во врага изо всех сил, отбивая себе всё, что можно. Вместе с частицами накопленной крови этого хватило, чтобы наёмник потерял равновесие и сделал шаг назад, к стене.
И стена, собранная из тысяч кубиков, вдруг расступилась.
Наёмник этого не ожидал и завалился в проём, который тут же за ним закрылся. Слышно только яростный рёв с другой стороны. Теперь он будет сидеть в ловушке до конца цикла.
– Не скучай там, – шепнул я.
Восемьдесят девять. За спиной Алекса показался наёмник-интер, держащий в руке острый, чуть изогнутый меч.
Девяносто. Я выстрелил, и затвор беретты застыл в заднем положении. Наёмник ударился в стену и сполз на пол. Алекс посмотрел за мою спину и крикнул:
– Макс! Сзади!
Я не стал оборачиваться. Неподалёку от Алекса появился охреневший от всего происходящего Кирилл, но он умудрился сразу оценить обстановку.
– Лови!
Кирилл подобрал с пола лежащий там кольт с лазерным прицелом и бросил тяжёлый пистолет Алексу. Алекс поймал оружие и сразу же выстрелил в мою сторону.
За моей спиной кто-то застонал и медленно завалился на пол.
Сто долбанных секунд отрепетированной схватки. Алекс смотрел на меня немного мутными от страха глазами. От былой невозмутимости не осталось ни следа.
– Идём! – я подошёл ближе. – Идём, Алекс. Отличный выстрел. Твой отец бы тобой гордился.
Это помогло ему прийти в себя.
– Спасибо, князь, – шепнул он и повернулся назад. – Света, Павел, профессор! Идём! Князь зовёт!
Сто двадцать. Я потащил за собой Кирилла, который завис возле трупов.
– Давай, Кирюха, осталось немного.
– Кто это его так? – спросил он, показывая пальцем на чьё-то искромсанное тело.
– Голем.
– Да кто эти люди вообще?
– Узнаешь через пару минут.
– Макс, – сказал он с укоризной в голосе. – Ты хоть и князь, но вся эта твоя таинственность…
– Кирилл, пока будешь стоять и тупить, голем вернётся.
– Мать его! – Кирилл побежал впереди меня.
Я шёл другим путём, не тем, который начинался в храме. Один проход выводил прямо в джунгли, но снаружи в него не попасть. Беда только, что и там мы не будем в безопасности.
– Это же международный скандал! – возмутился профессор, склоняясь над одним из трупов. Шульц узнал эмблему на груди. – Император Александр будет в ярости, если узнает, что…
– Это мягко сказано, – я усмехнулся. – Идём же. Вот об этом, профессор, вы точно не знали.
Сто пятьдесят. Я прижался к стене, и она раскрылась. В лицо ударил свежий воздух и запах дождя. После смрада от пороха и спёртого воздуха в коридорах это казалось настоящим блаженством.
– Тайный ход в Лабиринт? – удивился профессор. – Я даже не подозревал…
– Потом, – я грубо толкнул его в спину и убрал беретту за пояс.
Сто пятьдесят пять. Вот только враг тоже догадывался о другом ходе. Десять человек с автоматами обступили нас со всех сторон. Я поднял руки. По левой всё ещё стекала кровь, дождь пытался её смыть.
Остальные из моего класса последовали моему примеру. А сейчас будет по-настоящему весело.
Сто пятьдесят семь. Вперёд вышел командир отряда. Старик с жутким шрамом на щеке и ледяными глазами. В руке он держал чётки с крестом, пятиконечным мартирским.
Старик осмотрел меня с ног до головы, задержавшись взглядом на моей порезанной ладони.
– Отец Карван, – представился старик и усмехнулся. – Священная инквизиция Единой Церкви. Вот ты мне и попался, облитератор. Ты поплатишься за свою кровавую магию. Взять его!
Сто шестьдесят пять. Вперёд вышел один из стрелков, потрясая уродливыми наручниками. Дождь барабанил по его широкополой шляпе.
Но ни этот наёмник, ни кто-либо ещё не успели ничего сделать.
Сто семьдесят. Дальше считать смысла нет. Из-за деревьев показалась Тварь.