Удивительно, как много вещей порождает вездесущий хаос. В большинстве ситуаций он только мешает, но именно в мусоре из идей и мешанины испокон веков искали свежие новшества и драгоценный совет. Вся моя жизнь посвящена борьбе с чумой беспорядка внутри себя самого. Это кошмар, форма бытия, метод восприятия мира; такого пути развития врагу не пожелаешь. Но и отказаться от такого тоже трудно. Пестовал ли я своих демонов, или же отказывался от особого выдения мира, оба пути были одинаковой личной трагедией.
С давних пор, каким я себя помню, мне всегда казалось, что я немного гений, вундеркинд. Да, я рос слегка в отрыве от общества, но разве дарованию не простишь некоторые недостатки. И лишь как только я узнал, что за особенностями моего развития скрывается болезнь – диагноз душевный, неизлечимый, "проклятие безумной крови" – с тех пор, как мне кажется, моя жизнь пошла не туда, как говорится. На смену розовым детским очкам пришли желтый в зеленом туман и круговорот эмоциональной боли.
Я, наверное, уже много раз об этом говорил здесь и не только здесь. Но для меня, как члена потомков Лиссы, нет ничего важнее собственных страданий. Душевная боль обостряла чувства и заостряла разум. Ночи без сна приносили кучу проблем, но и плоды были несоизмеримо сладки и приятно удивительны. Смешение чувств приносило вдохновение в цветах, начертании символов, запахах и вкусов. Простой кусок хлеба с маслом был приятной радостью жизни. Механическая память позволяла мгновенно запоминать любые факты и воспроизводить целые поэмы с высочайшей точностью, с изрядной долей фантазии и самоиронии. Никто не отказывал мне в вопросах на самые больные и неудобные темы для остальных.
Но проблемы тоже были. Сомнамбула – вот то определение, которое подчас подходило для такого как я – не от мира сего. Я начал видеть в людях все самое плохое, игнорируя все самое хорошее и полезное. Что такое срыв маски для шута, который не знал, как рассказать о своих проблемах? Даже самые тихие и успокаивающие звуки, вроде шума воды, были большой проблемой, навязанной обманом моего мозга. Это было не так плохо, если оставаться в сознании. На самом деле, я себя не контролировал.
Некоторые вещи даже у мистера Спока не поддавались логике. Я продолжаю не спать ночами, весело проводя время. Я продолжаю громко орать, даже когда никого нет. И никто рядом не был ни слепым, ни глухим. Я просто фильтровал свое сознание, не обращая внимания на то, чего не видел или не хотел видеть, вплоть до чувства боли или умения четко изъясняться. Обет молчания или отрубание руки не помогали скрыть правду, где была нужна ложь во спасение, или избежать наказания. Чувства все равно копились внутри, и не было никакой возможности о них поговорить. Показная открытость вплоть до бафоса не приводили к решению проблем. Нет худшего кошмара для меня, чем я сам.
Я находил в себе силы искать лекарство от своих проблем . Но некоторые советы лучше вообще не стоило давать. Я нашел в себе силы перестать себя считать больным, но какой ценой? Потерять свое видение мира в обмен на спасенную душу и нормальное отношение в обществе? Я был бы рад вылечиться другим путем, но только не этим. С одной стороны, я мучаюсь этим давным давно, возможно. Это был единственный выход. С другой стороны, я двадцать два гожа с этим живу. Мне было не нужно становиться здоровым. Некоторые вещи даже ради благого нельзя забывать…
Впервые за много дней я чувствую себя по-настоящему свободным. У меня впервые появился выбор, который ставит вопрос таким ребром, за много лет. Это не продирало до мурашек, но я почувствовал себя легче. Впервые я могу назвать этот фокус "своим человеком". И как бы потом больно не было, я выбираю дальше страдать, обретая в этом величайшем выборе себя.
У меня есть друзья, есть куда сходить, что посмотреть или с кем пообщаться. И возможно, даже некоторые мои ошибки не являются критически важными, ломающими всю игру. Иногда перец – это просто зеленый перец. Зеленый маринованный халапеньо.
В отношении людей имеет место лишь три(четыре) значения, либо параметра:
1) Знаешь ли ты этого человека;
2) Вызывает ли он симпатии;
3) Заслуживает ли он доверия;
4) И как ты к этому относишься.
Конечно, люди бывают разными; первая женщина незнакома мне, она вызывает симпатию и доверие в равной степени; но отношения у меня с ней никакие. Она никто, шапочный знакомый, пусть и не лишенный некоторой приятной составляющей.
Второй пример тоже ранее был незнаком, он вызывал симпатию, но не вызывал доверия. Все, что роднит тебя с этим человеком – это некоторые общие интересы, но для настоящей дружбы это необязательно.
Третьего человека ты знаешь. Это твоя бабушка, почти родная мать. К ней нельзя не испытывать доверия, но симпатии она не вызывает. Ты ее хорошо знаешь, но чувства к ней у тебя давно остыли. Иногда для восстановления отношений достаточно простого приезда в гости.
Четвертого человека ты не знаешь. Он не вызывает ни симпатии, ни доверия. Да и не должен вызывать. Он никто, но от него у меня начинаются сильные панические атаки, и это заметно. Это не несет или не имеет ничего особенного. На первый взгляд. Потом может быть что угодно!
Ты сделал свой выбор – живи теперь с этим! Отбрось свой страх, они глубоко иррациональны и беспочвенны. Попытки вылечить беды с башкой не должны уходить в сторону пестования Зверя. В тебе или же в ком-то еще нет ничего страшного. Что было, то прошло, и нет нужды его вспоминать.