Анджей шёл впереди, напевая что-то. Стах и Якуб брели рядом, время от времени обмениваясь незначительными фразами. Смеркалось. Села пока ещё не было видно, и неизвестно, успеют ли они до ночи найти ночлег.
Какие-то странные звуки донеслись до их слуха. Мужчины переглянулись, остановились, прислушиваясь. Стук колёс, крики. Поляки спрыгнули в овраг и спрятались за кустами. Появилась повозка. Возница стоял на облучке, вероятно, пьяный. Непонятно было, как держался на ногах, орал неразборчиво что-то. Ещё несколько парней, перекрикивали его, развалившись на сене. Лошади пугались громких криков. Повозка то заезжала на бугор, то сваливалась в колею, но никого это не волновало, все были пьяны и веселы.
Поляки, увидев, что проезжающие не представляют опасности, вышли на дорогу.
– Тпррру! – остановил лошадь возница. – Здорово, братья! Чего за кустами прячетесь? Не боись, выходи, погутарим! – крикнул парень, затем, не удержав равновесия, рухнул в остановившуюся телегу. Парни стали вылезать из повозки, разминая затёкшие руки и ноги.
– А давайте тут и заночуем, – сказал один из них. – Спать будем в стогах. Богдан, разводи костёр, а ты, Валька, за водой к ручью сбегай.
– А где тут ручей? – спросил парень, которого назвали Валькой.
– Да вон там кусты в низине, наверняка там и ручей есть, – ответил худощавый невысокий возница. – А вы, мужики, помогайте дрова рубить, если хотите горячей похлёбки.
– Как тебя зовут, командир? – спросил парня Якуб.
– Я – Гаврила, но я не командир. У нас, анархистов, нет командиров! Мы все равны!
– Как так, все равны? Так бывает? – спросил Стах. – Мне показалось, что ты всеми тут командовал сейчас?
– Эх, глупые вы люди. Сейчас Валька вернётся, он вам всё объяснит про анархизм. Он у нас идейный вдох… вдах…
– Идейный вдохновитель, – подсказал подошедший с ведром воды Валентин.
– Ну, расскажи, Валентин, что у вас за идеи такие? – спросил, разламывая руками огромную ветку, Якуб.
– Хотел тебе топор предложить, но, похоже, он тебе без надобности, – сказал Гаврила, постепенно немного трезвея. – Просвети товарищей, Валёк, они какие-то тёмные.
– Да это запросто, – согласился Валька, пристраивая ведро над кострищем, которое умело подготовил Стах, расчистив место от травы и установив несколько камней. – Анархисты – это свободные люди! Они никому не подчиняются и ни от кого подчинения не требуют.
– Как же можно что-то организовать, если никто никому не подчиняется? – удивился Якуб. – Это будут беспорядочные действия – кто в лес, кто по дрова!
– Нет, это не так. Обязанности по организации можно распределить, вовсе не обязательно, чтобы один кто-то командовал.
– Свобода или смерть! – рявкнул низким голосом подошедший с несколькими брёвнами Богдан. – Мы никому не подчиняемся, и нам никто не подчиняется! Мы свободны! Анархия – мать порядка!
На Анджея все эти новые мысли организации общественного устройства и звучные лозунги произвели огромное впечатление. Он сидел у костра, замерев, и ловил каждое слово.
– А что именно вы делаете? – спросил он.
– Мы занимаемся экспроприацией! – ответил Валентин.
– Это что такое? – спросил заинтригованный Анджей.
– Экспроприация – это отчуждение имущества, – попытался объяснить Валентин.
– Воровство, что ли? – вставил слово, продолжая ломать ветки для костра, Якуб.
– Воровство – это когда себе лично берёшь, а когда для всего общества стараешься – это экспроприация, – начинал раздражаться Валентин.
– А у кого вы имущество забираете? – поинтересовался Анджей.
– Понятно, что у богатых, – поддержал беседу уже почти протрезвевший Гаврила.
– А почему вы у них забираете имущество? – заинтересовался Стах.
– Буржуи заставляют рабочих на них работать. А мы, анархисты, против того, чтобы кто-то кого-то заставлял что-то делать, – с трудом выпутывался Валентин.
– Ну, допустим, вы забрали деньги у буржуя, куда вы их деваете? – поинтересовался Якуб. – Всем людям по одному рублю раздаёте?
– Нет, конечно. Они же просто прожрут эти деньги, и ничего не изменится, – решил помочь другу Богдан.
– А куда тогда вы их деваете? – не отставал Якуб.
– Оружие покупаем! – тихо, таинственно, будто их могли подслушать, сказал Гаврила.
– А оружие зачем? – с восхищенным блеском в глазах спросил Анджей.
– Чтобы отстаивать свои интересы! Чтобы освободить всех рабочих от гнёта, чтобы бороться за свободу! – уверенность вновь вернулась к Валентину после поддержки друзей.
– А сами-то вы, анархисты, чем занимаетесь, где работаете? – уточнил Стах.
– Мы не можем работать на буржуев, этим мы только их власть укрепляем, понимаешь? – проникновенно сказал Валя.
– А на что живёте? – не мог понять Стах.
– Они же экспроприируют всё, уж на еду себе всегда смогут немного денег оставить, – с усмешкой объяснил Якуб. – Или не немножко.
– Ну что, неучи, всё поняли? А теперь, давайте горилки выпьем! – вытаскивая из телеги большую зеленоватую бутыль, предложил Гаврила.
– Сам гнал или экспропировал? – спросил Якуб ехидно.
– Говорить сначала научись, потом ехидничай, – добродушно проговорил, оглаживая рукой и с вожделением поглядывая на полную бутыль, Гаврила.
– Наливай! – согласился Анджей.
– За анархию – мать порядка! – гаркнул любимый лозунг Богдан.
Через полчаса уже трудно было понять кто из мужиков анархист, а кто нет. Все говорили лозунгами, все были друзьями. Идеологические разногласия были стёрты легко и просто бутылкой самогона. Воистину волшебная жидкость!