У одной женщины муж напился. Да так, что упал в подъезде и уснул. Он только что окончил медицинский, работал в отделении хирургии и еще подрабатывал на скорой. И писал диссертацию.
Вот он сходил к другу на свадьбу, уставший и не спавший. Ну и развезло, конечно. Молодая жена кое-как растолкала мужа и затащила в квартиру.
Он страшно стыдился потом. А соседи страшно радовались. Чуть чунгу-чангу не танцевали. Вся коммунальная квартира веселилась и радовалась такому падению «скубента». Студента вчерашнего, недоделанного врача и его врачихи. Надо же так напиться и упасть!
Только об этом и говорили. Потому что не любили выскочек, которые снимали комнату. Все три соседские семьи бурно обсуждали случай и бурно радовались такому делу.
Ну вот, прошло двадцать лет. В этой коммуналке ремонт так и не сделали. Все примерно так же осталось: стены ободранные, места общего пользования с разбитой метлахской плиткой, покосившиеся оконные рамы… Грязь и хлам повсюду. И те же соседи, только постаревшие. Горько жалующиеся на жизнь.
Зато у них есть источник радости. Искрометного веселья.
Когда по телевизору показывают знаменитого врача, ученого, который спас много жизней, соседи прекращают свару. И с наслаждением вспоминают в деталях, как «скубент» напился и упал. Напился хуже, чем они всегда напиваются. И упал так потешно! Как свинья. И как Наташка, жена евонная, волочила мужа в квартиру.
Мы поднимаемся, встаем и идем вверх. Даже если упали когда-то. Все равно поднимаемся.
А те, кто наслаждался нашим падением, остаются.
И у них остается наш прощальный подарок, навсегда остается: воспоминание о том, как мы когда-то упали. И долгие годы они живут и питаются этим воспоминанием. И когда слышат о нас, сразу это восхитительное воспоминание достают и наслаждаются им.
Ну и хорошо. Надо же им чем-то жить, согреваться и питаться. И чему-то радоваться.
Кто радуется чужому падению и помнит его всю жизнь, тот остается в темной лачуге. Ровно до тех пор, пока помнит и радуется…