Джессика быстро шла по короткому коридору к входной двери. На ходу расстегнула кобуру и слегка наклонила пистолет к телу, освобождая запирающий механизм. Она чувствовала пульсацию в висках, ритмичное, усиливающееся сердцебиение заставляло ее ощущать себя невероятно живой, тело работало на автомате. Подойдя к двери, Джессика увидела трех полицейских в форме, два полицейских фургона, фургон криминалистов и только что подъехавший катафалк. «Скорая», вызванная без всякой цели, уезжала. Мигающие синие и красные огни служебных машин доминировали в цветовой гамме ночной идиллии: они рисовали штрихи на соседних участках и зданиях, где во все большем количестве окон стали загораться лампы: следы возрастающего любопытства местных. Офицеры заметили настороженное состояние Джессики еще до того, как она успела открыть рот.
– Все хоро…
– Куда он пошел? – рявкнула Джессика.
– Кто пошел?
– Криминалист!
– А, он… – произнес один из полицейских, указывая большим пальцем на улицу, сбегающую вниз по склону. – Он направился…
– Побежал?
– Пошел.
– Один из вас сейчас же идет со мной! – приказала Джессика, сделав несколько шагов назад по дороге, освещенной раскачивающимися на ветру уличными фонарями.
– Это он…
– А ты позвони в диспетчерскую и скажи, что убийца только что скрылся с места преступления пешком. Нам нужно больше людей и быстро! – выразительно произнесла Джессика, вытаскивая пистолет из кобуры. Этот драматический жест заставил бородатого офицера вздрогнуть, как будто именно это и было то необходимое движение, способное убедить его в том, что Джессика совершенно серьезна.
Они спустились вниз по заснеженной улице, глубокие следы шин выглядели так, будто они могут выдержать трамвай. На тротуаре отчетливо была видна густая линия свежих следов. Человек в белом комбинезоне действительно ушел: следы бегущего человека отстояли бы дальше друг от друга. Они могут догнать его, если он не ожидает преследования. Тем не менее за те несколько секунд, потребовавшиеся им, чтобы добраться до угла, куда и вели следы, в голове Джессики поселилось смятение. Убийца знал, что за ним будет погоня. Именно этого он и добивался: сначала он подошел к Джессике и заговорил, хотя мог просто выйти из дома так, что никто ничего бы и не заметил. Если бы она только поняла во время встречи, что он не криминалист… Джессика чувствовала, как мурашки бежали по ее коже. Она видела того подонка, который убил Марию Копонен, смотрела ему в глаза. А теперь этот мудак где-то здесь, на свободе и торжествует.
– Он не мог уйти далеко, – сказал офицер. Джессика сжала пистолет обеими руками, когда они приблизились к перекрестку. Полный обзор на перекресток преграждала высокая, покрытая снежной коркой еловая изгородь. Она замедлила шаг и бросила взгляд на офицера рядом с собой, чьи движения были зеркальным отражением ее собственных. Затем выглянула из-за изгороди и увидела пустую улицу, по обеим сторонам которой были припаркованы машины.
– Ублюдок, – пробормотала Джессика, оглядываясь в поисках следов, но там не было и намека на них. Дорога была недавно пропахана снегоочистителем, и, пройдя по ее середине, беглец смог продолжить свой путь, не оставив никаких различимых следов. Джессика слышала сирены приближающихся патрулей. Откуда-то издалека слабо доносились лязг и рычание снегоочистительной машины.
– Он может прятаться за машинами. Или под ними, – уверенно зашептал офицер и спокойно направился к ближайшим припаркованным автомобилям.
Джессика ответила ровным тоном:
– Он сделал бы это только в том случае, если бы ему пришлось срочно прятаться.
– А разве нет?
Джессика не ответила. Она тихо проклинала те долгие секунды, которые потребовались ей для осознания того, что убийца только что покинул оцепленное полицией место преступления на своих двоих.
– Может быть, у него здесь была припаркована машина, – предположил офицер. Идея неплохая. Но на вскидку на улице не было ни талого снега на парковочных местах, ни следов шин, вливающихся в полосу движения.
– Как вас зовут? – спросила Джессика, когда они осторожно продвигались вперед мимо машин.
– Халлвик. Лассе Халлвик.
– Ладно, Лассе. Проверьте машины. Будьте начеку. Подкрепление уже в пути, – отдала указания Джессика и побежала по длинной, ярко освещенной дороге.
– Вы ведь не пойдете за ним одна, правда?
Джессика не ответила, вместо этого она достала телефон и поднесла его к уху, все еще держа пистолет в другой руке. Она побежала по середине улицы между машин, полностью уверенная в том, что Халлвик прикрывает ее. По крайней мере, на этом участке дороги.
– Алло? – тревожный голос принадлежал Эрну Миксону, который всего полчаса назад был назначен ведущим следователем по этому делу.
– Я не уверена, дошло ли сообщение до центра, но мы должны закрыть перекрестки, ведущие к мостам Кулосаари. Быстро, – Джессика слышала напряжение в собственном голосе.
– Что там происходит?
– Я иду по следу убийцы…
– Кто с вами?
– Никого.
– Джессика!
– Он прошел этим путем всего минуту назад… Я должна посмотреть, если… черт, подожди…
Сунув телефон в карман пальто, Джессика снова обхватила «Глок» обеими руками. На секунду ей показалось, что она видит человека, лежащего на земле. Но белый комбинезон, дрожащий на ветру, был пуст, как надувной «мишленовский человек», которого пронзили кинжалом. Одна нога трепетала на ветру, как бы указывая направление, в котором ее владелец, по всей вероятности, продолжил свой путь. Джессика оглянулась и увидела Халлвика, притаившегося между машинами в сотне метров от нее. Она засунула пальцы в рот и засвистела, чтобы привлечь его внимание.
– Лассе! Убедитесь, что никто не тронет этого! – Сначала Джессика не была уверена, услышал ли он ее крик из-за встречного ветра, но он встал и поспешил к ней. Джессика продолжила идти по дороге, обдумывая свой следующий шаг, когда она обратила внимание, что сирены становятся все громче. Какой-то неосязаемый инстинкт подсказал ей остановиться и осознать печальную правду. Они его не поймают. Только не сегодня. Она глубоко вздохнула и почувствовала боль в легких. Затем она снова засунула руку в карман пальто.
– Эрн?
– Черт побери, Джессика! Я уже начал думать…
– Эрн, я облажалась. – Она слышала голос своего босса, но разум ее уже запрыгнул на крутящуюся карусель, не давая новым мыслям запрыгнуть в середине поездки. Человек, сотворивший безумную улыбку на безжизненном лице Марии Копонен, возможно, наблюдал за ними сейчас из темноты. Его нигде не видно. И все же он есть.