Сержант Джессика Ниеми завязала свои черные волосы до плеч в «конский хвост» и натянула пару кожаных перчаток. Машина издала тихий звук, когда девушка открыла пассажирскую дверь до полной остановки двигателя.
– Спасибо, что подвез.
Человек за рулем зевнул.
– Наверное, будет лучше, если никто не узнает, кто был за рулем.
Они смотрели друг на друга так, словно вот-вот должен случиться поцелуй. Но ни один из них не решился на первый шаг.
Это было так чертовски неправильно.
Джессика вышла из машины и прищурилась, когда ледяной ветер бросился ей в лицо. Ночью выпал сильный снег, а снегоуборочные машины, грохочущие где-то у школы, еще не добрались до берега. Джессика захлопнула дверцу машины и увидела перед собой входную группу большого современного дома – скромный передний дворик, аккуратно подстриженная живая изгородь из туи, кованые ворота. На улице перед домом были припаркованы два полицейских фургона, и, судя по вою сирен вдалеке, к ним приближались еще несколько.
– Добрый день. – Из машины вышел мужчина в темно-синем полицейском комбинезоне и подошел к Джессике. – Офицер Койвуахо.
– Джессика Ниеми. – Она показала ему свой значок, но ее коллеги в форме уже узнали ее. Она краем уха услышала несколько своих прозвищ: Сержант Милашка, Лара Крофт, Красотка.
– Что здесь случилось? – спросила Джессика.
– Черт побери! – Койвуахо снял свою темно-синюю фуражку и потер лысину. Джессика терпеливо ждала, пока офицер возьмет себя в руки. Она бросила взгляд на дом и увидела, что входная дверь приоткрыта.
– Мы ответили на вызов в 10:15. Таскинен и я были довольно близко, так что мы приехали первыми из всех патрулей.
Койвуахо жестом пригласил Джессику пройти за ним через ворота. Она проследовала за ним, кивком приветствуя офицеров, ожидавших возле фургона.
– Что сказал диспетчер?
– Мы получили сообщение об угрозе самоубийства, – ответил Койвуахо, пока они поднимались на крыльцо. На каменном полу прихожей образовалась лужица от растаявшего снега. Ветер на секунду стих, и Койвуахо продолжил: – Дверь была открыта, и мы вошли.
Только теперь, при ярком свете фонаря на крыльце, Джессика увидела всю глубину страха в глазах мужчины. Она сгибала и разгибала ноющие пальцы, позволяя разуму нарисовать картину происходящего, опираясь на то немногое, что ей сообщили минуту назад по телефону.
– Значит, в доме больше никого нет? – спросила она, хотя знала, что ответ будет отрицательным. Койвуахо торжественно кивнул и снова надел шерстяную шапку, натянув ее до ушей.
– Мы проверили оба этажа. Должен признаться, мое сердце никогда не билось так сильно. К тому же там была эта чертова музыка.
– Музыка?
– Она была как-то неуместна в данной ситуации… Слишком спокойная, – с этими словами Койвуахо вручил Джессике их основное защитное снаряжение: перчатки, маску для лица и пару одноразовых бахил. Она наклонилась, чтобы надеть их поверх черных кроссовок. Кобура ее пистолета слегка скользнула вниз к полу.
– Где тело?
– Мы постарались оставить место преступления нетронутым, – сказал Койвуахо и кашлянул в кулак. Джессика убрала со лба прядь влажных волос и подошла к окнам, выходящим на море. Она прошла мимо дамской комнаты, кухни и вошла в гостиную, стены которой были полностью стеклянные. Огни полицейских машин, мигание которых было хорошо видно сквозь огромные стекла и шло в такт ее сердцебиению, придали мебели синий оттенок. Комната выглядела слишком похожей на аквариум, чтобы быть уютной, но когда Джессика увидела фигуру, сидящую во главе стола, она тут же перестала оценивать красоту комнаты. Она тут же остановилась, пытаясь понять, почему женщина, сидящая почти вертикально в своем кресле, выглядит так невероятно неестественно. Джессика сделала несколько шагов вперед, и ее желудок сжался.
– Ты когда-нибудь видела что-нибудь настолько жуткое? – голос Койвуахо раздался где-то позади Джессики, но она не услышала вопроса. Лицо мертвой женщины было искажено в истерической усмешке. Даже глаза у нее смеялись. Выражение лица девушки совершенно не вязалось с тем фактом, что она недавно ушла из жизни. На ней было черное коктейльное платье с глубоким вырезом, скрещенные руки покоились на столе. Больше на столе ничего не было. Ни телефона, ни оружия. Ничего.
– Я проверил пульс. Больше ни к чему не прикасался, – заметил Койвуахо, и Джессика повернулась к нему. Затем она осторожно подошла к женщине и наклонилась, чтобы лучше рассмотреть лицо, искаженное неестественной гримасой.
– Какого черта… – Джессика прошептала это так тихо, что ее могла бы услышать только сидящая девушка, если была бы еще жива. Детектив бросила взгляд вниз, мельком заметив, что босые ноги жертвы скрещены под стулом, а матово-черные угги от Джимми Чу аккуратно стоят на полу рядом. Ногти на руках и ногах были выкрашены в глянцево-черный цвет.
– Койвуахо, – наконец отозвалась Джессика, вернувшись взглядом к вынужденной улыбке на лице женщины.
– Да?
– Вы сказали… Даже при том, что это не похоже ни на одно типичное самоубийство, это…
– Мерзость. – Койвуахо сглотнул слюну и сделал несколько шагов к столу. Струйка пота стекала по его виску за ухом, исчезая между толстой шеей и воротником комбинезона. Кажется, он старался не смотреть на мертвую женщину. Патрульный неуверенно продолжил: – Звонок в Службу спасения…
Джессика начала терять терпение.
– Да?
– Звонила не она. – Койвуахо замолк на несколько секунд, облизнув пересохшие губы. Джессика догадалась, что он собирался сказать дальше. Впрочем, даже несмотря на это, она вздрогнула, когда мужчина произнес: – Звонил кто-то другой.