– Составите компанию? – спросил Лекс, наконец-то разрешив себе взглянуть на соседа прямо. – Не люблю пить один. Да и есть тоже.
Это конечно брехня. Отсутствием аппетита Лекс никогда не страдал, и уж точно наличие или отсутствие людей на это никак не влияло. Лекс фигней никогда не страдал.
Паренек кивнул и Лекс тотчас поставил перед ним наполненную рюмку. Нужно бы поскорее напоить его, и уложить спать, чтобы не отсвечивал. Лексу еще с трех часов дня хотелось записать одну идею для будущего хита, но все что-то мешало. А теперь вот еще этот болезный. Да еще вдобавок свет погасили. Но ничего, он уже давно приспособился и в телефоне записывать. Да и лампочку над своей койкой можно включить.
– Берите колбаску. Вообще угощайтесь. У вас есть ложка или вилка? Я, кстати, Лекс. Запомните это имя, скоро оно станет известно. Вообще-то я Александр, но зовите меня именно Лекс. Вскоре весь мир будет меня знать именно под этим именем.
Уже ляпнув, Лекс подумал, что зря он так. Надо бы держать язык за зубами, чтобы не сглазить. Верь не верь в приметы, а они работают.
– Саня, – отозвался бывший уже незнакомец, – ну в смысле, тоже Александр.
– Как забавно, – а забавно Лексу вовсе не было – у него появился какой-то зуд, и самое противное в нем было то, что было не понятно, где именно зудит. – Вы еще скажите, что тоже едете в столицу, чтобы покорить её своей музыкой и харизмой.
– А откуда вы узнали? – прошептал Саня.
Лекс скрипнул зубами. Ну вот точно сглазил. Вот еще бы какого-то прилипалы не хватало. Ведь он сейчас наверняка напросится к нему в группу. А ведь толковый человек вряд ли был бы голодным. А от бестолкового пользы никакой, один вред.
– У вас пальцы пианиста, – нашелся Лекс и кивнул на санины руки, нерешительно стискивающие рюмку. – У меня на это глаз наметанный, – тут он безбожно врал. – Да вы угощайтесь.
Дрожащая рука оторвалась от рюмки и потянулась к пакетику с сырно-колбасной нарезкой, подхватила первое что попалось, и…этот придурок проглотил сыр не жуя. Как можно так есть хороший дорогой сыр? Глотать можно что угодно!
– Давайте чокнемся? – предложил Лекс, а Саня часто-часто закивал. – Может на ты? – Саня опять кивнул в ответ. – Давай, Саня, выпьем за наш творческий успех. Мы обязательно станем известными. Вдвоем-то всяко полегче будет? – Саня продолжал кивать в ответ, а Лекс, утвердившись в том, что все правильно об этом никчемном человеке понял, решил, что надо что-то делать, и желательно поскорее, пока та замечательная идея, которую срочно надо было записать еще полдня назад, не выветрилась из головы. Вдруг это будущий хит?
Следующие два часа, показавшиеся Лексу бесконечными, ему пришлось слушать о том, как этот странный человек будет им пользоваться для достижения своих жалких целей. А Лекс не любил, когда его использовали. Он предпочитал сам использовать людей.
– А на чем ты играешь? – вдруг спросил Саня, едва сумев собрать глаза в кучу. – Я должен знать, с чем буду иметь дело.
Лексу едва удалось сдержать хохот, и ему даже почти удалось удержать брови, дабы те не уползли на темечко, показывая степень удивления. Поэтому скорее всего получилось что-то кислое на лице.
А не удивиться Лекс не мог. Этот странный человек решил, что при их возможном сотрудничестве он будет лидером! Нонсенс!
– На всём, – ответил Лекс, желая показать, что не по Сеньке шапка – иметь такого как он музыкантом в своей группе, точнее не по Саньке. – Я самый настоящий многостаночник, – добавил он, надеясь, что Саня поймет, что и вокалист тоже, и что он ни в ком не нуждается.
– Это хорошо, – выдал Саня даже не пытаясь хотя бы ради приличия сдержать зевок. – Плохо что ли? Конечно хорошо, но все же?
– Главный мой инструмент – голос, – оскалившись, поведал Лекс, уже точно желая, чтобы Саня понял, кто тут главный и не придумывал себе сказок.
– Не-не-не, – мерзко орудуя за щеками языком, прочищая зубы от застрявшей еды, возразил Саня. – Пою здесь я, ик. Точка.
Лекс чуть не задохнулся от возмущения. Но, понимая, что дурака не переспорить, изменил созревшее только что решение почти на противоположное и как будто бы присмирел.
– Гитара, – чуть ли не подобострастно сказал он. – Хотя нет. В музыкальной школе, а потом в консерватории я учился играть на виолончели, – все же смирным он быть не умел, даже если надо, поэтому даже против воли он продолжил пытаться втолковать Сане, что он слишком хороший для него музыкант. – Но для широкой аудитории пришлось освоить электрогитару. А потом понеслось.
– Это просто замечательно, – пробормотал Саня. – У тебя есть гитара, или надо будет покупать? – Лекс припомнил, что все его гитары остались дома у родителей, так как отправиться в путь он предпочел налегке – не считать же два полных баула за вещи? Там и было-то чуток одежды и все, да так по мелочи. – А то у меня денег нет, – продолжал Саня. Поиздержался как-то, – вздохнув он откинулся на подушку, а Лекс фыркнул – он-то чтобы переехать как следует и закрепиться на месте продал машину, правда еще полгода назад, когда решился впервые, да потом почти сразу передумал. – Так что придется искать какую-нибудь работенку на первое время, – ну уж нет, думал Лекс, начиная приводить в действие только что родившийся в его голове план, а для этого нужно глянуть, не забыл ли он взять с собой кое-что. – Но прорвемся, – зевнув, Саня закинул ноги на койку. – А может быть получится устроиться в какой-нибудь клуб? Будем там песни исполнять, всеми любимые, – блаженно улыбнувшись, он пропел, – белые розы, белые розы. Тьфу.
То, что Саня в конце сплюнул Лекс не заметил, так как сделал то же самое, при этом совершенно не глядя на собутыльника. Покопавшись немного в своей сумке с деньгами и документами, он нашел то, что искал.
– Я на минутку отлучусь, ты пока разливай, – и сжимая в руках баночку со снотворным он отправился в начало вагона.
Решение, что нужно сделать, как-то сразу созрело в его голове, хотя что конкретно для этого нужно будет сделать еще не было ясно. Предстояло импровизировать. А Лекс умел это как никто другой, правда в основном на сцене, но это не важно.
Надо напоить Саню снотворным, чтобы потом в тишине (под перестук колес конечно же) подумать, что делать. Ну и уж как минимум, пока он будет спать, то мешаться не будет.
Вернувшись с двумя стаканами чая, оба со снотворным для надежности, Лекс застал Саню спящим. Сел, поставил перед собой стаканы в железных подстаканниках и задумался. Хотелось чаю.
Можно конечно всю дорогу подсыпать ему снотворного, а там потом, уже в столице скрыться по тихому, и не найдет он его никогда, и мешать не будет. Что ж, это неплохой вариант. Мысленно Лекс пережил ближайшую неделю, он читал, или спал, или ел под стук колес и под мерное сопение Сани – это его вполне устраивало. А потом, уже выйдя на конечной, оставил позади сонного недотепу и отправился в большой путь к звездному олимпу. Он нашел себе спонсора, музыкантов, продюсеров – всех первосортных профессионалов. Он выступал на лучших сценах. Вот его объявили. Почему-то назвали Александром. А ну да, наверное от того, что в Кремле, в то время как в первом ряду сидел президент. Но постойте, кто это впереди него вышел на сцену. Саня? А почему у него самого гитара в руках и нет микрофона?
Лекс похолодел.