Майкл должен был встретиться с Дженни Дрейпер в девять утра. В качестве места встречи он выбрал «Старбакс» на улице Хай-Холборн. На углу с Чансери-лейн. Рядом, в Грейс-Инн, находилась контора Дрейпер. Буквально в двух шагах. Это было одной из причин, по которой Майкл выбрал это место. Когда дело ведут два барристера, старший и младший, между ними существует четкая иерархия. Такая разница в статусе не способствует быстрому сближению. Поэтому Майкл решил, что, если встреча будет происходить на территории Дрейпер, это придаст ей уверенности.
Он появился за пятнадцать минут до назначенного времени: ему нравилось приходить заранее и наблюдать за прибытием собеседника. Майкл отхлебнул из большой кружки черный кофе – «Венти Роаст», так назывался он в меню, – и посмотрел на часы на запястье. 8:58.
Зал кофейни был узкий, но длинный, тянулся через все здание. Полон столиков разных размеров, диванчиков и одиночных кресел. В самом конце зала находился большой квадратный стол, за который можно было бы уместить четверых. Его и выбрал Майкл.
Расположившись за столом, он стал смотреть через панорамное окно на улицу. Оно выходило как раз на тротуар, ведущий к Грейс-Инн.
8:59.
Внимание Майкла привлекло движение на тротуаре. Дорога была людная, но, подняв взгляд, он заметил, что один пешеход выделяется из толпы. Высокая женщина лет под тридцать или чуть больше тридцати, с длинными, аккуратно заколотыми светлыми волосами, она целенаправленно шла ко входу в кафе.
Дженни Дрейпер.
Ровно 9:00.
С точностью до минуты. По крайней мере, если верить часам Майкла.
Дрейпер вошла в кофейню и зашагала к Майклу. Рид был прав. Очень привлекательная женщина. Стройная, с бледной кожей и орлиным носом, одета в сшитый на заказ серый костюм, идеально на ней сидевший. В этом она абсолютно отличалась от Майкла. Майкл надевал костюм, только когда шел в суд. В джинсах и футболке, он казался скорее ее клиентом, чем коллегой.
– Майкл.
У нее был акцент выпускницы престижной школы. Которая с рождения пользуется привилегиями и не ставит под сомнение свое место в мире. Та же уверенность сквозила и в ее тоне. Дрейпер не спрашивала, он ли это, а использовала его имя в качестве приветствия.
Она протянула правую руку.
– Дженни, – Майкл ответил тем же тоном, взял ее за руку и легонько пожал. – Приятно наконец познакомиться.
– И мне. Я в восторге от перспективы работать с вами.
Майкл не знал, что на это отвечать, поэтому лишь улыбнулся и жестом пригласил ее садиться.
– Что вам взять? – спросил он, все еще стоя.
– Эспрессо маккиато.
– А из еды?
– Можно я побуду плохой девочкой и закажу шоколадный маффин? Мне нужна доза сахара.
– Что угодно, если это поможет подзарядиться, – пошутил Майкл.
Подойдя обратно к стойке, он сделал заказ. Когда тот был готов, он вернулся с подносом к столу.
Пока Майкл ходил, Дрейпер расположилась поудобнее. Теперь на столе перед ней лежала папка А4. Рядом – тонкий ноутбук. Рядом с ним – «Айпад». А рядом с «Айпадом» – «Айфон». Майкла удивило, что кому-то могли понадобиться все три гаджета сразу. Но об этом лучше поговорить в другой раз.
– Я смотрю, вы подготовились.
– Не хотелось произвести плохое впечатление при первой же встрече, – кокетливо улыбнулась Дрейпер. – К тому же я подумала, что вы захотите сразу приступить к делу.
– Это правда – ответил Майкл. – У нас не так много времени.
– Не волнуйтесь, мы быстро вас подготовим.
– Надеюсь на то. – Майкл сел, подавшись вперед и сжав руки между коленями. – Теперь расскажите, что думаете о Саймоне Кэше вы?
Следующий час Майкл и Дрейпер обсуждали различные аспекты дела. Обвинение. Личность Кэша. Все, что произошло с делом до сего момента, включая замену Дерека Рида.
Дрейпер согласилась, что Рид прекрасно справился бы со своей задачей. Но тут же сообщила, как она счастлива, что дело в итоге поручили Майклу. Какая это честь для нее работать со столь блестящим молодым королевским адвокатом.
Майкл не обратил на эту лесть внимания. Возможно, она говорила искренне, но барристеры привыкли массировать друг другу эго, тогда как за глаза говорили совсем другое. К тому же он помнил предостережение Рида.
– То есть вы считаете, что Кэш виновен? – спросил Майкл.
Разговор прошел по кругу и вернулся к ответу Дрейпер на первоначальный вопрос Майкла.
– Я этого не говорила, – ответила Дрейпер. – Я всего лишь не убеждена, что он невиновен. В отличие от Дерека. И Росса.
– Сколько вам лет, Дженни?
– Тридцать один. А что?
– И сколько вы прослужили в адвокатской конторе?
– Восемь лет. Девять, если считать ученичество. Опять же, к чему этот вопрос?
Дрейпер, несомненно, была уверена в себе. Возможно, даже чересчур. Это не беспокоило Майкла. В их профессии вера в собственные силы была необходимым качеством.
– Просто необычно, что столь молодой и неопытный адвокат открыто выражает несогласие с Дереком Ридом и Эндрю Россом.
Произнося эти слова, Майкл сообразил, что их можно истолковать неверно. Он продолжил:
– Я хочу сказать, это здорово. Большинство людей в вашем положении просто согласились бы с мнением старших. Особенно если старшим выступает Дерек.
– Спасибо.
Майкл видел, что комплимент ей приятен.
– То есть вы согласны со мной? – спросила Дрейпер. – В том, что они могут ошибаться насчет Кэша.
– Нет, нисколько. – Реакция Дрейпер на его ответ рассмешила Майкла. Девушка заметно сдулась. – Кэш произвел на меня в точности такое же впечатление, как на Дерека. Я считаю, мальчишка не совершал ничего из того, что ему вменяют. Я просто не верю в это. Но хорошо, что вы относитесь к нему скептически. Кто-то из нас должен. Держите глаза открытыми и голову ясной, пока я отправляюсь в крестовый поход.
Дрейпер не ответила, что не удивило Майкла. Вряд ли за свои восемь лет службы она встречала королевского адвоката, который был бы доволен тем, что младший по званию поставил под вопрос его заключение. Многие барристеры в позиции Майкла расценили бы такое несогласие как оскорбление. Как вызов их превосходству.
Эго, насколько было известно Майклу, решало все.
Он смотрел, как Дрейпер обдумывает его слова. Если у нее действительно такой острый ум, как утверждает ее репутация, она поймет преимущество команды, в которой вера сочетается со здоровым скептицизмом. Пусть это и необычный подход, но в такой команде будут учитываться все точки зрения.
– То есть вы хотите, чтобы я не соглашалась с вами? – спросила Дрейпер. – Вы хотите, чтобы я сомневалась во всем, что говорит наш клиент?
– Мне нужно, чтобы вы сомневались, – ответил Майкл. – Я поверил в этого мальчика, Дженни. И чем дольше читаю доказательства, тем больше убеждаюсь в его невиновности. Но вера создает слепые зоны. Если вы останетесь при своем мнении, это поможет нам их избежать.
Дрейпер откинулась на стуле, и по ее лицу поползла улыбка. Майкл видел, что она разглядела преимущество его подхода.
«Может, ее репутация все-таки заслуженна, – подумал Майкл. – Посмотрим».
– Так что вы думаете о показаниях Терри Колливера? – спросил он ни с того ни с сего. Он уже решил, что дискредитация этого свидетеля будет их лучшей стратегией. И теперь хотел знать, пришла ли Дрейпер к такому же выводу.
– Думаю, он слабое звено в обвинении, – ответила Дрейпер. – По крайней мере, с точки зрения присяжных.
– Почему?
– Потому что у него есть причина врать. Его арестовали за убийство. Показания телефонных вышек служат доказательством, что он был если и не на самом месте преступления, то рядом. Его собирались судить за убийство, но тут вдруг он сдает О’Дрисколла с Кэшем. Взамен на переквалификацию обвинения на гораздо менее серьезное.
– Верно, – кивнул Майкл, довольный ответом. Она заметила главную слабость свидетеля, но пропустила другую. – Почему в полиции приняли его слова на веру? – спросил он. – Почему просто поменяли его на О’Дрисколла с Кэшем?
– Потому что они знали, что О’Дрисколл замешан, – ответила Дрейпер. – Но не могли его обвинить, потому что у них не было приемлемых для суда доказательств. Показания Колливера дали им такое доказательство.
– Но зачем называть и Кэша? – подсказал Майкл Дрейпер. – Почему не сдать одного О’Дрисколла?
– Потому что Колливер говорит правду?
«Слишком очевидно, – подумал Майкл. – Здесь она промахнулась».
– Почему вы так думаете? – спросил он.
– Это объясняет, почему косвенные улики против Кэша кажутся такими убедительными. Полиция даже не подозревала его, до того как Колливер сделал свое заявление. Не было никаких причин его называть, если только он действительно не виновен.
– Уверены?
– По вашему тону я догадываюсь, что не должна бы, – улыбнулась Дрейпер. – Что вы сами думаете?
– Я думаю, что О’Дрисколл был не один, когда убивал Голлоуэев. Никто бы не смог в одиночку убить обоих. Особенно учитывая то, как их убили. Это была работа для двоих. Минимум.
– В таком случае разве это не еще одно доказательство против Кэша? Ведь именно это и утверждает Колливер.
– Это доказательство против кого-то, Дженни. Кого угодно. Все, о чем оно говорит, так это о том, что убийц было несколько. О’Дрисколл и кто-то еще. Колливеру это известно. Особенно если Колливер и был вторым убийцей.
Дрейпер подалась вперед. По ней видно было, что она обдумывает теорию Майкла.
– То есть вы думаете, что Колливеру пришлось назвать кого-то еще? Что он говорит правду насчет О’Дрисколла, но Кэша приплел только для того, чтобы подставить его вместо себя?
– В яблочко.
На Майкла произвело изрядное впечатление то, как четко Дрейпер изложила суть его мысли. Прирожденный адвокат. Ее слова прозвучали так, будто она почти с ним согласна.
– Пища для размышлений, – сказала Дрейпер, снова откидываясь. Она не до конца приняла новую теорию Майкла. Что само по себе было хорошо. Дрейпер продолжила: – Но, конечно, в таком случае наша лучшая стратегия – доказать, что второй обвиняемый лжец и убийца. А также выставить лжецом и убийцей главного свидетеля.
– Я и не говорил, что будет просто. – Майкл не мог не заметить насмешку в словах Дрейпер. Черт, да он и сам готов был посмеяться. – Зато может быть забавно.
– Забавно посмотреть, это уж точно, – ответила Дрейпер. – Теперь я рада, что не мне придется выступать в зале суда.
– Спасибо за оказанное доверие. Но в этом плане есть одна маленькая загвоздка.
– Какая?
– Кэш.
– А что с ним?
– То, что он отказывается и слово сказать против О’Дрисколла. А мы не можем ничего сказать или сделать без его согласия.
– То есть мы не можем обвинить О’Дрисколла? А значит, мы не можем сказать, что Колливер говорит правду насчет него, но врет насчет Кэша. Чтобы скрыть свое собственное участие или по какой-то другой причине. Разве это не подрывает тактику, которой, по вашему мнению, мы должны воспользоваться?
– Можно сказать, что подрывает. Но точнее было бы сказать, что полностью рушит ее. – Майкл все еще улыбался. – Если только Кэш не передумает.
– А он может?
– Я думаю, что вероятность высока. И здесь вступаете вы, Дженни. Я хочу, чтобы вы поработали над ним. Каждый день, пока длится процесс. Пока он не даст нам разрешение напасть и на Колливера, и на О’Дрисколла.
– Вы хотите, чтобы я повлияла на клиента? – потрясенно спросила Дрейпер. Майкл не сомневался, что и это для нее в новинку. – Хотите, чтобы я заставила его изменить инструкции?
– Я лишь хочу, чтобы он сказал правду, Дженни. Этот мальчик – сам себе злейший враг. Он слишком молод и наивен, чтобы уберечься от пожизненного заключения, поэтому наша задача – защитить его от самого себя. И если для этого вам придется подтолкнуть его в правильном направлении, то я не против.