По счастью, добираться до Академии на Торенгарте отсюда было вполне комфортно – пересадок не требовалось, но относительно долго – чуть больше часа. Если план удастся, вставать по утрам придётся совсем рано… но это мелочи, лишь бы получилось.
Ника нервничала. Посчитав количество станций до необходимой, она сфокусировалась на подсчёте остановок и сунула наушники в уши, включив музыку. С Дэрном у неё на этот счёт вкусы были совершенно противоположные: что-либо, нравящееся конкретно Нике, она могла слушать лишь раз в месяц, по дороге в Персанс и обратно… В душе оборвалась последняя нить. И как только жила так раньше?
Академию Хампта и весь прилегающий кампус ограждал высокий монолитный забор из тёмно-серого бетона, ощетинившийся аркантитовыми зубцами по всему периметру. Нике пришлось долго его обходить, прежде чем она дошла до пропускного пункта, похожего на высокую башню возле мощных гермоворот. Визуально входа в эту башню не существовало, как будто она была сплошным монолитом.
Какое-то время девушка стояла в ступоре, озираясь в надежде увидеть хотя бы намек, как попасть внутрь. Она уже хотела развернуться и уйти, решив, что это знак судьбы и не стоит этого делать, как в башне прямо перед ней в стену уплыла мощная металлическая дверь. Из неё вышли трое парней в форме Хампта и, не обратив внимания на Нику, шутя и болтая пошли прочь.
Пропустив их, девушка шустро юркнула внутрь. Около двери внутри располагался пропускной пункт, где за широким толстым стеклом сидел мужчина средних лет, безучастно посмотревший на вошедшую. Собравшись с духом, Ника выпалила:
– Здравствуйте! Я хочу быть добровольцем. Приём ещё ведётся?
– Наверное, – рассеянно ответил он, – спроси в приёмной. Иди всё время прямо, пока слева не увидишь здание с вывеской «Приёмная». Тебе туда. Не заблудишься.
– Спасибо, – поблагодарила Ника, шагнув через приветливо открывшиеся, с этой стороны стеклянные, двери.
От пропускного пункта прямо вела дорога с тротуаром. Здание Академии отсюда видно не было – над дорогой нависали великовозрастные деревья, судя по их толщине, росшие здесь ещё с самого основания Хампта сотни лет назад.
Пройдя немного вперёд, Ника увидела трёхэтажное здание в форме куба. Его внешняя отделка состояла из серебристых металлических пластин, помпезно переливающихся в лучах осеннего солнца.
Над входом в здание висела электронная вывеска, на которой слово «Приёмная» сменялось фразой «Добро пожаловать». Ника остановилась, в ступоре рассматривая непривычную конструкцию: над окнами этого здания отсутствовали ставни.
«Что за бред? – нахмурившись, подумала девушка. – Даже если вы сидите за огромным забором, напичканным всякими датчиками, никто вас не застрахует от появления червоточин внутри… Или застрахует?»
Девушке вспомнился утренний сон и укоризненный взгляд пушистого пса… У Каса точно бы нашлось, что ей сейчас сказать и, скорее всего, большая часть из этого была бы нецензурной. Однако, он фактически ничего не знал о безвыходности из её жизненной ситуации. Этот способ выбраться был единственным, и выбран ей лично.
Ника зашла внутрь здания. Весь первый этаж занимал большой холл, светлый и чистый. По стенам располагались горшки с крупными комнатными растениями, меж которых стояли чёрные кожаные диваны. В дальнем конце находился ресепшен, за которым, широко улыбаясь, сидела симпатичная и ухоженная девушка.
– Здравствуйте! – как-то чересчур радостно поприветствовала она. – Вы – доброволец?
«Нет,» – почему-то очень захотелось ответить Нике, развернуться и бежать, пока не поздно, но вместо этого она упрямо выдавила из себя:
– Здравствуйте. Да. Места ещё есть на обучение?
– Конечно! – также радостно ответила девушка и стала что-то нажимать на большом сплитпаде, вмонтированном в стол. – Приложите, пожалуйста, ваши документы сюда.
Ника коснулась запястьем сканера, в душе жалея, что девушка – не робот, и у неё нельзя было отключить этот наигранный радостный тон.
– Всё чудесно! – спустя несколько минут обработки данных, улыбнулась она. – Добро пожаловать в Хампт, Ника Стивет! По уставу, здесь не положено обращаться ни к кому на «вы», даже к главнокомандующей. С ней ты увидишься уже завтра, после прохождения тестирования. В полдень.
– С Лайениртой? – Ника изумлённо выкатила на неё глаза.
– Да! Здорово, правда? – это прозвучало действительно так, будто она искренне верит, что это «здорово». – Издревле глава Хампта встречает вновь прибывших хранов, а также провожает их в каждый дозор.
– Прелесть какая, – пробормотала Ника, раньше видевшая Лайенирту только в новостях и представать перед ней лично совсем не желая.
– Именно так! Твоё тестирование завтра в половине двенадцатого, в лаборатории Академии. Она находится напротив общежития, так что не заблудишься. Приложи ещё раз руку к сканеру, пожалуйста, – Ника подчинилась и на её запястье появился ключ – прямая по краям линия, по середине непрерывно вырисовывающая герб Хампта – пирамиду в ромбе. – Это – твой ключ от комнаты, пропуск на территорию кампуса и абонемент на питание, – пояснила девушка. – Все остальные помещения общего доступа в кампусе не закрываются. Номер твоей комнаты 1.50. Вот карта кампуса, – она выложила перед Никой большую напечатанную карту, – здесь есть ссылка. Можешь отсканировать сплитфоном и скачать на него в электронном варианте.
«…чтобы он сразу оказался у нас в базе, – додумала её фразу Ника, – интересно, паранойя – это заразно?»
– Спасибо, – ответила же она вслух, – не заблужусь. Я – геолог. Я по картам не только хожу, но и рисую их.
– Прекрасно! Удачного обучения! – девушка снова включила свой максимально радостный тон.
Попрощавшись, Ника вышла наружу. Про себя она отметила, что подобный тон – это самый необычный, но – вполне действенный способ отвадить от себя кого угодно. Стоило бы взять на вооружение.
Судя по карте, кампус был огромным. Университет, в котором училась Ника, не имел и трети этой территории, хотя считался самым престижным… после Академии Хампта, конечно.
Во всём Тарнодане именно академия была только одна. Остальные высшие учебные заведения были университетами, поэтому каких-то уточнений и длинных названий не требовалось. Если кто-то упоминал именно «академию», любой житель этого мира знал, о какой именно идёт речь.
Ника дошла до перекрестка и остановилась, в смятении разглядывая стройные красивые ряды располагавшихся вдоль тротуара клумб. Подобными излишествами на досуге могли заниматься деревенские жители, так как червоточины в малых поселениях появлялись гораздо реже, чем в столице, ещё и внутри ограждений это случалось крайне редко.
В Тенерисе подобная красота могла провалиться в червоточину в любую из ночей, отчего на улицах города любые объекты ландшафтного дизайна считались затратным излишеством.
«У фундамента высоток вроде есть какая-то система, из-за которой они не проваливаются в червоточины, а почему деревья туда не проваливаются, интересно? Или проваливаются? – подумала Ника, потирая виски. – Мда. Жить, воспринимая всё, как данность, гораздо проще…»
Девушка кинула взгляд на карту и повернула налево. Прямо дорога вела к учебному корпусу, тёмные стены которого виднелись отсюда, возвышаясь вдалеке. «Гениально, – раздражённо подумала Ника, – с учётом, что ходить туда после заката… Тёмное здание в темноте, для дневнесов, привыкших к свету…У местного дизайнера отменное чувство юмора…»
Несмотря на то, что самое необходимое сейчас получилось легко, как по щелчку пальцев, Ника не ощущала эйфории или даже радости. Скорее наоборот, её всё раздражало. Она чувствовала себя мухой, угодившей в паутину, оттого всё вокруг казалось лживым и неестественным.
Общежитие представляло из себя длинное трёхэтажное здание, обшитое чёрными глянцевыми пластинами, сверкающими на солнце ничуть не хуже, чем те серебристые на стенах здания приёмной. Ставни над окнами здесь также отсутствовали, вселяя в душу ощущение ненормальности и небезопасности.
Вздохнув, Ника вошла внутрь. Никаких пропускных пунктов здесь не было. За входом располагался небольшой холл, аналогичный тому, что был в приёмной. Сразу за ним начинался длинный коридор, по обеим сторонам которого находились двери в комнаты. Ближайшая имела номер 1.1, напротив неё – 1.2. Сделав логичный вывод, Ника поправила рюкзак за плечами и пошла по коридору вперёд.
Добравшись до своей комнаты, девушка отсканировала ключ и вошла внутрь, замерев на пороге от удивления. Почему-то ей всегда представлялось, что общежитие Хампта – это военная казарма, в которой у хранов разве что своя койка на двухярусной кровати.
Здесь же скорее был гостиничный номер дорогого отеля, которые девушка разве что на картинках в рекламе видела. Две отдельно стоящие у противоположных стен широкие высокие кровати, назвать койкой которые язык никак не повернётся. У широкого, в ширину стены окна – два массивных металлических стола, у каждого мягкое комфортное кресло на колесиках. Рядом с каждой кроватью возвышался огромный, чёрный, полированный шкаф, объёма которого Нике хватило бы, чтобы сложить вещи за всю её жизнь и ещё осталось бы место. Пол комнаты устилал пушистый, белый, словно снег, ковёр.
Ника закрыла входную дверь и сняла кеды. Она поставила их на стоящую у входа металлическую обувницу, рядом с аккуратными ботинками, судя по всему, принадлежащими её соседке.
В небольшой прихожей, ничем не отделённой от комнаты, с правой стороны находилось две двери, ведущие в душ и туалет. Одна из них открылась, и оттуда вышла невысокая, очень худенькая, бледная, светловолосая девушка с большими голубыми глазами и веснушками на слегка курносом носу. Она улыбнулась широкой и добродушной улыбкой, поздоровавшись:
– Привет! Ты моя соседка?
– Видимо, да, – смутилась Ника, в душе надеясь, что она не будет копией девушки из приёмной.
– Здорово! Меня зовут Рада, – девушка приветственно протянула руку.
– Ника, – кивнула Ника, пожав ей руку и направившись к очевидно пустующей кровати. Сев на неё и выдохнув, она начала разбирать вещи, задумавшись о своём.
Рада села на свою кровать, свесив тонкие ноги в бежевых лосинах, и какое-то время старательно пыталась не мешать соседке и даже на неё не смотреть, но в конце концов не выдержала и тихо сказала:
– Слушай, если я тебя не буду устраивать, как соседка, в приёмной можно запросить другую комнату…
– Рада, – Ника подняла на неё уставший взгляд, – не принимай на свой счёт мою молчаливость. Последние дни у меня были очень насыщенными на эмоции, поэтому я морально очень устала. Поверь, единственная проблема, которая у нас может возникнуть – это чистка белого, чтоб его, ковра… Ещё и такого пушистого…
Рада звонко рассмеялась и, махнув рукой, успокоила её:
– У студентов Академии есть куда более важные дела, чем уборка. Комнаты каждый день убирают уборщицы. Бельё меняют также, если нет иных указаний от жильцов на той панели у входа, – она показала пальцем на что-то маленькое и светящееся у входной двери. Увидев ошеломлённый взгляд соседки, она добродушно добавила: – Я не шучу, Ник. Я тут неделю живу, жду начала занятий. Кстати, ты мерки сдала уже?
– Какие мерки? – не поняла Ника, всё ещё не сумев осознать сказанное насчёт уборки.
– На форму, у входа есть объявление, – буднично сказала Рада и снова взялась объяснять: – Днём можно ходить, в чём хочешь, но на занятия в Академию – только в форме. Спортивную на тренировки, кстати, тоже выдают. Поначалу форма будет только внешне похожа на ту, что храны носят в дозорах, а потом сделают настоящую, с этими всякими штуковинами…
– Откуда ты столько знаешь? – изумилась Ника.
– На сайте читала и в социальных сетях, – пожала плечами Рада и стала переодеваться. – Я давно хотела сюда попасть. Очень ждала, когда двадцать исполнится.
– Родители не против?
– Они не в курсе, – Рада поморщилась, – скажу, когда закончу. Пока что они думают, что я учусь в университете на психолога. Я из Солемнартиса родом, поэтому разницы между моим обитанием в общежитии ВУЗа или здесь они не заметят. К тому же, у нас большая семья, у меня четыре сестры и брат. Уверена, родителям и без меня есть за кем следить. А ты своим говорила?
– Нет, маму удар хватит, – призналась Ника, завершив раскладку своих скромных пожитков.
– Мою вряд ли, но тоже пока не хочу расстраивать, – кивнула Рада. – Идём, мерки тут напротив в лаборатории снимают, я покажу. Заодно на обед сходим, если ты не против.
– Только за, спасибо тебе большое, – искренне поблагодарила Ника. Положительный настрой соседки передался и ей.
…Быстро записав параметры девушки, вальяжная дама в примерочной велела возвращаться за формой завтра во второй половине дня. Поблагодарив её, девушки направились в ресторан, по словам Рады располагающийся сразу за лабораторией, параллельно ей.
Слово «ресторан» резало Нике слух. Оно казалось каким-то далёким и чужим, совершенно несовместимым со студенческой жизнью. Однако, войдя внутрь, девушка поняла – назвать столовой это помещение язык не поворачивался.
Свет проникал сюда через огромные, от пола до потолка, витражные окна, обрамляющие две стены сплошной красочной стеной. Внушительных размеров зал был заставлен резными столами из красного дерева. Их столешницы украшали целые пейзажи, покрытые сверху эпоксидной смолой, и у каждого такого стола располагались мягкие, с алой бархатной обивкой, диваны. Сверху свисали винтажные округлые люстры с множеством лампочек, горящих мягким приглушённым светом, как будто это были свечи…
– У нас же здесь… абонемент? – тихо спросила Ника, изумлённо озираясь.
– Конечно, – ответила Рада, беря её под руку и увлекая дальше вовнутрь. В дальнем конце зала располагался стол, уставленный огромным количеством разных яств. – Бери, что душе будет угодно. По-хорошему, нужно сканироваться после того, как наберёшь, но это редко кто делает. С подносами неудобно. Дозорные храны, как я обратила внимание, вообще никогда этого не делают.
– Дозорные тоже сюда ходят? – осторожно поинтересовалась Ника.
– Да, а почему нет? – удивлённо спросила Рада в ответ. – Этот ресторан же для всех, не только для студентов. На обеде дозорных обычно немного. Чаще они приходят на ужин, так что на него лучше приходить пораньше. Может, ещё на завтраки, но я так рано не встаю.
Ника набрала целый поднос съестного и села в самый дальний угол спиной к стене. Рада разместилась рядом и как бы невзначай поинтересовалась:
– Подруга, у тебя проблемы с безопасностью?
– Нет, с чего бы?
– В полупустом зале ты выбрала именно это место, ещё и села спиной к стене… Кого-то опасаешься? – пояснила Рада.
– Слушай, не применяй ко мне вот это вот всё, чему тебя в университете твоём учат, пожалуйста, – попросила её Ника, не собираясь отвечать на столь каверзный вопрос.
– Хорошо, договорились, – Рада примирительно подняла руки, усмехнувшись. – Я всё равно редко там бываю. Не отчисляюсь на всякий случай, мало ли… Просто поставила их перед фактом и пунктом 17.84. А ты учишься где-то?
– В геологическом, – ответила Ника. – Спасибо, что напомнила, надо будет туда сходить и сообщить, что я теперь здесь.
– Ого, здорово. Я думала, там только по блату учатся, – одобрила Рада. – А ты кремень, ни о чём не переживаешь. Завидую по-хорошему. Ещё и парни заглядываются. Вон тот, симпатичный такой парнишка, с тебя глаз не сводит…
– Плевать, – отрезала Ника, даже не удосужившись поднять глаза. Единственного «парнишку», которого она одновременно и боялась, и очень хотела тут увидеть, Рада бы точно не назвала симпатичным, а все остальные её не интересовали.
– Тебе девушки нравятся? – по-своему восприняла её ответ Рада.
– Мне никто не нравится, – также грубо ответила Ника и, поняв, как это звучит со стороны, поспешила оправдаться: – В плане партнёрских отношений, не дружеских, конечно же. Сейчас не до этого, учиться нужно. По моим планам, и в университете, и в Академии. Так что не до отношений.
– А когда будет до них, если не сейчас? – не согласилась с ней Рада. – Мне кажется, выйдем на службу, вот уж точно станет не до этого. Кстати, тебе когда тестирование назначили?
– Завтра в половине двенадцатого, – ответила Ника. – Ты в курсе, что это за тест?
– На то, чар ты или нет, – воодушевлённо ответила соседка. – Я мечтаю быть чаром. Моя самая сокровенная мечта. Судя по времени, ты будешь проходить сразу после меня.
– Ммм… А потом правда к Лайенирте нужно идти? – Ника подняла одну бровь – этот вопрос её очень интересовал.
– Правда, – Рада кивнула, – только не идти, а ехать. До Хампта тут недалеко, но главнокомандующая очень занятая, сама понимаешь. Студентов сразу после теста отвозят к ней на приём. Как там что проходит, что спрашивают и говорят, информации я нигде не нашла. Видимо, это что-то очень конфиденциальное.
– Жаль, конечно, что нет ничего об этом… Рада, ты – просто чудо, настоящий кладезь знаний, – искренне похвалила её Ника, на что та покраснела и смутилась.
Остаток дня они провели, сидя в комнате и болтая на отвлечённые темы. Иногда Рада рассказывала о каких-то подробностях студенческой жизни в Академии, о коих где-то вычитала.
От вопроса, почему внутри кампуса не боятся появления червоточин, соседка стушевалась и рассеянно посмотрела на Нику, явно впервые задумавшись о подобном нюансе. Больше подобных вопросов она решила не задавать, так как если кто и знал на них ответы, то точно не наивная простодушная Рада, которой с паранойей жить определённо будет ещё сложнее, чем Нике.
С наступлением темноты где-то вдали послышался вой сирен. Судя по приглушённости звука, он раскатывался где-то за стеной, по городским улицам, а в кампусе был едва слышим. Внутри разгорелось беспокойство, как будто Нику оставили спать одну в лесу, а не на охраняемой территории близ Хампта…
Утром Рада очень сильно переживала, нервно расхаживая по комнате кругами. В очередной раз проводив её невозмутимым взглядом на новый круг, Ника встала и переоделась, сказав:
– Пойду с тобой, подожду потом в коридоре. Неужели оно таких переживаний стоит?
– Спасибо… Конечно, стоит, – Рада рассеянно стала натягивать на ноги ботинки. – Неужели ты не хочешь быть чаром?
– Мне без разницы, – призналась Ника. – Насколько я понимаю, плюс быть чаром только в том, что они подольше живут. И то – не факт, тут как повезёт…– она прикусила язык, увидев ошарашенный взгляд подруги. Рада явно не понимала всей серьёзности ситуации, в которой они обе оказались. Для неё это было приключением, вариантом не рутинной жизни. То, что поступлением в Академию она эту жизнь резко сократила, девушка, очевидно, не осознавала. – Ладно, не бери в голову, – пробурчала Ника, – сосредоточься на тесте, чем бы он ни был. Меня вот встреча с Лайениртой куда больше беспокоит…
– Каждому своё, – пожала тонкими плечами Рада. – Мне кажется, главнокомандующей на студентов плевать. Просто приходится соблюдать древний, как мир, регламент.
– Искренне надеюсь, что ты права и это просто формальность, – настороженно кивнула Ника. Они остановились возле кабинета с надписью «Тестирование». Отметившись ключами на сканере возле двери, девушки встали у стены в коридоре, смиренно дожидаясь, когда их позовут. Раду пригласили первой. Пожелав ей удачи, Ника осталась в коридоре одна – до её времени назначения было ещё полчаса.
Соседняя дверь рядом с кабинетом тестирования открылась и оттуда выглянул полный мужчина средних лет. Он посмотрел на Нику и поинтересовался:
– Стивет? – девушка кивнула, и он позвал её жестом, отходя внутрь помещения. – Заходи. Рано ты, но это к лучшему. Иногда тестирование затягивается. Это может повлиять на визиты к главнокомандующей, поэтому у нас два кабинета и этот запасной. Разницы нет. Не переживай.
Ника и не переживала. Заходя в кабинет, она ожидала увидеть обычный офис, но закрыв за собой дверь, смущённо посмотрела на мужчину. Комната была маленькой, без окон. Три её стены, тёмно-серые и монолитные, были настолько одинаковыми, что глазу не за что было зацепиться. А вот четвёртая делилась на ровные прямоугольники, плоские и абсолютно идентичные друг другу.
– Тест простой, – пояснил проводящий. – За одной из заслонок скрывается нечто необычное. Ты можешь к ним прикасаться, прислушиваться к своим ощущениям, ограничения по времени нет, поэтому…
– Здесь, – перебила его Ника, уверенно указав пальцем на один из прямоугольников. Она не могла объяснить, почему именно он, но сомнений не было – оттуда веяло опасностью и каким-то странным, неописуемым замогильным страхом.
– Уверена? Решение только одно, – мужчина старательно пытался скрыть удивление.
Ника отрешённо кивнула, и проверяющий достал из кармана небольшой пульт, стукнув по сенсорной кнопке на нём. Прямоугольники оказались заслонками, которые с лязгом одновременно поднялись, показав находящиеся за ними ниши. Лишь в одной, в той, на которую указала девушка, подрагивая когтистыми лапами, спал серк.
– Очень хорошо, – похвалил мужчина. – Выйди, пожалуйста, на минуту за дверь. Нужно приготовить следующий этап теста.
Ника подчинилась, понадеявшись, что в коридоре будет Рада, но он был пуст. «Странный какой-то тест, – подумала она. – На удачливость что ли? Так это явно не моё…»
– Заходи, – вновь пригласил её проверяющий, – принцип тот же самый, – он закрыл дверь. – Приступай.
В этот раз было куда сложнее. Девушка отчётливо ощущала холод от нижних заслонок, но от какой конкретно, сказать было трудно. Сев на корточки, она ещё немного помучилась, пытаясь определить нужную нишу, но в итоге сдалась:
– Где-то внизу. Точнее не могу сказать. Видимо, я всё-таки не чар.
– Как раз наоборот, – мужчина улыбнулся и щёлкнул пультом. Заслонки поднялись, и в одной из нижних ниш оказалась маленькая, в пару ладоней размером, червоточина. Ника вытаращила на него глаза, а проверяющий, в чьих глазах зажёгся хитрый огонёк, попросил её выйти в коридор ещё раз. Пригласив Нику обратно, он лишь жестом руки предложил ей приступать.
В этот раз девушка не ощущала вообще ничего. Нахмурившись, Ника подошла к заслонкам ближе, но это не помогло – также тихо и пусто. Тогда она решила пройти от стены к стене, прикрыв глаза и слушая себя. Дойдя до стены напротив, девушка почувствовала лёгкое, словно дуновение еле ощутимого летнего ветерка, тепло, исходящее не от заслонок.
– Ниши пусты. То, что я должна найти, не в них. Оно за этой стеной, – уверенно сказала Ника и внимательно посмотрела на проверяющего, обернувшись.
– Браво, – он не удержался от аплодисментов. – За последние десять лет эту часть теста, помимо тебя, смог пройти только один чар.
«Даже не сомневаюсь, какой,» – подумала Ника, ещё не осознавая, что всё это значит.
В казавшейся монолитной стене образовалась дверь, плавно сместившаяся в сторону.
– Мои полномочия на этом окончены, – сказал проверяющий, приглашающе указав рукой на открывшуюся дверь. – Удачи в обучении и дозорах.
– Спасибо, – настороженно поблагодарила Ника, проходя дальше.
Соседняя комната была весьма минималистически обставленным кабинетом, где посередине стоял простой пустой стол и два стула по разные стороны от него.
– Что у нас тут? – раздался голос прямо над головой девушки, изрядно её напугав.
У смежной с соседней комнатой стеной, оперевшись боком на неё стоял высокий статный парень в дозорной форме Хампта. Он смерил Нику безучастным взглядом и закинул в карман сплитфон, в котором только что копался. Хран посмотрел за спину девушки вопросительным взглядом.
– Три ступени, – донёсся голос проверяющего и дверь за ним закрылась.
– Три?! – хран изумленно поднял густые брови и навис над Никой в ступоре. Окинув её с ног до головы взглядом ещё раз, он жестом пригласил девушку сесть на стул и разместился на другом, бесцеремонно закинув ноги на стол. Пару минут парень задумчиво раскачивался на нём, потирая подборок рукой.
В повисшей тишине Нике было очень некомфортно. Хран вздохнул, и ей на мгновение показалось, что в его сине-зелёных, словно морские волны, глазах отразилась злость. Опустив ноги под стол, он сложил руки на груди и, пренебрежительно прищурившись, задал странный вопрос:
– Чувствуешь меня, да?
– Эм… Ты – чар? – осторожно спросила Ника в ответ, посчитав это единственным логичным объяснением такого поведения.
– Именно. И ты, вне всякого сомнения, тоже, – он по-прежнему не сводил с неё глаз, хотя взгляд уже стал скорее любопытным. – Но, четвёртую ступень всё равно придётся пройти. Таков регламент.
– Хорошо, – рассеянно кивнула Ника, ещё не веря в сказанное ей.
– Слушай внимательно и постарайся повторить, – парень слегка подался вперёд, облокотившись на стол руками. – Каждый чар ощущает этот мир иначе, чем обычные его жители. Ощущения усиливаются в состоянии перехода, когда магия души направляется на зрение. Вхождение в это состояние – самая простая магия. Со временем научишься этому настолько, что достаточно будет только моргнуть, а пока… Закрой глаза, – Ника подчинилась, и он продолжил: – почувствуй мир вокруг. Сосредоточься, как тогда, когда искала серка в нишах. Ощути, что этот мир осязаем, даже с закрытыми глазами. Есть какие-то ощущения?
– Холодно, – ответила Ника. – И мурашки по спине бегут.
– Отлично, открывай глаза. Только не резко, а то будет больно от дневного света, – услышала она голос чара.
Девушка медленно открыла глаза. Так вот, как чары видят этот мир… Всё вокруг будто заволокло дымкой. Предметы потеряли цвет, словно в чёрно-белом фильме, а окно, казалось, горело ослепительным огнём. Откуда-то сзади пробежала рябь, коснувшись Ники, она вызвала неприятное ощущение липкого страха. Девушка машинально резко обернулась, на что получила объяснение парня:
– Да, то самое противное чувство. Там сейчас кто-то проходит тестирование, пытаясь найти червоточину. Всегда будешь их чувствовать. Закрой глаза, возвращайся. Всё вокруг такое, как ты привыкла видеть. Открывай.
Окружение стало прежним. До Ники наконец снизошло осознание. Она нервно растёрла руки, понимая, что сейчас произошло и кем она является…
– Вердикт очевиден, – чар улыбнулся, – выход с этой стороны, – он указал на неприметную дверь у себя за спиной, – выйдешь в основной коридор, у выхода из здания тебя будет ждать машина. Если вдруг нет, подожди, подъедет. Чаров обратно тоже подвозят.
– Какая блажь, – не удержавшись, пробормотала Ника. – Спасибо… Мне нужно радоваться, да?
Парень рассмеялся и тихо ответил:
– О, да, Ника. Поверь, быть чаром – привилегия. Только хранам этого не говори, это наш секрет, – он прижал палец к губам в жесте, призывающему к молчанию. – Меня, кстати, Арс зовут. Ещё непременно увидимся. Удачи на беседе.
– Приятно познакомиться. Удачного дня, – машинально попрощалась Ника и вышла за указанную дверь. Пройдя по узкому коридору, она очутилась в основном коридоре и направилась к выходу.
Девушке очень хотелось пересечься со своей соседкой, но её нигде не было. У выхода Нику действительно ждала чёрная массивная машина с гербами Хампта по бортам и на капоте.
Сев внутрь и смотря на мелькающие мимо клумбы кампуса, она задумалась – Кас, вероятно, ощущал ещё тогда, на крыше, что она – чар, просто не стал об этом говорить. Выходит, её собственные чувства в тот момент, которые она ещё не могла осознать, были просто ощущением чаром чара.
Машина заехала на территорию Хампта, остановившись у входа в главное здание. Ника вышла, с интересом подняв голову и рассматривая его. Серо-чёрное, пирамидальное, монументальное здание уходило куда-то в небеса, высясь безоконной громадиной.
Хампт в жизни девушки маячил всюду с самого рождения – его изображение наносили куда только могли придумать: на всевозможных флагах, гербах, рекламах, боках всех видов общественного транспорта, фасадах зданий и сооружений всех назначений, красным – на машинах скорой помощи, пожарных, полиции… но и это ещё не всё. Порой доходило до совсем странных решений, и Хампт мог быть изображен на предметах быта, заборах, дверях, полах и потолках помещений, которые от самого Хампта максимально далеки – в детских садах и школах, например.
Ника никогда не видела само здание вблизи, да и навряд ли найдётся в мире чудак, горящий подобным желанием. Вспомнив восторженные глаза Рады, когда та рассказывала про Академию, девушка помрачнела. Добровольцев всегда достаточно… и теперь она одна из них. Угораздило же…
– Здравствуй, Ника. Прости, что заставил тебя ждать, – обратился к ней вышедший из двухстворчатых дверей Хампта статный мужчина в чёрном деловом костюме. – Я провожу тебя к главнокомандующей.
Ника поздоровалась в ответ. Мужчина резко развернулся и направился обратно в здание, а девушка поспешила за ним. Сразу за дверями находился длинный тёмный коридор, свет в который проникал только из расположенного впереди зала, отчего создавалась впечатление, что коридор – это тоннель, ведущий к свету. Ника ожидала, что весь первый этаж будет сплошными пропускными пунктами с досмотрами, но в конце коридора располагался лишь небольшой, относительно периметра здания, холл, стены которого были облицованы серебристыми пластинами. На двух дверях, расположенных напротив друг друга по стенам, висели таблички «Распределительный зал №1» и «Распределительный зал №2». Ровно посередине холла располагались три стеклянных лифта.
Сопровождающий нажал кнопку вызова сразу на всех лифтах. Несмотря на показательную невозмутимость, Нике показалось, что он нервничает. «Тебе-то чего переживать? – раздражённо подумала она. – Не тебе же с ней разговаривать неизвестно о чём… Лишь бы Рада была права насчёт формализма…»
Двери одного из лифтов открылись, и сопровождающий поспешил внутрь. Ника замешкалась – побороть глубинный страх перед нахождением в замкнутом пространстве наедине с кем-либо, вбитый ей Дэрном, было почти нерешаемой задачей.
Сжав кулаки и стиснув зубы, девушка сделала над собой усилие, шагнув два раза вперёд и оказавшись в лифте. Двери закрылись, и лифт плавно поплыл вверх. Мужчина опасливо косился на неё, а Ника подумала, что ему, скорее всего, также некомфортно, как и ей. Лифт остановился и сопровождающий проскользнул мимо Ники сквозь открывающиеся двери.
– Нужно проехать ещё четыре этажа на другом лифте, – пояснил он. – Если есть с собой оружие, что-то колющее или режущее, надо оставить здесь, – мужчина указал на невысокий ящик у дверей очередного лифта, находящегося напротив предыдущего. – Внутри рамка, при наличии чего-то подозрительного, он просто не поедет.
– У меня ничего нет, – пожала плечами Ника. Сопровождающий кивнул и нажал кнопку вызова. Двери сразу же открылись.
– Обратно сможешь сама, – утвердительно сказал мужчина, когда они проехали отведённые четыре этажа и двери открылись, – я должен быть внизу.
– Угу, – кивнула Ника. – А здесь есть лестница?
– Есть, – изумился сопровождающий, указав на неприметную дверь сбоку от лифтов, – но тут тридцать шестой этаж…
– Понятно, спасибо, – Ника вышла в короткий коридор, в конце которого располагалась одна дверь, а по его стенам – ещё две напротив друг друга. – Мне куда?
– В правую, – последовал ответ, и мужчина скрылся за закрывающимися дверями лифта.
Выдохнув, девушка сдержанно постучала в правую дверь. Ей сразу же ответил низкий холодный голос:
– Проходи, Ника. Не стесняйся.
Коленки затряслись, как и всё естество. Очень хотелось всё пропустить, как при монтаже в кино. Увы, в жизни такой функции не предусматривалось.
В этом кабинете окон не было. Он был знатно заставлен какой-то тихо шумящей аппаратурой, издающей общий, еле заметный, угрожающий гул. У дальней стены возвышался мощный, тёмно-серый, полупустой стол, за которым лицом к входящему на мягком вращающемся кресле восседала управляющая.
В приглушённом свете лишь двух ламп, стоящих по краям стола, её лицо показалось Нике уставшим, даже измождённым. Она напоминала бледное холодное изваяние в строгой чёрной форме, властно застывшее на троне. Тяжёлый взгляд тёмных глаз пронизывал насквозь мощнее любого рентгена, видя не только тело, но и душу. Ника непроизвольно поёжилась, выдавив:
– Здравствуйте…
– Девочка моя, все храны – это большая семья, здесь не принято обращаться на «Вы», – Лайенирта сдержанно улыбнулась одними губами. Её непринужденный тон резко контрастировал с внешностью, сбивая с толку. – И по уставу не положено, а не нам с тобой его переписывать. Присаживайся. Надолго тебя не задержу сегодня. Бесед много.
Ника опустилась на единственный свободный стул, сиротливо стоящий с этой стороны стола. Она решила лишнего не болтать и отвечать только на поставленные вопросы.
Лайенирта провела рукой по вмонтированному в столешницу сплитпаду и тем же, вполне дружелюбным тоном, произнесла:
– Четыре ступени, похвально. Давно такого не было. Рада, что ты с нами. Чары – сердце Хампта, без них все мы беззащитны перед угрозой извне. Твоё решение пойти добровольцем, без сомнения, настоящий подвиг…
Ника коротко кивнула и напряглась, ожидая подвоха. Главнокомандующая замолчала, склонив голову немного вбок. Она прищурилась и, уже улыбнувшись гораздо искреннее, спросила:
– Ты мне напоминаешь кое-кого… Ты с Касом Велантом случайно не знакома?
– Нет, – коротко ответила Ника и внутри всё перевернулось. Она пыталась сохранять спокойствие, но сердце бешено застучало, а в голове посыпались вопросы: «Кас прав, за нами следят?» «Может, она меня насквозь видит?» «Эти аппараты читают мысли? Но я же не думала о нём…» «Что, если они узнают о Мей?»
– Что ж, значит, просто показалось, – Лайенирта явно осталась довольна реакцией Ники на её вопрос. – Он, кстати, был последним, кто прошёл все ступени, также как и ты. Но да ладно. В досье сказано, что ты в четырнадцать лет меняла имя?
– Да, – Ника кивнула и, предугадав следующий вопрос, сказала: – Прошлое было слишком длинным… и дурацким.
– Для девочки – обычная история, – согласилась главнокомандующая. – Даже в документах не указали, какое было ранее, странно…
– А есть разница? – перебив, смутилась девушка. – Теперь я просто Ника.
– Самые невероятные тайны всегда сокрыты в мелочах, – загадочно улыбнувшись, произнесла Лайенирта. – Что ж, не буду тебя задерживать. График бесед плотный. Мы обязательно ещё увидимся вновь, а пока – удачного тебе обучения и до встречи.
– Спасибо, – сдержанно поблагодарила Ника, поднимаясь. – До свидания.
Она направилась в сторону лестницы и, безучастно ногами меряя ступеньки, думала о том, что рассказала слишком много – невербально, конечно, что удручало ещё сильнее. На душе скребли кошки и казалось, что Ника предала весь мир. «Похоже, – подумала она, – придётся Касу рассказать пораньше. Он, конечно, рассердится на меня, но ещё одна такая «беседа» и Лайенирта выпытает у меня всё, что ей заблагорассудится…»
Лестница закончилась. Ника сперва решила, что на ней, как и у лифтов, есть разделение, но оказалось, что она прямиком вела от самого верха до самого низа.
Девушка и не заметила, как прошла все тридцать шесть этажей и вышла в холл на первом. Она остановилась в смятении, рассеянно размышляя о том, какой тогда толк в системе с лифтами, если дойти до Лайенирты можно по лестнице без всяких проверок и сдачи оружия. Впрочем, какой сумасшедший до этого додумается…
Ника поплелась к выходу, ощущая, что после спуска ушибленная нога стала ныть сильнее, чем до этого. Вот только когда на выходе сопровождающий открыл перед ней дверь машины, девушка поблагодарила его и, отмахнувшись, пошла до общежития пешком.
Рада была уже в комнате, когда Ника туда вернулась после собеседования. Она сидела в дальнем углу кровати, поджав ноги к груди и обхватив их руками, и смотрела пустым взглядом в одну точку перед собой. Ника сразу поняла – для Рады этот день явно стал худшим в её жизни, поэтому она не стала интересоваться результатами. Она села на край кровати соседки и спросила:
– Ты как?
– Нормально, – буднично ответила Рада, переводя на соседку несчастный взгляд. – Знаешь, главнокомандующая очень сильный психолог. Мои преподаватели из университета с ней даже рядом не стояли… Ничего, смирюсь. Ты как? Что по результатам?
Ника не знала, что ей ответить. Рада и так была расстроена, а тут ещё она, со своими уникальными результатами. А ведь ей-то на них плевать, она и не планировала завершать обучение в Академии.
– Ну… вроде как…– промямлила Ника, поджав губы.
– Ты – чар? – изумилась Рада и её глаза заблестели. – Это же очень здорово! А научили уже чему-нибудь? Расскажи про тестирование, как у тебя прошло?
Ника опешила, ожидая какой угодно реакции, но только не такой. Она думала, что Рада на неё обидится за украденную мечту, но соседка только удивилась такому вопросу:
– Глупо обижаться на то, что не зависит ни от тебя, ни от меня. Это же генетическая лотерея – кому-то везёт, кому-то нет. Я же не обижаюсь, что ты – грудастая красотка, а мне даже лифчик надеть особо не на что. Такими уж мы родились, – она развела руками. – Ты парням больше нравишься, а мне драться будет удобнее. У всего есть свои плюсы.
– Ты само воплощение оптимизма, – поразилась Ника.
– Жизнь коротка, не вижу смысла тратить её на уныние, – кивнула Рада. – Пошли обедать. Как раз расскажешь всё в мельчайших подробностях, мне всё интересно.
Выслушав за обедом её рассказ, Рада заговорщически сказала соседке:
– Чую, скоро об этом все узнают. Ты станешь местной знаменитостью.
– Боже, пожалуйста, только не это, – Ника закатила глаза. – Не рассказывай никому, очень тебя прошу. Ненавижу лишнее внимание к себе.
– Не буду, да и кому? – Рада пожала плечами. – Но, не сомневаюсь, что найдётся кому разболтать помимо меня.
Ника тяжело вздохнула и окинула взглядом зал ресторана – пока никто на неё не косился, но ощущение всё равно было неприятное. Зато девушка разглядела среди прочих ищущих место за столом того, кто мог растрепать вероятнее всех остальных.
– Арс! – она помахала рукой чару. – Садись к нам.
– И снова здравствуйте, – хитро улыбнувшись и садясь за стол, поприветствовал он девушек. – Как собеседование?
Рада смущённо опустила глаза, сделав вид, что сосредоточилась на еде, поэтому ответила Ника:
– Ничего особенного. Слушай, хотела тебя попросить, не распространяйся о моих результатах, ладно? Пожалуйста?
– Ладно, – парень хмыкнул и тоже принялся за еду. – Но, ты же понимаешь, что я не единственный, кто может проболтаться? Меня ты вовремя поймала, только выполз из своей темницы. Так что… не проблема, – он вздохнул. – Завтра ещё день тестирования и в понедельник на контроль медицинского осмотра приду. У тебя, кстати, скорее всего тренировки вести буду, – Арс кивнул Нике. – Но точно не постоянно. Чаров от дозоров не освобождают.
– Постой, – перебила его Ника, – нигде же не писали про медицинскую комиссию?
– Не комиссия, а осмотр, – поправил её Арс. – Комиссия допускает до чего-либо, а хранов просто осматривают врачи планово каждый месяц. Ничего серьёзного, не волнуйся. Я там буду для чистой формальности. На осмотрах чаров иногда техника сбоит, а студенты пока ещё не в состоянии оценить, что нормально, а что – нет.
«Плохо дело, – подумала Ника. – если меня начнут осматривать, лишних вопросов не избежать. Чего доброго, напичкают таблетками от психотравм… Что за жизнь! Только начало всё налаживаться…»
Стараясь скрыть реакцию на эту новость, вслух девушка спросила совсем иное:
– Почему ты этим всем занимаешься? Преподаванием там, тестами, осмотрами… Очевидно, что не по доброте душевной, но и не похоже, что тебя заставляют.
– Тонко подмечено, – Арс снова хитро улыбнулся. – Что нужно храну, если у нас и так всё есть? Свобода… Участвуя во всех этих активностях, можно получить разрешение ходить в дозоры через каждые три дня, а не два, как обычно. Хранов-преподавателей вообще могут освободить от дозоров, но это при условии, что они отслужили более двух лет. Пока вы не были ночью на улицах, может показаться, что это не существенно, но… Поверьте, оно того ещё как стоит.
– Верю, – тихо сказала Ника. – Спасибо тебе большое за информацию… и обещание.
– Делов-то, – усмехнулся чар, собираясь уходить. – Кстати, Ника, не подумай дурного, лично мне нравятся девушки с длинными волосами, но по-дружески рекомендую тебе их укоротить. Иначе ты и твои оппоненты на тренировках, мягко говоря, будете от них страдать.
Арс подмигнул ей и, вручив поднос проходящему мимо уборщику, попрощался, скрывшись за стеклянными дверьми ресторана.
– Мне бы так общаться с людьми, с которыми познакомилась сегодня, – тихо позавидовала Рада.
– Брось, – улыбнулась Ника, – Со мной же сразу получилось.
– Ты – это другое. Ты… девушка, – она насупилась.
– Ой, да какая разница… – начала было Ника, но решила, что заденет подругу и сменила тему: – Ты не в курсе, где тут можно подстричься, чтобы не очень дорого? В кампусе же есть парикмахерская?
– Есть, конечно, – ответила Рада. – Для нас тут всё бесплатно. Пойдём, покажу тебе. Я там была уже, высветляла своё рыжее нечто…
– Ты высветляешь естественно рыжие волосы? – изумилась Ника. – Рада, ты – преступница, как так можно?
– Уверена, что так коротко? – с сомнением рассматривая пышные волосы Ники, поинтересовалась парикмахер.
– Да, – неуверенно ответила она, – или… Лучше до плечей, чтобы можно было собирать в хвост.
– Хорошо, красить будем? – видимо, с таким пожеланием девушки приходили часто.
– Думаю, да, – задумчиво ответила Ника, – в такой цвет, как аркантит. Это возможно?
– Всё возможно, – улыбнувшись, ответила парикмахер.
По окончанию работы она развернула кресло к зеркалу и Ника долго смотрела на себя, не веря, что это она. Всю свою жизнь девушка была шатенкой, не мечтая о столь дорогой процедуре, как покраска волос, да и Дэрну это вряд ли бы понравилось. Ника зло улыбнулась. Зато очень нравится ей. Из сильно путающихся и непослушных волосы стали ровными, прямыми, а стальной с голубым отливом цвет добавлял яркости зелёным глазам.
– Браво мастеру, – искренне поблагодарила девушка и улыбнулась показывающей большой палец вверх Раде. – Ещё бы за формой успеть…
Рассматривая в примерочной, как на ней выглядит чёрная строгая форма Хампта, Ника снова поймала себя на мысли – это всё просто не может происходить именно с ней.
Высокие ботинки на толстой подошве были единственной частью выдаваемого сейчас комплекта, которая являлась абсолютно идентичной той, что носили дозорные. Неудивительно. Как пояснили девушке, форма шилась индивидуально под каждого храна, а для ботинок достаточно знать только размер ноги – ширина регулировалась автоматической шнуровкой.
– Напомню, что без полного боевого снаряжения прыгать в них не стоит, ни вниз, ни в длину. Повредишь спину и уедешь в больницу, – устало сказала заученную фразу дама, вчера снимавшая с девушки мерки, – или морг. Спортивную тоже меряй, мало ли… А, и ты – чар?
Ника кивнула и пошла примерять спортивную форму. Если бы это не было обязательным, она бы ни в жизнь такую не надела – уж очень та была облегающей и обтягивающей все её выпуклости. Девушке было очень некомфортно, казалось, что она голая. Поспешив переодеться в свои привычные вещи, Ника вышла из примерочной в смущении.
– Чарам положен пояс. Ножны пока обычные и кинжалов пара, но они уже аркантитовые, мало ли. Могут пригодится в каких-то экстренных случаях, – дама указала на пояс и, зевнув, продолжила: – Если всё устраивает, сканируйся и забирай. Мне домой пора.
– Да, спасибо, – коротко поблагодарила Ника и, сложив вещи в предоставленный ей пакет, попрощалась и поспешила удалиться.
Рада после парикмахерской пошла в комнату и не видела, как Ника, идя по коридору общежития, чуть не выронила из рук звякнувший сплитфон, читая пришедшее ей сообщение. Суть длинного гневного текста была проста: девушке грозило отчисление из университета и ей предписывалось срочно явиться в деканат.
Тяжело вздохнув, она написала короткий ответ: «Здравствуйте. Моя жизненная ситуация изменилась. Завтра утром буду в деканате.» Выругавшись под нос, Ника кинула сплитфон обратно в карман и зашла в комнату.
Рада очень удивилась, что соседка убрала форму в шкаф, также сложенную, как и при получении. Сама же она предпочитала носить её везде, считая это важным ритуалом.
– Ужинать пойдёшь? – спросила Рада.
– Ну уж нет уж, – улыбнулась ей Ника. – Если буду столько есть, придётся на меня новую форму шить. Так что, кто ещё в генетическую лотерею выиграл, – она смерила худенькую Раду насмешливо-завистливым взглядом.
– Ты, конечно, – деланно фыркнула Рада и, накинув френч, скрылась за дверью.
Ника с радостью сходила бы с ней, но боялась она отнюдь не располнеть, а встретить на ужине Каса. Страх этот сильно отличался от того, что она испытывала перед Дэрном.
Чара Ника очень не хотела расстроить и разочаровать, подобно провинившемуся перед родителями ребенку. Она понимала – это неизбежно, но оттягивала момент, как могла.
Вдалеке разнёсся заунывный вой сирен. Ника переоделась и легла в кровать – наболтаться с Радой они ещё успеют, а завтра её ждал тяжёлый и непростой день. Нужно было выспаться.