Лана
Довольная Херувимовна поправляет на носу очки, лучезарно улыбаясь, и переводит взгляд с Дроздова на меня и обратно. Мы ее радости не разделяем. Мне показалось, Лекс даже еле слышно простонал.
– К-какая новость? – произношу невнятно.
И когда я стала заикаться? Еще тридцать секунд назад бодро спорила с парнем, а теперь хочу телепортироваться в другую Вселенную.
– Как вы уже знаете, в нашем университете через месяц пройдет конкурс «Мистер и Миссис», с каждого факультета нужно по паре-представителю…
– Только не это…
Лучше было бы, если б на универ упал метеорит… Я вообще в выступлениях на публику не очень хороша. У меня страх, что я облажаюсь, а это еще и подсветят софитами, и снимут на десятки фотокамер. Они же теперь в каждый телефон встроены!
– Предыдущая пара вдрызг разругались и отказались от участия… – тем временем бодро продолжает Олимпиада, что-то деловито пролистывая в своем планшете. – Поэтому мне пришла в голову гениальная мысль записать туда вас. Новые звездочки нашего факультета!
– Мы не можем, – басит Дроздов.
Ну вот к нему хоть дар речи вернулся, когда на меня, наоборот, напала немота. Это ж надо было… так попасть! Хуже быть уже не может.
– Это еще почему? – искренне удивляется Олимпиада, приспуская очки.
Щурится и сканирует нас двоих оценивающим взглядом.
– Мы только что тоже поругались! – находится Лекс.
Усиленно киваю. Именно так. Вообще, идея сыграть пару была отстой. Теперь я это понимаю.
– Очень жаль… Но я вижу по вам, что это ненадолго. Такая страсть между вами. Такие искры…Такие чувства.
Выпучив глаза смотрю сначала на женщину передо мной, потом медленно перевожу взгляд на Лекса. Он тоже в шоке. Приподняв брови, озадаченно почесывает затылок.
– Неправда…– произношу неуверенно.
Олимпиада хмурится, качает головой, явно недовольная услышанным.
– Жаль… а я думала, смогу посодействовать в решении вашей проблемы, Дроздов. Знаю, что у вас некие трудности с получением допуска к экзамену у Фролова… Мы всегда радеем за наших активистов, и некоторые преподаватели могли бы пойти на уступки одному из участников, представляющих наш факультет… – загадочно, почти нараспев тянет Олимпиада.
– В таком случае, мы постараемся помирится! Вот прям сейчас начнем, как только вы оставите нас наедине. Да, пупсён?
Что? Мне послышалось?
У меня в ушах звенит от того, как громко и твердо Лекс это произнес.
– А? – все что получается из себя выдавить.
– Вот и отлично. Передам ваши номера организаторам… как хорошо… вы такая яркая и красивая пара…
Я что сплю? Мне снится кошмар? Или этот ужас происходит прямо наяву?
Я готова отдать Жанке свою сумку, пылящиеся в моем шкафу туфли-лодочки, на которые она давно положила глаз, и модные кроссовки, которые мне со дня на день должен привезти курьер, но только пусть вместо меня выйдет на сцену рядом с Дроздовым!
Вот они точно будут яркой и красивой парой! Я же не могу быть красивой, когда меня тошнит!
Не успеваю возмутиться, как рука Дроздова по-свойски ложится мне на талию. Парень притягивает меня к своему боку, так что мне приходится привстать на носочки и попытаться не морщиться от того, как его пальцы с силой вжимаются в мои ребра.
– Улыбайся… – цедит он еле слышно сквозь сцепленные зубы, пока Херувимовна рассыпается в благодарностях.
– Еще чего… – Пытаюсь отдавить ему ногу. – Я в этом не участвую.
– Ты уже согласилась.
– Это был ты! – шиплю, запрокинув голову, делая вид, что заигрываю со своим парнем.
Он в ответ чуть наклоняется, продолжая играть на публику. Его русый с выгоревшими прядями чуб касается моего лба и носа, провоцируя щекотку.
Хоть я зла, взвинчена и нахожусь в ужасном эмоциональном напряжении, потому что этот Дятлов все решил за нас и втянул меня в авантюру, на которую я бы никогда не согласилась… но что-то в моем животе сладко сжимается от фальшивой близости с Лексом.
Может, потому что он высокий, симпатичный, у него стальные мышцы и от него пахнет апельсинами и корицей? А это мои любимые запахи…
– и… постарайтесь не расстаться до конца конкурса, а то у меня уже не будет времени подыскать вам замену.
Как только Олимпиада скрывается за дверью аудитории, мы с Лексом отскакиваем друг от друга, как шарики для пинг понга от стола.
Разлетаемся в разные стороны пустой аудитории и смотрим друг на друга. Я воинственно, Лекс – …насмешливо?
– Чего смешного? Я в этом не участвую, я серьезно. Могу помочь подыскать тебе другую пару. Отбоя от желающих точно не будет! А я пас!
– Не-а, Галкина. Соскочить не выйдет. Мне позарез нужно получить допуск у Фролова. И я даже готов ради этого терпеть твое общество. Месяц. Тридцать дней. Ты ничего не теряешь.
Хмыкаю, складывая руки на груди. Он нарочно мою фамилию коверкает? В ответ на то, что я не запомнила его?
– Нет.
– Что изменилось? Сама на меня вешалась еще вчера!
– Я нас спасала! Не думала, что это выльется во что-то большее!
– Ты предложила мне встречаться в обмен на пароль, – напоминает.
– И тут же передумала! Я хотела позлить знакомую, вот и все! – признаюсь в сердцах. – У нас с ней развлечения такие! Друг другу жизнь портить! А теперь ее портишь мне ты!
– Вот и отлично, это твой шанс. А этот конкурс – мой шанс. Давай сюда свой телефон, – нетерпеливо протягивает руку.
– Это еще зачем? – настороженно смотрю на раскрытую передо мной ладонь.
С недавних пор Дроздов не вызывает у меня никакого доверия. Вот совсем. Ни капельки.
– Обменяемся контактами. Нам же нужно будет как-то общаться. Поддерживать связь.
– Я еще не согласилась. Десять минут назад я тебе даже не нравилась!
– Дело не в симпатии, пупсён, – как-то устало вздыхает Лекс, запуская пятерню в волосы. – Ты на свой счет ничего не придумывай. Никакой я тебе не парень. Чисто бизнес. Ты выручаешь меня сейчас, а я тебя – когда понадобится тебе. Будут обижать старшие – звони. Будет нужна помощь по учебе – тоже звони. Надо будет позлить твою подружку – строчи эсэмэски. Ну так что? Договорились? Мне идти надо… Можем созвониться позже. Диктуй номер.
Неведомая сила заставляет меня произнести одиннадцать цифр. В заднем кармане джинсов раздается вибрация. Лекс скинул дозвон.