Реми
После полуденного лёгкого ланча заставляю себя достать и разложить на кровати принесённые вещи. От ощущения, будто я теперь – чья-то кукла, мерзко на душе, а желудок тянет вниз, словно в нём обосновался булыжник.
Ничего сверхъестественного: классические джинсы, тёмно-синий шёлковый топ на тонких лямках, бежевый хлопковый сарафан с короткими рукавами, пара футболок без эмблем и надписей. Чёрное платье из тонкого трикотажа с V-образным вырезом. Безликий базовый гардеробчик, если не учитывать нижнее бельё. И абсолютно всё – по размеру. От этого становится не по себе…
Я понятия не имею, где и с кем буду обедать. Это нервирует меня пару минут, но потом вдруг осознаю, что моей вины нет ни капли. Оденусь как оденусь. А Стивен мог бы оставить инструкции поподробнее. Ещё через мгновение понимаю, что в пакете только одежда. Из обуви у меня всё ещё одни парусиновые кеды, а значит, и плясать я буду от них.
Во власти Картеров поиздеваться надо мной. Но Реми Адамс никому не позволит выставить её на посмешище. Особенно из-за внешнего вида.
Иду в душ и привожу себя в порядок. Косметики у меня нет, но – спасибо мамочкиным генам – она мне без особой надобности.
Подсушиваю длинные каштановые волосы и щёткой укладываю их лёгкими волнами. Выбираю самое скромное нижнее бельё, натягиваю джинсы и аккуратно заправляю в них бежевую футболку, оставив небольшой запас объёма. Завязываю шнурки и выпрямляюсь перед зеркалом.
Сдохните, Картеры. Я великолепна. И даже на казнь выйду с осанкой королевы.
Замок щёлкает ровно за пять минут до трёх. Уж чем-чем, а своей пунктуальностью Стивен вправе гордиться.
– Выходи, – его вечно равнодушный взгляд на долю секунды зависает на моём лице. Кажется, он удивлён. Превосходно.
В эту игру можно играть вдвоём. Я молча прохожу мимо него с гордо вскинутым подбородком, но чуть не спотыкаюсь, случайно вдохнув запах его туалетной воды. Холодный и свежий, словно северный ветер в хвойном лесу.
Пару лет назад мы выбирались к сестре отца в Миннесоту на Рождество. Много снега, сосны, холод и толстый колючий свитер с огромным горлом – вот и все мои яркие воспоминания о природе северной части страны. И теперь они дружно ударили в мозг, стоило почувствовать этот дурацкий запах.
– Чего зависла? – Стивен легонько выталкивает меня в коридор и закрывает дверь.
Кажется, у нас ничья. Но я продолжаю молчать, лишь бы сохранить остатки гордости.
Иду за ним на расстоянии в пару футов и стараюсь не дышать, но обоняние меня бессовестно предало. Стивен снова в чёрной рубашке и тёмных джинсах. Интересно, он даже спит в этом? Чудная мысль заставляет меня еле слышно прыснуть, и брюнет тут же оборачивается, а я не придумываю ничего гениальнее, чем сделать вид, будто поперхнулась.
– Ты заболела?
– Нет, я в порядке, – тихо откашливаюсь и опускаю глаза в пол.
Стивен ведёт меня по первому этажу вглубь дома. Звук наших шагов заглушает ковровое покрытие серо-бежевого цвета. Мы останавливаемся перед высокой двустворчатой дверью. Тюремщик быстро смотрит на часы и толкает обе створки, пропуская меня вперёд.
Гигантская светлая гостиная выходит панорамными окнами на старый сад. По центру накрыт к обеду прямоугольный стол на несколько персон. Классический интерьер в тёплых тонах, мраморный камин с портретом неизвестной брюнетки с ослепительно-белой кожей. Огромная хрустальная люстра и настенные светильники в том же стиле. Кожаный диван цвета какао и два гигантских бархатных кресла, в которых можно утонуть.
Я растерянно оглядываюсь на Стивена, и тот кивает мне на одно из кресел.
– С кем будет обед?
– Скоро узнаешь, – он подходит к лакированному бару из цельного дерева, достаёт с верхней полки початую бутылку с тёмно-золотистой жидкостью, наливает совсем немного в низкий стеклянный стакан и неспешно шагает к краю окна.
Всё это время я слежу за его отточенными движениями и невольно сравниваю с опытным хищником. Стивен делает небольшой глоток и медленно облизывает нижнюю губу, осматривая охраняемую территорию владений Картеров. Мои щёки вспыхивают, но любопытство оказывается сильнее. К тому же он, кажется, вообще забыл о моём присутствии.
Интересно, сколько ему лет? Выглядит молодо, но уж слишком тяжёлый у него взгляд. А эмоций меньше, чем у надгробной плиты. Двадцать восемь? Тридцать? Тридцать пять? Я слабо разбираюсь в мужских возрастах.
– О, Стиви, ты здесь!
Вздрагиваю от неожиданности, когда позади меня раздаётся насмешливый юношеский голос. Да, звучит он явно моложе, чем у Стивена, который, слегка поморщившись, выдавливает раздражённую ухмылку:
– Привет, Итан. Ты почти не опоздал.
– Пока отца нет – не опоздал! Что пьёшь? Я бы тоже не отказался!
– Бренди. Бар в твоём распоряжении.
На протяжении диалога я всё ещё не вижу лица этого Итана. Как и он не догадывается о моём присутствии. Но стоит ему подойти к бару и слегка обернуться, как он зависает от удивления:
– Ох ты ж… Здрассте.
– Добрый день, – мямлю в ответ.
Итан – молодая копия Дэвида Картера, к генетикам не ходи. Светлый шатен с голубыми глазами и лёгкой щетиной на подбородке. Он на полголовы ниже Стивена и скорее жилистый, чем мускулистый. В отличие от вечно хмурого брюнета Итан задорно улыбается и одет расслабленно, что ли: бежевые летние брюки, голубая футболка-поло, белые кожаные кроссовки. На запястье – эппл вотч вместо увесистых классических.
– Ты кто?
– Это Реми Адамс, – отвечает за меня Стивен.
– А она…
– Дочь Джорджа Адамса.
– О… – лицо Итана забавно вытягивается, пока он задумчиво выбирает алкоголь. – Чем обязаны, мисс Адамс?
– Хотела бы я знать… – бормочу себе под нос.
Картер-младший заливается смехом и наконец-то хватает бутылку джина, а снизу, из небольшого холодильничка вытаскивает тоник и ведёрко льда.
– Вас чем-нибудь угостить?
– Мисс Адамс не пьёт, – Стивен снова не даёт мне вставить слово.
– Тоник, пожалуйста, – упрямо дёргаю подбородком и мило улыбаюсь Итану. Не знаю почему, но мне ужасно хочется позлить его родственника. Или старшего брата? Кто они друг для друга? Всё ещё сомневаюсь, что Стивен – ещё один сын Картера-старшего. Но взгляд случайно падает на портрет над камином, и в мысли ненавязчиво забираются призрачные догадки.
– Прошу, – Итан протягивает мне запотевший стакан.
– Спасибо, – успеваю сделать пару глотков, а сзади снова раздаются шаги и голоса.
– Прекрасно, все в сборе, – царственный оскал Дэвида Картера заставляет меня вернуться в то паническое состояние, в котором меня выкрали из отчего дома. – Начнём.
– Реми?..
Тоник застревает в горле, и я болезненно закашливаюсь, закрыв рот обеими ладонями.
В гостиную под присмотром двоих телохранителей входит мой отец.
– Папа…