Глава 7 0бсидиан, пепел и любимая игра нашего папы
«Дом вулканов» располагался в просторной комнате. Когда мы вошли, то увидели несколько столов, а на них – груды камней. Самых разных: чёрных, серых, коричневых. В центре стоял чёрный стол, на нём лежал огромный зелёный камень, похожий на лягушку.
Вдоль стены тянулся прилавок, на котором были разложены книги, буклеты, открытки и сувениры, а ещё возвышалась касса. За ней стоял толстенький рыжебородый продавец и улыбался. Рядом с кассой я заметила табличку. На ней было написано, сколько стоит билет на фильм про вулканы для взрослого, а сколько – для ребёнка. Папа поглядел на цену и попятился, но тут продавец провозгласил по-английски:
– Добро пожаловать в «Дом вулканов»!
И так заулыбался, что папа тоже улыбнулся и что-то ответил. Они разговорились, только я не поняла о чём. Тем временем Гриша потянулся к большому тёмному камню и прошептал:
– Это же обсидиан!
Папа перехватил его руку и уточнил у продавца, можно ли трогать камни, а тот сказал, что даже нужно. Обсидиан был огромным, больше, чем Гришина голова. Чёрный, блестящий, похож на гигантский кусок смолы, только твёрдый – как стекло.
– Это всё вулканические породы, – пояснила мама. – Куски лавы.
Одни камни напоминали кораллы, другие – куски дерева. Вокруг висели плакаты с фотографиями вулканов. Я узнала вулкан Геклу (по-исландски он звучит как Хекла), мы его проходили по географии. Это самый активный вулкан в Исландии. Папа спросил продавца, можно ли подобраться к нему поближе. Бородач объяснил, что это довольно сложно, нужно быть альпинистом, и к тому же Гекла-Хекла любит извергаться каждые десять лет. А сейчас уже прошло девять с момента последнего извержения.
Это нам папа всё перевёл.
– Круто! – восхитился Гриша, который наконец оторвался от обсидиана. – Вот бы извержение началось сейчас! Пока мы тут, в Исландии! Вот было бы суперкруто!
– Не уверен, – сказал папа, сдвинув брови, а мама потрясла головой, будто ей предлагали что-то очень неприятное, например вырвать зуб.
Продавец засмеялся и добавил, что мы можем, конечно, туда забраться «на свой собственный риск».
Выражение on your own risk мы слышали потом в Исландии очень часто. На острове немало опасных мест. Исландцы считают, что не надо ставить слишком много заграждений. Достаточно предупредить человека: «Там опасно!» А дальше пусть он своей головой думает, лезть или не надо.
Я решила, что это предупреждение подходит больше для меня, чем для Гриши. Я – как исландцы. Всегда думаю, прежде чем залезть куда-то. А у Гриши руки и ноги сами куда-то лезут. А потом уж он и думает. Вот сейчас чуть не рассыпал какую-то чёрную пыль из ящика на столе у стены.
– Осторожнее, – сказала я ему, подойдя поближе. – Сюда, наверное, продавец всю грязь сметает. Рассыплешь – ему много новой работы!
– Это не грязь! – с восторгом ответил Гриша. – Это же вулканический пепел!
Удивительно, но так и оказалось. На столе рядом тянулись бесконечные ряды банок и коробочек – соль с вулканическим пеплом, мыло с вулканическим пеплом и просто сам пепел, – и в ящике его была целая куча. Можно было подойти, потрогать, пересыпать его из ладони в ладонь или написать на нём своё имя. Что Гриша, конечно, и сделал – по-английски и по-русски. Ящиков обнаружилось даже несколько. Над каждым висела фотография вулкана, возле которого набрали этот пепел, и табличка с названием. Над Гришиным ящиком было выведено: «Эйяфьятлайокудль».
Я прочла, наверное, только с седьмого раза. Подошла мама, потрогала пепел и сказала, что этот вулкан извергался совсем недавно, в 2010 году, и из-за него самолёты не могли летать – было очень много пепла. Вот такого пепла, как в ящике.
– Может, купить пепел в подарок дедушке? – задумчиво спросила мама.
– По два евро за кулёк? – возмутился папа. – Может, просто сразу сжечь деньги? Тоже пепел получится.
А Гриша уже оставил в покое ящик с пеплом (по-моему, он написал на нём имена всех своих одноклассников) и побежал к следующему столу.
– Пумис! Пумис! – завопил он. – Написано: «пумис»! Смотрите, тут какая-то куча камней, а рядом банка с водой, и если кинуть камень в банку, он не тонет! Волшебный камень! Мама же говорила, что в Исландии волшебство на каждом шагу! Вот оно, тут!
– Во-первых, не «пумис», а «памис», – поправил его папа, который подошёл к нам. – А по-русски – «пемза». Это так называемое пористое вулканическое стекло.
– То есть этот маленький кусочек вылетел из вулкана? – с уважением спросил Гриша, насыпав мне в руку целую горсть лёгких, почти невесомых камешков.
– Не только вылетел, но и насытился воздухом. Поэтому пемза такая лёгкая. На две трети из воздуха состоит.
– Хотел бы и я так легко на воде держаться, – с завистью сказал Гриша и сунул руку, чтобы выловить самый маленький камень.
– Пемза со временем тонет всё-таки, – покачал головой папа. – Как наберёт внутрь побольше воды. Ну что ж, ребята, я купил билеты. Фильм через пятнадцать минут.
– Ой, правда? – растерялась мама. – Я видела, ты что-то покупал, думала, сувениры…
Вид у неё был не очень довольный.
– Что? – прищурился папа. – Ты передумала?
– Ну… Я подумала, что фильм на английском… Дети вряд ли что-то поймут, – пролепетала мама. – Я подумала, может, ты прав… И… И… лучше домой пойти. Мы тут вроде всё посмотрели…
– Нет уж, – сурово сказал папа. – Я купил билеты, и обратно их не вернуть. Будете наблюдать за моей любимой игрой.
– Не огорчайся, – утешила я маму. – Папа будет Грише шёпотом переводить, а ты мне. Пойдём лучше посмотрим, что на во-он том зелёном камне написано. Правда, он на лягушку похож?
Я подвела их к чёрному столу, который заметила с самого начала. На нём были выложены разные породы вулканических камней. Гриша оглядел круглый горбатый камень и протянул нам:
– Скорее на ухмыляющегося тролля!
На камне висела табличка, на ней было написано: «The green rock», то есть зелёный камень. А сбоку приписка: «Try to lift my top! But be careful!»
– «Попытайтесь поднять мою крышку», – перевела мама.
– «Но будьте осторожны», – закончила я.
И взялась двумя руками за «крышку». То есть как бы за голову тролля. Холодная, тяжёлая!
– Ой, – испугалась мама. – Осторожнее! А то покатится сейчас эта крышка!
Внутри зелёного камня оказалась жёлтая полоска, похожая на язык. Будто тролль хоть и застыл от солнечного света, но всё равно дразнился.
– Маша! – позвал меня Гриша. – Тут написано «бомбы», да?
Я подошла к нему. Гриша держал в руках тёмно-красные шарики, напоминавшие ядра для пушек.
– Да-а, тут написано «вулканические бомбы», – согласилась я.
Потом прочла потихоньку одно предложение, за ним второе и вдруг поняла, чтó про эти бомбы написано.
– Понимаешь, когда куски лавы взлетают в воздух, а потом падают вниз, воздух их охлаждает и придаёт им такую вот форму. Как комок. Потому и называется «бомба».
– Круто! Очень круто! – присвистнул Гриша, перекидывая «бомбу» с ладони на ладонь. – Извержение вулкана – это очень здорово!
Тут рыжебородый продавец хлопнул в ладоши и позвал нас смотреть фильмы.
– Сегодня вам покажут два фильма, – переводила за ним мама. – Один – про извержение вулкана на островах Вестманнаэйяр. Вы узнаете о том, как люди справлялись с бедой. А второй – про знаменитый вулкан Эйяфьятлайокудль.
– О, из-за него самолёты перестали в Европе летать! – выпалил Гриша.
– А ты откуда знаешь? – удивилась я. – Это мама мне объясняла!
– А я подслушивал, – сказал Гриша и зловеще засмеялся.
Так, как смеялся бы тролль из зелёного камня.
Мы немножко попихали друг друга по дороге в зал, а потом нас «разобрали» родители. Папа Грише переводил, что в фильме говорилось, а мама – мне.
Нам показали карту Исландии, объяснили, что по территории страны идут стыки тектонических плит и через стыки иногда пролезает магма, которая находится в центре Земли.
Только Гриша папе переводить не давал. Всё просил его рассказать, в какую игру папа собирался играть.
– Ну ладно, – сдался папа. – В пожарных!
Мы переглянулись с Гришей. «В пожарных»? Э-э-э… Тушить пожар? А что, пожар будет? Ну хотя бы было понятно, как это связано с вулканами.
На огромном экране тем временем показывали всякую жуть. Огромная чёрная гора с огоньками огня медленно ползла на деревню, подминая всё на своём пути. Мама сказала, что это магма, которая вырвалась из жерла вулкана.
– Здорово! – проговорил Гриша.
– Не здорово, – покачала головой мама, глядя на экран.
Показывали очевидцев, которые с ужасом вспоминали: вот они проснулись ночью от толчков и грохота, вот выбежали на улицу… А потом показывали, как эвакуировали людей (детей передавали с рук на руки, пожилых осторожно поддерживали с обеих сторон). Всех сажали на корабль, чтобы увезти с дымящегося острова. Ещё на корабль грузили мебель – кровати, шкафы. И конечно, забирали с собой домашних животных. Только животных не всех удалось спасти! Когда я увидела двух овечек, погибших в ту ночь, я чуть не расплакалась. Бедняжки! А вулкан всё дымил, и это было страшно.
А нам уже показали другие кадры: вулкан перестал извергаться, люди вернулись в свои дома, только многие своих домов не нашли! И не потому, что до них добрался жуткий чёрный ком магмы! Нет, потому, что их разрушил… пепел! Да-да, вот тот самый пепел, который мы с Гришей легко сдували в ящике. Вот этот лёгкий пепел – когда его много – становится очень тяжёлым. И если его много насы́палось на крыши домов, то крыша проседает, и дом разрушается! Нам два раза такое показали. Стоит-стоит дом с кучей пепла на крыше. А потом прямо на глазах – вжих! И едет, поломанный, вниз, как будто это домик из печенья, на который налили слишком много сгущёнки.
Но самое интересное – это когда показывали, как люди боролись с пеплом. Экскаваторы набирали полные ковши пыльно-серой земли и высыпали в кузовы грузовиков. Те увозили пепел. Однако большинство людей просто сгребали его лопатами.
– Это же какой труд, – прошептала мама. – Ты представь, сколько было пепла!
Я представила. Да, это правда восхищает и поражает! Всё-таки исландцы очень трудолюбивый народ. Прямо как мы с мамой (а Гриша нет, он любит веселиться, а не работать). Я покосилась на Гришу и увидела, что он… спит. И папа спит тоже! Я толкнула маму легонько локтем. Она улыбнулась и покачала головой.
Начался второй фильм. Про вулкан со сложным названием. Эйя… что-то там. Но этот фильм оказался гораздо скучнее. Ни людей не показали, ни овечек. Только карты, стрелки и куча непонятных пояснений на английском. Я зевнула и тут вспомнила.
Когда мы были маленькими и папа укладывал нас спать, он говорил: «Всё! Идём играть в пожарных!» Мы не понимали, почему это так называется, но не спрашивали. Папа говорил, что выиграет тот, кто первый заснёт. Ну мы и старались выиграть. Вот на что намекал папа!
Фильм закончился, зрители зашевелились. Папа потянулся и зевнул.
– Ты всё проспал! – с упрёком сказала мама.
– Нет, я всё видел, – возразил папа. – Просто во сне. Но я вас предупреждал!
– Пап! А почему эта игра называется «в пожарных»? – спросил Гриша, погладив на прощание гладкий блестящий бок обсидиана.
– Потому что пожарные сильно устают, – объяснил папа. – И если ты первый заснул, то ты – настоящий пожарный!
– А вам понравился фильм? – спросила мама, когда мы вышли на улицу.
– Что-то я передумал, что извержение вулкана – это здорово, – хмуро сказал Гриша. – Как-то не очень.
– А я думаю, что этот фильм вообще не про вулканы, – добавила я. – Он про людей. И немножко – про бедных овечек.
