Легко сказать, инвентаризация! Знала бы, что это такой гемор, сдалась бы совообразному Валетову.
Ладно, вру. Никому бы я не сдалась, да и, признаться, в наведении порядка на складе было что-то невероятно успокаивающее и приятное. Говорят, победы, даже лёгкие вроде правильного ответа на загадку, провоцируют выброс дофамина, и люди ощущают себя счастливее. До дофамина мне теперь долго не добраться, но удовлетворение от работы я испытывала немалое. Возможно, моё металлическое тело специально так спроектировали, чтобы оно хотело работать. Думать об этом было жутковато, но лучше уж тело, чем сознание… Нет, лучше уж работать, чем задумываться о собственной природе!
Правда, пока я только создавала список, что где не так. Исправить все это за неделю не выйдет. Да и тут, похоже, надо всё глобально менять. Тот случай, когда проще всё вынести, а потом разместить заново. Но это потом. Сначала надо разобраться с ошибками и представить их Валетову. Глядишь, расщедрится и даст выход во внешнюю сеть. Надо, кстати, придумать аргументы понадежнее.
Для начала мы со Скрепышом перевели на себя все сообщения о новых грузах. Я не знаю, кто настраивал программу и обучал менеджеров, хотя… похоже, как таковой настройки и обучения как раз и не было.
Во-первых, никто не заморачивался тем, куда что кладет. Мешки направляли на обычные полки, хотя для них были устроены специальные отсеки. Тяжелые грузы ставили поверх картонных коробок. Температурный режим? Нет, не слышали. Химикаты бросить рядом с бытовыми предметами – легко. Отправить на продажу товар с едва начавшимся сроком годности, хотя рядом лежит тот, у которого он уже подходит к концу, – запросто. Нюансов множество! И я даже нашла на портале их описание, таблицы, рекомендации. Но никто туда не смотрел, а программа их не учитывала. Может, и могла учитывать, но сотрудники этой функцией просто не пользовались. Интересно, почему? Не могут же все быть только из отпуска красоты. Не обучили? Начальство не требует в этом разбираться? Программа совершенно не юзер-френдли? Хотела бы я посмотреть на всё это с другой стороны.
Собственно, именно из этого происходило и во-вторых. Если они не умеют или не хотят использовать эти все знания, то почему сами выбирают место хранения? Можно же просто скинуть задание мне или таким же контролёрам на других складах. И пусть у роботов болит голова, куда что ставить. Логично? Логично. Но почему-то не делают. Скрепыш тоже удивлялся и разводил руками-линиями.
Если изначально меня радовали ровные ряды ящиков, их чистый вид и кодировка, то теперь иллюзия порядка рассыпалась в прах. Сейчас, шагая между стеллажей, я видела не аккуратно заставленные отмаркированными товарами полки, а хаос и ошибки.
У половины роботов софт стоял или косячный, или частичный, или как у Сени до недавнего времени. Но хуже всего то, что данные из базы частенько не совпадали с реальностью.
Судя по алгоритму, записанному в моей программе, я должна была пройтись по всему складу и проверить каждую единицу товара, однако, посмотрев предыдущие отчёты, обнаружила, что по факту во время прежних инвентаризаций из базы просто вычёркивались проданные и разбитые товары и добавлялись привезённые. А это совершенно другие действия! И результат у них будет совершенно иной! Например, я точно знала, что на стеллаже 21-Б, место 158 не лежит пресловутый френокрезатрон Н-134-О. Однако в базе там числился именно он. И такого полно!
В связи с этим передо мной во весь рост вставала извечная русская проблема – что делать? Исправлять отчёт или продолжать вести его таким же ущербным способом? Вся моя натура восставала против второго, но инстинкт самосохранения вопил: кто-то ведь же дал команду составлять отчёт именно так. Разработчик, не представляющий работы склада в принципе, туповатый начальник, ленивый менеджер, вороватый завхоз – да любой из них мог это сделать. И так же любой представлял опасность.
Однако задание мне дал Валетов, и ему же мне предстоит отчитываться. Что если он окажется умнее того ленивого менеджера? Правда, без моих подсказок он бы вряд ли заметил, что на складе какие-то проблемы, Нагибко бы задурила ему мозги. Или нет. Я не знала.
Но уповать на то, что он тупой и ленивый, я не могла. Да и потом – одно дело задачи, которые кто-то когда-то поставил, и другое – свежая инвентаризация. Может, предыдущие и не я делала. Даже скорее всего не я. Нагибко сказала что-то о покупке конфиската. Может, меня недавно закупили? И, выходит, не в оптовой партии. Помимо слов Нагибко, которые могли вовсе не иметь отношения к действительности, я видела и роботов вокруг себя. Они все от меня отличались и сильно. Да и другие ЧОР-контролёры все были разные. А это означало, что, скорее всего, никто не разбирался, какой у нас на самом деле функционал. Загнали на стандартные таски, и всё. И не будет ничего удивительного, если теперь я, получив индивидуальное задание, выполню его не так, как его выполняли всё это время.
Это во-первых. А во-вторых, мне не нравилась мысль провести весь остаток жизни – вероятно, долгой электронной жизни – роботом на складе. Я бы хотела отсюда как-то выбраться. Может, переселить своё сознание во что-то поприятнее. Но если я не буду ничего менять, то и новых возможностей мне не откроется. А мне бы хоть во внешнюю суть попасть.
В итоге я просчитала, что скажу в случае подозрений, и взялась за описание всего-всего. Для начала я отловила GA1Ya-15-809, переименовала её в Галю и отправила сканировать все товары, начиная с первого стеллажа. И тут случилось странное: робот вернулся к прежнему заданию, проигнорировав моё.
– Галя, отмена! – рыкнула я и ещё раз подтвердила своё указание.
Что сказать? Мне пришлось пять раз отменять предыдущее, чтобы она наконец взялась за нужную мне работу. Вот уж точно задумаешься про революцию роботов.
Правда, когда нас в проходе первого же ряда сбила сегодня особо активная Клава, и нам пришлось начинать сканирование с начала, я пришла к выводу, что при явном сопротивлении «персонала» надо сначала выяснить его причины. М-да, всем бы начальникам да такую мудрость.
Дело потихоньку шло, Галя сканировала. Я разбиралась с характеристиками товара и тем, на своём ли месте он лежит. Скрепыш сохранял реальные данные и на виртуальной карте предлагал варианты лучшего расположения. Лепота.
А потом Галя проехала мимо нескольких забитых полок, начисто их проигнорировав, и отправилась дальше с какой-то совсем другой задачей.
– Галя, у нас отмена!
Робот медленно, будто неохотно повернулся, вперив в меня глаз-сканер.
– Да-да, и не смотри на меня так. Что за халтура?
Я тыкнула ей в полки, которые она не отсканировала. Галя подъехала к ним, повертела антенной туда-сюда и вновь не соизволила как-то отреагировать на товары.
– Так, Скрепыш, подключайся. Укажи ей конкретно на товары. Может, она, как Клава, иногда теряет доступ к данным ввода?
Скрепыш: Да запросто.
И что-то отпикал в программе. Галя развернулась к нам и пару секунд своим глазом-сканером пялилась на нас. Я бы сказала, возмущенно пялилась.
– Давай-давай! – не собиралась отступать я.
Как-то особо громко дребезжа, Галя подъехала к пропущенным товарам и демонстративно навела на них сканер. Тот пикнул, но в системе это никак не отразилось. Робот уставилась на меня с видом “А я сразу знала!”
– Давай еще раз.
Глаз Гали на миг задрался в потолок, но тем не менее потом она еще раз попыталась считать код. Снова не получилось.
– Не поняла. Что не так-то?
Мы со Скрепышом сначала набросились на софт Галины, потом на базу, затем протерли специальной тряпочкой наш экран. Потому что перед ним товар был, но в системе его не было. В базу забыли внести? Хотя тогда бы он сейчас добавился.
Я присела рядом с одной из «несуществующих» коробок, разглядывая. Может, код кривой?
– Скрепыш, он читается?
Скрепыш: Пустышка. Ссылка битая.
Хм… наверное, чернила при печати кода смазались или какая-то ошибка в рисунке. Человек бы заметил, что коробка не сканируется, а для роботов она не существует. Хотя наверное, для погрузчиков она есть, а для таких как Галя – нет. Забавный казус.
Ошибок и недочётов оказалось так много, что еле управились за неделю. Причём, каждый раз, когда я думала, что вычислила все варианты того, как именно содержимое базы может расходиться с реальностью, со дна снова стучали. Сто пятьдесят лет прошло, а ничего не изменилось. Стабильность, однако.
Ветви плакучей ивы трепетали на ветерке, свешиваясь с крыши небоскрёба до окон верхнего этажа, словно занавески из бусин. У корней дерева синела вода в бассейне природной формы. Под сенью ивы, у бортика в шезлонгах, разделённых низким столиком, сидели двое мужчин, по возрасту – отец и сын.
Старший прохлаждался в домашнем – мягкие брюки, расстёгнутая до низа груди свободная рубашка из жатого льна, тонкие сандалии. Только намётанный глаз мог бы определить, что этот комплект одежды стоит, как путёвка на курорт.
Второй придерживался более формального стиля и в то же время отдавал дань моде последних лет: его тёмный деловой костюм отсвечивал на изгибах ткани перламутровым блеском, а волосы с естественной волной самую малость намекали на модную причёску "а ля сова", при этом оставаясь всецело в рамках здравого смысла.
– Вот такие дела, Сашенька, – произнёс старший и поставил на столик опустевший коктейльный стакан с насаженной на бортик долькой лайма. – У самого-то как?
– Да всё как всегда, – уклончиво ответил молодой и пронаблюдал, как робот-подавальщик шустро заменил пустой стакан хозяина на полный. Потом перевёл взгляд на собеседника. – Аркадий Петрович, вы же меня позвали не о прекрасных дамах говорить. Я так понимаю, у вас вопрос в сфере моей профессиональной компетенции?
Пожилой Аркадий одарил его тёплой улыбкой.
– Всё никак не привыкну, что ты теперь такой взрослый. Я же тебя помню во-о-от такусеньким, когда Милослав…
Саша выразительно откашлялся, и Аркадий понял намёк.
– Ладно, ладно, понимаю. Хочешь к делу, давай к делу. – Он поудобнее улёгся в шезлонге и сложил руки на животе. – Ты, должно быть, помнишь, что у меня есть компания.
Саша кивнул.
– ЭкзоТех, производит оборудование полного цикла для терраформирования планет в зоне обитаемости. Но, насколько я помню, вы не единственный владелец?
Аркадий поморщился, как от боли.
– Да-а, начинали мы со Светозаром… Не знаю, помнишь ты его? Нет? Ну да, он с Милославом не так много пересекался. Да и помер, наверное, пока ты учился. Или уже позже? Не суть. – Мужчина грустно вздохнул. – Хороший был человек. Но за ним сын унаследовал, а тому вообще ничего не надо, деньги текут, и пускай. Он и не занимается ни этой отраслью, ни самой компанией. Так что, видишь, кроме меня о нашем детище и позаботиться некому.
Саша снова молча кивнул. Воспоминания старого дельца могли занять весь вечер, если его подкармливать комментариями.
Аркадий откашлялся и отпил из запотевшего стакана.
– В общем, неладно что-то в моём королевстве. Акции падают, доходы вянут. Уж я пару топов сменил, трясу их, как деревца, а толку ноль, загибается компания.
Его гость нахмурился, уставившись невидящим взглядом на свой стакан.
– Это после Ванженского кризиса началось? Глобальные изменения политики были?
– Нет и нет, – развёл руками Аркадий. – Как ты понимаешь, я первым делом сам задал эти вопросы. Но на словах всё так, как должно быть. А на деле – компания несёт убытки. Более того, – он сел прямее, что в шезлонге было неудобно, но старик явно хотел привлечь внимание молодого, – встретил я тут ещё одного старого друга. Гуримич, ты его, наверное, не знаешь, ну или только наслышан, но он тогда же начинал, что и мы со Светозаром. Так вот, встретились на мероприятии одном, а он мне и говорит, мол, Адя, что ты развёл в своей конторе? А я ему – а что я развёл? А он: делают, говорит, хлам, да ещё каши с ними не сваришь. Мы, говорит, твой самый первый клиент, а они нам даже предложение нормально составить не могут.
Саша оторвал взгляд от бокала и, судя по движениям глаз, что-то записал себе в заметки.
– Вот-вот, – поддержал его Аркадий. – Говорит, не достучаться до них. Ну, я, понятное дело, своим хвосты накрутил, они накрутили там ниже и далее по пищевой цепочке… Спустя время звоню Гуримичу, говорю, ну что как? А он – ты представляешь? – говорит, мол, с твоими пускай мои враги связываются, пришлось сменить поставщика. Саша, ты вдумайся! Человек у меня тридцать лет закупался! Тридцать лет! И – сменить поставщика! Ещё бы, хрять, доходы не падали!
На эмоциях он вскочил с шезлонга и навернул два круга вокруг бассейна, потом зло глянул на небо и махнул рукой, жестом активировав затеняющий купол. Саша задумчиво поболтал стаканом.
– Вы нашли ответственного за провал?
– Нет, в том-то и дело! – фыркнул Аркадий. – Я не понимаю, что происходит. Мне выдали кого-то, но я же не идиот, чтобы на слово верить! Допросил сам. А там в голове – пустота. Кто-то же взял человека на работу! Кто-то взял на работу того, кто взял его на работу!
Пока Аркадий говорил, его лицо всё краснело и краснело, и он, похоже, это почувствовал, потому что махнул рукой и упал без сил обратно в шезлонг.
– Сашенька, понимаешь, я не просто так вышел на заслуженный отдых. Здоровье у меня уже не то, чтобы вот этой дребеденью заниматься. Я вообще собирался остаток жизни отдыхать! Планетку прикупил с хорошим климатом, вот сейчас пресную воду там наладят, можно будет нормальную дачу построить, понимаешь? А не вот это вот всё!
Он потряс руками перед собой, словно между его сандалий стояло здание ЭкзоТеха.
Саша допил свой коктейль и плотоядно облизнулся.
– И вы хотите, чтобы в этом разобрался я?
Аркадий Петрович многозначительно указал на него пальцем и вдобавок глянул исподлобья с довольной ухмылкой.
– Ловишь на лету, Санёк. Ты же уважишь старого друга семьи?
Собеседник поставил пустой стакан на столик и сделал жест, которым обычно вызывают цифровой интерфейс, но у Саши он был, конечно, невидимым для окружающих.
– Отчего бы и не уважить? Дело как раз по моему профилю. Когда вы хотите, чтобы я приступил?
Скрепыш ждал Валетова как родного. Уж не знаю, почему искин хотел выслужиться именно перед ним, но в день его повторного визита выглядел особенно довольно, если можно так сказать про искусственный интеллект.
Однако сразу поразить начальство не удалось. Валетов постоянно отвлекался на переговоры с кем-то и ощутимо нервничал. Из-за этого и Нагибко, и меня слушал вполуха. Девушка этому явно радовалась, а вот мы со Скрепышом огорчались: чтобы понять наши аргументы, необходимо было вникать в суть вопроса.
– На данный момент на складе ошибочно установлено… – стараясь говорить медленно и проникновенно, вещала я, но тут Валетов поднял руку, в очередной раз меня останавливая.
Подавив раздражение, я невольно прислушалась. Речь шла о каких-то поставках, задержках и договорах. Ничего не поняла.
Но менеджер по общему верхазингу, что бы это ни значило, говорил убедительно, спокойно, раскладывая аргументы и приманки в нужных местах. Ответов собеседника я не слышала. Но читала общее настроение по мимике самого Валетова и в его фразах.
В какой-то момент он разулыбался, голос стал совсем довольным.
– Ну вот и славно, – сказал он, похоже, сам себе, завершив разговор.
Ура, наконец-то.
Мы с Нагибко смотрели на него призывно. Она с декольте, я со списком ошибок. Валетов оглядел обеих и поморщился.
– Так, дейсдарыня, к отчету вернемся чуть позже. Сейчас надо срочно отправить «Новой Ойкумене» восемь ливкузеров, – он хлопнул себя по круглой блямбе у виска. – Отправил вам артикул. И ты, дружочек, держи. Отправляй сразу погрузчиков, сейчас время дороже бумаги. И добавьте ремкомплекты в подарок. Уж больно недовольны эти чертяки. Как бы снова до Аркадия Петровича не дошли…
– Будет сделано, комсдарь, – Нагибко разве что не на караул взяла.
Как же меня смешили эти «комсдарь» и «гейсдарь», то есть, прошу прощения, «дейсдарь». Это что, влияние коммунистов и европейцев одновременно? Однако не время ржать, время вмешаться и выбить-таки себе доступ в сеть.
Я уже знала, что «ЭкзоТех», хоть и занимается всем комплексом оборудования для терраформирования, не всё из него производит сам. Докупали и детали, и отдельные устройства.
– На складе хранится только 2 лавкузера указанного артикула, – отрапортовала я и тут же получила сомнительное удовольствие видеть, как сползает мина удовлетворения с лица Валетова.
– Что ты брешешь?! – вызверился он. – В базе указаны вообще двадцать три штуки!
– Это данные от вчера. Сегодня утром отправили 21 лавкузер по заявке 12-41-Н…
Договорить он мне не дал, сам зарылся в электронный след, судя по выскочившему перед его лицом экрану. Нашёл заявку и буквально взревел:
– Кто посмел?!
Нагибко будто стала меньше. Я тоже не спешила отвечать: прибьёт же ненароком. Я, конечно, железная, но…
– «Мариям» – это один из випов, – проскулила Нагибко, забыв, что должна выглядеть уверенно и сексуально. – Вы сами выставили приоритет.
– То есть ты хочешь сказать, что я сам виноват?!
– Нет, конечно. Но приоритет вы ставили.
– Ах ты! А, может, я не резервировал эти лавкузеры, а?!
Пока они препирались, я вспомнила, что во внутренней сети находила какую-то информацию об этом товаре, и тут же приказала Скрепышу найти её.
Сначала появились данные с портала, что это такое.
– Скрепыш, это лабуда для продажников. Мне нужна внутренняя информация.
Искин зарылся в недра хранилищ, откидывая все упоминания этих лавкузеров со схожими восторженно-бесполезными описаниями, и скоро вывел передо мной настоящее сокровище – список поставщиков с ценами. Более того, пару лет назад кто-то из сотрудников прописал напротив каждого комментарии в духе «Низкая цена на товар, высокая – на комплектующие». Знаю-знаю, когда-то устанавливала программу для компании, торгующей медоборудованием. Они рассказывали, что рентген-аппараты разных производителей зачастую требуют совершенно определённую плёнку, которую потом приходится закупать у них по бешеным ценам. Поэтому необходимо изначально учитывать её стоимость и на что заказчик готов потратиться: на более дорогое оборудование сейчас или «золотые» расходники потом.
Я с интересом просмотрела комментарии, выбирая то, что подходит лучше всего к нынешней ситуации и отбрасывая поставщиков с пометками типа «Дешево, но быстрее новую планету освоить, чем дождаться».
Валетов и Нагибко тем временем перешли на совсем уж повышенные тона. Начальник начал припоминать все прошлые косяки девушки. Не-не, ребят, у меня, конечно, тут сериалов нет, но давайте переключим это кино.
– Судя по данным за май прошлого года, самым быстрым из поставщиков лавкузеров этого артикула является «ПК-Меркурий», но я рекомендовал бы обратиться к «Чижам-3000», – озвучила я, ловко вклинившись в паузу, когда оба собеседника сверлили друг друга яростными взглядами.
Мой спокойный, я бы даже сказала, рассудительный голос подействовал на них как ведро холодной воды. По крайней мере, именно такое сравнение мне пришло в голову при виде их лиц.
– Что? – выдавил из себя Валетов.
– Мне озвучить всех поставщиков данного товара?
– Так-так, – мужчина явно пытался осмыслить новую информацию. – Что за данные?
– Прайс с комментариями хранится на внутреннем портале. Открыть?
– Нет, потом ссылку мне скинешь. Ты провел анализ?
Это был самый скользкий момент во всей схеме. По идее, в моей программе была заложена функция вычисления самых выгодных вариантов, но она как раз рекомендовала «Меркурия», я же сделала другой выбор.
– Да. Анализ включал в себя сроки доставки, стоимость товара и надежность поставщика.
Валетов и Нагибко выглядели ошарашенными.
– Не знал, что ты такое можешь.
– Предоставить логи?
– Не-не. Так… кого ты там назвал? «Меркурий» и «Чижи»?
– «ПК-Меркурий» и «Чижи-3000».
– И почему ты их выбрал?
– У «ПК-Меркурий» самый короткий срок доставки. Но последние три раза они отменяли или затягивали заказы. «Чижи» подводили реже. Они наш давний поставщик, с которым перестали работать около года назад. Причины не указаны. Срок доставки вполне приемлемый.
– Та-ак, менеджер Нагибко, а почему мы перестали с ними работать?
Девушка никак не ожидала этого вопроса и растерялась.
– Мне надо уточнить. Скорее всего, это было распоряжение от отдела по закупкам. Надо поднимать переписку и…
– Понятно, – скривился Валетов.
Если честно, успехи Нагибко, как и ее начальства или вообще всего «ЭкзоТеха» меня мало волновали. Но такой случай нельзя было упускать.
– Обратите внимание, что у меня есть данные только от мая прошлого года. С тех пор актуализации цен и сроков не проводилось. Необходимо перепроверить информацию на сайтах поставщиков или через запрос им.
– Ты посмотри какой, а! – засмеялся Валетов. – Гляди, Нагибко, заменю тебя этим роботом и сэкономлю! Впрочем, ладно, это шуточки. Учёные нас всё завтраками кормят, а реально робота, который заменил бы человека, никак не сделают. А жаль… Так, дружок, быстренько актуализируй мне цены по этим двоим, а ты, Нагибко, марш оформлять остальной заказ «Ойкумены».
Да!!! Вот сейчас! Сейчас! Ура! Надо только не упустить момент!
– Нет возможности выполнить задание, – выпалила я и сама ужаснулась: моя тревога каким-то образом передалась голосовым настройкам, и вместо нормального обезличенного тембра получился визгливый петушиный вскрик: – Нет доступа во внешнюю сеть.
Нагибко и Валетов дёрнулись и отшатнулись: в добавок к голосочку на моем экране отобразилась здоровенная красная надпись «ОШИБКА». Ой-ёй, кажется, я переборщила.
– Требуется разрешение к доступу во внешнюю сеть, – повторила я в шоке сама от себя.
Алые буквы ещё и мигали, отчего казались тревожной сиреной.
– Скрепыш, что мы делаем-то?!
Скрепыш: Не боись, давим психологически. Посмотри только на их гляделки. Умора!
– Щас нас на форматирование отправят!
Скрепыш: А работать кто будет? Нагибко?
Валетов переглянулся с девушкой. Потом ещё раз посмотрел на красную надпись на моём экране и решил:
– Отмена задания.
Как я не взвыла, не знаю. Даже Скрепыш, кажется, обалдел. Помощь пришла откуда не ждали.
– Да ладно, комсдарь, – произнесла Нагибко. – Пусть выходит в сеть. Я проконтролирую данные, которые он вам пришлёт.
На лице Валетова отразился вопрос, кому он больше не доверяет: странному роботу или косячной подчиненной. Однако блямба у его виска мигнула, похоже приняв входящий вызов, на который он поспешил ответить, буркнув: «Делайте, что хотите, нужен результат».
Нагибко разве что не козырнула и, бросив что-то вроде: «Разрешите выполнять!», умчалась со склада.
И мы со Скрепышом, и Валетов только и смогли, что удивлённо посмотреть ей вслед.
– Дурдом, – охарактеризовал мужчина. И я мысленно от души согласилась с ним.
– Доступ во внешнюю сеть разрешаю, – продолжил Валетов и выдохнул, когда Скрепыш погасил мигающую алую надпись.