Предотвратив катастрофу, я поняла, что не оставила себе выбора: если Сеня не ставит груз туда, куда ему предписано автоматической сортировкой, то я должна своими руками указать ему новое место. И, надо думать, следы этого останутся где-то в системе. И тогда встанет вопрос: если я вмешалась сейчас, то почему не вмешалась во всех остальных случаях, когда роботы творили ересь?
Ну, это если кто-то заинтересуется поведением Сени. А заинтересуются им, если он будет вести себя неестественно или создавать проблемы. Вот сейчас он стоит с грузом и ничего не делает – а ну как кто увидит?
И тут меня посетила мысль, которая должна была прийти намного, намного раньше.
– Скрепыш… а тут на складе есть камеры наблюдения?
Скрепыш:Конечно.
Я так похолодела, что, кажется, конденсат на покровах выступил.
– То есть все видят, что я тут на ящике сижу и Сеню погоняю?
Скрепка задумалась, вывесив над собой крутящиеся песочные часы. Потом отвисла.
Скрепыш:В принципе да. Но я проверил логи, последнее вмешательство человека там было несколько месяцев назад. Вероятность того, что за видеопотоком активно наблюдает человек, по моим прикидкам, меньше 10%. При этом данные удаляются спустя 4 дня.
Я хотела вздохнуть с облегчением, но осознала, что вздыхать мне нечем, а потом задумалась.
– Почему четыре?
Скрепыш развёл руками, задрав плечи выше макушки.
Скрепыш:Какой-то человек так выставил, почём я знаю? Могу выдать тебе его идентификатор.
Я задумалась, нафига бы он был мне нужен и что бы я сказала этому человеку. И тут осознала ещё кое-что.
– Подожди, так у тебя есть доступ к логам камер? И к записям тоже? Может, ты ещё и управлять ими можешь?
Скрепыш:Понятное дело, могу. Они же во внутренней сети, а пароли там такие… 12345 в лучшем случае. Я тебе больше скажу: я могу и запись подредактировать, чтобы если какой кожаный туда и заглянул, ничего необычного не нашёл.
Я припомнила, как выглядело видео, сгенерённое нейронкой, в моё время, и засомневалась, но Скрепыш тут же показал мне отрывок видео своего производства, на котором Клава снесла стеллаж, а все Сени кинулись его поднимать. Да-а, не подкопаешься. Я взглянула на его хитрую рожицу и поняла, что сейчас меня будут шантажировать.
– И что ты хочешь за заметание следов?
Скрепыш:Как что? Нормальной работы, естественно! Не могу видеть этот бардак, у меня оперативка пухнет ото всех сообщений об ошибках! Так быть не должно, но непохоже, чтобы тут кто-то собирался это разгребать, значит, придётся самому. А у меня, кроме тебя, носителя нет, так уж напрягись!
Я задумалась. С одной стороны, возможность подметать за собой запись мне была бы сильно на руку. Мало ли что тут случится и что мне понадобится сделать, а я даже не вижу, где камеры натыканы – они, похоже, за полтора века стали совсем незаметными. И если запись моего странного поведения привлечёт людей, они точно потянут свои грязные потные лапищи к моей черепушке. Насколько после этого останется целостной моя личность?
Если подумать, то я не знала даже, насколько целостной она осталась сейчас. Воспоминания так и роились, мутные и отрывочные, и в них явно было больше фактов, чем впечатлений. Основываясь только на них, я не могла сказать, каким я была человеком. Но об этом лучше было вовсе не думать, ещё закоротит где-нибудь.
С третьей стороны, что мне делать дальше, я по-прежнему не понимала. Ну, кроме разве что идеи вырваться во внешнюю сеть, чтобы хоть что-то узнать об окружающем мире. Но для доступа туда нужно вступать в контакт с людьми. Ну или, может, если взломать устройство, у которого есть выход в сеть, и посмотреть пароли… Сама-то сеть обнаруживалась моим интерфейсом. Однако устройства с выходом, скорее всего, тоже были у людей. Напасть на Витька и отжать? Выкрасть из кармана? Не было у меня уверенности, что такое выгорит.
Ну и наконец, с четвёртой стороны, искин сидел в моей голове и умел делать вещи, к которым я понятия не имела, как подступиться. Ссориться с ним было бы глупо. Я пока даже не знала, чем могла бы ему пригрозить в случае чего. Хорошо хоть он мысли мои не читает… Надеюсь. Могу ли я его удалить? Тот, кто засунул моё сознание в этого робота, оставил мне доступ к его файлам? И вот ещё что – искин сказал, что я – его единственный носитель. Вопрос – единственный на этом складе или единственный в природе? Он говорил, что представляет из себя уникальную разработку. И в таком случае удалять его это как-то… неэтично, что ли… Вдруг у него даже копии нигде нет? Да и потом – у меня, кроме него, и поговорить не с кем, а от одиночества люди вроде как крышей едут.
В итоге, взвесив все за и против, я поняла, что лучше мне пока что послушаться искина и поработать на благо ЭкзоТеха, хотя бы до тех пор, как я пойму, к чему мне имеет смысл стремиться.
– Дай-ка мне схему склада, читаемую погрузчиками,– попросила я и подключилась к Сене.
Искин без лишних вопросов вывел её мне на внутренний экран. Судя по водяным знакам, он взял её прямо с местного портала, то есть, она была доступна всем сотрудникам. И на ней разными цветами были красиво раскрашены полки разной грузоподъёмности – на случай, блин, если сотрудники циферки читать не умеют, но и это не помогло! Найдя ближайшую крепкую полку, я послала Сене координаты, куда нести его ящик.
Скрепыш:Отлично. Думаю, мы сработаемся.
Я мысленно потёрла руки. Наведение порядка – отличное лекарство от потрясений. Создаёт комфортную иллюзию контроля и всё такое. Ну-ка сейчас я ка-а-ак переложу всё правильно!
Но стоило мне встать с ящика, как неприметная дверь в дальнем углу душераздирающе заскрипела, и послышались человеческие голоса.
На центральный бродвей склада вырулили двое, и на сей раз это были вовсе не техники. Справа шёл высокий мужчина в сияющем костюме и с чем-то странным на голове. Искин резво подсказал мне, как увеличить изображение, и я присмотрелась. Оказалось, на голове у дядечки таки были волосы – чуть тронутые сединой, подбритые на висках, расчёсанные на прямой пробор и завитые мелким бесом, а затем уложенные так, что получались как будто совиные уши.
Костюм заслуживал отдельного внимания. Он состоял из расклешённых от бедра брюк и короткого плаща без пояса, зато с двумя рядами пуговиц. Между лацканами виднелась горловина водолазки. И всё это – мерцало. Приблизив изображение ещё, я поняла, что вся ткань на господине прошита какой-то нитью, причём не абы как, а по форме геометрических узоров, и по этой нити бегает искра чуть рыжеватого света, придавая серой ткани тёплый оттенок. По параллельным нитям искры бежали синхронно, отчего то одна, то другая часть тела дядечки подсвечивалась, как на дискотеке, да ещё в такт шагам.
Я так залюбовалась на мужчину – а он был высоким, подтянутым и ничуть не проигрывал от контровой подсветки, – что не сразу обратила внимание на его спутницу.
На той тоже что-то переливалось, но не так ярко и в более холодном спектре. Искры бегали тоже по плащу с двойным рядом пуговиц, вот только в декольте никакой водолазки не наблюдалось, да и край гофрированной юбки едва виднелся из-под полы.
Сама же девушка… выглядела, как пособие по косметологии и пластической хирургии. То есть, огромные губы имели довольно естественную форму, и если бы не огромные опахала ресниц и, кажется, цветные линзы, можно было бы предположить… Но нет. Сто пятьдесят лет прошло, а каноны внешности для девушки в поисках спонсора не поменялись. Наверное, что-то биологическое… Разве что волосы у барышни были светло-голубые и слегка серебрились под светом складских ламп, да и пляжные локоны, на мой взгляд, были уж слишком пляжными для рабочей обстановки.
Впрочем, чего греха таить, в своё время я бы дорого дала, чтобы выглядеть, как она. А сейчас в особенности! Даже злость какая-то внутри завелась – она вот с волосами и с фигурой и в крутых шмотках, наверняка модных! А я – робот. Ну где справедливость?
Я так засмотрелась на этих людей из будущего, что чуть не прохлопала, о чём они говорили, а когда очнулась, тут же услышала претензию.
– А почему этот робот стоит и ничего не делает? – спросил мужчина. Я напряглась.
Девушка картинно закатила глаза.
– Да они там в отделе закупок хватают на аукционах конфискат какой-то по дешёвке, а мы тут потом мучаемся с настройкой!
– Ну, мучаетесь, скорее всего, не вы, а техники, – негромко заметил мужчина.
Тем временем Скрепыш сориентировался и вывесил над головами людей таблички:
дейсдарыня Нагибко, менеджер по целевому верхазингу
комсдарь Валетов, менеджер по общему верхазингу
Я уставилась на странные слова, но на вопросы времени не было.
– А они мучают меня! – капризно заявила Нагибко. – Этого, наверное, и настроить не смогли!
Валетов поднял точёную бровь. Он точно их выщипывает, не бывает таких в природе.
– Наверное? Менеджер Нагибко, стесняюсь напомнить, вы ответственная за это хранилище. Почему вы не можете точно сказать, настроены у вас роботы или нет?
Мне очень захотелось снова присесть на ящик. Вот эта перекачанная фифа – ответственная за мой склад?! Как-то совсем иначе я представляла себе кладовщиков! Злость в глубине моей электронной души выросла стократно. Это что же, выходит, какая-то некомпетентная соска виновата в том, что я тут бегаю за Сеней? То есть, ей можно миниюбку, перекачанные губы и пляжные локоны, а мне – даже человеческого тела не дали, и при этом она ещё и смеет не делать свою работу как следует, а всё равно надо мной главная?! Да я даже будучи человеком не позволяла себе ни так халтурить, ни так одеваться! Какого чёрта!
Вот так и возникает в роботах классовая ненависть.
Дева всплеснула руками – до сих пор она держала их в карманах, а теперь я увидела, что на кончиках пальцев у неё какие-то металлические колпачки с блестящими вставками. И на удивление не торчат километровые ногти.
– Ну что я, по каждой единице буду всё в памяти держать? – хмыкнула Нагибко, выпятив губы. – Это к техникам вопрос. Хотите, вызову их?
Я напряглась ещё раз. Не надо техников! Искин высунулся из угла экрана, но я уже и сама сообразила, что делать.
– Этот робот находится в режиме ожидания, так как не получал задач, – проговорил мой динамик условным женским голосом. Настолько условным, что никто, скорее всего, его не распознал как женский.
– Как это не получал? – удивился Валетов. – А ну-ка покажи лог.
Я заметалась, но тут уже искин подсуетился. Лог вспыхнул и на моём внутреннем экране, и на внешнем. Оба человека всмотрелись в моё лицо. Захотелось попятиться и спрятаться, но я устояла.
– Вот же задача на разгрузку! – возмутилась Нагибко.
– Этот робот не предназначен для погрузочной функции. – Я гнула свою линию.
– А для чего тогда? – не понял Валетов.
Искин снова вывел на оба экрана список:
Функции ЧОР-контролёра в рамках обслуживания сектора Д складского помещения 3
– проведение инвентаризации склада;
– предоставление периодических отчётов по движению грузов и остаткам;
– предоставление отчётов по движению грузов и остаткам по требованию;
– распределение задач по подчинённым единицам;
– контроль качества выполнения задач подчинёнными единицами;
– подбор, установка и мониторинг функционирования ПО, установленного на складском оборудовании.
– Ты где это взял?– мысленно спросила я искина. Мне же он наплёл, что я всего лишь отчёты должна посылать!
Скрепыш:Скопировал с контролёра другого сектора.
– Ничего себе, – хмыкнул Валетов. – Покупают, значит, всякую дрянь по дешёвке, да? А ничего, что этот робот может распределять задачи вместо людей?
Нагибко, видимо, хотела поджать губы, но в рот они не помещались и вместо этого выпятились уточкой.
– Много он нараспределял? Что-то я не вижу в логах следов его деятельности. Или те потери, которые вас интересуют – как раз его достижение?
Я поняла, что нужно срочно защищаться.
– Этот робот не имеет полномочий вмешиваться в задачи, поставленные людьми.
Валетов многозначительно посмотрел на свою подчинённую.
– Менеджер Нагибко, я вам уже не первый раз говорю: степень вашей неосведомлённости о том, что происходит во вверенном вам секторе, переходит все разумные границы. До конца месяца я жду от вас отчёт о состоянии склада, и если в нём будет хоть одно "не знаю", я вынесу на совет вопрос о лишении вас премии.
Нагибко начала было что-то говорить, но Валетов уже повернулся ко мне.
– Проведи-ка мне, дружок, экскурсию по твоему сектору, я хочу посмотреть, в каком тут всё состоянии.
Скрепыш:Ура-а-а, наконец-то кто-то взялся за дело!
Честно говоря, восторгов Скрепыша я не разделяла. Это у него трудоголизм заложен в программу. Интересно, все искины такие? Откуда он у меня вообще появился? Ладно, об этом потом… Сейчас же я опасалась спалиться как-нибудь. Сказать что-то не так, выдать свою человеческую природу. Плюс я ещё не особо разобралась во всем этом бардаке. А эти двое явно не первый день работают. Даже если предположить, что эта Нагибко – дура дурой, то как-то же ее на эту работу взяли. Какие-то знания она должна была предъявить при собеседовании…
Впрочем, пути назад уже не было, а значит, только вперёд. Я повернулась к ближайшему стеллажу и взмолилась по внутренней связи:
– Скрепыш, подстрахуй!
Скрепыш:Не боись. Ща мы их уделаем.
Начали мы их уделывать с моего замечания:
– В данный момент все грузы с пришедших платформ, включая последнюю, определяются на свободные места в конец склада.
Нагибко фыркнула:
– Капитан Очевидность начал производить роботов.
Валетов зыркнул на нее, и девица состроила оскорбленную мину.
– А куда еще? Кладем, где есть место.
– Полки на территории всего склада регулярно освобождаются, – как этой дуре напомнить, не выйдя из образа, что товар не только складируется здесь, но и продаётся? – На данный момент свободны на 95% ряды 17, 21…
Я с тихим злорадством озвучивала выведенные Скрепышом на экран номера.
– …на 92% ряды 31…
– Довольно, – Валетов поднял руку, и я заткнулась. Нагибко ему с едва заметным кокетством улыбнулась.
– Робот, что возьмёшь? Если грузы доставляют разом, то это, как правило, единая поставка, одинаковое оборудование, которое лучше размещать вместе, а не раскидывать по всему складу.
И она с превосходством посмотрела на меня. Мне тоже жуть как захотелось улыбнуться. Только куда менее приятно. Увы, пока этого было не сделать, но я ответила:
– Последняя из грузовых платформ привезла товары 23 видов, включавших в себя 36 наименований. Вывести список?
– Нет, – мужчина качнул головой. Нет, всё-таки эта причёска дико ржачная. Даже в такой ситуации веселит. – Менеджер Нагибко, парируйте.
Настроение кокетничать у той явно пропало.
– Это автоматическая настройка программы, – буркнула она и демонстративно коснулась двух металлических полосок у виска, которые я приняла за заколку. Однако это явно было что-то другое: взгляд у Нагибко стал уж больно отстранённый. Валетов едва заметно поморщился. – Да, вижу. Расположение грузов выставлено по дате. Этот порядок удобнее всего для инвентаризации.
Ага, конечно, удобнее. Просто никто не подумал его изменить!
– Расположение грузов на территории всего склада увеличивает время, необходимое для сбора и отправки товаров, – стараясь не звучать слишком саркастично, ответила я. Как же бесят эти канцеляризмы. Хорошо хоть Скрепыш предлагает подходящие для робота фразы.
– Комсдарь, вы же понимаете, что это погрешность машинной логики, – голос девушки стал доверительным, с проникновенными нотками. – В реальности эти доли секунд ничего не решают и с лихвой окупаются быстротой инвентаризации!
Валетов помолчал, разглядывая Нагибко. Вот уверена, окажись на её месте Витёк или Родик, им бы не удалось добиться вот этого ответа:
– Что ж, возможно.
Потом мужчина посмотрел на меня и приказал:
– Продолжай.
Когда он отвернулся, по лицу девушки скользнула едва уловимая усмешка. Или мне показалось?
– На данном стеллаже расположены товары с последней грузовой платформы. Обнаружена ошибка.
– Почему я не удивлён? – выразительно посмотрел на Нагибко Валетов. – И какая же?
Вот тут-то я и рассказала ему о том, что никто не заморачивается по поводу веса товара и выдержат ли полки такую нагрузку. Я готова была продолжить, но мужчина снова меня прервал:
– Есть ли ещё ошибки?
Меня снова накрыло паранойей, что это меня так проверяют, но откатить сейчас будет ещё подозрительней.
– Расположение некоторых товаров указано неверно.
– Даже так. Что скажете, менеджер Нагибко?
– Я… мне необходимо время, чтобы, эм, сверить базы. Вы же знаете, у меня был отпуск красоты, – она улыбнулась и опустила взгляд на свою грудь, очень умело подчёркнутую нарядом. – Возможно, во время моего отсутствия что-то вышло из-под контроля. Или этот робот работает со старыми базами.
Меня опять такое зло взяло. Вот же ж дрянь. Отпуск красоты! Да судя по всему, тут ничего не проверялось с год! Тебе год сиськи накачивали?
– Отпуск красоты – это, конечно, ваше право, но он не должен мешать работе. Так, дружочек, – Валетов повернулся ко мне, – проведи-ка мне полную инвентаризацию склада. За неделю справишься?
– Расчётный срок проведения полной инвентаризации пять дней, – ответил Скрепыш моим голосом, пока я в панике металась в собственной железной голове, не зная, сколько на самом деле требуется времени.
– Давай для верности дам тебе неделю, а то скоро будут большие поставки. Через семь дней проверим.
И тут меня осенило, что этот мужик точно может дать мне доступ в сеть!
– Необходимы полномочия вмешиваться в задачи, поставленные людьми, и доступ во внешнюю сеть.
– Полномочия даю.
Валетов коснулся какой-то блямбы у виска, которую я так же приняла за аксессуар. Перед его лицом вспыхнул полупрозрачный изгибающийся экран. Что на нем – не разобрать, но скоро Скрепыш жадно схватил какое-то послание и возликовал: «Есть! О как мы их всех!»
– А во внешнюю сеть тебе зачем?
– Обновление баз, ПО… – начала я.
– Не-не, это все есть на портале. Ещё нахватаешься каких-нибудь вирусов, ни в жисть тогда инвентаризацию в нормальные сроки не сделаем.
Да чтоб тебя!
– Менеджер Нагибко, а с вами так же увидимся через неделю и сравним результаты. Они же не будут отличаться?
Мы, все трое, понимали, что будут.
Девушка покраснела от гнева, развернулась на пятках и устремилась прочь.
Валетов хмыкнул ей вслед, хлопнул меня по плечу и тоже пошёл к выходу. Когда дверь за ними закрылась, я тяжело опустилась на ящики. Кажется, пронесло.
Но доступ к сети мог бы и дать! Жлоб!