Утром весь город знал, что в Дивске появился оборотень. Рынок гудел, как улей. Мари пришла на рынок одной из первых, чтобы подготовить товар и закупить свежий улов, но те, кто пришли раньше, уже каким-то образом прознали про чудовище и рассказывали ночную историю самым разнообразным манером. Мясной прилавок пустовал. Без Миленки было скучно и непривычно.
Марийон кое-как заставила себя выйти на работу. И теперь стояла, и боролась сама с собой, чтобы не уйти домой спать. То и дело голова ее клонилась к груди, а глаза слипались.
– Слыхала, Мари, – крикнула ей булочница, проходя мимо с огромной корзиной выпечки, – сегодня к одной девке оборотень залез в огород! Вот убей меня на месте молния, если вру. Мне сейчас Улька-посудница рассказала. У еёного брата друг в полиции работает конюхом. Говорит, за ним погнался один, за оборотнем, так тот ему сердце чуть не выжрал. Они оборотни до девок сильно охочие.
– Ужас какой. – Мари сделала шокированный вид. Не хватало ей еще, чтоб на рынке узнали, в чей именно «огород» залез оборотень.
Солнце встало высоко, но торговля шла не особо бойко. Миленка так и не объявилась. Мари периодически засыпала, сидя на стульчике и уронив голову на краешек прилавка, а когда просыпалась, покупателей видно не было. Поэтому Старой Розе Мари очень обрадовалась. Обычно весьма бодрая, сегодня та шла непривычно медленно и опиралась на палку.
– А где подружка твоя? Я бы купила у нее парочку говяжьих мослов на холодец, или свиные ножки. Полезно суставам, а то вон совсем никудышные стали. Оступилась на крылечке, так как хрустнуло. Еле идти теперь могу. Да еще эту вон морду усатую тащу. – Она умиленно погладила Маркиза.
– Да вот где-то прогуливает, сама не знаю. – ответила Мари. – Вы поаккуратнее, уж чай не девчонка молодая.
Разговор прервала делегация из полицейского и двух юнцов, которые тащили с собой пачку листовок и ведерко с клеем. Полицейский встал посреди рядов и громко выкрикнул: «Внимание, внимание, с сегодняшнего дня и до отмены в Дивске объявляется комендантский час. Теперь запрещено выходить на улицы города после 21.00 всем, кроме лиц, имеющих особое разрешение администрации. Распоряжение подписано мэром Годариком и направлено на сохранение безопасности горожан». Парнишки тем временем прилепили на ближайший столб листовку с аналогичным текстом. Делегация двинулась дальше.
– А, оборотня боятся! – Сказала Роза.
– А вы? – поинтересовалась Мари. – Боитесь?
– А я, моя дорогая, уже ничего не боюсь. Разве только того, чтобы этих вот оставить без заботы и пропитания. А от оборотней я знаю траву хорошую, развешай у себя во дворе, и чудище не посмеет зайти.
– То есть вы вообще не удивлены тем, что оборотни могут объявиться у нас в городке?
– Да я это наверняка знаю. Чего удивляться, этот давно тут бродит. Мои котики всегда беспокоятся, когда он на охоту идет. У Муськи шерсть дыбом стоит. Вон там за рынком, куда все отходы тащат, – она ткнула пальцем в сторону рыночной свалки – пособирай верхолистник, да пучки побольше разложи у себя по двору. Особенно у калиток. Ни один оборотень не пройдет, разве что только лично не пригласишь. Но ты не приглашай теперь никого к себе, слышишь: ни-ко-го. – Она сообщила это с таким серьезным видом, что Мари решила: если есть хоть малейший шанс себя обезопасить, то она готова собрать все, что угодно и где угодно.
Старушка с котом в корзинке медленно двинулась дальше дальше и Мари услышала, как Старую Розу окликнула булочница, и далее обрывки их разговора:
– да я клянусь, сама слышала, своими ушами. Залез он к этой девке из богачей, снасильничал, а назад шел двоих человек насмерть загрыз. А она теперь будет беременной три недели ходить и к полнолунию родит маленького волкулака! И повезут ее в Наукоград на експирименты. .. Вот так-то.
Мари закатила глаза, вздохнула, закрыла прилавок и пошла собирать верхолистник.
Верхолистник был для Мари не в диковину, обычно огородники Дивска от него рьяно избавлялись как от сорняка. Но на рыночной помойке он чувствовал себя свободно и разросся жирными кустами зелено-фиолетовой листвы. Марийон набрала целую тканевую сумку, периодически думая, что сошла с ума: «Думала ли я когда-нибудь, что пойду слоняться по помойкам, чтобы защититься от оборотней?»
Посреди разнообразного мусора, на крышке от разломанного сундука, подставив пушистое рыжее брюшко под лучи солнца, лежал Забияка собственной персоной.
– О, и ты тут, помоечник. – повеселела Марийон. – собирайся, я принимаю тебя на работу. Жилье и питание предоставляются.
Она аккуратно взяла кота под лапы, и тот совершенно спокойно перешел к ней на руки.
На пути к дому, Мари изменила маршрут, сделав небольшую петлю. Она хотела заглянуть к Миленке и выяснить, все ли в порядке. Впустую побренчав колокольчиком, и явно нервируя этим звуком Забияку, она разочарованно и слегка встревоженно пошла домой.
В надежде увидеть Октуса, Мари зашла в ветеринарную аптеку, но там была только Табита. Мари купила у девушки средство от блох для котов и стала рассматривать стоящие в углу корзины для переноски питомцев. Корзинки были оборудованы дверкой на замочке с внешней стороны и имели прочный легкий корпус, дно было выстелено мягким матрасиком, стены до половины обиты тканью. Стоила корзина умопомрачительно дорого. Марийон подумала, что сегодня она наторговала разве что на шампунь от блох и печально вздохнула.
Табита заинтересованно поглядела на кота:
– Решили завести питомца?
– Да, вдвоем будет веселее, да от мышей хочу избавиться.
– Можно погладить? – Девушка протянула руку к Забияке, на что тот мгновенно вздыбил шерсть, фыркнул и выпустив, когти, забрался к Мари на шею, больно оцарапав ей руки.
– У, какой вредина! – отдернула Табита руку.
– Этот мужчина с характером – пояснила Мари.
– Ему теперь прививки понадобятся, от бешенства там, от чумки. От глистов. Записать вас к Доку?
– А я и не подумала о прививках, у меня ж никогда не было животных. Давайте сделаем все, как положено.
Табита одобрительно кивнула.
– Завтра в 17.00 сможете?
Мари могла.
Из ветеринарной лавки она вышла, неся в руках переноску с Забиякой, сумку с верхолистником, сумочку со своими обычными мелочами, и еще бумажный пакет с миленькой глиняной миской в форме котика, кошачьим шампунем, специальными сушеными мясными кусочками для поддержания здоровья кошачьих зубов, кошачьими витаминами, ошейником с адресником, и крошечным резиновым мячиком с перышком.
Обливаясь потом, она еле шла по дорожке. За спиной раздалось тарахтение мотора:
– Мари, вас подвезти? – спросил Серафим.
– А что это вдруг Мари, вчера вы ко мне обращались исключительно официально, мадам Эдо! И даже грозились убить зубочисткой, держали под дулом пистолета и более того надели наручники.
– Досадное недоразумение. Следственная ошибка. Такое бывает. – Серафим улыбнулся с таким видом, будто вовсе не чувствовал себя виноватым. – Ну так что, поехали? Чего вы там понабрали?
В переноске замяукал Забияка.
– У вас там что, кот? – удивился Серафим.
– Кот. – сказала Марийон. – И вы ему не нравитесь. Собственно, как и мне. – Ладно, поехали, тем более у меня к вам тоже есть одно дело. Ваш кинжал-светяшка с собой?
– Он всегда со мной. Это кстати, очень редкая и дорогая вещь, возможно единственная в своем экземпляре. Можно сказать, настоящий артефакт. Светяшка звучит уж слишком пренебрежительно.
– Так вот достаньте его сейчас и посмотрите, светится ли он рядом со мной. – Марийон поставила на заднее сиденье пакеты, на дорогую кожу авто упала пара веточек верхолистника, она не стала их убирать нарочно.
Сим достал нож, перевернул, полоска светилась ровно, явно слабее, чем вчера, но светилась.
Марийон сказала:
– Ваш артефакт верно сломан. Ну оборотня-то вы хоть поймали? – Конечно, она понимала, что раз мэр решился на введение комендантского часа, то никакого оборотня они не поймали.
Сим развел руками
– Я действительно вчера пошел по следу оборотня, но след привел меня прямиком к побережью, а дальше оборвался. Хитрая тварь пошла по воде. Нужно искать логово, вот о чем я думаю все утро. У них ведь двойная жизнь. А значит, есть дом, где они пребывают в обличии человеческом, как мы с вами, и есть животная ипостась, которой требуется нора, пещера, заброшенный домишка. Полиция уже исследует все бесхозные постройки на побережье в поисках следов. А что вы хотели доказать моим артефактом?
– Я хочу ему кое-что показать – сказала Мари. – Я тоже много думаю, и считаю, что свечение этой штуки в моем присутствии можно кое-как объяснить. Потому что, положа руку на сердце, могу вам сказать, что я точно не оборотень, не вампир, не ведьма, не русалка и даже не кикимора.
– Сегодня я более склонен верить. Хотя насчет русалки мог бы поспорить. Вчера на берегу Чернушки, я на мгновение подумал, что Уго спасла именно русалка. Приехали.
Они подошли к воротам, Мари открыла калитку, зашла и поставила переноску с котом на скамейку, а пакеты бросила рядом, Серафим зашел следом.
– Посидите тут одну минутку. Я сейчас.
Она зашла домой, вытащила из мешочка форелевый камушек , посмотрела в зеркало, поправила волосы и вышла к Серафиму.
Возле скамейки стояла раскрытая переноска.
Серафим сидел, вытянув ноги, и чесал за ушком мурлыкающего Забияку.
– А по-моему, я ему очень даже нравлюсь. – Забияка перебрался со скамейки к нему на колени и стал устраиваться поудобнее.
Мари разозлилась:
– Вот если он сейчас убежит, сами будете его ловить! А ты предатель пушистый! – погрозила она Забияке.
– Просто старый вояка почувствовал родственную душу. – сказал Серафим.
– Вы оба не такие уж старые. Вот, возьмите, сунула она ему камень в руки. Какая дальность действия у вашего артефакта?
– Ну небольшая. Метров до пяти.
– Отлично. – Мари отбежала в другой конец двора. Печально оглядела заднюю часть своего палисадника. Изломанный куст облепихи, капли крови монстра, разрытая земля под забором и затоптанный полицейскими сапогами цветник. Сердце резануло при виде сломанных головок астр, поникших ноготков, размазанных по бордюру фиолетовых и голубых пятен – анютиных глазок. Она дошла до самого обортневого подкопа и крикнула: – Ну что, светится?
Серафим достал нож.
– Еще как!
– А теперь? – Мари забрала камень и зашла с ним в дом.
– Теперь нет.
– А теперь? – Мари бросила ему камень.
– Теперь очень ярко.
– Понимаете? – спросила Мари. – Дело не во мне. Дело в нем.
И далее ей пришлось рассказать историю появления у нее камня.
– Я думаю, что я, возможно, впитала какую-то часть его воздействия в себя. Поэтому индикатор иногда светится при моем приближении. Но в целом, этот камень явно непростой.
Серафим почесал затылок под шляпой, покрутил камень и сказал:
– Опишите, как он выглядит для вас?
– Ну такой, серо-розовый, со слабым свечением внутри. И весь как будто чуть прозрачный, что ли.
– Хм. Вот я вижу перед собой обычный серый кругляш. Ну может быть, со слабым розоватым оттенком. По крайней мере, никакого свечения точно не вижу.
– Может быть, – предположила Мари – Он для каждого выглядит по-разному?
– Все может быть. Вероятно, это тоже какой-то артефакт. Если это так, то я вас с одной стороны поздравляю, потому что эта штука должно быть стоит целое состояние. Грамотно распорядившись им, вам больше никогда не придется работать. А с другой стороны, предостерегаю. Возможно, именно он представляет интерес для нашего пушистого друга (я сейчас не о Забияке), и еще для кое-кого. Вообще в интересах вашей безопасности, этот камень передать в надежные руки.
Марийон отрицательно помотала головой.
– Тогда хотя бы советую вам постараться снизить его излучение, чтобы он так не привлекал к себе внимание.
– А как?
– Попробуем сделать для него свинцовый футлярчик. Свинец имеет свойство нивелировать магию. А пока спрячьте его получше. А я поеду и распоряжусь, чтобы рядом с вашим домом дежурила парочка полицейских.
– Вот за это буду очень благодарна. Спасибо. – Мари принялась раскладывать пучки верхолистника, особо крупные положив у ворот.
– Это что у вас тут за обряды? – поинтересовался Серафим, растирая один листочек пальцами, и принюхиваясь к нему.
– Это Старая Роза мне подсказала от оборотней. – смущенно сказала Мари, а затем сделала испуганное лицо. – Кстати, верхолистник ужасно ядовитый, сейчас вы умрете в муках. – и рассмеялась, когда Сим в ужасе отбросил листок и стал отряхивать руки.
Он укоризненно покачал головой.
– Шутки шутите. А вы дружите с Розой? Или прибегали к услугам?
– Каким услугам? Она ко мне заходит за рыбкой для своих котиков, мы с ней всегда приятно беседуем. Милая женщина.
– То есть вы не в курсе, что она занимается оказанием разного рода небольших магических услуг? В основном, касающихся любовных дел. На картах гадает на суженого, варит какие-то декокты красоты и тому подобное. Так что, может, и в оборотнях понимает. А впрочем, мне пора.
Заинтересованная новыми фактами о Розе, Мари проводила Серафима за ворота и занялась обустройством своего нового жильца. Мыться Забияке не понравилось совершенно, но миска молока несколько сгладила неприятные впечатления от водных процедур, и вскоре, он уже чувствовал себя в доме Марийон совершенно по-хозяйски. Мари тоже стало повеселее, она даже немного досадовала, что ей раньше не пришла в голову идея обзавестись питомцем.
Ближе к вечеру бряцнул колокольчик. Мари подумала почему-то, что когда откроет дверь, увидит Серафима. Но за калиткой обнаружилась Миленка, нетерпеливо переминающаяся с ноги на ногу.
– О, Единобог, Миленка! Почему тебя на работе не было? Я переживала. И домой к тебе заходила. Я ж волновалась, что тебя оборотень загрыз.
– Какой оборотень, Марийка! Ты о чем вообще? Я тебе сейчас расскажу, где я пропадала. Точнее будет сказать, У КОГО. Пригласишь на кофеек?
– Да конечно, заходи, я сейчас кофе поставлю. У меня тут ночью такое происходило, я чуть с ума не сошла.
Миленка, чуть прихрамывая, зашла во двор.
– А ты чего, ногу повредила?
– Да на танцах доплясалась в новых туфлях, мозоли ужасные, еле хожу. Хорошо меня сюда Берто подвез.
– Бееерто? – Мари протянула это многозначительно и улыбнулась.
Они зашли в дом.
Миленка остановила Мари и сказала:
– Погоди, сначала самая, самая главная новость. Вооот.
И она вытянула левую руку в перед. На указательном пальчике красовался внушительных размеров перстень.
– Все, Мари, всё! Больше никакого рынка, этого мяса, этих свиных голов. Я ухватила удачу за хвост, наконец-то!
– Ого! Это Берто что ли?!
– Даааа! – Миленкины глаза горели. – Вчера и сегодня я ночевала у него. Он подарил мне это кольцо вчера вечером и сказал, что мы обязательно поженимся! Уииии!
И они с визгом бросились обниматься.
– Представь, все красотки города будут кусать локти. Я, простая девчонка с рынка, из Ремесленного, смогла захомутать самого завидного жениха этого города! – Миленка плюхнулась в кресло у камина и ойкнула. С кресла с недовольным шипением соскочил почти распушившийся Забияка.
– О, самого боевого забрала! Ну до чего страшненький же. – с долей брезгливого сочувствия вздохнула Миленка. Забияка, переместившийся в противоположный угол кинул на нее взгляд, полный презрения.
– Погоди. – Сказала Мари. – сейчас я поставлю кофе, и ты мне все по порядочку расскажешь про Берто, не упуская ни малейшей подробности.
Она пошла на кухню греметь чашками, оставив Миленку одну в гостиной.
Мари поставила кофейник на плиту, достала печенье и плитку шоколада из буфета. Сполоснула чашку, и крикнула:
– С корицей делаем или с орехом, или и с тем, и другим?
Миленка крикнула в ответ «Давай с орехом», но Мари не расслышала и заглянула в гостиную, чтобы повторить вопрос. Подруга судорожно копалась в ящике письменного стола, а потом стала искать что-то в шкафу.
Мари кровь прилила к ушам и сердце заколотилось. Она снова вернулась на кухню. Успокоилась, вышла, нарочно медленно и топая ногами, вновь заглянула в гостиную. Миленка сидела в кресле, как Мари показалось, слегка неестественно.
– Я не поняла, с орехом или корицей?
– Давай и то, и то.
– Давай.
Через несколько минут Мари принесла поднос с чашками и кофейником в гостиную. Миленка, стараясь, выглядеть непринужденно спросила:
– Слушай, а помнишь, ты позавчера утром в рыбине камень нашла?
– Ага. – Марийон напряглась.
– А где он сейчас, ты ж говорила, что он какой-то необычный.
– Да обычным он оказался. Ты знаешь, я его даже отнесла в ювелирную лавку, мне там сказали, что это обычный булыжник. Ну я как вышла, так в Чернушку и закинула его сразу. Так вполне себе обычный камень оказался. А почему ты интересуешься?
– Да так, вспомнилось что-то.
– Ты ж мне про Берто хотела рассказать.
– Ооой! – Миленка удивленно посмотрела на каминные часы. – Уже шесть! Я ж совсем забыла, я ж опаздываю к швее, я у нее два новых платья заказала, как и подобает невестке Вернонов, пороскошнее! Я в следующий раз расскажу все, честно! Или ты заезжай к нам, Берто не будет против!
Мари растерянно проводила хромающую Миленку до ворот, и вернулась домой в полной задумчивости. В гостиной она достала из стола листок бумаги и чернильную ручку, задумалась, затем написала: «Милена была у меня, интересовалась камнем. Хромает!»
Сложив листок вчетверо, она положила его в конвертик, склеила краешки и сунула в карман, затем набросила на плечи шаль, обулась и вышла через парадный на главную улицу квартала. Оглянувшись, она увидела у своего заборчика двоих неброско одетых мужчин. Один сидел на траве, подстелив куртку, второй расположился на пеньке. Оба занимались тем, что ели бутерброды, и запивали чай из жестяных кружек. В одном из мужчин Мари узнала вчерашнего полицейского из тех, что участвовали в ночном приключении. Стало немного спокойнее. Мари мысленно отправила Серафиму благодарность.
Прогулявшись сначала в одну сторону, затем в другую, мимо дома кузнеца, она сходила до огромной кучи песка, где по обыкновению можно было найти играющих мальчишек. Но сегодня никого не было видно. Тогда она завернула за угол, дошла до ветеринарной лавки, обогнула ее и возле табачного ларька обнаружила Мирко, который с деловым видом стоял, опершись спиной о заднюю стенку ларька, и курил огромную папиросу, выпуская клубы густого дыма.
– Мирко?! А ну брось гадость немедленно! Я отцу все расскажу! – Мари возмущенно напустилась на мальчугана.
Мирко испуганно бросил папиросу и стал затаптывать ногой, затем поразмыслил и сделал наглый вид:
– А я тогда тоже всем расскажу, что вы ходите с сомнительными господарями из алистократии в Чернушку купаться! – он посмотрел на Мари с вызовом.
– Ой, ну и расскажи. Ну поговорят обо мне местные дамочки, и все. А тебя отец таааак выпорет, что живого места не останется. Это кто ж продал тебе такое, я сейчас пойду разберусь.
– Теть Марь, пожалуйста, пожалуйста, не ходи! Я сказал, что бате покупаю. – Мирко резко поменял линию поведения.
– Ну хорошо. – Мари чувствовала себя победителем схватки. – Но чтоб больше тебя вот с этим вот – она кивнула на валяющуюся папиросу. – не видела, иначе уговор теряет силу. А теперь у меня дело к тебе.
– Все выполню в лучшем виде!
– Помнишь господина, который со мной прошлый раз был, не со штаниной который, а с автомобилем?
Мирко кивнул.
– Вот. Он остановился у Вернонов, но может быть где угодно. Сможешь передать? Только смотри, чтоб лично в руки.
– Пфф, да запросто. Его авто все парни города знают. Найти легче легкого!
Мари сунула ему конвертик и монетку, приложив палец к губам.
Мирко сделал жест рукой, показывающий, что рот его отныне на замке. И пулей стрельнул в сторону квартала Богачей.
Мари вернулась домой. Двое у забора резались в карты. Женщина задумалась, уместно ли будет вынести им кофе, или вообще стоит предложить зайти в дом. «Ой, согласятся еще. Ограничусь кофе».
Тем временем дом, казалось, стоял на ушах. Забияка решил не тянуть со вступлением в должностные обязанности и с удивительным для такого небольшого тела грохотом, скакал из комнаты в комнату за невидимой для Марийон мышью.
– Эй, приятель, полегче! – крикнула Марийон коту, удерживая напольную вазу от сокрушительного падения. На следующем круге Забияка промчался практически у Марийон по голове.
В конце концов он припал к полу и не отводя глаз с расширенными зрачками, залег вести наблюдение за небольшой расщелиной между кухонными шкафчиками.
– Не так-то просто, да дружочек? – посмеялась Мари. – Ну сегодня я точно должна выспаться. И ни один оборотень не посмеет мне помешать. – Мари трижды поплевала (на всякий случай) и пошла переодеваться ко сну. Не было еще и девяти вечера, но предыдущая бессонная ночь давала о себе знать.
Марийон подскочила посреди ночи от ужасного грохота. Лежа в постели, она мысленно попрощалась с напольной вазой, и снова упала на подушку, закрыв глаза. В следующее мгновение на кровать мягко запрыгнуло тельце, Мари вовремя вспомнила, что у нее теперь есть кот и не успела испугаться еще сильнее. Забияка легонько положил что-то ей на грудь и придавил лапой.
– Нет, нет, нет, Забияка. Только не мышь. –Мари слышала, что коты имеют обыкновение хвастаться своими трофеями перед хозяевами. Перспектива открыть глаза и увидеть на своей груди дохлую мышь наводила трепет. Перспектива открыть глаза и увидеть на себе живую мышь пронимала до дрожи. – Господи Единобоже, пусть это будет мячик. Пусть это будет что угодно. Только не мышь. Лучше тысяча оборотней.
На счет «три» она с усилием открыла глаза. На ее груди лежал, аккуратно прижатый когтистой рыжей лапой, крошечный… человечек.