– Что, серьезно?! Агроном в Сарнасове – волк? – заржал Антон, не сдержавшись, когда Кир, уже в отеле, принялся напоминать ему вводные. – Звучит так же дико, как волк-вегетарианец.
– Не зоотехник же и не пастух, – огрызнулся Кир.
Николай Петрович обещал прислать служебную машину, чтобы ребята не тащились пешком на другой край поселка. Надо же было обсудить все с глазу на глаз. Уточнить информацию из первых уст. Договориться о «базировании»: из гостиницы и в нее в собачьей ипостаси не побегаешь, если придется перекидываться.
– А тебе не странно, что он к Доктору, главе городской общины, за помощью обратился, а не к альфе своей стаи? У волков-то иерархия, в отличие от нашей, жесткая, – не унимался Антон, которого, впрочем, в этом Мухосранске уже раздражало абсолютно все.
– Не странно. Доктор пояснил, что агроном живет отшельником. Волком-одиночкой. Причем во всех смыслах, так как семьи у него тоже нет. И ты бы это знал, если бы при получении задания не дрых с открытыми глазами.
– Ну блин, ночка горячая вышла, кто же виноват! Я-то, в отличие от тебя, человек несемейный. Так как этого агронома угораздило от стаи отбиться?
– Ежу ясно – Доктор о таком не расскажет. Что-то, видно, круто не поделили, – высказал предположение Кирилл.
– Слушай, а давай вы из экономии времени туда сами съездите? А я пока пробегусь по поселку? Присмотрюсь, как и что. Сельский вайб прочувствую.
Кир на минуту задумался, потом пожал плечами, вроде как «почему бы и нет».
– Давай, только без смены ипостаси. Нам пока надо себя вести тише воды, ниже травы, а то толку будет ноль.
Антон кивнул и тут же покинул гостиничный номер. К слову сказать, им пришлось взять так называемый люкс – две спальни с кухней-комнатой посредине. В остальных то ли был ремонт, то ли жильцы. Антон, конечно, почувствовал, что хозяин отельчика «Постоялiй Дворъ» врет и просто хочет получить с городских дурачков побольше денег. Однако приказ звучал «по-тихому», и пришлось, соответствуя представлению наглого мужика, вытащить из кошелька две пятитысячные купюры. Ахеровая цена для деревни.
Ну улице уже темнело, и ветер усиливался. Парень решил начать осмотр с центра, ведь, по словам Доктора, некую «чертовщину» агроном почувствовал у старой разрушенной церкви. Кое-где лаяли собаки, изредка мелькали прохожие или проезжала какая-нибудь одинокая машинешка. Антон достал телефон и попробовал загрузить навигатор, чтобы лишний раз не уточнять дорогу. Не тут-то было. Связь устойчиво демонстрировала букву E. Пожалев о невозможности сменить ипостась и пробежаться, Антон решил просто пройти несколько кварталов в том направлении, где, по его представлениям, находилась поселковая площадь. Но дошел только до ближайшего перекрестка, как услышал доносящийся с пересекающей улицы разговор.
– Что, Ржавчина, прибарахлиться моталась? – с наездом спрашивал мужской голос, все время прерываясь на чавканье жвачкой.
– Не ваше дело, – обреченно огрызнулся молоденький женский.
Страха в нем Антон не почувствовал, только какую-то усталость и обиду. Похоже, подобная ситуация происходила не впервые, и сценарий был знаком для обеих сторон. Поэтому оборотень решил идти дальше и не вмешиваться. Не та у них здесь задача, чтобы мелкую шпану пугать.
– Как же не наше! Мы вкусняшки тоже любим! Ну-ка, покажи, что у тебя в сумке.
– Перебьетесь!
Антон еще не успел пройти и пары шагов, как послышалась возня, и он понял, что сумку решили отобрать силой. Оборотень выругался, уже свернув к месту потасовки. Он издалека увидел, что парней трое – судя по всему, сарнасовская гопота. Один, самый мелкий по комплекции, вцепился в рюкзак стоящей перед ними девушки и пробовал его вырвать. Но селянка на удивление пыталась сопротивляться и даже пару раз хлопнула рукой нападающего по чему попала. Чавкающий и рядом с ним стоящий дружбан противно заржали. Нападающий от этого разъярился не на шутку и дернул к себе сумку с такой силой, что вырвалась лямка, вместе с куском ткани. На снег посыпались тетради, книги и выкатилось одинокое яблоко. Мелкий пнул его ногой, а чавкающий сплюнул жвачку.
– Чем тогда за проход заплатишь?
Девушка быстро сунула руку в карман и показала обидчикам какую-то купюру.
– На! Доволен? Больше все равно нет!
Заводила протянул было руку, но в этот момент сзади компании как раз раздался голос подошедшего Антона:
– А вас не учили, что слабых обижать нехорошо?
Все три парня от неожиданности резко развернулись.
– Ты еще кто такой? – рявкнул главный.
– Твой разбитый нос, если быстро сейчас не свалите.
Шпана снова загоготала, видимо, считая, что раз их трое, то преимущество на их стороне. Потом главный внезапно осекся, еще раз оценивая Антона как противника – высокий, спокойный, руки даже из карманов не достал. А мало ли что у него там в карманах? Оборотень так и не узнал, решились ли бы эти чмошники напасть, потому что в ближайшем доме зажегся свет и послышался скрип открывающейся рамы.
– Валим! – крикнул заводила, и все трое растворились в уже опустившейся на переулок темноте.
– Что шумите? – показалось в окне круглое женское лицо в бигуди.
– Извините, теть Кать, сумка порвалась, – как ни в чем не бывало выпалила девушка и принялась собирать тетради.
Женщина недоверчиво хмыкнула, но окно закрыла. Антон подошел, сел на корточки и стал помогать складывать вещи. Второе отделение рюкзака не пострадало, так что вполне можно дотащить все в нем, на одной лямке.
– Зря ты вмешался, – неожиданно проговорила девушка.
Антон так удивился этому заявлению, что аж выпустил из рук книгу и поднял на незнакомку взгляд. Она тоже вскинула голову. Под глубоко сидящей на лбу вязаной шапкой волос не было видно, но сразу привлекали внимание глаза. Огромные. И конопушки, которыми сплошь усеяно лицо, несмотря на еще малоактивное солнце. Губешки такие сочные.
– Нет, спасибо тебе, конечно, – первой смутилась и отвела взгляд она. – Только это нам повезло с теть Катей. Они же отмороженные и в драку кинуться могли.
«Не видела ты отмороженных», – хмыкнул про себя Антон, а вслух скупо произнес:
– Я бы справился.
Девушка промолчала, хотя в ее жестах чувствовалось недоверие. Наверное, решила, что Антон рисуется. Ну и пусть. Не объяснять же, что для оборотня, тем более стража, три необученных идиота вообще не о чем. Шумиха бы только поднялась, это да. Так что все, что ни делается, к лучшему.
– Как зовут-то тебя? – спросил Антон поднимаясь.
– Лида, – просто ответила она.
– А не покажешь ли мне, Лида, где у вас здесь площадь? Я, кажется, немного не туда свернул.
– Не туда, – охотно закивала девушка. – Тебе надо на квартал вернуться, а потом… – она на секунду задумалась, – А пошли провожу. А то они все равно меня теперь по дороге где-нибудь подкараулят. А так, пока мы ходим, глядишь, и надоест.
– Хорошо. Тогда с меня проводить тебя назад до дома.
Девушка снова стушевалась.
– Да брось, я же не к этому сказала. Первый раз, что ли…
– Мне несложно, давай рюкзак.
Вот, кажется, в этот момент, Лидины глаза увеличились если не до размера блюдец, то точно до розеток для варенья.
– Зачем?!
– Ну, мы вроде как гулять идем, зачем тебе тяжесть тащить?
Девушка оторопело стянула лямку и передала рюкзак. Антон закинул его на плечо и, показав рукой, мол, веди, пошел рядом.