Я прошла в примыкающий зал, куда увела фантомов отдыхать. Инитаэру я держала полулежащей в кресле. Она лениво обмахивалась расписным веером и, приложив руку тыльной стороной ладони ко лбу, изредка вздыхала:
– Ах, я умираю! Меня заподозрили во лжи! Молчите, я безутешна! Дайте мне вон тот стеклянный бокал. Что тут? Вишневый сок или кровь моего врага?
Рядом в кресле расположилась Айрани с серебряным кубком в руках. На столике перед светлостями едва помещалось десятка три различных сосудов от тонконогих бокалов и крохотных стопок с наперсток до массивных кубков и даже кувшинов.
В нескольких шагах от сиятельных особ, не нарушая приличествующей дистанции, толпились дворяне и офицеры. Тоже десятка три.
– Прекрасная княжна, вы выбрали мой напиток! – радостно воскликнул какой-то юнец. – Смею ли я надеяться, что карель после мазатты* вы станцуете со мной?
Картина не была неожиданностью. Глазами и ушами фантомов я наблюдала за весельем с того момента, как увела их из зала приемов. Держать контроль было несложно. Инитаэра лишь вздыхала и жаловалась, Айрани улыбалась и выбирала питье для себя и сестры, а мужчины ревностно соблюдали порядок и дистанцию, следя, чтобы никто не посмел излишне докучать моим шедеврам.
Мне не надо было подходить близко, чтобы услышать, как придворные делают ставки, которая из княжон и чей напиток выберет для пробы. Тот дворянин и становился следующим партнером по танцам. Запись двух очередей вел Эльдер в человеческом образе миленького пажа Эра.
– Что тут происходит? – Кажется, не так давно я это уже говорила. Повторяюсь…
Гардарунтские аристократы прыснули в стороны, словно тараканы от брошенного тапка. Инитаэра томно приоткрыла глаза, попыталась встать, а я поспешила проявить галантность:
– Ваши светлости, не вставайте, моим прекрасным гостьям позволено. Что за бумаги составляет ваш паж?
По знаку княжны Айрани Эр с поклоном передал два листа Сиарею, тот, взглянув, протянул мне, но я не стала брать в руки. Что я там уже не видела?
– Список дворян Гардарунта? – подняла я бровь. – Зачем он вам, милые дамы? Уверен, в посольстве аринтов вы найдете самую полную версию, включая новорожденных.
Под моим взглядом края бумаг вспыхнули, Эр с перепугу их выронил, но так неудачно, что одна из горящих бумажек упала на край платья рыжеволосой княжны.
Что тут началось! Охи, вопли, заламывание рук и прочая паника … и только замаскированный дракончик сообразил схватить графин со столика, вылить содержимое на горящую одежду и потушить огонь.
Давно подозревала, что мой снежный друг за эти годы научился читать мои мысли. Чистая импровизация, но так слаженно у нас получился спектакль! Отлично сработано. Куда там инсейской царевне!
Уничтоженные бальные списки расплылись пеплом в лужице воды.
Но то, чего коснулся огонь, уже запечатлелось в моей памяти. Я прекрасно помнила, что первых жен Роберта до того, как он женился на горной леди Хелине, сгубили инсейские и шаунские шпионы. Наивно было думать, что они вычищены все до единого в Гардарунте.
Даже если сами зеленые и синие маги вынуждены были бежать, потому что инородная сущность не могла теперь долго скрываться в пропитанной кровью и магией Роберта земле, то в моей стране остались предатели – те, кто им продался, те, кто на них до сих пор работает. И наверняка такие есть среди аристократов. И, конечно, они проявят пристальное внимание к тем особам, которые заинтересовали молодого короля Гардарунта. А интерес к яркой Инитаэре я продемонстрировала сегодня, избрав ее королевой турнира.
Эти полученные хитростью списки надо было тщательно проверить.
Еще один плюс игры в фантомы: лучше уж подставить убийцам фантомную фигуру невесты, чем живую девушку.
Платье княжны пострадало, но не слишком сильно, и жадные мужские глаза смогли увидеть лишь обнаженную лодыжку моей почти живой куклы.
– Мое платье! – взвилась Инитаэра. – Что ты с ним сделал, Эр!
Драконенок сделал жалобные глаза.
– Простите, ваша светлость, я испугался, не удержал… Вы обожглись?
– Ах, какой позор! – рыжая отправилась в обморок.
Айрани продемонстрировала естественную реакцию: ахнула, вскочила помочь сестре, покачнулась. Мне два тела красиво не унести, потому я заставила фантом побледнеть, присесть и отпить из кубка.
– Позовите лекаря в главный королевский кабинет! – приказала я. Подняла на руки обмякшее тело отправленного в обморок фантома и потащила по указанному адресу.
Княжна Айрани вскочила, засеменила рядом, изображая перепуганную курицу. Серебряный сосуд из рук она так и не выпустила, но, когда кто-то из придворных сунулся с непрошенной помощью, дернулась, якобы от испуга, и нечаянно уронила кубок тому на ногу.
Еще один испорченный костюм и выбывший с бала соперник моего Лэйра, чья фантомная фигура сейчас скучала в одиночестве в Жасминовой башне.
Может быть, не отвлеки меня мой темный отец со своим жутким посланием, а потом Яррен и Сиарей со своей дракой, я бы придумала что-то получше, чтобы увести княжон в ту же башню. Надо было провести рокировку фигур, то есть, сменить мой королевский облик на скромную Айрани, глазами которой проще наблюдать, а Лэйра отправить во дворец вместо себя. Но как это сделать, когда обе мои фантомные «ладьи» здесь, во дворце, у всех на глазах?
Уже не оставалась времени на неспешное путешествие княжон каретами туда-сюда. Они еще на моем первом балу обязаны блистать! Точнее, я в облике Айрани и пара фантомов – Лэйр и его будущая невеста, княжна Инитаэра Лиарская.
«Вы еще не умеете играть чужими фигурами, ученик», – говорил мне Рагар.
Я учусь, учитель. Пока не чужими, а своими. И потому, тасуя фигуры, ощущала себя не шахматистом, а пройдохой-наперсточником на базаре.
Утешаю себя тем, что этот уровень игры почти пройден. Послезавтра я либо выиграю эту партию, либо… либо Таррэ от угроз перейдет к делу.
Почему-то я не сомневалась, что мой первый бал даже неполная и сверхзанятая Семерка не оставит без внимания. А уж отбор невесты и свадьбу – тем более.
И мой темный отец тоже.
***
Вне чужих глаз было уже всё проще и быстрее. Приказать доставить в кабинет платье для пострадавшей княжны, поставить на страже ласхов и уйти через огромный камин в Жасминовую башню. Там поменяться одеждой и обликом с Инитаэрой и далее по плану, но…
… Но Дорри, – сотканная из огненной магии собака Роберта, – меня не встретила.
Обычно она бросалась на грудь, когда я только входила в любое из тайных убежищ, затем сполохом огня она быстро пробегала по помещениям, демонстрируя, что здесь безопасно и все под ее контролем.
Но сейчас меня встретила тишина и пустота.
Последний раз я ее видела в этой же башне. Когда уходила в Найреос, то оставила Дорри охранять фантом Лэйра.
Убежища замаскированы так, что извне их не увидеть. Но найти можно все, что существует, если задаться целью. Или даже наткнуться случайно. Белые вейриэны давно их ищут. Их раздражает, когда у кого-то есть тайны, куда они не могут сунуть высокомерный нос.
Жасминовая башня находится на границе с шаунами, которые любят использовать в качестве лазутчиков безобидных муравьишек или даже мух. Разве уследишь?
Конечно, убежища оснащены защитой, ее еще Роберт создал, я только поддерживаю. Но вдруг, пока сгорает одна муха, вторая улетит с докладом к своему создателю?
Но прежде всего, и в этом пора себе признаться, я остерегалась Дигеро, второго хранителя огненной крови. Он еще слаб, но быстро учится. А предавший единожды…
– Дорри! – окликнула я, но в ответ услышала только тихий странный звук – то ли вздох, то ли шорох.
Насторожившись, я выпустила из ладони веер огненных шмелей, быстро облетевших помещения, заглянувших во все углы, даже под мебель – нет ли посторонних или оставленных кем-то сюрпризов?
Чисто.
Пусто.
Жилище было в неприкосновенности.
В чем же дело?
– Дорри, ко мне!
Продолжая звать псину, я посадила княжон в кресла у камина и прошла через кабинет в спальню, где оставила раздетую до исподнего фигуру фантома. Одежду я предпочитала все-таки натуральную, а не сотканную из огня, потому мне приходилось постоянно переодеваться. С мужской одеждой сама справлялась, а с женской мне помогали те же фантомы. Дополнительные две-три пары рук – это не роскошь, а необходимость.
Лэйр сидел с закрытыми глазами в кресле у стола, в той же позе, как я его и оставила.
Дорри обнаружилась у его ног. Она лежала ничком, обняв его ступни лапами и уткнувшись в них носом. Густая огненная шерсть собаки потускнела и выглядела более короткой, поредевшей, даже с проплешинами… как пламя на угасающих углях.
Перепугавшись, я бросилась к ней, прижала руки к спине, пытаясь понять, что происходит. Что-то случилось с ней или… с ее создателем? С душой Роберта, не ушедшей из мира, а солнечным сиянием разлитой над Гардарунтом.
– Дорри! – всхлипнула я.
Словно вновь оказалась в ту страшную ночь в Тронном зале, стояла на коленях у мертвой фигуры. Словно сейчас сжимала в руках не гаснущий сгусток огня, в котором уже почти не ощущалось сгорающей плоти, а руку Роберта, убитого моим отцом.
Я снова его теряла! Теперь уже навсегда.
Навечно.
Глазам стало горячо. Слишком горячо. Я же разучилась плакать, и сейчас слезы обжигали так, словно вскипали.
– Роберт, не уходи! – взмолилась я.
Мое второе сердце…
Еще слишком рано! Год еще не прошел. Даже полгода еще не прошли.
Когда Азархарт убил Роберта, душа короля соединилась с моей, завершая этап Айшери, первый в обряде айров. И оборвать нашу связь невозможно, пока я жива. Пока сама не откажусь и не оборву эту незримую нить, его душа не уйдет в Небытие!
Почему же это происходит? Почему его душа, его магия уходит?
Я вскинула голову, одновременно пытаясь влить магию в исчезающий фантом собаки, продлить ее существование. Где-то на столе, заваленном письмами Роберта и Дигеро, был подарок Игинира – самое древнее и полное описание обряда айров. Я точно помню, что оставляла его здесь, чтобы потом перечитать внимательнее и без спешки. Но футляра не было видно.
Ничего страшного, я помню текст. Второй этап божественного танца душ – Лайсе, прядущие нить сердца.
Может быть, в происходящем виновата я?
В последние дни я словно сошла с ума, почти забыла о Роберте, о том, что мы связаны обрядом, увлеклась… Я слишком часто думала о другом мужчине. Пора признаться в этом самой себе.
С того момента, как на берегу реки мое сердце трепетало пойманной рыбой в руках Яррена, а мои глаза жадно слизывали каждую каплю воды на его полуобнаженном, загорелом, тренированном теле. Оно до сих пор стоит перед глазами, когда я их закрою. И его взгляд тогда. Изумленный. Радостный. Словно он тоже, как и я, увидел солнце еще до рассвета и согрелся его теплом.
Это я предала Роберта, оборвала нить сердца, и теперь он уходит. Мое второе сердце остановилось.
Это я добила моего короля.
Белый рыцарь никогда не придет.
Я сморгнула горячую слезу, и она тут же испарилась. Щека оказалась сухой, когда я дотронулась стереть обжигающую влагу.
Как же больно.
Дорри тихо вздохнула под моей рукой. Я обрадовалась: жива! Если так можно сказать о фантоме.
Не вспоминая о времени и о бале, который вот-вот должен начаться, но без короля никто не осмелится его открыть, я щедро делилась огненной силой с собакой и одновременно размышляла.
Почему так резко все изменилось?
Дорри сегодня была весела и радостна, прыгала мне на грудь, охраняла Дигеро в башне и никак не проявляла угасания.
Что случилось за это время?
Две вещи, о которых я знаю, причем, одна предшествовала другой.
Темный свиток в моих покоях. Сначала появился он. И это стало возможным, потому что ослабела защита дворца после ухода на Север высших белых вейриэнов во главе с Таррэ. Если исключить прямое предательство и измену кого-то из ласхов.
Возможно ли, что душа и магия Роберта ослабели уже тогда? Где-то с момента окончания турнира до моего возвращения во дворец.
Что же произошло в это время?
Был приближен Яррен.
И теперь он совсем рядом со мной, во дворце. Если в нем причина, то сегодня же изгоню. Отправлю на Север! После данного мне слова, он не сможет отказаться.
Дорри чуть фыркнула и приподняла голову. Под ее телом что-то белело.
Я вытащила помятый свиток. Вот он где! Собака до него добралась! Не просто так, полагаю. Она принесла его Лэйру, чтобы я обратила внимание на что-то в описании обряда?
Я полуослепла от жгучих слез и не смогла разобрать полустертые руны. Почему я была так беспечна? Почему отложила подробное изучение на потом, если в моей жизни никаких «потом» никогда не бывает и не будет?
Там было описание разрыва нитей, вот что.
Я боялась отнять руку от Дорри и лишить ее магической подпитки, а разворачивать свиток одной рукой было неудобно, я боялась порвать хрупкий от времени шелк. Но все-таки попыталась найти то место и шептала, как молитву:
«Айшери – путь прядущих нить души… Лайсе – путь прядущих нить сердца… Ноиль – путь прядущих нить жизни…»
Ноиль, последняя надежда на возрождение Роберта, путь, по которому нам уже не пройти, мой король.
Бросилась в глаза фраза: «Обрезать нить сердца может ненависть».
И всё?
Но ведь моя ненависть давно прошла. Этот пепел развеян, и где-то в глубине сердца отыскалась искра любви. Крохотная искра любви к рыжему быку, который спас меня, вытащил из бездны и заставил полюбить жизнь.
«Но вернее всего нить обрывает равнодушие и забвение», – смогла я прочитать еще строчку. Разве это священные откровения? Разве я забыла о тебе, мой король?
Дорри вздохнула, и я сосредоточилась на ней, а взгляд блуждал по комнате, по письмам от Диго, валявшимся на полу после того, как собака их разворошила в поисках свитка.
А ведь Дигеро и Виола до сих пор связаны обрядом айров, хотя моя сестра без памяти влюбилась в лорда Наэриля!
Конечно, Диго жив, но главное – их обряд не разорван.
Ведь брачные игры айров вполне могли окончиться выбором другого супруга, в нем главное – понять свою душу и чужую, как свою. Озарить любовью свое и чужое сердце, сотворить свою и чужую жизнь. В этом смысл.
Правда, мой король?
Слезы мгновенно высохли. Пламя на шкуре Дорри стало чуть ярче – мне же не показалось?
Я заблуждалась, мой король, прости меня. Яррен тут не при чем. Хотя я виновата перед тобой. Потеряла впустую слишком много времени. Балы, турниры – это все баловство. Я забыла о настоящей цели. Отложила на потом.
Но беглый морской царевич не виновен. Он за эти дни был рядом и на берегу, и в карете, и на турнире, а мое «второе сердце» билось эхом в груди так же сильно, как живое первое.
Дело не в том, что мое сердце при мысли о сине-зеленых глазах начинает биться иначе и путает все нити обряда. Но не рвет! Просто… все становится сложнее. Я с этой слабостью справлюсь, вот увидишь.
Я должна вернуться во дворец и узнать, что произошло в Гардарунте сразу после турнира, пока я беседовала с Дигеро в убежище и потом читала его письма в «кармане времени».
В мире Эальр прошло меньше часа. Но этого времени хватило, чтобы ослабить дух Роберта так, что его создание едва не развеялось, а темное послание Азархарта смогло просочиться к адресату.
Но сначала я убедилась, что фантом не умрет. Дорри, получившая поддержку огненной магии, поднялась на ноги, облизала мне руки и благодарно завиляла хвостом. Ее движения были еще замедленными, экономными, но она будет жить, я чувствовала.
Правда, теперь это было уже не только создание Роберта, теперь я, где бы ни была, буду чувствовать Дорри, как часть своего огня, который пылал в ней, слившись с магией Роберта. Как будто я вложила ладонь в его руку и ощутила ласковое пожатие.
Странное ощущение. Нереальное.
Может, я уже схожу с ума?
В таком тотальном одиночестве – немудрено. Роберт тоже сходил с ума от одиночества, я знаю, вижу по его дневникам.
***
– Ваше потерянное величество, что случилось? – Сиарей замерцал тревожными сполохами, едва я вышла из камина большого Королевского кабинета и вывела Лэйра с Инитаэрой. Смотрел он при этом на великолепного фантома короля.
У того, разумеется, ни следа от слез не было. А вот у меня-Айрани глаза слегка припухли и кончик носа покраснел, даже тонкая шаунская пудра из запасов первой жены Роберта, все еще хранившихся в Жасминовой башне, не справилась. Удивительное дело: проще облик сменить, чем приструнить сорвавшиеся с цепи нервы. Этак я скоро совсем в кисейную барышню превращусь!
– Ничего особенного, – успокоила я северянина, но он, разумеется, не поверил.
– Вас слишком долго не было! Все аристократы в сборе и обеспокоены. Кто-то даже пустил слух, что на вас совершено покушение одной из княжон, и вы при смерти.
Меня это не волновало. Если Дорри умрет, то следующей буду я, так что, придворные близки к истине.
– Скажи, друг мой, на твой взгляд, не начала ли угасать магия Роберта над Гардарунтом?
Ласх бросил задумчивый взгляд на меня-Айрани, на Инитаэру, безучастно стоявшую за спиной Лэйра, и потом на окно, за которым зажигались звезды.
– Да, мой озабоченный король, нам показалось, что разлитая Робертом магия ослабела в последние пару часов. И значительно. И продолжает ослабевать. Но я решил, что это связано с переходом на новый этап обряда айров. Или с его завершением.
Пока я-Айрани хватала ртом воздух, Лэйр в недоумении свел брови:
– Что? Какое завершение? Обряд длится год! Еще и двух месяцев не прошло!
Но я даже примерно не представляю, сколько недель и даже месяцев я провела в «карманах времени», изучая письма Роберта и дневники всех огненных королей Ориэдра. Разве за жалкий два месяца я смогла бы так продвинуться в огненной магии – и в теории, и в практике?
– Не обязательно год, мой опрометчивый король. Принц… тогда еще принц Игинир прислал мне копию древнего свится с описанием обряда, чтобы я лучше мог исполнять свои обязанности по вашей охране. Там в самом конце сказано, что срок обряда весьма условен.
Вот до этого места я и не дочитала свиток Игинира! А надо было.
– Вот как… – пробормотала я, – и как понять, когда придет срок?
– Когда состоится истинный выбор и души освободятся от связующих оков или… или станут одной душой. Обряд длится столько, сколько нужно для естественного завершения изменений в связанных им душах. Для некоторых пар может понадобиться и больше года, а для кого-то хватит и полугода. А для вашего уникального случая, когда один из пары мертв…
– Не мертв! – возразила я.
– Но и не жив. В этом случае, когда душа обнажена, не отягощена телесными тяготами и страстями, все может происходить гораздо быстрее.
– Как я понимаю, Таррэ не может не знать от этом? И года жизни у меня нет и не было?
Сиарей кивнул и его взгляд наполнился сочувствием.
Я покачала отрицательно качнула головой.
– Нет, Сиарей. Ни о каком истинном выборе я не могу заявить. И об освобождении от связи. И тем более о том, что наши души стали одной душой. Обряд не завершен, но и не разорван. А значит, весьма вероятно, угасание магии короля Роберта вызвано внешними причинами. Это действительно покушение. Нужно узнать, что произошло в Гардарунте за эти часы, особенно, сразу после турнира. Но я даже не знаю, с какой стороны копать!
Мы прервались: дверь в кабинет распахнулась, и отстранив одной рукой стражника, словно отбросив щенка, быстрым и резким шагом ворвался на диво злой Таррэ.
Выглядел он жутко. Радужки его глаз побелели до прозрачности и походили на бельма. Рот кривился, белая прядь в волосах нестерпимо сверкала, словно ему в голову воткнули солнечный луч. Увидев рыжую княжну за спиной Лэйра он окончательно рассвирепел, до искр из глаз. Я-Айрани, вскрикнув, отшатнулась, а ее сестра в восхищении расширила очи и прижала руки к груди, но задвинулась за королевскую спину поглубже.
– Посторонним выйти! – приказал вейриэн.
Инитаэра лениво направилась к выходу, но оглянулась и одарила томной улыбкой одновременно двоих: и Лэйра, и его надсмотрщика Таррэ. У последнего дернулся глаз.
Я-Айрани попятилась и тоже оглянулась, но вот он, недостаток одновременной игры тремя фигурами – никогда не знаешь, чей облик станет тактически верным.
Поэтому выйти-то я вышла, но дверь прикрыла неплотно и, не смущаясь взглядами стражников, остановилась совсем рядом и вцепилась в руку фантомной княжны. Так легче управлять Лэйром и смотреть его глазами на происходящее. Недоуменные взгляды стражей я предпочла проигнорировать.
– Ты ведешь себя как мальчишка! – набросился Таррэ на Лэйра и схватил бы короля за плечо, если бы Сиарей не опередил, перегородив путь. Но это не помешало вейриэну прожечь взглядом моего фантома. Причем, в самом прямом смысле, если бы я с Лэйром не успела поставить огненный щит!
– Вы с ума сошли, Таррэ? – нахмурился Лэйр.
– Я могу интерпретировать этот выпад как покушение на жизнь короля! – рявкнул Сиарей своим дивным рокочущим басом.
– Всего лишь оплеуха ученику вейриэна от старшего по мастерству, – мгновенно успокоился Таррэ, словно не он только что сыпал жуткими искрами, как готовая взорваться шаровая молния.
– За что? – спокойно спросил Лэйр.
– За то, что не успел надеть корону, как пошел во все тяжкие! Вся аристократия Гардарунта собралась и уже час ждет, когда юный оболтус натешится со своей фавориткой, даже с двумя, и соизволит открыть бал!
– Всего час? – фыркнул Лэйр. – Роберта они и по три часа ждали, и никто не роптал.
– Ты не Роберт! Его все в королевстве боялись, тебя никто и в грош не ставит. Ты не имеешь права на ошибку!
– Кстати, о моем предшественнике. Не сомневаюсь, что вы заметили, насколько ослабла его магия в Гардарунте. Вместо того, чтобы сыпать тут впечатляющими искрами, взяли бы да нашли причину. Или вы, лорд Антаре, теперь видите только мои промахи и прекрасные глаза аринтской княжны?
Таррэ дернул себя за светящуюся прядь, резко выдохнул, проигнорировав слова о княжне:
– Ослабление магии? Сияние угасает, это верно, но это естественный процесс. Магический выброс рано или поздно развеивается. Ни один вулкан не может извергаться вечно, так и тут. Но я не присматривался к фону. Мы вернулись тропами духов прямо во дворец и сразу попали в гущу аристократов, взбудораженных слухами о твоей смерти, Лэйрин.
– Король Лэйрин! – недовольно вставил Сиарей, выделив голосом титул.
Ясно. Таррэ дал понять, что никакими расследованиями он заниматься не будет, раз уж я упразднила его любимую Тайную канцелярию, лишь бы лишить его должности ее главы и прищемить нос, сующийся во все щели королевства.
Может, это белые вейриэны поспособствовали? – зашевелился червячок сомнения, но я его задавила. Огненная магия – часть белой, а высшие мастера не из тех, кто будет сам себя ослаблять.
– Кстати, как дела у императора Игинира? – поинтересовалась я устами Лэйра.
– Отлично. Просил передать привет. Надеюсь, вы не собираетесь принимать его приглашение на свадьбу?
– Не собираюсь. Но только потому, что у меня в этот день будет собственная. Вы, кстати, меня задерживаете, Таррэ. Надеюсь, аринтские княжны не ушли далеко. Я должен…
– Ты должн… должен прекратить порочить честь девушек и таскать их на руках, Лейрин, – прошипел Таррэ.
– Король Лэйрин! – вставил Сиарей.
– Вот именно! – неожиданно согласился горный… тролль, да, тот самый чудовищный урод из сказок айров. – У короля слуги есть. Еще одна такая выходка, и с очередной тренировки на руках придется уносить тебя.
А вот и угрозы в ход пошли. Какой он уязвимый, когда в бешенстве. Наслаждение для глаз и души.
Тут выставленная из кабинета я-Айрани не выдержала и, стоя в шаге от неплотно прикрытой двери, почти беззвучно прокомментировала:
– Этот белоглазый дьявол совсем берега потерял – так кричать на короля!
И вздрогнула, когда поблизости прозвучало мягко и тоже шепотом:
– Не забывайте, княжна, что Таррэ – высший белый вейриэн, подчинивший своей воле и воле Белогорья все свои слабости. Он по определению не может потерять ни берега, ни самоконтроль.
Я оглянулась на Яррена, – а к нам с фантомом неслышно подошел именно он, – и разочарованно прикусила губу. Новый подчиненный Сиарея переоделся в парадный костюм королевских стражников. То есть, вечером он будет стоять в охране?
Значит, северянин мстительно решил не допускать горца на бал? Какие, оказывается, страсти кипят под снежной маской ласха!
А как же я? То есть, моя Айрани?
Я специально выбрала эту личину, чтобы… Прости, Роберт. Но это мой первый в жизни бал! Могу я позволить себе маленькую девичью слабость? Всего один раз! Ведь ты сам говорил, что мне нужно пробуждать женственность, я помню!
Заминка становилась неприличной, и я опомнилась. Свела недовольно брови:
– То есть, интерес вейриэна Таррэ к моей сестре, который он продемонстрировал на турнире, – наигран?
– Я не имел чести наблюдать эту демонстрацию, потому ничего не могу сказать. Но зная высших, уверен, что это всего лишь расчетливая игра. Зачем только ему понадобилось вводить княжну в заблуждение? – горец покосился на Инитаэру, равнодушно пялившуюся на картину, украшавшую стену, и улыбнулся уголком губ. – Высшие белые маги не заводят интрижек. Они дают обет безбрачия. Вот интриги – это их стихия.
Действительно.
– А ваш учитель Рагар? У него тоже целибат?
– Это инсейский термин, – с укоризной глянул полукровка. – К тому же, мой учитель погиб, так что это уже не имеет значения.
– Но я слышала, высшие белые маги возрождаются после смерти?
– Да. Но как простые вейриэны, потому что смерть – это их ошибка или сознательно допущенная жертва, но ее быть не должно, смерть – это всегда просчет. Поэтому, возрождаясь, снова проходят путь служения с самых низов. Но я не думал, что аринтской княжне интересна жизнь вейриэнов.
– Она окутана тайнами, а что может быть интереснее тайн? К тому же, вы тоже вейриэн…
– Еще нет. Мое обучение не закончено.
– В таком случае, я надеюсь, вы никогда не станете высшим вейриэном.
– Почему?
– Девушкам будет обидно, если вы дадите обет безбрачия.
Яррен смотрел прямо мне в глаза, но его взгляд был нечитаемым.
– А вам? – последовал совершенно глупый вопрос.
Вот только не надо прикидываться таким тупым, я и так нервничаю! Разве перед ним не девушка?
– А нам с сестрой нужно идти в бальный зал. Судя по тишине в кабинете, король скоро выйдет, нам надо опередить государя, негоже являться в зал позже правителя и гневить его величество, к тому же это покажет нас необразованными дикарками в глазах гардарунтского самодержца, а кто же захочет так опозориться перед монархом? – Я выпалила тираду на одном духу, и Яррен тихо засмеялся. – Что вас так развеселило, сэр рыцарь?
– Я насчитал пять синонимов к слову «король» в одном предложении. И вы еще боитесь прослыть необразованной дикаркой?
– Я знаю еще с десяток синонимов, но их долго перечислять. Мы спешим! – И я в нетерпении дернула за руку замечтавшуюся Инитаэру.
– Подождите еще минуту, ваша светлость.
– Если вы будете так ко мне обращаться, сэр рыцарь, я буду называть вас «ваше высочество». Вы же царевич, если я правильно расслышала речи инсеев.
– Не совсем. Я не коронован. А происхождение не играет никакой роли. Я хотел сказать вам, леди Айрани, что дам обещание не бороться за статус высшего вейриэна, чтобы не давать обета безбрачия. Но только в обмен на ваше обещание.
Я остановилась, в недоумении подняла взгляд. Вот инсейская кровь! Он опять торгуется?
– Какое?
– Обещайте мне, что не будете принимать участие в соревновании девушек за руку и сердце короля Гардарунта.
Нет, каков наглец! Я замерла в ошеломлении, не веря своим ушам.
– Вряд ли я смогла бы затмить сестру, – я покосилась на Инитаэру, изображавшую удивление. – Но… вдруг бы я стала королевой?
Красивый чистый лоб Яррена прочертила складка.
– Вам так важен статус? Важнее жизни?
А, всего-то… Так речь о покушении? А я-то уже надумала себе всякого!
– Вы считаете, будут покушения?
– Уверен. Если уж царь Светлых вод наметил себе в зятья короля Гардарунта, то царевна сделает все, чтобы заполучить Лэйрина. Самое легкое здесь – устранить соперниц. Инсеи помнят, что был указ об отборе и заранее начали готовить нужный результат. В то время, пока я был в гостях, скажем так, у монастыря, слышал о полученном ими срочном распоряжении первосвященника провести тайный молебен во всех монастырях и храмах, по всему Гардарунту.
Сердце дрогнуло и забилось как пойманная птица. По всему Гардарунту! Неужели, мой король, это истинная причина? Ну конечно! Магии может противостоять только магия! Вода может потушить огонь Роберта. Но зачем? Чтобы ослабить наследника! Чтобы не мог сопротивляться чарам инсейки!
– И о чем молились священники Безымянного бога? – пересохшими губами спросила я.
– Не могу сказать, этого я не слышал. Почему это так вас взволновало, леди Айрани?
О! Он еще не знает – насколько!
За дверями кабинета мой великолепный Лэйр в этот момент побледнел и покачнулся. Схватился за каминную полку, чтобы не упасть. Сиарей кинулся поддержать, а Таррэ недоуменно поднял бровь.
– Таррэ, Сиарей, – прохрипел фантом. – Я понял, что происходит с огненной магией в Гардарунте и почему ослаб дух Роберта. Прикажите тайно выяснить, о чем молятся сегодня во всех храмах королевства! Немедленно!
А мне-Айрани показалось, что Яррен слегка скосил глаз в сторону двери. Неужели слышал? Но нет, на лице полукровки ничего не отражалось, ни единой эмоции! Да чтоб ему, этому старшему ученику моего учителя, провалиться со своей выучкой!
А если он слышал, то какие выводы мог сделать?
Да никакие. Мало ли, совпадение. Может, у короля Лэйрина очень тонкий слух!
Я от досады так дернула Инитаэру, что бедняжка едва не упала.
– Идем быстрее! – прошипела я. – Фье Яррен, посторонитесь, мы торопимся. И нет, я не могу дать вам слово, что не попытаюсь стать королевой.
Что бы я под этим ни подразумевала.
– Мне приказано проводить вас с сестрой, княжна. – Яррен сжал губы, поиграл желваками, но больше ничего не сказал в ответ. Молча шагнул в сторону, перестав загораживать путь.
– Ах, идемте наконец, сейчас выскочит этот страшный Таррэ, я его боюсь! – я махнула рукой вперед, и Яррен последовал за мной и фантомом, едва переставляющим ноги и постоянно оглядывающимся на дверь кабинета.
# * Карель, мазатта – названия придворных танцев в мире Эальр. Так как мир вымышленный, историческая эпоха плавает где-то в параллелях от раннего средневековья аж до начала 19 века, то Автор весьма произвольно обращается как с названиями придворных танцев, так и с правилами проведения турниров и балов.