Как вовремя Эльтер отправил мне послание зримой речи! Неизвестно, чем бы закончилась возмутительная стычка северян и этого несносного гордеца, если бы я ушла в тайную башню. Но в последний момент крохотная радужная искра ужалила меня в кончик носа: «Караул! Они его сейчас убьют! Ну… или он Сиарея!».
Нетрудно догадаться, кого именно и где именно собирались убивать. У кого-то зачесались кулаки?
Право слово, первой мыслью было: пусть. Некоторые просто напрашиваются на хорошую трепку.
Но… это было бы несправедливо. Во-первых, ласхов в казарме северян пара десятков. Остальные стоят лагерем в Королевском лесу, но долго ли домчаться на защиту командира? Во-вторых, Сиарей – старше и опытнее, он свеж и бодр, а полуинсей только недавно сражался на турнире. А до этого бегал от своих соплеменников, после этого снова от них же.
Потому я шагнула через огонь камина не в башню с фантомами, а в освещенный факелом коридор, расположенный как можно ближе к казарме. Приказала первым попавшимся стражникам следовать за мной и успела вовремя.
Как мне показалось, Сиарей даже не защищался, когда разъяренный Яррен взял его за горло. Причем, сопровождавшие меня стражники как-то слишком радостно переглянулись. Эту реакцию я тоже запомнила. Нельзя допустить, чтобы драки с ласхами стали массовыми!
Что так разозлило полукровку, я предпочла не выяснять. Но то, что начальник моей охраны допустил такое унижение на глазах подчиненных, наводило на мысли, что прекрасный и всецело преданный мне ласх в чем-то сильно провинился.
Но не буду же я, король, выяснять такие мелочи?
Подумаешь, драка. Может, северянам обидно, что им не дали в турнире поучаствовать, вот и бесятся, цепляются к чужакам? Если так, Сиарей меня разочарует. Надо будет понаблюдать. Моя команда должна быть сплоченной, чтобы я могла на нее опереться.
***
В крови еще бурлил хмель победы и радость примирения с Дигеро, когда я в сопровождении десятка ласхов вошла в малый зал приемов. Мое настроение даже не испортила ложка дегтя в виде темного послания. Поразмыслив над происшествием, я поняла: если бы Азархарт мог, он бы дотянулся до моей души иначе. И тогда смогла бы я устоять против настоящего темного Зова? Теперь, когда остатки Семерки были заняты не отряхиванием с меня пылинок, а укреплением пошатнувшегося Севера?
Но эта мысль отрезвила. Я как-то незаметно для себя привыкла, что четверо из семи высших всегда рядом, что язвительный, но умнейший Таррэ, как бы ни был противен, оберегает от крупных ошибок.
Сейчас я осталась один на один со своими промахами. Нельзя их допустить. Мне же и расхлебывать.
Герцог Холле и кучка придворных заняли места у подножия трона. Слухи о драке уже достигли их ушей, потому что все сначала подарили пристальный взгляд Сиарею и лишь потом склонили головы перед своим королем.
Сиарей блистал, как прежде, и расточал ослепительные, как наст под солнцем, улыбки. Яррена затерли где-то позади высокие фигуры ласхов, и я углядела только непослушные соломенные вихры за спинами северян. Вот и хорошо. Инсеи, уже стоявшие в пяти саженях от трона, его пока не заметили.
Зеленых магов было трое. Впереди неподвижно застыли изящные фигуры царевны и царевича Светлых вод. Оба – в струящихся, переливающихся одеяниях изумрудных оттенков.
Когда-то мама мне подарила фальшивое изумрудно-радужное перо жар-птицы, оно потом исчезло из тайника, когда у королевы Хелины закончились силы на поддержание иллюзий. Детская обида на обман осталась. И сейчас, глядя на роскошно одетых гостей, я почему-то почувствовала подобное разочарование. Они были так прекрасны и так пусты…
Главенство статуса было четко показано – ослепительная Соальен стояла на полшага впереди брата Даэля. У инсеев, в отличие от остального мира, наследование крови и состояний происходит хитровывернуто – от матери к дочери. И только титулы передаются от мужчины к мужчине, разумеется, в том случае, если наследник вышел из чрева инсейки. Впрочем, бывали и исключения в истории зеленого очага.
Но что такое титул без состояния, включая территорию? Пустота весит больше. Царь Светлых вод передаст титул сыну, но мать может передать все состояние короны дочери. Поэтому инсеи боготворят своих женщин. Прекрасная традиция.
Позади царственных особ стоял их пожилой наставник в синем облачении монаха. Лаарий, как я помню. Все верно, сильный маг должен прикрывать спины.
Я подошла к трону и развернулась, и только тогда инсеи склонили головы, как и полагалось по протоколу высоких приемов. Я кивнула, принимая поклон и села. Сиарей встал по левую руку.
– Доброго дня, ваши высочества, – поприветствовала я. – Я приму ваши верительные грамоты, царевич Даэль, но сначала позвольте задать вам вопрос.
– С радостью отвечу, ваше величество.
Приятный голос у царевича, это я еще при первом столкновении на площади отметила. И на лицо смазлив. Даже слишком. Треугольный подбородок, удлиненные к вискам зеленые глаза, сложно заплетенные длинные белокурые волосы. И фигура не воинская – слишком тонкая талия и хрупкие запястья. Если бы не широкие плечи, сильная шея и плоская грудь, его можно было бы принять за девушку.
Я перевела взгляд на его сестру – изящную, как статуэтка танцовщицы. Вот уж у кого грудь была выдающаяся. И глубокий вырез ее шелкового платья совсем не скрывал достоинств.
Царевна, заметив мой интерес, томно улыбнулась и легонько облизала язычком верхнюю губу. Быстро, словно мелькнула водяная змейка. Кокетка. Никакого достоинства! Чем-то она напомнила мне старших распутных сестер. Я нахмурилась и отвела взгляд, сосредоточив внимание на царевиче. Что ж. Любую игру предваряет правильная расстановка фигур…
– Как мне стало известно, ваши высочества, вы открыто преследовали моего подданного Яррена фье Ирдари, – заявила я. – Более того, когда он попал в ваши руки, вы незаконно его задержали, посадив под замок. Это правда?
Царевич Даэль напрягся, пробежал взглядом по моему лицу, оценил хмурую складку на лбу, сжатые на подлокотниках трона ладони. Всю серьезность ситуации. Обаятельно улыбнулся:
– Ваше величество, мы всего лишь искали встречи с соплеменником, сыном нашего приграничного соседа. По просьбе безутешного отца, которого этот юноша избегает, мы хотели передать ему слова одинокого старика, оставшегося без наследника. Разве это преступление?
Я молча смотрела прямо в наглые инсейские глаза и ждала полного ответа. «Всего лишь искали»? Гнались, как за волком, по всему городу! Едва мою карету… то есть, карету Инитаэры не опрокинули!
Пауза разрасталась, как полынья во время весеннего ледохода. Наконец, царевич сообразил, что горы могут молчать тысячелетиями, и нехотя продолжил:
– Ваше величество, вас ввели в заблуждение. Этот юноша, Яррен, сам пришел в монастырь, давший нам с сестрой приют. И, так как это случилось после беспощадного турнирного боя, а на его теле были серьезные раны, мы не могли отпустить его без лечения. Юноша еще молод, не мог оценить опасности от ран, поэтому нам пришлось его… обезвре… задержать. Но, как только наш целитель обработал раны, мы его отпустили.
Звучало убедительно. Но не сходилось. О ранах и лечении Яррен ничего не говорил. Счел ничего не значащей мелочью?
Я позволила себе показать недоверие, губам скептически изогнуться, а голосу стать жестким.
– Вы утверждаете, что просто искали соплеменника. У меня есть свидетели, что вы гнали его, как дичь, пытаясь изловить. Моего подданного в моем королевстве!
– Свидетели? – нахмурился белобрысый. – И кто же посмел меня так бесстыже оболгать?
Линия стражников дрогнула, ласхи расступились, и я выдвинула вперед свои фигуры. В полном смысле слова. Мои огненные фантомы, княжны Инитаэра и Айрани вышли вперед и грациозно поклонились. Инитаэра обожгла взглядом побледневшее лицо инсейского царевича:
– С вашего позволения, ваше высочество, это мы с сестрой выступаем в качестве свидетелей. Мы видели преследование своими глазами.
– Вы неправильно поняли, прекрасная княжна. Да, я бежал за Ярреном, но это вполне естественное действие, когда хочешь кого-то догнать и… поздороваться.
Среди придворных послышались смешки. Вот и отлично. Чем глупее выглядят прекрасноликие, тем меньше люди будут их бояться.
– Вы устроили настоящую облаву, прекрасный царевич, – мой великолепный фантом, поморщив носик, вернул комплимент.
Даэль раздраженно дернул плечом, буркнул:
– Это лишь субъективное восприятие впечатлительной красавицы.
Я поймала блик послания зримой речи, покосилась на Сиарея. Северянин интересовался, зачем я устраиваю форменный цирк и допрос инсейским посланникам?
О, я прекрасно понимала, что все это выглядит нарушением международного протокола.
Но… но ласха никто никогда не пытался купить в качестве мужа! Он не понимал, как важно обесценить предложение самоуверенных инсеев в глазах моих подданных и их собственных! Если удастся публично показать лживость предполагаемых родственников еще до обсуждения брачных предложений, то я смогу безболезненно избежать ловушки. Тогда никто не поставит королю в упрек отказ от баснословного богатства невесты при пустой-то казне.
Потому в бой вступила милашка Айрани. Она, в отличие от «сестры», сохраняла неприступную серьезность.
– За беглецом гналась даже ваша охрана, переодетая монахами. Одного из них вы привели с собой, – и княжна взмахом руки показала на Лаария, учителя вторых наследников царя Светлых вод.
Осознав, что его приперли к стенке, Даэль склонил голову:
– Прошу прощения, ваше величество, что в азарте позволил себе излишне увлечься поисками… погоней за беглецом. Но если бы вы видели горькие слезы его одинокого отца!
– А также вы назначили награду за поимку телохранителя моей сестры, принцессы Виолетты, – непреклонно сощурилась я. – Какое вы имели право ловить моих подданных, как беглых рабов, и покупать их головы, словно скот на рынке?
Царевна Соальен тихонько охнула и, прижав тонкие руки к пышной груди, склонила голову. И зажурчал сладкоголосый ручей слов:
– Простите моего брата, ваше величество! Простите нас! В оправдание могу сказать, что награду назначили не мы, а родной отец зеленого мага, известного вам как Яррен из горного дома Ирдари. Разве могли мы не услышать просьбу такого могущественного соседа, как пресветлый владыка Солнечного моря? Если он узнает, что мы были рядом и не попытались вразумить его сына, то не простит нас, и его гнев станет источником горя для народа Светлых вод. Более того, если он узнает, что его единственный наследник дал присягу равнинному королю и служит простым телохранителем… Боюсь, последствия будут печальными и для Гардарунта.
Нет, ты только подумай, Роберт! Эта инсейка посмела меня шантажировать!
Только вейриэнская выучка помогла мне сохранить лицо. Не дрогнула ни ресничкой, ни мускулом.
Зато неженка Айрани ахнула и закрыла ладонями вспыхнувшие щеки. Еще бы, это же она почти поцеловалась с беглым царским отпрыском.
Но не это самое обидное, мой король.
Мне никто не сообщил о родословной телохранителя моей сестры – вот что плохо. А он мало того, что почти инсей, так еще и почти царевич! И что теперь мне делать с ним, таким неправильным, развоплоти его айры?!
А царевна хороша, ничего не скажешь! Интересно, когда они унюхали Яррена в моей свите?
– Что ж, – приняла я решение. – Княжна Инитаэра, княжна Айрани, благодарю вас, дозволяю нас покинуть. Желаю видеть вас обеих сегодня вечером на балу.
Будет жаль, если Таррэ не придет. Что ему делать на балах, когда Север шатается, о белый дьявол, как я помнила, давний друг северян?
Мои фантомы поклонились и выскользнули из зала. Но проходя мимо Даэля, Инитаэра задержалась, изогнула губы в усмешке и, накручивая на пальчик огненно-рыжий локон, спросила вполголоса:
– Значит, мы с сестрой бесстыжие лгуньи? Не наоборот?
И, рассмеявшись, ушла.
Даэль скривился, как от зубной боли. И я безжалостно добавила гостям страданий.
– Передайте владыке Солнечного моря, царевна Соальен, что по законам гор и равнин Гардарунта Яррен фье Ирдари – свободный человек и волен распоряжаться своей свободой, как ему заблагорассудится. Моя сестра Виолетта освободила его от присяги, мне он не успел присягнуть на верность и служение, дом его деда по матери освободил его, как риэна, от служения роду Ирдари, лишив титула младшего лорда.
На этих словах царевич вскинул белокурую голову и прищурился, и я словно услышала его мысли: если беглец, родившийся в Солнечном море, – то есть, даже не горец по рождению, – не присягнул мне, то почему я называю его подданным Гардарунта?
Лишь потому, дорогой гость, что горный дом Ирдари принял Яррена под свой кров и признал в нем кровь риэна, белого мага. Потому, что горы из каких-то своих политических соображений еще не расторгли древний договор с равнинами, по которому Белогорье считается территорией Гардарунта (подозреваю, дабы не терять влияние на огненную кровь бывших горных лордов, королей Ориэдра).
А когда я тряхнула архивы Роберта, оказалось, что горы даже выплачивают короне постыдный налог в одну монету белого горного золота, и чеканит ее Совет лордов.
Ну как выплачивает… белогорцы отказались возить одну монету ежегодно в Найреос, копят до полновесного мешка. Еще лет пятьсот будут копить.
– То есть, зеленый маг Яррен тут никому не нужен? – сладко улыбнулась Соальен. – Можем забирать?
Я оскалилась в ответ и предложила:
– Вы уже попробовали забрать, не так ли? Не лучше ли спросить самого имярека?
Старинное аринтское слово, доставшееся им от айров вместе с красной магией, инсейка не поняла. Неуверенно посмотрела на брата.
– Спросим, ваше величество, но с вашего позволения, потом, – ожил Даэль, впавший в задумчивость после ухода Инитаэры.
Неужели мой рыжеволосый фантом и впрямь так его зацепил, что он до сих пор расстроен? Удивительно. Она же не в инсейском вкусе, должно быть. Слишком яркая, слишком прямая и бесхитростная. Она не будет журчать ручейком, скорее, бушевать, как море в шторм. По крайней мере, такой я ее задумала.
– Отчего же потом? – имярек, от и вокруг которого почему-то возникает слишком много суеты, словно он ходячий водоворот, все же протиснулся сквозь плотный строй ласхов. – Спрашивайте сейчас, раз мой король дозволил!
– Твой? – скривился Даэль. Никудышный из него дипломат, а еще послом собирается работать!
Его сестрица тоже оказалась недипломатична.
– Тебе предстоит занять трон Солнечного моря, а ты служишь наемником? – гневно нахмурилась царевна.
– Служу. С детства не люблю сырость, – улыбнулся полукровка. – И готов присягнуть королю Гардарунта хоть сейчас, если его величество согласится принять на службу мой меч и магию. Так и передайте моему отцу, если он действительно просил вас двоих о поиске его сына.
– Какие могут быть сомнения? – воскликнула Соальен.
Яррен молча закатал левый рукав и продемонстрировал вздувшуюся, покрытую красными волдырями кожу предплечья. Рана окольцовывала руку полосой в мою ладонь шириной.
Я сжала кулаки. Его пытали? Как, скажите, великие айры, как и когда он все успевает? И в турнире сразиться, и в пыточную попасть, и сбежать с мешком золота, и снова подраться… Как?! Это даже не «ветер ущелий», это ураган!
– Ваш целитель недолечил, – усмехнулся полукровка, глядя в глаза Даэля. – Не успел, наверное. Был занят изготовлением кандалов. Прямо на руке.
Брат и сестра переглянулись. Соальен выглядела ошеломленной, а Даэль быстро спрятал досаду, из чего я сделала вывод, что именно царевна отдала Яррену награду за его же «поимку» и не ведала о творившемся беззаконии, а пытали пленника по приказу царевича.
– Позвольте сказать, – подал голос их молчаливый наставник в одежде монаха. – Это недоразумение. Их высочества покинули монастырь, а служка принял господина Яррена за вора. Господин умудрился, не выходя из кельи, куда-то спрятать мешок золота. Служка испугался, что его обвинят в краже и…
– Довольно! – оборвала я поток вранья. – Я даже не буду спрашивать, по какой причине Серый рыцарь, победитель турнира, не мог справиться с монастырским служкой и позволил себя пытать. Боюсь, тут даже вашей богатой фантазии не хватит для объяснений, фра Лаарий. Я еще займусь приютившим вас монастырем, а пока желаю спросить его узника. Яррен фье Ирдари, вы хотите вернуться на родину к вашему единокровному отцу?
– Нет.
– В таком случае, можете остаться в отряде командира Сиарея. Я не потребую присягу со старшего ученика моего учителя Рагара, достаточно слова. Я знаю, что высший белый вейриэн не взял бы в ученики недостойного.
Вот так. И инсеев по носу щелкнуть, и полукровку возвысить, и себя тонко похвалить.
Яррен фье Ирдари встал на одно колено, поклонился и потом, глядя мне в глаза и чеканя каждое слово, произнес:
– Даю слово верно служить вашему величеству всеми силами и защищать вас до последней капли крови и магии.
Он все-таки присягнул! Не как подданный, не по тексту полной присяги с целованием королевского герба на знамени, не как государю Гардарунта, нет. Он поклялся жизнью только мне, и плевать ему на Гардарунт, Солнечное море и даже Белые горы!
– Принимаю твое слово, – ответила я. – Встань и займи свое место.
Мой теперь уже личный слуга поднялся, задумчиво посмотрел на пустующее кресло рядом с моим троном, которое на приемах Роберта когда-то занимали его супруги, а потом герцог Виннибор, – словно прикидывал, не его ли это место, – и вернулся в строй стражи. Ласхи сомкнули ряды.
– Но почему?! – с обидой воскликнула царевна Соальен.
Ей никто не ответил. У всех отказал дар речи после демарша полукровки, пренебрегшего – подумать только! – властью над целым царством. И ради чего или кого?
О, я знала ответ! Видела его в чистых до прозрачности глазах Яррена. Ради младшего ученика его учителя. Ради Рагара.
– Дозвольте спросить у вашего величества, – Даэль обратился ко мне, и я подумала, что снова услышу плач об одиноком морском царе, но белобрысый красавчик не оправдал ожиданий.
– Дозволяю.
– Король Лэйрин, какое решение вы приняли по брачному предложению царя Светлых вод?
Я оперла локти о подлокотники и свела кончики пальцев у лица, скрывая недовольство. Плохо, когда противник перехватывает инициативу. Да еще и так… требовательно.
Можно ответить, что я и Регентский совет еще думаем и сообщим после бала, но зачем показывать слабость и откладывать неизбежное? Рагар учил меня сразу убирать камни с дороги, а не ждать, когда из них вырастет непроходимая стена.
– Я не могу принять столь лестное предложение. Но только потому, что вы опоздали с ним. Недавно мной был издан указ об отборе невест. Об этом событии были разосланы письма в посольства всех стран, а королевские глашатаи зачитывали указ во всех крупных городах Гардарунта. Завтра состоится состязание среди претенденток, если таковые найдутся.
Прекрасная Соальен закусила губу, ее ресницы с позолоченными кончиками дрожали, словно девушка еле сдерживала слезы.
Не понимаю, зачем же так расстраиваться? Король Лэйрин еще несовершеннолетний безусый юнец, горный невежественный дикарь, которого обучали только охоте на зайцев. Королевство Гардарунт нищее, отсталое и вообще – на грани войны с шаунами. Читала я донесения с южных границ – набеги пустынников участились, желтые маги насылают засуху и саранчу на поля. Как можно желать такого бесперспективного сопляка в мужья? Да еще и не бесплатно! Ужас. Бедняжечка.
Соальен судорожно сжала руки, порывисто вздохнула и… всхлипнула.
– Но я не могу вернуться домой! Это будет позор для меня!
Может, она беременна, и ее папаша решил сбагрить дочь нищеброду, который, по его представлениям, непременно позарится на приданое?
– Мы можем подобрать вам другого жениха из числа подданных Гардарунта. Например, Яррен фье Ирдари свободен. Он мог бы…
В рядах ласхов возникло бурное движение, но Яррена, наверняка возмущенного, они не выпустили, молодцы какие.
– Но, ваше величество, мне не нужен другой жених! Я с первого взгляда полюбила ва… – Соальен патетически заломила руки, но осеклась в последний момент, наткнувшись на мой стальной взгляд. Что такое «ва», осталось без пояснений.
Как называется чувство стыда, которое испытываешь за другого человека? Инсейский стыд? Неважно. На сельской ярмарке лицедеи играют лучше! Может, эти двое вовсе не дети царя Светлых вод, а нанятые им актеры? Впрочем, вряд ли. Таррэ их проверил и допросил еще вчера.
Но даже старик Холле не выдержал такого издевательства над чувством прекрасного и прикрыл рукой лицо. Ласхи дружно обзавелись морозными масками – только этот трюк смог спрятать их хохот. Но глаза! Глаза паршивцев сияли разноцветными солнцами. Чувствую, они мне еще припомнят это бездарное представление.
– Продолжайте, ваше высочество, – подбодрила я упавшую духом царевну.
Прекрасная Соальен не была совсем уж дурой. Оценила реакцию зрителей и выдала следующий аргумент, больше похожий на истину:
– У меня огромное приданое, оно покроет все долги вашего королевства перед инсеями. Но маменька лишит меня благосклонности и не будет столь щедра, если я выйду замуж не за вас, король Лэйрин!
Иными словами, если перевести с инсейского, приданого у царевны нет.
И мне не нужно засылать шпионов, чтобы догадаться: западные царства провели взаиморасчеты, договорились между собой и решили списать наши долги в обмен на корону гардарунтской королевы. Они же сами в сговоре с шаунами разорили нашу страну и прекрасно понимают, что никогда не вернут ни гроша официального долга, еще Роберт объявил о банкротстве казны.
А если вспомнить инсейские традиции наследования, то дети гардарунтского короля от царевны Светлых вод будут инсеями, унаследуют зеленую магию, и королевство Роберта станет полностью инсейским, а там уже западные царства поделят наши земли между собой и выжмут досуха. Так, мой король?
И простой народ, поклоняющийся Безымянному богу, отраженному в Мировых водах, проглотит перемены без бунтов и даже не заметит, как окажется в рабстве у зеленых магов. Уже не только духовно, но и телесно.
Тихий и беспроигрышный способ экспансии. Гениально.
Белые горы, конечно, не согласятся с таким итогом необъявленной войны, но равнинную часть королевства они потеряют уже навсегда.
Вот только случиться этому мы с Робертом не позволим. Да, мой король?
Я даже посочувствовала царевне:
– Какое горе, ваше высочество. В таком случае, вы можете поучаствовать в соревновании, – невозмутимо предложила я. – Герцог Холле ознакомит вас с требованиями и правилами отбора. Я помню только первые три пункта: девственность, умение стрелять из лука и знание священных книг айров. Там еще десяток пунктов. Ничего сложного. Ах да, еще участие в отборе стоит денег. Как вы понимаете, место моей королевы весьма дорого. Впрочем, взнос зависит от статуса претендентки, мы взяли за образец правила рыцарского турнира. Но тут вам не о чем беспокоиться, царевна, с вашим-то приданым.
Инсейка прекратила выдавливать из себя слезы и смотрела с ненавистью. Так-то лучше. Честнее.
С ощущением полной победы я перевела взгляд на царевича. В его глазах бушевала ярость.
Я излучала равнодушное спокойствие. Как бы ни относиться к зеленым магам после их массового предательства, они мне нужны в союзниках. По крайней мере, не во врагах. Донесения с западных границ королевства приходили удручающие: тайфуны, проливные дожди и грозы губили мои поля, реки выходили из берегов, превращая заливные луга в болота. Кто, как не маги Зеленого пламени тому виной?
И я сделала еще один ход к победе:
– Но, если царю Светлых вод угодно породниться с огненной кровью династии Ориэдра, мы можем обсудить и другой вариант брачного союза. У меня есть две еще незамужние сестры, Берта и Беатрис. Обе чисты, скромны и прекрасны, обучаются в монастыре послушанию и вышиванию священных покрывал. Если вы попросите руки одной из принцесс и получите ее согласие, я не откажу в благословении.
Конечно, жаль сестричек, они достойны лучших мужей, чем жестокий и самодовольный Даэль, но политические интересы государства требуют жертв, спросите у Виолетты.
Ярость в ярко-зеленых инсейских глазах сменилась изумлением, но надо отдать должное: царевич быстро пришел в себя и поклонился:
– Ваше величество, это честь для меня. Я отпишу батюшке и спрошу его согласия на этот брак. А пока… – он ловко вытащил из широкого рукава свиток, обернутый травянистой шелковой лентой с печатями на концах.
Но я уже поднялась, демонстрируя, что аудиенция завершена, и сообщила напоследок:
– Я могу принять вас в качестве зятя, царевич Даэль, но не в качестве посла. Если бы вы успели получить статус посла ранее, то после сегодняшнего происшествия я бы объявил вас нежелательной персоной в Гардарунте. Такая активность, кою вы проявили на улицах Найреоса, не соответствует высокой дипломатической миссии.
– Что? – сверкнули зеленые очи.
И пока не грянул гром, я добавила:
– Но врата столицы остаются открытыми для следующего посланника царя Светлых вод. Прежде всего наши Северные врата, – не удержалась я от намека на подлую диверсию наших западных врагов. – Передайте мое почтение его чистейшему величеству, заверения в наших дружеских намерениях и прочая.
Развернувшись и не ожидая ответа, я направилась к двери сбоку от трона. Свита последовала за королем.
– Аудиенция окончена! – объявил церемонимейстер, стукнув длинным жезлом о каменную плиту пола.