В моем кабинете, примыкавшем в спальне, никаких темных посланий не обнаружилось. Но прежде, чем переступить порог, я выпустила эффектный рой огненных пташек. Крылатые огоньки разлетелись веером, поднялись к потолку, пронеслись вдоль стен, запалив заодно свечи в канделябрах, заглянули за гобелены и гардины, под скамьи и кресла, в каждый темный угол. И рассыпались разноцветными искрами ничуть не хуже северных сияний.
Да я красуюсь! – тут же спохватилась я. И перед кем?! Перед каким-то выскочкой, лишенным титула за наглость, слугой, телохранителем собственной сестры!
Соорудив надменную морду, как будто я такие фейерверки устраиваю перед подданными каждый день, я прошла к столу и, рухнув в кресло, вытянула ноги и устроила руки на подлокотниках кресла. Пальцы впились в деревянные львиные головы, как будто собирались их оторвать. Запахло горелым деревом. Многострадальные головы едва не отправились следом за столиком, но я вовремя спохватилась и погасила тление.
Нервничаю? Да. Такое поздравление от вездесущего Темного владыки кого угодно выбьет из колеи. Чего мой папаша этим пытался добиться? Вот что важно понять.
Я вскинула взгляд на полукровку, вставшего в шаге от порога.
– Можешь подойти, – дозволила я. Собственно, это был приказ, и он был правильно понят.
Ученик моего учителя подчинился, сделал несколько шагов вглубь комнаты и застыл столбом ровно на половине расстояния между моим столом и дверью.
И я почему-то сразу вспомнила мой первый и последний визит в горный дом Этьер, когда я, устроив представление на хрустальной лестнице, ведущей в замок, негласно, но вполне зримо отстаивала свое право кронпринца на соответствующие моему рангу почести. Горы не склонились тогда, но вынуждены были уважать, и это была моя первая и пока единственная победа.
Неужели Яррен тоже вспомнил тот нашумевший случай и сейчас предъявлял свое право на… на что? Он еще ничего не совершил, за что его можно было уважать королю Гардарунта! Наоборот, нарывался на казнь через повешенье за разрушение ворот столицы с королевскими гербами и за насмешку над городскими стражами при исполнении, то есть, за оскорбление короля. И я его еще не помиловала, несмотря на победу в турнире.
А ведь Рамасха предупреждал в письме: если сразу не выбрать правильную тактику с этим полуинсеем, хлопот не оберешься. Поэтому я позаимствовала у покойного Роберта стальной взгляд и изрекла:
– Прежде, чем ты изложишь свое дело, фье Ирдари, ради которого столь оригинальным способом добивался аудиенции, мне хотелось бы знать, в качестве кого ты прибыл в Гардарунт и кем ты вошел в этот дворец?
Какое наслаждение наблюдать, как сползает непробиваемая маска спокойствия!
– Что… имеет в виду ваше величество? – голос посланника дрогнул, выдавая изумление. А искренняя широкая улыбка… хм… веселое изумление, назовем это так.
Я снова выдержала паузу, предоставив гостю шанс проявить ум и смекалку. Раздражавшая улыбка быстро увяла, полукровка сделал шаг вперед и опустился на колено, смирив гордыню.
– Прошу прощения, если разгневал ваше величество. Я прибыл в качестве посланника от ее высочества принцессы Виолетты, но не особо сведущ в этикете равнинного государства и, если нарушил правила, то не по злому умыслу, а исключительно по невежеству. И ворота я разрушил только ради благой цели – вместо тысячи слов показать на деле, как уязвима оборона вашего королевства и даже столицы, ваше величество. Кто бы иначе мне поверил? Смею думать, в ваших оружейнях не осталось годного оружия и амуниции, а ваши крепости стоят беззащитными. Хотя я успел увидеть по пути в Северную империю и обратно немногое, но заметил, что ржа не тронула только укрепления монастырей и владения церковных лиц.
– Это я уже понял. Инспекции по проверке крепостей и складов уже отправлены. Но ты совершил преступление куда большее, чем прилюдное уничтожение герба. Ты действовал как диверсант, посеял панику, деморализовал стражу Гардарунта. Наше счастье, что происшествие не оказало такого большого резонанса из-за того, что горожане, как дети, быстро отвлеклись на турнир, скоморохов и ярмарку. Но мои враги – не дети, их так просто не отвлечь. Они теперь знают, что Гардарунт безоружен. Весь Эальр знает. Так поступает только враг, фье Ирдари. Потому я и спросил, кем ты вошел в этот дворец?
Смертником! – не прозвучало, но повисло в воздухе.
Полукровка побледнел. В предательских инсейских глазах мелькнула растерянность, но он быстро взял себя в руки.
– Я знаю способ, как всё исправить, ваше величество.
– Это должен быть не иллюзорный способ, – предупредила я. – А на большее в казне нет денег, благодаря еще одним «друзьям» королевства – шаунам. Мы не сможет изготовить столько мечей, решеток и ворот.
– И не нужно всё менять. Массово снять «проклятие воды» с укреплений и оружия могут только инсейские маги. Уверен, что подавляющее большинство священнослужителей в Гардарунте так или иначе владеют зеленой магией. Они способны исправить ущерб, например, под видом освящения. Если, конечно, сумеем с ними договориться.
Пойти на поклон к жирному кардиналу Трамасу? – меня передернуло от одной только мысли о таком унижении.
– Я подумаю, – процедила сквозь зубы. – Если не будет другого способа…
– Этот самый быстрый. При таких возможностях церкви Безымянного, общий молебен и освящение можно провести за один день по всему королевству. Но проконтролировать качество «освящения» быстро не получится, потому нужно сразу лишить исполнителей малейшей надежды на успех саботажа. Я подумаю, как это сделать. Если, конечно, вы меня не казните и мне еще будет чем думать.
Я кивнула и жестом разрешила полукровке встать.
– Прощен на этот раз. Позже обсудим твои предложения. Теперь расскажи об императоре Севера. Почему моя сестра Виолетта отказывается исполнить свой долг?
И опять эта неуловимая, как солнечный луч, полуулыбка! Я что, так смешна? Точнее, я как король смешон? Прежде, чем я окончательно вскипела, Яррен посуровел и одним предложением остудил:
– Леди Виолетта влюбилась. В другого.
Уж не в него ли, своего телохранителя? И пусть я в образе Айрани уже слышала эту позорную для трона новость, но я-Лэйрин обязан продемонстрировать потрясение.
Я подскочила как ужаленная:
– Возмутительно! Как она посмела? Она не селянка, чтобы влюбляться!
– А влюбляться позволено только селянкам? – удивился он.
– Короли и принцессы не имеют права любить никого и ничего, кроме своего долга по рождению! – отрезала я.
– А принцы?
– Тем более! – вспомнила я галантного Рамасху и его спонтанное сватовство в долине Лета. Как же давно это было! В другой жизни.
– Почему? – изумлению гостя не было предела. Он даже, в нарушение этикета, волосы взъерошил пятерней, словно пытался уложить в голове то, что в нее категорически не укладывалось, и теперь его прическа напоминала копну соломы после бури.
– Король Роберт навлюблялся, и к чему это привело? К пустой казне! – Я рухнула в кресло, внезапно устав спорить.
Этому вору и слуге всех на свете прекрасных дам не понять. Вон, когда он поднимал руку, мелькнула в рукаве повязка на его запястье из украденной у меня серебристой вуали! Рыцарь он, видите ли!
И с какой стати я перед ним отчитываюсь о состоянии королевской казны?
Я выдохнула и взяла себя в руки. Позор мне! Совсем забыла, что в этом помещении Яррен – не единственный ученик вейриэна Рагара.
– Фье Ирдари, надеюсь, об этом позоре никто не знает, кроме тебя и принцессы Виолетты? И теперь меня? – вперила я в него уничтожающий взгляд. – И еще надеюсь, что дальше галантного поклонения даме сердца вы с моей сестрой не зашли? Иначе… Иначе Алэр еще мало тебя наказал, когда бросил в темницу. Я буду вынужден добавить.
Кровь резко отхлынула от лица посланника и, по всей видимости, любовника моей очередной беспутной сестрицы, а потом так же резко нахлынула, окрасив в ярко-алый цвет. Поразительная несдержанность для ученика вейриэна! Даже я так ярко не краснела… если только разок, когда была милой Айрани, и меня на берегу реки почти поцеловал вот этот мерзкий ветреный предатель, который сейчас снова бледнеет под моим презрительным взглядом!
– Ваше величество, – хрипло прошептал Яррен вдруг севшим голосом, а его ладони гневно сжались в кулаки и тут же разжались. – Вы что же… вы подумали, что это я – избранник вашей сестры?
– А разве нет? – поморщилась я на эту неуклюжую попытку вывернуться. Гнилая инсейская кровь! Что он знает о чести?!
– Да упаси айры! – выдохнул полукровка. – Конечно, нет! Ее высочество скрывает свои чувства к принцу Игиниру, но так неумело, что не догадался только слепец. Особенно после того, как их взаимные чувства благословили своим цветением эмелисы. Это событие тоже видели все приближенные к императорскому двору. Кроме императора… Хотя Алэр пару мгновений тоже наблюдал за ними глазами червеящера, пока сам же в ярости не уничтожил и магические цветы, и уникальную оранжерею, и едва не убил свою невесту и первого наследника.
Как нескучно они там, на Севере, живут! – восхитилась я и потребовала подробностей.
И Яррен, даже не скрывая облегчения, – хотя такая эмоциональность не к лицу любимому ученику вейриэна! – рассказал о вопиющем поведении императора Алэра и его измывательствах над бедняжкой Виолеттой, о стойкости и находчивости принцессы и о том, что перетянуть большинство придворных на сторону гардарунтской розы удалось только с помощью тайного (уже нет) Ордена Прекрасной Дамы. Находчивый какой!
Рассказывать он умел. Так живо, что я словно своими глазами видела происходившее на далеком Севере. С каждым его словом меня отпускало напряжение. Раздраженный огонь, обжигавший вены, утихал, пока я не обнаружила, что каким-то образом мы переместились в кресла у столика под окном, и Яррен вольготно расположился напротив с кубком в руках, – тем самым, который когда-то побывал в руках Таррэ, – и пил разбавленное вино из хрустального кувшина, совсем не стесняясь присутствия короля. Причем, я даже не помнила момента, когда дозволила полукровке сесть и налить нам напиток.
И это меня напугало.
Но в этот момент, когда я осознала, насколько опасен для меня этот полуинсей и его магия, и сосредоточилась на том, чтобы поймать преступника на магическом воздействии, вернулся Эльдер, постучав прямо в окно кабинета:
– Срочные новости, ваше воинственное величество!
Сиарея, главу моей охраны, мой паж где-то уже потерял.
Я раскрыла окно, подоконник тут же оказался усыпан снегом и льдинками чешуи.
– Только что мы узнали, император Севера Алэр погиб! – выдохнул запыхавшийся дракончик. – Корона перешла к кронпринцу Игиниру.
– А моя сестра?
– Север даровал ей корону императрицы, как избраннице сердца и супруге императора Игинира, – витиевато, как любят ласхи, сообщил Эльдер.
«Бедняжка Лилиана», – вспомнила я свое намерение выдать подругу детства замуж за настырного Рамасху. Чтобы отвлечь от своей персоны. А он взял и сам неожиданно отвлекся. Даже обидно
– Прекрасная новость. – Я вернулась в кресло. – А теперь хотелось бы подробностей. Как погиб Алэр? Почему Рамасхане сообщил нам о своем желании взять в жены нашу сестру и не испросил дозволения? Почему не подождал хотя бы ради приличия официального благословения?
– Ну я-то что! – надулся дракончик. – Это же не я женился на вашей сестре! А о том, как и почему погиб наш бывший владыка, спрашивайте у Таррэ. Стражи заметили у ворот замка высшую вейриэнну в одеждах белых воинов.
– Высшую? – изумилась я и посмотрела на Яррена. Кажется, телохранитель Летты совсем не удивлен. – Седьмой высший вейриэн Белогорья – женщина?
– Ага, – оскалился дракончик всеми своими ледяными клыками. – Она вступила в схватку с существом, которое сначала выглядело как наш император Алэр, а потом – как темное порождение Азархарта.
– Женщина, – подтвердил Яррен. – Мать Рагара, Найла. Впервые слышу, чтобы она после смерти спустилась на низкий план бытия. Похоже, Алэр задавил в себе последнюю искру пламени айров и совет высших принял решение вызвать его на поединок. И это могла сделать только та, которую он когда-то любил.
И убил мать Игинира, чтобы быть с ее телохранительницей, – вспомнила я горький рассказ Рамасхи.
– Наверное, они до конца надеялись, что смогут найти в нем искру дара айров и спасти, – вздохнул Эльдер. И тут же встрепенулся: – Так что, летим на свадьбу? Весь Север празднует!
– Лети. – Я опустила на него потяжелевший взгляд. И этот предал при первой же возможности. – Я как-нибудь без оруженосца справлюсь завтра.
– А что у нас завтра? – моргнули невинные глазки. – Сон до обеда после бала, а потом пир? Так чего зря своими продукты переводить, когда можно чужих пожрать до отвала, а, мой неэкономный король?
– Завтра у нас второй день турнира, – напомнила я.
– Скукота!
– Новый северный император нарушил традиции, не соизволив… – Я осеклась: в небе за окном полыхнула и расцвела сотканная из северных сияний огромная роза, а в сердце словно дунул ангел. Это ожил ключ к зримой речи Рамасхи.
«Мой дорогой друг! – желто-зелеными и ало-золотыми лепестками расцветали в душе не слова, а образы и ощущения теплоты и поддержки. – Отец-император блокировал мою связь с Гардарунтом, дабы ты не узнал о тех испытаниях и страданиях, через которые пришлось пройти принцессе Виолетте, нежной фиалке, чьи лепестки едва не почернели от злой магии Алэра. Я виноват, что не сумел оградить твою прекрасную сестру от страданий. Виноват, что не смог спасти ее юных и доверчивых фрейлин. Все три девушки, вероятно, погибли. Одна погибла точно. Две, как выяснило следствие, исчезли в Темной стране. Я уже отправил депеши с официальными соболезнованиями в твою канцелярию. И отдельно – их отцам. Север не сможет возместить им утрату, но мы готовы выплатить любую разумную виру.
Дорогой друг и король Лэйрин, я всем сердцем полюбил леди Виолетту и прошу у тебя ее руки. Мое сердце твоя сестра уже приняла, к моей несказанной радости. Договор, заключенный между двумя державами, будет исполнен, если у тебя, государь Гардарунта, не будет к тому веских возражений.
Но, мой дорогой друг, должен предупредить: нас с леди Виолеттой уже благословила Синяя магия Севера, и я не отступлюсь от своей любимой. Коронация уже состоялась, таковы традиции Севера – все решает магия короны. Официальные торжества состоятся через три дня. Приглашение отправлено по официальным каналам. Но неофициально, при всем моем желании увидеть твои умные и дерзкие зеленые глаза, вынужден просить не приезжать. На этом настаивает Таррэ и все высшие вейриэны из уцелевших после боя с Темной страной. Они сделают все, вплоть до твоего незаконного похищения и пленения в Белогорье.
Будь осторожна, Лэйрин. Навсегда твой друг и, надеюсь, теперь родственник, император Севера Игинир.
V (Вдогонку). В леди Виолетте пробился лепесток магии горной риэнны. Пока слабый, почти прозрачный. Высшие вейриэны будут ее обучать, делать из нее Белую королеву и совершат страшную ошибку. Один я не выстою против Семерки, даже неполной. И Север не выстоит. Вся надежда на тебя, моего друга Яррена и присягнувших мне ласхов. Жду от тебя благословения, как короля и брата моей любимой, и поддержки, как друга. Рамасха.
VV (Вдогонку вдогонке). Темная страна в ярости от смерти Алэра, переродившегося в темного князя. Сегодня был сильный выплеск».
У зримой речи есть два существенных недостатка. Первое: световое послание не отправить и не прочитать тайно. Его видят все ласхи, хотя смысл открывается только обладателю ключа от отправителя. И второе: пока воспринимаешь небесные письмена, твое внимание сосредоточено на своем сердце и ощущениях. Это мешает контролировать окружение.
Впрочем, может быть все дело в том, что у меня мало опыта чтения северных сияний?
Пока я внимала цветистой речи принца Игинира, мой гость и мой паж о чем-то, не стесняясь короля, перешептывались.
– Я вам не мешаю, господа заговорщики? – подняла я бровь.
И хоть бы кто-нибудь смутился! И – самое странное – мне по большому счету было на это плевать. Я вдруг осознала, что здесь, в кабинете, царит совершенно расслабленная и дружеская атмосфера.
Так легко я себя чувствовала разве что в компании Светлячка, которому доверяла абсолютно… после его клятвы Роберту и мне. Эльдер тоже принес мне присягу верности. Но не Яррен. И я не хотела видеть его своим подчиненным. Почему? Не потому ли, что он – тоже был учеником высшего мастера Рагара, а учителю я доверяла абсолютно? А ведь здесь и сейчас собрались все его три ученика!
– Ну что, пригласил, да? Летим на Север? – с надеждой воззрился драколасх и переступил в нетерпении с лапы на лапу.
Я облокотилась о стол и положила подбородок на правую руку, сжатую в кулак. Спасибо, Рамасха, предупредил. Значит, у меня есть три дня.
Всего три дня.
Целых три дня!
И почти все это время я должна держаться в тени, выпустив вместо себя фантом Лэйра. Если Таррэ решит на всякий случай запереть меня в Белогорье, не надеясь на мой здравый ум, то его ждет горячий во всех смыслах слова сюрприз. Пусть попробует похитить огненный фантом.
И ведь правильно не надеется! Потому что я решила воспользоваться приглашением Рамасхи!
– Нет, Эльдер. Король Гардарунта не может покинуть государство в такое сложное время и, как ты выразился, жрать на стороне, пока подданные голодают. Кроме того, у меня сегодня бал, а завтра – выборы невесты. Послезавтра, как раз в день свадьбы Игинира и Виолетты, можно и мою отметить. Это будет символично. А на Север я отправлю вместо себя представителя. Например… моего подданного Яррена фье Ирдари. Как смотришь на то, чтобы стать королевским послом, рыцарь ордена Прекрасной дамы? – и красноречиво посмотрела на его правое запястье, обмотанное вуалью.
– Это слишком большая честь для меня, ваше величество! – полуинсей поклонился, ловко скрыв от моего взгляда выражение глаз. Ничего в них прочитать не удалось. И я сделала вывод, что все эмоции, которые я видела сегодня на этом лице – это намеренная демонстрация. Игра.
Дружеская атмосфера мгновенно похолодела.
Такого опасного типа надо держать как можно ближе, чтобы не ударил в спину.
– А если в составе представительной делегации будет княжна Айрани? – выложила я самый жирный козырь.
Полукровка вскинул на меня ярко вспыхнувший взгляд.
Эльдер, предатель, охнул:
– Ох! Ого! Вы что же это задумали, ваше неугомонное величество?
Я промолчала, держала паузу. И Яррен снова опустил взгляд, однако согласился. Почти.
– Я выполню любой ваш приказ, мой король… если он не будет угрожать вашей же жизни.
Ну конечно, разве мог этот хитрец обойтись без уточняющей оговорки?!