Послушайте, я буду с вами честен с самого начала, я не знаю, к чему я приду со всем этим. У меня нет никакого заранее задуманного сюжета (статьи, комментариев, ничего такого). Я не до конца уверен, в чем суть того, что я делаю. Я не до конца уверен, что у меня вообще есть какая-то определенная точка зрения. Я просто пишу. Потому что, черт побери, я должен писать, потому что я чувствую необходимость высказаться, потому что я сижу за клавиатурой, и мне надо, мне абсолютно необходимо говорить о «Ливерпуле».
Честно говоря, не думаю, чтобы я когда-либо испытывал такую депрессию из-за футбольного клуба «Ливерпуль», какую я ощущаю в данный момент. Честно. Даже в мрачные дни заката царствования Сунесса (а та команда была куда хуже нынешней), даже во времена дикого ужаса Ходжсона, думаю, я не ощущал такой потерянности, не ощущал, что брошен на произвол судьбы. Тогда я мог предвидеть, чем они кончат, мог предвидеть изменения. В данный момент всё, что я могу видеть, – это то, что подобная ситуация будет продолжаться бесконечно, постепенно становясь все хуже. Я не вижу никого, кто бы мог в ближайшее время приостановить это сползание. Я не вижу, чтобы предпринимались какие-то действия. Допускаю, что я могу ошибаться, надеюсь, что я ошибаюсь, но чувствую как раз обратное.
Где-то во втором тайме я посмотрел на поле – бог знает, когда точно, казалось, он будет длиться вечно, – и подумал: «Середина таблицы». Впервые за все время я взглянул на команду «Ливерпуля» и подумал: «Мы в середине таблицы, вот что мы такое на сегодняшний день». А что хуже всего? Я с этим смирился, согласился, что пути назад не было, смирился с фактом, что теперь мы – ординарная команда и, возможно, навсегда ею останемся.
Это не была команда, которую я ожидал увидеть. Теоретически она была сильнее.
На поле было больше опытных профессионалов, больше игроков старшего возраста. Не было сделано акцента на молодежь, чего я ожидал от этой встречи. Все выглядело так, будто Брендан решил продемонстрировать нашу силу почти на полную катушку, силу, достаточную для того, чтобы одолеть эту команду из Карлайла, заявить о себе, что мы – «Ливерпуль» и что мы настроены серьезно. Вот что я думал. Я ожидал увидеть Богдана. Я его увидел. Что ж, недурно, хорошо управился с пенальти и все такое. Ожидал, что начнут игру Росситер, Чиривелла. Оба играли против «Бордо» довольно хорошо для того, чтобы ощутить, что они заслуживают стартовать в игре более низкого уровня, чем Лига Европы. Нет, в результате они бы не играли в команде, которая только что свела вничью встречу с ПСЖ, они играли бы в команде, у которой худшие во всей вселенной показатели в обороне. У меня нет статистики под рукой, да и не хочу я ее, она меня лишь опечалит. Если б я был Росситером, я бы понял, почему меня не выпустили на поле. С учетом того, как пошла игра, это было бы неправильно. Возможно, я захотел бы узнать, насколько же плохо должен играть Джеймс Милнер, прежде чем я выйду на поле. А если бы я был Чиривеллой? Я захотел бы понять, почему меня не подпустили даже к скамейке запасных. Сомнений же нет, что парень заслужил, чтоб его взяли.
ЗАСТАВИТЬ НЕКОТОРЫХ
РЕБЯТ ИГРАТЬ В ЛИГЕ ТАК,
КАК ОН ХОЧЕТ,
ЧТОБЫ ИХ ИГРА
ЛИШЬ СОЗДАВАЛА
ВИДИМОСТЬ ФОРМЫ?
ТАКОЕ НЕ ПРОКАТИЛО.
Я ожидал выхода Гомеза. Сезон начал хорошо, успел немного раскрыться, был убран с линии нападения. Несомненно, что именно в этом матче надо было вернуть его на линию огня? Ожидал появления Айба точно по той же причине. Лучше ли эти парни, чем старый стандарт четвертого дивизиона? Разумеется, лучше, и намного. Как и тот парнишка с сумасшедшей прической как у попугая, выступавший за «Карлайл». Справедливости ради, он не выглядел как четвертый дивизион. Да и вся команда так не выглядела.
Поэтому я не знаю, чего хотел добиться Брендан. Заставить некоторых ребят играть в Лиге так, как он хочет, чтобы их игра лишь создавала видимость формы? Такое не прокатило. Смести противника? Не получилось. Укрепить доверие? Перетянуть вновь на свою сторону болельщиков? Не сра-бо-та-ло.
Мне понравилось то, что мы держали мяч. Ингз держит мяч, Лаллана держит мяч, Аллен держит мяч. Хорошее владение мячом. Клеевое владение, команда противника не забивает, когда владение мячом целиком за вами. Мне понравилось, что приличный проход в штрафную принес нам приличный удар головой, и мы повели в счете. Мне понравилось, что мы пошли вперед, чтобы забить второй. Аппетит, люблю, когда есть аппетит.
Тогда что же мне не понравилось? Мы позволяем атакующему футболисту прорываться через середину защиты. Опять. Мы стоим в стороне от этого нападающего. Опять.
Мы уступаем. Опять. Деян Ловрен – в самой сердцевине проблемы. Черт побери, опять! Желаю этому парню всего наилучшего, терпеть не могу смотреть, как кого-то уносят на носилках с кислородной маской на лице, но он жалко выглядел всю игру. Не может грудью встречать противника, не может отыгрывать ни назад головой, ни посылать мяч головой вперед, но мы продолжаем навешивать ему мяч то с одного, то с другого угла. Честное слово, ужасно. Мы уступаем. А затем минут на пять мы теряем головы, и на поле остается только одна команда, которая выглядит, как способная забивать, и эта команда с парнем, похожим на петуха в футболке с номером десять.
Что мне не понравилось? Отсутствие скорости, способности проникать сквозь оборону противника, отсутствие решений, смысла, интеллекта в игре, мысли. У нас были только две вещи. Первая – прием мяча с его проводкой по полю достаточно медленно для того, чтобы «Карлайл» мог выставить всю свою команду навстречу этому мячу еще до того, как мы пересекли среднюю линию. Чтобы они могли следить за тем, как мы бегаем вдоль кромки штрафной, разворачиваемся, крутимся, пасуем и фактически никогда ничего не добиваемся. И продолжаем это делать вновь и вновь на протяжении двух проклятых часов.
Вторая – удары по мячу. Всю дорогу. С расстояния в милю.
Удары мимо ворот, вновь и вновь, мимо цели и прямо во вратаря, которого нам удалось ни разу не побеспокоить на протяжении всего вечера. Сорок восемь тысяч ударов в сторону ворот, и мы не напрягли вратаря, играющего в старом четвертом дивизионе. Выходит Коутиньо, и все выглядит так, будто его проинструктировали следующим образом: «Помнишь тот гол, что ты забил в прошлый раз, Фил? Повтори его опять. Продолжай играть, пока это не случится» и «Видел вчера вечером этого парня – Левандовски? Пять мячей за девять минут? Как было бы здорово, если б ты забил тот же гол пять раз в одной игре?». Повторить одну и ту же мысль раз пятнадцать, находясь на Копе, – это не одно и то же. Я люблю Фила, но я нестерпимо хотел, чтобы он перестал бить по воротам, а сделал бы, в конце концов, что-нибудь результативное.
Так было ли что в этой игре, что мне понравилось? Понравился Эмре Джан, то есть его позиция. Не нравится ему там? Тогда продолжайте называть его Беккенбауэром до тех пор, пока не убедите его. Понравился Джо Аллен, думаю, он хорошо играл. Как Дэнни Ингз. Дэнни Ингз стал символом «нас на поле», такие нам нужны. Вот где страсть, где стремление, вот парень, который хочет, который действительно хочет и который получает то, что хочет. Парень, готовый кровь пролить за свою клубную футболку. Спустя семьдесят минут игры валится с ног. Вымотал себя без остатка. У меня он – первое имя в списке команды.
Это единственное, что я знаю. Все остальное я лишь подозреваю. Подозреваю, что Брендан спекся. Подозреваю, что он не знает, куда ему еще податься. Тот факт, что вчера вечером он уклонился от того, чтобы оказаться перед камерами, неважно, вел ли весь предматчевый репортаж Гэри Мак или нет, освещал ли Гэри все вчерашнее событие, все это зависело от него, Брендан должен был встать перед камерами и сказать обо всем. Он – менеджер. Как бы все там не складывалось, это его ответственность. Позволить кому-то другому представлять лицо матча? Это позорно. Извини, Брендан, но ты знаешь, что я хочу сказать.
Я больше не знаю, во что превратился футбольный клуб «Ливерпуль». Но здесь есть еще что-то – я не знаю, кем теперь стали мы сами. Речь о нас на трибунах, о сорока тысячах или около того. О крепких орешках, которые всегда там, и о ребятах, раздобывших билеты только на этот матч. Мы расколоты. Мы действительно расколоты. С Копа звучало много песен, когда начиналась игра. Были опора, надежда, вера, фанатская поддержка команды. Поддержка была, когда пробивались пенальти. Было короткое скандирование «Ливерпуль» Брендана Роджерса», и оно звучало наполовину убедительно, будто среди нас еще оставались те, кто еще верит в него. Вероятно, в это утро их стало меньше.
И был свист и гул. Оглушающий неодобрительный гул. Любой подобный гул неодобрения – это уже слишком, но в прошлый вечер этого «слишком» было слишком много. Гул поднялся в конце дополнительного времени. Наши парни готовятся отражать пенальти перед лицом болельщиков команды противника, а мы их освистываем? В самом деле?
И еще вся эта муть с криками «Кто вы такие?». Да, можете утверждать, что затеяли это болельщики «Карлайла» и что это было ответом, но они – «Карлайл», они – небольшой клуб, посетивший большой клуб, и готовый биться с ним до конца, и им пришлось это сделать. Мы выше этого. Кричите это в адрес «Челси», в адрес манкунианцев. Но поступать так в отношении «Карлайла»? Это издевательство.
Мы лучше. Они – «Карлайл», они выросли настолько, насколько смогли. Мы же – «Ливерпуль», мы завоевываем Европейские кубки. Бывало, мы завоевывали Европейские кубки. И Кубки Лиги. Похоже, давно в прошлом. Сезон Суареса кажется таким далеким. Наша слава воспринимается, как древняя история.
Кто же мы теперь? У меня нет ответа. Не думаю, что он есть еще у кого-либо.
Возможно, это моя точка зрения. Возможно, дело в том, что никакой точки зрения вообще больше не существует.
Если и есть что добавить к этому, то это следующее: Мы продвинулись к следующему раунду Кубка Capital One (наименее привлекательное название из всех) благодаря тому, что выиграли лотерею по пенальти. Три пенальти в ворота «Карлайла» против двух в наши. Усилия Коутиньо и Лалланы выглядели слабыми, утомленными и привели к сейвам. Адам Богдан компенсировал свою вину за пропущенный от «Карлайла» гол, сделав три сейва в серии пенальти.
Весь этот учет того, кто забил, кто промазал и что это означало, прекрасно дополняется отсутствием немедленного осознания Богданом того, что он выиграл для «Ливерпуля» матч, когда сделал свой последний сейв после пятого удара команды из Кумбрии в серии пенальти.
Суждения, касающиеся оценки работы менеджера, стали серьезнее и категоричнее, чем когда-либо. Ситуация выглядит совершенно непоправимой. Вам кажется вполне очевидным, как все это закончилось? С моей же точки зрения (на 3 часа 50 минут дня в четверг, 24 сентября) конца не видно.
Ах да, еще добавлю – парень, сидящий передо мной, сравнивает Ингза с Роджером Хантом. «Никогда не станет величайшим в мире футболистом, – говорит он, – но на нас работать будет». Примечательно, что он – единственный игрок, чье имя звучало на поющих трибунах с каким-то признанием – так и рождаются герои, через тяжелый труд, настойчивость, веру в собственные силы и честность. Замечательно, когда на человека можно положиться в борьбе.