Пачка сигарет лежала в верхнем ящике стола. Ещё с тех времён, с предупреждением о вреде курения. Гадюка мог закрыть глаз и ясно представить себе всё, что там написано, вплоть до содержания смолы и никотина.
Неудачное он выбрал время, чтобы бросить курить. Гадюка с тоской посмотрел на пустую пепельницу, потом на женщину, а потом подошёл к окну в кабинете. Окно вело в небольшой зал, где раньше проводились опыты у него на виду.
И то, что она сказала, связано с этим.
– Значит, вы иммун, – сказал Гадюка и раскашлялся.
– Верно! – ответила женщина № 42153 или Лилия, как она представилась. – Мы проверяли. Смотрите, есть укус. И тогда, когда мой друг…
– У нас был иммун, так что я знаю, как это работает, – он раскашлялся ещё раз. В груди и горле осталось неприятное ощущение. – Переливание крови может излечить человека и спасти его в ближайшие часы после заражения, но…
Гадюка замолчал и повернулся к женщине. А она долго была снаружи. И там явно чувствовала себя, как дома. На такую угрозы не сработают. Тогда придётся её убедить встать на его сторону.
Ведь на кону слишком многое. Наверное, поэтому генерал Громов поставил своего старого знакомого на это место. Руководить исследованиями – не значит понимать во всей этой чепухе, которую несут умники.
Это значит, принимать стратегически верные решения на будущее. Пусть даже генерал с некоторыми будет несогласен.
– Что, «но»? – спросила Лилия, когда ей надоела пауза.
– Это зависит от группы крови. Так же, как при переливании. Иначе… Может появиться зомби иного типа.
– Бегун? – удивилась Лилия.
– Что-то вроде. Зато они незаразные, – он засмеялся.
Его хриплый лающий смех пугал всех, даже Громова, но на женщину он не произвёл особого впечатления.
– И кроме этого, – продолжил Гадюка, возвращаясь в своё кресло. – Прошлый иммун погиб в результате несчастного случая, а его кровь, которую мы успели взять, уже почти закончилась. Сама понимаешь, в поле нам некогда брать анализ. А получить ещё одного, как ты его называешь, бегуна, нам не хочется. Да и важна не сама кровь, а спинномозговая жидкость. Кровь не так эффективна.
Он на автомате открыл стол, чтобы достать пачку сигарет, но успел опомниться и закрыть его.
– А теперь поговорим об условиях, – сказал Гадюка. – Это нужно хранить в тайне. Как только умники поймут, что здесь есть иммун, они начнут проверять на тебе всё, что им придёт в голову. Даже то, что тебе не понравится.
– Вы что, ими не командуете?
– В прошлый раз вмешался генерал Громов. Он скажет тебе речи о пользе твоей работы на человечество, но что тебе толку после всех тех опытов? Мы поступим иначе.
Он поднялся, подошёл к шкафу и достал пустую папку с чистыми листами бумаги.
– Сейчас Громов не готов получить ещё одного иммуна. Это долгое исследование, которое займёт годы, а он потребует результата здесь и сейчас. В том числе ценой твоей жизни. Ты готова платить такую цену?
А если они не возьмутся за неё, то заберут другого. Тот самый Объект 101, который после этого станет не нужен. Над ним продолжат эксперимент, и в этот раз он не выживет.
Но Гадюка этого не допустит. Только работу тоже нельзя останавливать.
– И что, они меня убьют что ли? – Лилия усмехнулась. – Убьют иммуна?
– Опыты, – сказал Гадюка. – Они будут проводить опыты и эксперименты, ведь у нас много направлений, а ты одна. Поэтому я засекречу твою информацию.
Он достал печать и стукнул ею по титульной странице папки. Там появилась отметка красными буквами: “Совершенно секретно. Допуск А+”. Такой только у Громова и у самого Гадюки, и у тех, кого он допустит к сведениям. Но Громову необязательно знать об этом.
– Тебе нужно сдать кровь на анализ, – сказал он. – Но результаты будут только у меня. У меня есть один надёжный человек, который будет держать рот на замке. Мы исследуем твою кровь, подготовим вакцину и дождёмся возможности проверить. Это займёт много времени, но так ты не пострадаешь.
– Вы так за меня печётесь? – с подозрением спросила Лилия. – Или дело в чём-то другом?
– В другом, – согласился Гадюка. – Но это я пока не могу раскрыть.
– Это какие-то интриги, – сказала она. – Вы просто скрываете меня от генерала? Сами хотите заполучить вакцину?
– Зачем она мне? – Гадюка потёр виски. Придётся частично раскрыть, чтобы она помалкивала. Не убивать же её, в самом деле? – У нас есть человек, для которого мы смогли обратить процесс заражения.
– И как давно он был заражён?
– Год, – сказал он. – Он был зомби. И мы смогли его вернуть. У подростков процесс заражения протекает иначе. И он обратим.
Лилия замерла и открыла рот, будто хотела что-то сказать, но промолчала.
– Сейчас мы проверяем, будет ли его кровь содержать антитела по истечению времени, – продолжил Гадюка. – Но медленно, чтобы не навредить ему, так как он очень ценный. Единственный экземпляр. Появишься ты – Громов прикажет возобновить над ним опыты, во время которых он может погибнуть. И знаешь, я пойду на всё, но этого не допущу.
Последние слова прозвучали угрожающе, хотя Гадюка не собирался так говорить. Лилия молчала.
– У меня есть условия, – сказала она через минуту. – Я промолчу и буду работать с вами, но взамен хочу кое-что.
– Говори.
– Мои друзья захвачены в Верхнем Уральске. Там правит Барон, неприятный человек. Нужно спасти их. И если вы…
– Громов сегодня рвёт и мечет, – сказал Гадюка с усмешкой. – Барон перешёл все границы, так что ответный удар не за горами. Мы его сокрушим в любом случае.
– Рада это слышать. Но мои друзья…
– Если ты что-то знаешь об устройстве обороны и вооружённых силах Барона, я передам майору Улицкому, чтобы поговорил с тобой. Ему и скажешь, как выглядят твои друзья, чтобы мы их эвакуировали. Потому что остальных ждёт другая участь. От Барона генералу нужны не люди, а кое-что другое.
– Обязательно помогу, – поспешно сказала Лилия. – Тогда у меня есть ещё условие, раз вы и так нападёте на них. Есть одна девочка, подросток, она… Не такая, как другие зомби, она…
– Показывает остатки интеллекта, реагирует на мир, а другие зомби на неё не нападают? – Гадюка усмехнулся, видя реакцию Лилии. – Нам известно о таком. Умники недавно просили меня о… Подобном. Думаю, мы можем это устроить, если скажешь, где её найти. Ради такого даже можно поднять вертушку.
В этой машине осталось немного бензина, на самом дне. Кастет достал тонкий шланг, единственное, что у него осталось, и слил бензин в пластиковую пятилитровую бутыль.
Прошло уже полно времени, как Кречет его прогнал, но почему-то не стал стрелять. Неизвестно, что нашло на опытного вояку, как Кречет, но он почему-то решил оставить Кастета в живых.
Сам Кастет не раздумывал бы и выстрелил.
Из оружия – только найденный где-то лом, длинной метра в полтора и толстенный, восьмигранный. Таскаться с таким трудно, зато легко прибить зомби так, чтобы не дёргался.
Или сломать кое-кому ногу. Хотя Кастет понимал, что Кречета не догонит, да и не ставил такой цели себе. Просто такие мысли немного успокаивали.
Пару дней назад удалось найти зомби-выживальщика. Оживший, носивший на себе тяжёлый рюкзак, едва ковылял за Кастетом. Им было по дороге, поэтому Кастет не торопился убивать тварь.
Но к вечеру он снёс ломом ему голову и посмотрел, что в рюкзаке.
Из-за дождей и непогоды полезного оставалось мало. Компас пригодится, как и складной швейцарский «Викторинокс» с острым как бритва основным лезвием. Самодельный хлеб заплесневел, зато были галеты в пластиковых упаковках.
Твёрдые, как бетон, и такие же на вкус, но съедобные. Ещё там были каши из солдатского пайка. Уже просроченные, но тоже можно есть.
Из остального полезен только Ка-бар – большой боевой нож американской армии, и целый пучок паракорда. Выживальщики любили такие яркие верёвки. Правда, не особо им это и пригодилось.
Кастет продолжал путь в Уральск, опираясь на лом. Вспоминались старые сказки: вот, держи Ваня железный посох, и когда сточишь его о дорогу, тогда и дойдёшь. Лом стачиваться не хотел, оставаясь всё таким же тяжёлым. Но при случае Кастет собирался просто бросить в преследователей.
А они были, он услышал их издалека.
Расскажи кому – не поверят. А знакомые мужики так и вовсе бы засмеяли.
Следом за ним шёл клоун.
Реальный клоун с круглым красным носом и красными же волосами. Грим давно смыло, но лицо и так бледное. Как в старом фильме ужасов, который Кастет видел давным-давно.
Клоуна слышно из-за башмаков. При каждом шаге они издавали писк. И вот, гниющий мертвец медленно шёл следом. А писк привлекал других зомби, таких же гнилых.
Медленные и неопасные, но вдруг толпу заметят бегуны или ещё кого. А огнестрела нет.
Этот постоянный писк раздражал. Надо или бежать или хотя бы прибить клоуна.
Лучше прибить, пока не стало слишком поздно. Кастет пошёл к нему, перехватывая лом поудобнее.
Клоун раскрыл пасть и поковылял быстрее. Остальная его компашка шла следом. Медленно, это одни из первых оживших, они скоро совсем сгниют.
Кастет подошёл ближе и размахнулся.
Бам!
Клоун рухнул на треснутый асфальт, вываливая содержимое черепушки. Кастет ударил следующего, который был близко.
Хрясь! Это сломалась шея. Голова запрокинулась назад.
Остальные зомби были далеко. И такие медленные, что можно уйти от них быстрым шагом.
Но они почуяли человека и ускорились. Кастет перешёл на лёгкий бег. Зомби тоже. Это не бегуны, но всё равно какие-то живучие.
А следом опять послышался писк. Это клоун? Это другой, намного более здоровый. Здесь что, был цирк?
И да, Кастет пробежал дальше и увидел яркий купол. И вонь. Цирки и так воняли из-за животных, но сейчас, когда все звери были заперты в клетках, где и умерли с голода, смрад стал ещё хуже.
И там было ещё больше зомбаков. Зомби-гимнастки, фокусники и зрители, для которых представление затянулось.
Кастет швырнул лом в клоуна и побежал изо всех сил. Пластиковая фляга с бензином, привязанная к рюкзаку, била по бёдрам.
Надо отбежать подальше, насколько хватит дыхалки. Пока нет бегунов, все шансы скрыться есть. Был бы автомат. Но и калаш, и вальтер забрал Кречет.
Теперь по дороге. Толпа зомби отправилась следом. Ну что, кто самый голодный, тот самый быстрый? А ведь там бегун! Он мчался прямо по крышам, пригибаясь так низко, что чуть ли не бежал на четвереньках.
Вот и всё. Эта поездка не задалась с самого начала.
Кастет достал ка-бар на ходу. Таким бегуна не убьёшь. А ожившие уже появлялись и впереди. Какая разница, насколько они быстрые, если их так много!
Послышался шум двигателя. Это галлюцинации? Или это Кречет вернулся, чтобы уже прибить Кастета и не думать о преследователе?
Но это было что-то другое.
Огромный чёрный джип мчался на всей скорости, раскидывая мертвяков усиленным бампером. И кажется, он заметил Кастета. Ехал, по крайней мере, в его сторону.
Кастет выскочил туда, где было меньше машин. Джип переехал бегуна и остановился. Передняя дверь открылась. Кастет бросился к ней, и замер, увидев ствол дробовика перед собой.
– Укушен? – спросил водитель.
– Нет, – ответил Кастет. – Точно нет.
Сидящий внутри человек больше напоминал мумию. Всё лицо перемотано бинтами, из-под которых торчал только один глаз. На левой руке на хватало пальцев, да и ноги тоже были перевязаны.
Но правая рука держала дробовик крепко.
– Тогда садись, – сказал человек.
Кастет уселся на сидение и захлопнул дверь. Человек в бинтах нажал на педаль, двигатель взревел, и машина рванула вперёд, разорвав на куски толстого гнилого зомби, стоящего на дороге.
– Как зовут? – спросил водитель.
– Кастет. А ты?
Он задумался.
– Можешь звать меня Кейн. Я теперь снова единый.
– Что это значит?
– Забей, – он отмахнулся целой рукой и взялся за баранку. – А ты умеешь перевязывать раны? А то мне неудобно себя латать.
В этот раз Велиар смог посадить вертолёт с первого раза. Винты крутились всё медленнее, пока не остановились. Адский шум стих.
Я выпрыгнул первым. Значит, здесь должны были быть Лилия, а ещё остальные из отряда Полковника, которым я обещал помочь.
Но тюрьма была пустой. Никого.
Велиар обманул? Но Рудый был удивлён не меньше.
– Где все? – спросил он. – Что случилось?
Он побежал внутрь корпуса, будто кого-то искал.
– Кречет, помоги закрыть ворота, – попросил Велиар.
Лучше бы я свернул ему шею. Но оставлю это на потом, пока не разберусь, что происходит. Я кликнул Акима и Зиновьева, и вчетвером мы закрыли тяжёлую стальную воротину.
– Сломали замок, – Велиар покачал головой. – Чтобы никто сюда не заселился. А ожившие приходили сюда совсем недавно.
– Куда все делись? – спросил я. – Это точно какие-то твои интриги, я уверен.
– Может быть, я интриган, но я не фокусник, как Копперфильд, – Велиар посмотрел на меня. – Людей скрывать не умею. Их точно забрал Громов.
– Кто он?
– Я его не видел, знаю только со слов Барона. Называет себя генералом, говорит, что у него есть бункер, набитый едой. Зачем-то зовёт всех к себе. А ещё у него есть вертушки. Несколько, так что одну мы взяли взаймы.
– И теперь ты заполучил себе мощного врага, – я подошёл к Зиновьеву, забрал у него вальтер и снял с предохранителя. – А это значит, ты мне теперь не нужен. Пойду прямо к Громову и спрошу. А ты…
– Их нет! – раздался крик Рудого. – Их всех куда-то увезли! Наших никого! Ни Гектора, ни Агнеши, ни Энн!
– Её тоже нет? – вскричал Аким и взялся за сердце. – Сварог милосердный, да где же она?
– Тогда надо отправляться к Громову, – Велиар усмехнулся. – Но штурмом мы его не возьмём.
– А с чего мы должны нападать на него? – спросил я, всё ещё держа увесистый пистолет в руках. – Он твой враг, не мой. И враг Барона, раз уж на то пошло. А Барон такая мразь…
– Я согласен. Но пока нам…
– Смотрите! – крикнул Аким. – Там человек. Убитый!
– Ещё один! Раненый! – Зиновьев бросился в сторону будки охраны.
Велиар тоже пошёл туда, не обращая внимания на оружие. Я бы пристрелил его прямо сейчас, но там Рудый. Он наверняка не знает, кто его новый друг, может напасть. Надо с ним поговорить и всё объяснить.
– Это из наших, – сказал Велиар. – Зовут Рагнар.
Тощий парень с длинной бородой стонал, зажимая живот. Я присмотрелся к ране. Это пулевые, не укусы и не нож.
– Что случилось, Рагнар? – Велиар склонился над ним.
– Больно, – прошептал парень. – Вел, помоги. Не могу больше. Добей.
Судя по запаху, помочь ему уже невозможно.
– Что случилось, парень? – хитрожопый Велиар взял его за руку с таким видом, будто ему было дело до чужой боли.
– Генерал, – прохрипел умирающий. – Когда всех добровольцев увезли… Прибыл он и с ним отряд… Военных. Он предложил нам подумать ещё раз. А нас осталось мало… Но мы отказались.
– И что потом? – спросил я.
– Они начали стрелять, – парень закрыл глаза. – Сначала в воздух, говоря, что всё равно заберут всех. Я достал пушку, меня подстрелили… И Штурмана тоже. Кого-то ещё. Остальных связали и увезли силой. А потом ворота сломали.
– Значит, генерал хотел забрать всех людей любой ценой, – сказал Велиар.
Он достал пистолет. Я напрягся. Но Велиар приставил оружие к виску парня и нажал на спусковой крючок. Выстрел показался тихим, парень затих и больше не двигался.
– Генерал Громов нам враг, – Велиар спустил курок оружия и убрал в карман. – Похитил людей. Кого-то добровольно, остальных захватил. Надо их выручать.
– Тебе-то какое до них дело?
– Самое прямое, – он посмотрел мне в глаза.
– Вел, и что мы будем делать? – спросил Рудый, закрыв глаза у покойника. – Надо идти в тот бункер.
– В одиночку не сможем, – Велиар похромал к вертолёту. – Придётся всё-таки разговаривать с Бароном. Хорошо, что одного человека оставили.
Он показал на вертушку, где оставался связанный боец Барона.
– Ну что, Кречет? – спросил Велиар. – Ты с нами? Или хочешь сыграть в Рембо?
– Сначала увези меня отсюда, – сказал я. – Потом разберусь.
– Надо отправиться к генералу, – вдруг влез Аким. – Ведь там Агне…
– И без тебя разберусь, сектант, – Рудый неодобрительно на него посмотрел. – Лучше бы тебе вообще… Слышите?
Он поднял палец уцелевшей руки.
Я прислушался. Будто кричит женщина. Но голос неестественный. Что-то не так. Я дошёл до стены и поднялся по лестнице, держась за отшлифованные множеством касаний перекладины.
Увиденное мне не понравилось.
К нам шла толпа оживших. А вела их странная женщина. Я посмотрел в бинокль. Тоже зомби, причём странная, в смирительной рубашке. Неестественно большая пасть открыта. Остальные шли за ней.
Она громко завопила ещё раз. И этим она привлекала остальных. Показались ещё зомби.
– Все в вертолёт! – крикнул я. – Живо!
Никто спорить не стал. Когда я спустился и запрыгнул в вертушку, все уже были внутри.
– Зомби? – спросил Рудый.
– Они самые. Там какая-то крикуша, она их ведёт. Заводи это дерьмо! Сейчас они будут здесь.
Велиар щёлкнул каким-то тумблером, потом повернулся ко мне и покачал головой.
– Не получается, – сказал он. – Похоже, никуда мы не полетим.