В тот же день мне звонит кто-то из помощников Максима.
Я соглашаюсь на встречу, надеясь, что узнаю, что с моей машиной. Но мне привозят личные вещи, которые были в ней. В пластиковой коробке. Сверху лежат документы, которые я оставила в бардачке. Там же валяется европротокол и номер юриста с припиской, что он сам позвонит, если возникнут вопросы.
В общем, вопрос выглядит решенным.
Проблему с виновников урегулировали, мою машинку списали, новую подогнали.
Точка.
Я звоню юристу, но толку ноль. Он готов говорить только об аварии, успокаивая меня, что никаких последствий не будет. Я бросаю эту затею и иду на остановку общественного транспорта.
«Максим, хватит», – я пишу ему через день.
Я оттаиваю. То, что он завалился спать со мной в одной кровати, забывается, а то, как он красиво себя вел и помогал после аварии, наоборот, выходит на первый план.
«Что хватит?» – он отвечает до удивительного быстро.
«Она в десять раз дороже моей. И она жрет дорогой бензин, я не потяну».
«Тебе пришлют топливную карту».
«А если в ней что-то сломается?»
«Она на гарантии».
Он пишет еще что-то, но сообщение так и не приходит.
Максим выходит из чата.
И мне почему-то кажется, что у него что-то случилось.
Я ведь правда ничего толком не знаю о его жизни.
Но интуиция что-то шепчет.
Зато объявляется Ксюша. Мне даже не верится, когда я вижу ее номер экране. Я засовываю наушник в одно ухо и отвечаю ей.
– Ты куда пропала?! – она отзывается излишне активным и громким голосом. – Не пишет, не звонит! Еще подруга, называется!
– Привет, Ксюш.
– Привет-привет. Ты на работе?
– Ага.
– А обед скоро? У меня сейчас часик есть, я в твоих краях. Можно в той кофейне на углу пересечься.
– Меня не отпустят, у нас же весь график наизнанку вывернули из-за шведов.
– А-а-а, точно, – она цокает языком. – Жалко. Ну хоть так расскажи, как дела?
– Со шведами справляюсь, скоро опять к сестре поеду. Она, кстати, к тебе записаться хочет.
– Это запросто, найдем местечко.
У нее бодрый и веселый голосок.
Мне становится легче, потому что я боялась, что ее придется утешать.
Хотя стоп…
А чего она такая довольная?
– У тебя как дела? – спрашиваю Ксюшу.
Она мечтательно выдыхает. Есть у нее такая привычка, которая означает, что сейчас польется песня успеха.
– Мне дали новое место в студии. Самое крутое, у панорамного окна. – Она победно смеется. – У моих клиенток теперь красивучий вид на город.
– Классно.
– Меня уже ненавидят другие девочки.
– С чего ты взяла?
– Ну, зависть, все дела. Я не вчера родилась.
Она замолкает, отвлекаясь на какой-то шум.
Я же признаюсь себе, что мне хочется, чтобы она заговорила о Максиме. Наш последний с ней разговор закончился на том, что она сидела в его квартире и ждала его возвращения. И планы у нее были наполеоновские на его счет.
Меня это гложет.
Глупо отрицать.
Я бы соврала, если бы сказала, что мне плевать, что произошло между ними.
– А что с тем шатеном? – я вспоминаю о нем сама. – С пентхаусом в центре.
– Процесс идет, – понижая голос, сообщает Ксюша. – Но ты не зря переживала за меня. С ним невозможно не потерять голову, он слишком горячий. А как он целуется…
Она учащенно дышит, словно приходит в себя после страстной мужской атаки.
– Он пригласил меня на закрытую вечеринку в эту субботу. Там будут только избранные, даже сотовый нельзя брать, чтоб никакие фоточки не утекли. Представляешь?
В субботу?
Кажется, Максим говорил, что как раз в субботу собирается к брату.
– Не представляю, – рассеянно отвечаю подруге.
Я понимаю, что пожалею об этом, но не могу остановиться.
Я пишу Максиму.
«Когда ты поедешь в пригород к брату?» – спрашиваю его в сообщении.
– Да, я уже предвкушаю! Это совсем другая жизнь, Ариш, – с неожиданными нотками превосходства продолжает Ксюша. – Мне иногда себя ущипнуть хочется: а вдруг сплю?!
«В субботу», – вскоре отвечает Максим.
Хм.
Клубом не пахнет.
«Ты со мной?» – добавляет Максим через секунду.
Черт.
Я говорила, что пожалею?
Написать ему «Нет, я просто так спросила» рука не поднимается. Меня слишком хорошо воспитали.
Да и выглядит это по-идиотски.
Тем временем восторженное щебетание Ксюши начинает раздражать. Она не замолкает и продолжает делиться своей радостью. Я же теперь слышу лишь фальшивые ноты в ее хвастливом голосе.
Она врет мне насчет Максима?
Но зачем?
Не теряет надежды захомутать его? Или просто-напросто не хочет, чтобы я знала о ее неудаче на личном фронте?
Или это Максим недоговаривает…
«Я заеду за тобой в шесть, – он принимает мое молчание за согласие. – Ничего официального, не паникуй, обычные семейные посиделки. Будет только мой брат с женой».
– Ксюш, давай потом созвонимся, – говорю в трубку подруге. – Мне работать надо.
– Оки, – она даже как будто рада, что можно завершить разговор. – Пока, Аришка.
– Пока.
Я снова открываю сообщение Максима, но ответить мне не дают. Работа действительно зовет.
– Арина! – голос главного менеджера раздается в метре от меня. – Отнеси в шестьсот пятый банные халаты! Срочно!
Банные халаты?
Я раскрываю рот, чтобы переспросить, но по злому лицу менеджера понимаю, что справедливости не добьюсь, а вот последней каплей стану запросто. Сейчас получу за всю смену, которая успела накосячить. И плевать, что записано в мои должностные обязанности, а что нет.
Я иду в подсобку и достаю две упаковки с халатами. Они не входят в обычный набор, но гостю достаточно позвонить на ресепшен, и горничная принесет халат.
Как показывает практика, многие не звонят. Хотя в нашем отеле сейчас тестируют приложение, через которое можно будет заказывать разные услуги в номер. А кнопку нажать намного легче, чем сделать звонок. Так что скоро нагрузка на нашу прачечную возрастет.
Я заканчиваю с работой после восьми. Возвращаюсь домой и в очередной раз смотрю на синий внедорожник, который мне подарил Максим. Он сиротливо стоит на своем месте, и кажется, что смотрит на меня с укором.
Прорезается внутренний малодушный голосок. Мол, все равно уже вляпалась. Уже окажешь Максиму услугу и поедешь в пригород. Да и мою машину забрали с концами. Чего тогда мучиться? Новенькая машина стоит под окнами, пока я теряю время в общественном транспорте. Да и к сестре скоро снова ехать, я обещала с ней съездить в строительный и подобрать разные мелочи для дизайна.
Машина нужна.
Я вообще привыкла, что у меня есть свои колеса.
А еще психологи говорят, что после аварии нельзя делать большой перерыв. Надо побыстрее перебарывать страх и не давать тому закрепиться, иначе он может перерасти в фобию.
Насчет последнего я не уверена на сто процентов. То ли слышала где-то такую информацию краем уха, то ли убеждаю себя как могу, что имею полное право воспользоваться подарком.
Но блин.
Он слишком дорогой.
Мне бы подержанный седан. Или новенький, но бюджетный. Мне за глаза.
Почему Максим такой?
Без чувства меры и такта.
Хотя он, наверное, из лучших побуждений.
Да же?
Я кидаю сумку на комод и перевожу взгляд на тарелку бронзового цвета. У меня в ней хранится всякая мелочовка: ключи, визитки, ненужные брелки. Ключ от внедорожника тоже здесь.
Я вообще боюсь таких машин. Меня не успокаивает, что она на гарантии. Мне станет плохо, если я ее поцарапаю. Я как представлю, сколько эта царапина значит в денежном эквиваленте, так сразу схвачусь за сердце. Я очень бережливая, где-то даже дотошная. Но мне никогда ничего не доставалось легко, так что это уже как черта характера.
Максиму не понять.
Стоп.
Он, кажется, говорил, что не сразу выбился наверх.
Да, точно… Что-то такое было. Он сказал, что, пока вылезешь наверх, всякое повидаешь. Интересно, что это значит на практике? Что ему пришлось повидать и через что пройти? Может, поэтому у него такой колючий взгляд? Он порой, когда не контролирует себя, смотрит так, что лезвием ножа можно мягче дотронуться. Буквально вспарывает.
И еще его шрамы.
Черт.
Я признаюсь себе, что мне действительно интересно узнать его ближе. Хочется проделать фокус как со старой фоторамкой. Залезть за парадный снимок и заглянуть, что прячется под ней. Вдруг там второе дно? Вдруг что-то ценное и скрытое от чужих глаз?
Моя интуиция иногда кричит, что там точно что-то есть.
Я все-таки не беру ключи, отодвигая решение на неопределенный срок, но достаю свой сотовый. Последнее сообщение Максима на месте.
«Хорошо, в шесть», – отвечаю ему, пока не передумала.
Если хочешь узнать человека ближе, взгляни на него в семейном кругу.
Ведь так?
Или я опять выдаю свои собственные уговоры за умные мысли психологов?
Но мне любопытно.
Какой Максим в домашней обстановке?