За ночь ещё дважды звучала сирена, а наутро нас подняли по тревоге. Сержанты учебного центра, не церемонясь в словах, быстро разделили всех по отрядам, и тех, кто числился оператором мехботов, тут же повели в ангары. Остальных тоже забрали, и это, скорее всего, означало, что мы скоро выдвинемся на позиции. Я даже догадывался, куда меня и моих товарищей поставят.
В этот раз мне с мехботом помогал неизвестный механик, из новеньких, совсем молодой. Нас, операторов, у него было десять человек, и каждому он проводил контрольную диагностику, после чего выпускал наружу, во двор. Боекомплект в боевые машины был уже загружен, батареи заряжены, так что нам оставалось лишь забраться внутрь, а затем встать в строй.
Я оказался седьмым во втором десятке, занявшем своё место. К этому времени во двор уже въехали три тягача с тентовыми полуприцепами, и водители прямо сейчас открывали задние борта, чтобы мы могли забраться внутрь. Ещё одно своего рода испытание – погрузиться на платформу. Для опытного оператора нет ничего сложного – подняться на покачивающуюся стальную площадку, но мы последний раз делали это полгода назад, и тогда мало у кого получилось.
– К платформе, по одному! Шагом-арш! – рявкнул сержант, расположившись возле наклонной аппарели. – Шевелитесь, мать вашу!
Первые три машины взобрались наверх почти без проблем, а вот четвёртый покачнулся и начал заваливаться в противоположную от сержанта сторону. Но его тут же поддержали манипуляторами товарищи, уже поднявшиеся на платформу. Я забрался наверх пятнадцатым, отметив про себя, что Захарыч, похоже, попадает на другую платформу. Что ж, получается, нам с другом придётся ехать на разные позиции. Ничего, всё равно будем рядом.
Двадцать мехботов на один тягач. Едва мы загрузились, как раздалась команда опустить машины. Я тут же выполнил движение, словно присаживаюсь, и машина послушно сложила опоры, упёршись манипуляторами в пол. В таком положении мехбот становился более устойчивым. Едва все операторы выполнили команду, транспорт медленно тронулся с места. Возле уха из динамика раздался голос сержанта:
– Новобранцы, слушайте внимательно. Сейчас я буду называть по очереди ваши позывные, хочу убедиться, что никто ничего не напутал и система мехботов провела идентификацию подразделения. Итак, Космос!
– Я!
– Вершинка от буя. Молодец. Седой!
– Я!
Перечисление других бойцов сержант разбавлял шуточками, пусть грубыми, но зато смог частично смягчить напряжённое ожидание. Предпоследним назвал меня:
– Татарин!
– Я!
– Ух ты. Это не твой прадед размотал первых сергианцев?
– Так точно, мой! – ответил я.
– Будь достоин своего геройского родича, Татарин, – произнёс сержант, после чего продолжил перекличку: – Мазут!
До пункта назначения добрались за десять минут. Ещё бы, сейчас все улицы города пусты. Стоило тягачу остановиться, как нам приказали выбираться наружу. Спустившись одним из первых на землю и осмотревшись, я занял своё место согласно виртуальной карте построения, проецируемой на забрало, и замер. Место, куда нас привезли, было мне знакомым, впрочем, как и большая часть города.
Мы находились в промзоне. Справа, за высоким бетонным забором, дымили две трубы ферросплавного комбината, даже сейчас продолжавшего работать на полную мощность. Слева и перед нами располагалась стройка. Два длинных трёхэтажных здания, сложенных из бетонных плит, ещё не заимевшие стёкол на окнах. Ограда из металлической решётки, строительная техника и несколько бытовых колёсных вагончиков, в которых обычно хранится инструмент и отдыхают работники.
– Бойцы, наша задача – удерживать этот небольшой сектор от вторжения захватчиков, если таковые вдруг решат прорваться в город в этом месте, – сообщил старшина – один из четырёх инструкторов, оказавшихся с нами. У всех у них были такие же древние мехботы, как и у нас, разве что укомплектованы более мощными батареями и броневые плиты повыше классом. – Справа нас прикрывает рота охраны и взвод ПВО, слева будут стоять такие же новобранцы, как и вы. Задание перед вами такое. Первое отделение – занимаете первый этаж этого строящегося корпуса. Второе отделение – на второй этаж, третье – на третий. Сидим, отдыхаем, ждём команды. В случае попыток прорыва через наш сектор необходимо задержать противника до подхода комендантского взвода. Вопросы?
Вопросов было много, но ни одного по делу, а все присутствующие знали, как не любят инструктора болтунов. Поэтому все дружно ответили: «Никак нет!» А затем подобрали контейнеры с дополнительными боеприпасами, сухпайками, водой и двинулись на позиции.
Моё отделение было вторым, и потому мне вместе с товарищами пришлось подниматься по ступеням узкой лестницы, предназначенной для людей, но никак не мехботов. Шагающий передо мной оператор был весьма неуклюж, и я дважды спасал его от падения, про себя отметив, что он и боец, скорее всего, такой же. В общем, когда оказались на втором этаже, я с состраданием посмотрел на третье отделение, которым подниматься выше.
– Орёл, Орион, Пракс – контроль правого крыла! – тут же начал раздавать приказы инструктор, не давая нам расслабиться. – Порт, Рухх, Рама – эти пять оконных проёмов ваши. Самум, Татарин, Тарх – левое крыло. Действуйте так, как вас учили. Займёте позиции, доложите, я проверю. Рама, какого хрена ты БК бросил перед оконным проёмом? Хочешь, чтобы в него вражеский снаряд угодил и устроил нам тут фейерверк?
Две минуты понадобилось нам на то, чтобы занять позиции, после чего на меня навалилась тишина. Инструктор – младший сержант с позывным Хват – оценил, как наша троица распределилась в левом крыле этажа, и ушёл в противоположный конец, после чего в канале нашего отделения раздался его грозный рык:
– Орион, ты совсем охренел?! Кто разрешал выбираться из меха? По нужде? Ты откуда такой тупой на мою голову взялся? Что? Система утилизации отходов сломалась? Почему я не вижу этого на командном мониторе? Дебил, сними клапан!
– Внимание, взвод! – прозвучал голос старшины в общем канале. – Поступила информация, что на нашем направлении прорвалось звено истребителей противника, а также два десантных бота. Наши соколы ведут преследование, но вероятность прорыва всё же имеется. Приготовьтесь! Есть вероятность, что атака последует на наш сектор.
Воздушные цели. Нас тут больше тридцати бойцов, а это одномоментный залп почти сотни ракет класса «земля – воздух». Звено – это пять истребителей, итого семь целей. А если второе здание под контролем другого взвода, мы распылим авиацию противника на атомы.
Рассуждая, я всё же приблизился к окну и задействовал встроенную в мех оптику. Дальномер тут же сообщил мне, что до решётчатой ограды ровно сто двенадцать метров. А ракеты «земля – воздух» свободно достанут цель на расстоянии до пяти километров.
Как обычно это бывает, время, проведённое в ожидании, становится тягучим, бесконечным. Ты успеваешь подумать обо всём на свете, хотя пройдёт несколько секунд.
Справа донёсся ритмичный звук, который я опознал как стрельбу из зенитных орудий. Приходилось слышать, когда мы с друзьями, совсем мальчишки, пробирались на военный полигон, чтобы посмотреть военную технику и работу мехботов.
Стрельба на промышленном объекте усилилась, и я наконец заметил голубые линии трассеров, веером перечеркнувших небо.
– Взвод, приготовиться! – прозвучал приказ старшины. – До боевого контакта четыре, три, два…
– Бум-м! – прямо в небе взорвалось что-то крупное. Часть небосвода перекрыла ярчайшая вспышка, на миг ослепившая все системы мехбота. Да и моим глазам досталось, я даже зажмурился от боли.
Не успел проморгаться, как раздался ещё один взрыв, в этот раз у земли. И почти тут же из динамиков прозвучала команда старшины:
– К бою!
Система прицеливания наконец заработала, подсветив красным четыре объекта, стремительно приближающиеся к нам. Нет, не справа, как можно было ожидать, противник появился прямо по курсу. Похоже, они шли прямо над землёй, в считаных метрах от макушек деревьев. А взрыв – это зенитчики с комбината засекли один из истребителей, вырвавшийся вперёд, и сбили его. Интересно, а где ещё две цели?
Всё это пронеслось в голове за мгновение, а сам я в это время уже опустил меха на колени, получил от командира целеуказание, зафиксировал его и тут же выжал кнопку запуска ракет «земля – воздух». Корпус машины трижды сотрясся от вырвавшихся из своих гнёзд снарядов, унёсшихся к вражескому истребителю.
Оба истребителя были уничтожены на большом расстоянии от ограждения. Досталось и десантным кораблям. Хоть я и не верил, что мы сможем их сбить, с нашим-то вооружением, но всё же это произошло. Да и соседи постарались – ударили в ближайший к ним бот сразу из трёх зенитных пушек.
«Вера в свои силы – вещь хорошая», – так всегда говорил мой отец. И всегда добавлял: «Но без опыта она мертва». Мы смогли сбить один десантный корабль, благодаря пэвэошникам, а вот второй уронили сами, но слишком поздно. Бот, словно понимая, кто виновен в его скором приземлении, чуть подкорректировал курс, и вскоре мне стало ясно – вражеское судно на огромной скорости пикирует прямо на наше здание.
– Всем немедленно отойти к противоположной стене! – заорал старшина, но мы и так уже рванули прочь. Тут надо быть круглым идиотом, чтобы не понять – останешься на месте, значит, умрёшь.
Я, в отличие от напарников, после отстрела ракет сразу же перевёл меха в положение стоя, поэтому двигался несколько быстрее. Когда все только начали удаляться от оконных проёмов, я уже выскочил из комнаты в осевой коридор. Тело действовало само, опережая разум на два-три хода.
Вместо того чтобы ворваться в комнату с противоположной стороны от нашей позиции, я рванул вправо. Шаг, второй, третий… Мощнейший удар сотряс всё здание. Обычного человека от такого сотрясения сбило бы с ног, но я продолжал двигаться. Осталось всего лишь два-три шага, а в это время на общей волне связи уже раздавались панические крики, вопли и рёв инструкторов, пытающихся перекричать всех остальных.
Нижняя часть аватары меха в левом верхнем углу экрана мигнула жёлтым. Впрочем, я и сам почувствовал, что пол начинает уходить из-под стальных конечностей машины. И всё же я успел, почти в последний момент выпрыгнул через оконный проём, молясь про себя, чтобы удачно приземлиться. С высоты в четыре метра прыгать мне доводилось, но только не внутри мехбота. В тот раз сильно отбил себе ноги, но в целом обошлось без травм. Мехи были оснащены амортизаторами и по идее должны переносить подобную нагрузку свободно, но это если падать ногами вниз.
Мне повезло. Вылетев в оконный проём, я сразу же врезался в несущий столб строительных лесов. Ну а дальше начал заваливаться уже вместе с ними, гораздо медленнее, чем при свободном прыжке. Секунда, вторая, третья – за это время мне даже удалось оттолкнуться от погнувшейся под моим весом трубы и скорректировать падение, благодаря чему я приземлился точно на нижние конечности. Амортизаторы заскрежетали, но справились.
Инстинкт самосохранения требовал немедленно бежать как можно дальше отсюда, но в этот момент разум уже взял под контроль тело, и потому я ограничился несколькими шагами, только чтобы не попасть под обломки рушащегося здания.
Перешагнув через остатки лесов, обернулся и замер. Здание буквально снесло вражеским кораблём. Чёрт, там же весь взвод остался! Если под обломками оператору мехбота выжить вполне реально, то вот от такого тарана – без вариантов. Жаль, у меня не было командного доступа к подразделению, иначе я сразу бы узнал, сколько товарищей выжило и в каком состоянии их машины. Впрочем, крики и стоны, а также ругань я слышу, значит, не один уцелел.
– Говорит курсант Татарин, нахожусь вне здания, – начал я доклад в надежде, что кто-нибудь из инструкторов жив. – Состояние машины хорошее, жду указаний.
– Слушай внимательно, Татарин! – раздался из динамиков голос старшины. Звучал он несколько непривычно, похоже, командиру было трудно говорить. – Твоя задача сейчас – не дать противнику покинуть корабль и рассредоточиться по сектору. Задержи их как можно дольше, тогда у нас появится шанс. Резервная рота регуляторов уже в пути. И не вздумай лезть разгребать завалы, этим ты сделаешь всем только хуже. Выполняй поставленную задачу!
– Есть выполнять задачу! – ответил я и, осмотревшись, двинулся в обход здания. Корабль противника больше чем наполовину оказался под завалами, и мне следовало выйти к его корме, где, скорее всего, и должен появиться десант. Если, конечно, после столь жёсткой посадки хоть кто-то выжил.
Находясь в движении, перевёл режим стрельбы пушек на одиночные. Успел сделать лишь с десяток шагов и вновь замер, рассматривая чёрный матовый бок десантного бота. Высокий, около четырёх метров, угловатый, без каких-либо признаков люков. Похоже, высадка у них производится сзади, поэтому и двигатели вынесены в стороны. Вон один из них валяется, похоже, оторвало в момент жёсткого падения.
Надежда, что все на борту погибли, не оправдалась. Нет, я не увидел вражеских солдат, лишь услышал скрежет металла внутри корабля, а затем гулкие удары. Видимо, застряли, гады!
– Татарин, к тебе подмога, – внезапно раздался в ушах голос инструктора, из-за чего я чуть не активировал пушку. – Орёл, он находится с противоположной стороны здания. У бойца повреждена правая опора, так что двигаться полноценно не может. А теперь докладывай, какие у тебя соображения.
– Враг пытается выбраться наружу, – ответил я, продолжая движение, и почти уже зашёл к кораблю сзади. Здесь обнаружился трап, который, по всей видимости, после приземления должен был открыться, выпуская десант. Но что-то пошло не так, и его заклинило. Имелась лишь небольшая щель, из которой и доносились те самые удары.
– Вижу. – Голос инструктора прозвучал совсем глухо. Он тут же пояснил причину: – Так, моим батареям кранты. Дальше без меня, боец. Жди поддержку, через несколько минут будут.
Связь пропала, и я понял, что остался один. В голове сразу же начали роиться мысли, как поступить дальше – пойти в атаку, стрелять из укрытия или…
– Татарин, это Орёл! – раздалось из динамика, отвлекая меня от глупых мыслей. – Старшина сказал, что ты главный. Какие будут указания?
– Займи позицию и жди! – рявкнул я. Вот чего так не вовремя лезет с расспросами? Мне бы самому себе дать эти самые указания. Впрочем, вот же оно, то самое слабое место у корабля. Щель, из которой слышен стук.
Окинув взглядом двор, я остановил свой выбор на стопке из трёх бетонных плит. Высота мехботу ниже пояса, но если опуститься, то почти скроюсь за укрытием. И главное, расстояние меньше пятидесяти метров.
Спрятавшись, тут же задействовал систему наведения, выбрав целью щель. Та, кстати, медленно расширялась, поддаваясь ударам изнутри. По верху уже больше пятидесяти сантиметров, есть все шансы, что ракета угодит куда нужно.
Всё тяжёлое вооружение тратить не стал, выпустил один снаряд. Хлопнуло за спиной, над мехом сформировался дымный след, а через две секунды ракета угодила в край створки, промахнувшись на какие-то сантиметры. В итоге вместо того, чтобы попасть внутрь и уничтожить как можно больше вражеских воинов, я сделал себе медвежью услугу – выпустил противника наружу. Хотя кто знает, может, это стало и к лучшему, потому что ещё две ракеты угодили точно в нутро десантного бота, где и взорвались.
Секунда, вторая, третья… У меня даже мелькнула мысль: а может, всё, больше никого нет, все враги мертвы? Вон какой густой дым валит изнутри.
Прямо из этого дыма начали появляться бойцы. Человекоподобные фигуры высотой чуть больше двух метров, с массивным оружием в обеих руках. Всего лишь люди в броне, не мехботы. Есть все шансы справиться. Вот только я как-то иначе представлял своё первое боестолкновение с врагом. То была схватка с сергианцами, но никак не с людьми.
– Они убили твоих родных! – зло произнёс я и взял на прицел первого вражеского десантника. – Огонь!