Когда Китти, после свадьбы, приехала в Чинг-Иен, ей трудно было примириться с фактом, что ее социальное положение в обществе зависит от служебного положения ее мужа. Конечно, в течение первых месяцев после ее приезда, все были очень с нею любезны, и они почти каждый вечер были куда-нибудь приглашены. Когда они обедали с губернаторском доме, губернатор сам вел ее к столу, в качестве новобрачной; но она скоро поняла, что, как жена бактериолога, она занимала самое незначительное положение в обществе. Это было ей неприятно.
– Это очень глупо, – сказала она мужу, – ведь почти ни один из них не стоит того, чтобы на него обратили внимание дома в Англии, хоть в течение пяти минут. Мать моя и не подумала бы пригласить ни одного из них к нам на обед.
– Не огорчайся этим, – отвечал он, – это, в сущности, пустяки.
– Конечно, пустяки, это только показывает, как они глупы, но смешно, когда вспомнишь, какого сорта гости бывали у нас в доме.
– С социальной точки зрения, человек науки не существует, – улыбнулся он.
Теперь она это знала, но, когда она выходила замуж, ей это было неизвестно.
– Признаюсь, мне не очень приятно, чтобы меня вел к столу какой-нибудь агент пароходного общества, – и она смущенно улыбнулась.
Может быть, он почувствовал упрек в ее словах, несмотря на шутливый тон, которым они были сказаны, так как взял ее руку и смущенно пожал ее.
– Мне очень жаль, милая Китти, но не огорчайся.
– Ах, я и думать об этом не стану.