Сопровождающий улыбнулся, словно бегло читал меня словно открытую книгу. Да и плевать! Я повернула голову ровно в тот момент, когда у секретарши мелодично запиликали часы. Она провела по ним рукой и затараторила, метнувшись к столу.
– Да, Егор Александрович, Дарья Владимировна ожидает. Да. Да. Да, Пётр Петрович. Приглашаю.
Она метнулась к огромной двери, словно вырезанной из единого куска металла. Но мой сопровождающий её опередил. Приложил карточку. Когда дверь скользнула вбок, словно не была ни к чему прикреплена, встал так, чтобы в кабинет я вошла первой. Всё это было непонятно, но тут же вылетело из головы под тяжёлым взглядом Егора.
Он сидел за столом, напоминающим пульт управления космического корабля. Прямо в столешнице что-то мигало, словно в её поверхности располагался огромный планшет. Егор нетерпеливо смахнул изображение, и оно слилось цветом с серебром остальной мебели. Они переглянулись с сопровождающим, и тот бесшумно вышел.
– Здравствуй, Егор, – заговорила я первой. Морозов нахмурился словно я вела себя не так, как он предполагал.
– Здравствуй, Дарья. Не ожидал тебя увидеть.
– Ожидал. Я была в списке посетителей.
Я взяла стул и поставила его к столу Егора, а не предназначенному для посетителей. Села. И тут же поняла, что совершила ошибку. Теперь я оказалась ниже. А он и так давил мощью, статусом, властью. Смотрел на меня свысока.
– Ты была в нём со дня нашей свадьбы. Список не менялся много лет. Ты не заходила в последние 4 года. Зачем пришла сейчас?
– Хочу уточнить детали твоего предложения.
Егор откинулся в кресле, скрестил руки на груди.
– Семидневная поездка в ОАЭ втроём: я, ты и… ребёнок. В статусе семьи. С перелётами и временем на адаптацию около 10-12 дней. У вас отдельные помещения для проживания. От вашей стороны улыбки, отыгрыш роли жены и дочери. От меня перелёты, питание, развлечение, гардероб, какие-то подарки по необходимости, но тут не зарывайтесь. Оплата в размере годовой аренды твоего цеха перед поездкой. После заключения договора с партнёрами, премия в том же размере.
– Тебя устроит, если я поеду одна?
– Нет! – Лицо Егора стало злым. – Здесь нельзя быть немного семьёй! С арабами или всё, или ничего.
– Тогда ничего не получится.
– Ребёнок знает, кто его отец?
– Нет!
– Тогда проблемы быть не должно. Я консультировался с психологом. Дети хорошо адаптируются. Если твоя… дочь будет неделю называть меня папой, ты сможешь объяснить, что это было недоразумение. Если потребуются занятия с психологом, я оплачу.
– Не в этом дело. Веронику украли и держат в заложниках.
Словно не веря своим ушам Егор подался вперёд.
– Что ты сказала?
– Мою дочь похитили. Если ты дашь первую часть денег я постараюсь её выкупить…
– Ты сдурела! – взревел Егор, – ты это серьёзно говоришь?
– Да, Егор. Я постараюсь…
– Помолчи! Надо же! И мне приходится решать проблемы ребёнка, из-за которого… – Морозов был не просто зол, он был в бешенстве. – Отвечай быстро. Ты вернёшься на место жены и поможешь получить контракт с арабами?
– Да!
Взамен ты хочешь вернуть девчонку?
– Да!
На лице Егора появилась злая усмешка.
– Ребёнка, которого ты нагуляла в браке и родила через 11 месяцев после нашего последнего секса?
Сердце сжалось от боли! Ника – дочь Егора, но ему проще обвинить меня, чем признаться, что сам спал со сводной сестрой. И я не буду оправдываться.
– Это моя дочь, и я люблю её больше собственной жизни!
Егор поджал губы. У меня перехватило дыхание от страха. Я слишком хорошо знала это выражение лица. Ему было больно, но и он бил без жалости. На поражение. Пленных не брал.
– Тогда у меня новые условия, Даша. Тебе придётся не играть роль жены, а быть ею во всех смыслах! В поездке, дома и в постели! Я говорю – ты делаешь. Первый отказ – и твоя дочь возвращается к кредиторам! Согласна?
Сердце тяжело бухнуло о рёбра, болезненно сжимаясь от отчаянья. Горло свело спазмом. Я не такая! Но на кону стояла жизнь дочери. И выбора у меня не осталось.
– Согласна.
– Не слышу.
– Согласна!
– Вот с этого и надо было начинать!