Бывшее административное здание полыхало всеми четырьмя этажами. Из окон, словно из пустых мёртвых глазниц валил чёрный удушливый дым. За ним факелом в ночное небо бил фонтан огня. Там когда-то находился склад готовой продукции, а теперь бушевало адское пламя.
Послышались взрывы, и стоящие за лентой оцепления качнулись живой волной назад. Но спустя несколько секунд снова вернулись к неизвестно откуда взявшимся турникетам. Толпа зевак в халатах, шортах и тапочках размахивала руками, тыкала в горящее небо руками и не расходилась.
Пройдя несколько метров я села прямо на обочину и замерла, обхватив руками ноги. Мне казалось, что моя жизнь закончилась, и теперь я смотрела на неё со стороны. Видела как подъезжали и отъезжали машины. Кого-то увезли на скорой. И как один за другим горели корпуса.
Пламя перекидывалось с одного здания на другое. Зеваки снимали на телефоны себя на фоне огня, горящую фабрику. А корпуса продолжали полыхать. С треском, грохотом, взрывами. А ещё с клубами масляного, въедливого дыма, пропитывающего насквозь. Одежду, тело, душу.
Ночь подошла к концу. Чёрное небо стало серым. Из-за гари и копоти обычным оно не стало. Так и висело свинцовой тучей горя и отчаянья, припечатывая к земле. Не давало не то, что встать, даже пошевелиться. В голове было совершенно пусто. Безрадостно и обречённо.
– Вот ты где! – раздалось над моей головой.
Меня грубо схватили за ворот рубашки и дёрнули вверх. Ткань затрещала, а затёкшие ноги не удержали веса, и я начала падать. Но державший не ослабил хватку. С удвоенной силой он поволок меня прямо по асфальту. Я пыталась рассмотреть его, но ворот впивался в горло, и единственным желанием было глубоко вдохнуть.
Меня втолкнули в салон машины. Я с шумом хватала ртом воздух, пытаясь отдышаться. Рядом на сиденье шмякнулась гориллоподобная туша, занявшая всё сиденье и впечатавшая меня в дверь. Он схватил меня за шею сзади так, что пальцы его громадной пятерни сомкнулись у меня под челюстью. Меня сковал животный ужас. А незнакомец, наклонившись к самому лицу своим безобразным рылом, рявкнул, – это всё из-за тебя, тварь! Это ты сожгла Промзону! – Он сильно тряханул мою голову, словно надеялся, что из неё высыпятся застрявшие монетки. – Пикнешь – урою! Поняла?
Ни кивнуть, ни сказать у меня из-за сжатых на шее пальцев не получалось. Поэтому я несколько раз моргнула. Он подождал. Я заморгала ещё сильнее, и чудовище с силой оттолкнуло меня. Я больно ударилась головой о стекло, но даже звука не издала от липкого страха, пропитавшего меня насквозь.
– То-то же! Пикнешь – урою!
Машина рванула с места и понеслась по улицам. Я тряслась всем телом. У меня клацали зубы, тряслись руки и подпрыгивали колени, которые я пыталась прижать трясущимися ладонями. Мне казалось, что я дико замёрзла, хотя не чувствовала холода пока сидела ночью на земле. А вот теперь, словно оказалась внутри снежного сугроба.
Нас мотало из стороны в сторону. Водитель метался по полосам движения перестраиваясь, как сумасшедший. Ему сигналили, но он не сбавлял скорости. Свернув с проспекта мы долго петляли по дворам и остановились возле обшарпанного здания, за старым забором из бетонных плит. Вокруг стояли автобусы и автомобили разной степени укомплектованности.
Резко развернувшись, машина затормозила возле ржавых железных ступенек. Похититель грузно вывалился из авто. Обойдя автомобиль сзади, он резко распахнул мою дверь. Я начала вываливаться наружу, а он, снова схватил меня за шиворот и поволок в здание. Больно ударившись коленом я смогла встать на ноги.
Теперь похититель стремительно тащил меня по коридору. Я едва успевала переставлять негнущиеся ноги, чудом не падая с каблуков. Дойдя до конца, похожий на орка мужик распахнул дверь слева и с размаху, словно копьё, метнул меня в кабинет. Я распласталась на полу.