После проведения скрупулёзных расчётов РПЦ определила точную дату истока истории Руси 854-м годом от Р. Х.:
«В лета 6362. Начало земли Русстей (или Русьской)».
Это дежурная фраза присутствует шаблоном во всех списках Национальной летописи. То есть до 854 года пра-Русь не существовала, и на вопрос «В каких землях лежат корни русской этнической системы?» нам надлежит сегодня отвечать – «То неведомо!». Представляется, что это утверждение является зачином летописной околёсицы, которая распласталась в том числе и на страницах Патриаршей (Никоновской) летописи [ПСРЛ, том 9], всего-то на её тридцати страницах, на которых описаны события с 969 по 1015-й год от Р. Х. Именно события этого периода и будут далее внимательно проанализированы, иногда с вовлечением в анализ и иных летописных фрагментов.
Начнём со сведений об отце христианизатора Всея Руси и его деяниях.
В лето 6478 от СМ (969–970 Р. Х.)
Годом ранее умерла мать Святослава, княгиня Ольга, и вот теперь 27-летний «Святослав посадил Ярополка в Киеве, Олега (Олга) в Деревех, а Владимира в Новегороде».
Замечу, что единственный сын княгини Ольги к делам государственным матерью не допускался, и вот теперь это решение стало первым в его карьере. В итоге, усадив на «княжескую табуретку» в Киеве старшенького, которому ещё и десяти лет от роду не было, и непонятно по какой неотложной необходимости отец семейства направился в рейдерскую ходку на земли подконтрольные Царьграду.
При этом локализовать город (город Дерева), отданный Святославом под управление Олега, не получается, и об этом не знает сегодня никто. Похоже, что это была столица древлян, ранее разграбленная князем Игорем; но где та столица находилась – неведомо, как неведомы и точные границы расселения древлян. Есть разные версии: речь историки ведут о Коростене (156 км от Киева на северо-запад) или даже о Торжке (1058 км на север).
Но вот данность. В XII веке в состав Новгородской республики входили ряды (позднее – пятины): Вотьская, Обонежская и Бежецкая. Эти ряды имели и иное название – Шелонь и Дерева. Известен был в Обонежской пятине Деревяницкий погост. То есть речь со слов В. О. Ключевского идёт о некоем населённом пункте, который затерялся где-то на землях окрест Онежского озера11. Понятно, что Дерева – это не Петрозаводск сегодня, но точно где-то около. Наверное.
Основанный в 2423 году до н. э. (см. Вятский летописец) Великий Новгород уж точно и никогда не нуждался ни в каком внешнем управлении и, тем более, в услугах малолетки Владимира; вечевые традиции города не подразумевали, что кто-то извне может силком посадить в управление городом и его многочисленными подконтрольными территориями некую персону! Это действо несуразно в той же мере, как в XXI веке совершенно невозможно представить себе одномоментное замещение всенародно избранного президента РФ В. В. Путина неким господином Пупкиным, «героически» достигшим детсадовского возраста.
Ситуация более чем неопределённая: даже по исходной норманской теории веком ранее новгородцы исключительно общим голосованием призвали Рюрика. Но кто правил в городе в 969 году – неведомо: посадник ли Святослава, выборный ли «эффективный управляющий» или же опять какой наёмный князь? Но в любом случае никакого Владимира, привезённого за малолетством в Новгород по назначению кого бы то ни было, принять молча горожане не могли! Внешнее управление они не признавали вплоть до карательной экспедиции Ивана IV в XVI веке, ранее не раз и не два выгоняя из города не приглянувшихся им князей! Тем более странно их непротивление назначенцу-от-пелёнок, которому стукнуло в 969 году только девять лет от роду! Это во-первых.
А во-вторых, я, наверное, чего-то не понимаю! В X веке Русь неспроста называлась на Западе Гардарикой, т. е. огромной Страной городов. Дабы убедиться в логичности этого термина, взгляните, пожалуйста, на общедоступные в веб-пространстве карты найденных на сегодня археологами 1306 русских древнейших городищ и 262-х летописных поселений. И если претендующий на общеславянское лидерство Святослав ставил своего сына главой Новгорода, то ведь речь не велась об управлении им только нескольких тысяч жителей крепости и посада, но об управлении населением на огромных территориях, подконтрольных Новгороду.
И тут к месту вспомнить: чуть ли не основной функцией русского князя было ведение личной практики Верховного судьи; поток челобитных лично Президенту РФ вряд ли сегодня меньше, чем царю Ивану IV или во времена первых князей Руси – традиция! Не так ли? А если так, то остаётся лишь восхищаться устойчивостью системы государственного управления славян, которая стабильно продолжала работать даже при восседании сопливого мальчугана на «управленческой табуретке» Новгородской республики тех лет! Но если это так, то зачем новгородцам ранее потребовался Рюрик, зачем этой отлаженной и весьма устойчивой управленческой системе потребовалось вдруг внешнее управление, лишь незначительно более эффективное, чем управление сопливого мальчугана?
И попутно. Известно, что княгиня Ольга действительно не допускала своего сына до власти вплоть до своей смерти, когда Святославу уже под тридцать лет было! Тогда почему, приняв православие в Царьграде (причину оставлю в покое), старушка Ольга, пользуясь абсолютной властью, не обратила в новую веру хотя бы своего единственного сына? Власти, воли и жестокости спалить живьём элиту древлян ей хватило, а увести сына за собой в христианство нет. Не странно ли?
Если этот вопрос не вызывает недоумений, то и вопросов об исходной религиозной принадлежности сыновей Владимира далее не будет: ведь по канонам языческой веры на Руси действительно царила свобода совести! И, кроме того, выходит, что делегирование полномочий по управлению огромными территориями малолеткам было первым в жизни Святослава самостоятельным управленческим решением. Не так ли? Тогда оцените качество такого решения, пожалуйста.
И кроме того: русская летописная версия раскидывания Святославом своих детей-малолеток по «монаршим табуреткам» и описания причинно-следственных связей не соответствуют версии польского историка Яна Длугоша, согласно которой все дети Святослава никуда из Киева в 970 году не уезжали:
«970 год
Не довольствуясь отцовским княжеством, князь Руси Святослав объявляет войну болгарам, своим соседям, и, захватив восемьдесят их крепостей, которые расположены по течению Дуная, принуждает болгар к дани. В то время как князь Руси Святослав пребывал в болгарском походе, племя печенегов, подойдя к крепости Киев (в которой находилась мать Святослава Ольга, иначе Елена, с тремя сыновьями Святослава, своими внуками, а именно Ярополком, Олегом и Владимиром), окружает её и штурмует. И последовала бы сдача крепости Киев из-за голода, терзавшего Ольгу и мужей, которые с ней были, если бы некоторые из русских, обманув врагов-печенегов, не нагнали на них страху, внушив им, что князь Святослав идёт с победоносным войском из Болгарии. Услышав это, печенеги, перепугавшись, снимают осаду и уходят с великим страхом; около этого времени мать Святослава Ольга умирает.
971 год
Святослав, князь Руси, боясь, что после его смерти между его сыновьями, когда его не станет, возникнет спор за княжескую власть на Руси, делит княжество Руси между сыновьями: при этом Ярополка, старшего по рождению, он поставил князем Киевским, Олега, второго сына, назначил князем древлян, а Владимира, третьего [сына], – новгородцев, обязав каждого великой клятвой довольствоваться своим уделом и воздерживаться от захвата другого».
Вряд ли какой-либо исторический текст можно брать за эталон, в частности, и работа Длугоша явно на эту роль не подходит; чего стоит только одно вздорное утверждение Яна о происхождении литовцев от римлян и сходстве их языков. Но количество неувязок как по всему массиву внешней информации о семейке Рюриков, так и по количеству логических несуразностей в информации внутренней просто зашкаливает за все мыслимые границы логики и здравого смысла!
Иначе говоря, уже с первых строк изучаемого фрагмента летописи начинается аттракцион!
В лето 6479 (971)
Поначалу Святослав грабит болгарский город Переяславец. Услышав про то, греки, контролировавшие тогда Болгарию и Фракию, предлагают финансовое решение проблемы через взятку: мол, «дадим вам по числу на главы». Вдумаемся! Такое могло быть только в условиях осознания Царьградским бомондом бесперспективности сопротивления агрессору, то есть Киеву.
Святослав в этой обстановке просит дань на 20 тыс. голов своего воинства и дополнительно 50 % премиальных. Однако греки скупердяйничают, и тогда киевский князь начинает грабить и Фракию, нарываясь в конце концов на сопротивление (ну надо же!): греки против него выставляют 100-тысячную армию, которую Святослав… чудесным образом побеждает, после чего
«поиде к граду, воюя и грады разбиваа, иже стоят пусты и до сего дне».
То есть обычную рейдерскую ходку князь превращает в карательную экспедицию выжженной земли! Но кого же Святослав грабил окрест Переяславца и кого на землях Фракии «разбиваа»? А болгар-славян, которые согласно Барониушу ещё в 678 году перебрались под бочок к Греции с берегов Волги, а потом, согласно Ксантенским анналам, приняли католичество, справляя вместе с Римом Рождество Христово в один день и по сей день.
Первый пакет
Если греки сподобились выставить против Святослава аж 100-тысячное войско, то где оно пряталось ранее, во время набегов на Царьград прежних князей Киева?
А если десятилетия назад той армии у греков ещё не было, то откуда в разграбленном Олегом (регентом отца Святослава) городе-на-Босфоре взялись деньги на организацию, финансирование, материальное обеспечение и обучение огромной армии годами позже? В каких сражениях та армия набралась опыта настолько, что смогла достойно противостоять морпехам Киева? А если деньги нашлись, то не в Риме ли? А если там, то против каких уступок «римскому МВФ» со стороны Восточной части Римской империи со столицей в Константинополе-Царьграде? Полная рассогласовка логики событий!
Второй пакет
И всё-таки. А в какую веру были исходно крещены болгары действительно? В католичество при Папе Римском Николае I (†867), или же в прото-православие трудами царя Бориса I в 865 году по Византийскому обряду? Просто интересно, кого лупил язычник Святослав: католиков или же православных?
Так вот сама постановка этого вопроса чудовищна, ибо не было тогда никакого православия, никакого католичества и никакой Византии тем более не было. Термин «Византия» был изобретён Иеронимом Вольфом только в XVI веке; земля же нынешних греков входила в то время в состав Восточной части Римской империи, где до раскола Церкви в 1054 году была единая с Римом христианская вера, а Церковь Царьграда была подконтрольна Ватикану. Следовательно, языческий князь Святослав крушил не православных и не католиков, а просто христиан! Но о чём летописец точно забыл, так и не сумев выгрузиться из своего времени в пятисотлетнюю давность!
Более того, и что никто упорно не хочет подмечать до сих пор: христианский монах-летописец просто по своему монашескому христианскому статусу должен был бы возмутиться победой гнусного язычника над носителями светлого христианского учения, и не суть важно, к какому этносу этот язычник принадлежал! Не стиль восхищения, а стиль осуждения действий киевских князей-язычников должен был бы сквозить на страницах летописи из уст христианских монахов-летописцев. Но не случилось. Как не случилось того и в творчестве западноевропейских хронистов, откровенно восхищавшихся деяниями язычника Александра Македонского и целой когорты римских правителей, крайне далеко отстоявших от христианских ценностей и моральных установок Христа. Спроста ли такая синхронность взглядов хронистов Западной Европы и монахов-летописцев Руси появилась?
Третий пакет
Все предшественники князя Владимира весьма успешно грабили столицу Восточной Римской империи (и не только её). Однако свои богатства Рюриковичи и их бравые «морпехи» умножали не разбоем единственно, но и торговлей, и сбором налогов (полюдьем). И, следовательно, на территории Киева и его окрестностей археологи должны были бы найти огромное количество «заначек». Но ничего подобного! Согласно Карте восточноевропейских кладов куфических монет, датируемых VIII–IX веками12, ни на территории Киева, ни окрест него не найдено ни единого клада (sic!), в то время как наибольшая их плотность отмечена на землях, откуда берут начало реки Волга, Днепр и Дон, а также на землях Новгородской республики. Почему так? Не потому ли, что никаких морпехов в городе не было в помине никогда, да и заниматься в Киеве внешней торговлей было также некому, так как де-факто в IX–X веках город даже одного купца снарядить в дальние страны со своей территории 200 на 500 метров был не в состоянии?
В лето 6479 (продолжение)
После сражения, и в ужасе от возможного повтора разорения, уже не раз испытавший аппетиты киевских бандитов, правитель Царьграда Иван Цемисхий (Иван Чемский, по другим источникам. То есть тот, кто крестил княгиню Ольгу, – очередной фантом!) направил послов с примирительной данью в ставку славян на Днестре, задабривать Святослава.
В итоге морпехи Киева «в Дерестре, месяца июля в 11 день, индикта в 14» согласились на заключение договора, приняв во внимание (и о чём прямо говорится в летописи), что силы князя Святослава были подорваны, и ему трудновато было бы биться на два фронта – и с царьградскими, и с печенегами, с которыми он был, получается, также в состоянии войны.
В итоге был подписан мирный договор с царём Греческим, в котором, в частности, князь Святослав поклялся:
«Яко николиже помышлю на страну вашу, ни собираю вои, ни языка иного приведу на страну вашу и елико есть под властию Греческою, ни на власть Корсуньскую и елико есть градов их, ни на страну Болгарскую; да аще кто помыслит на страну вашу, аз противен ему и борюся с ним… да имеем клятву от Бога, в него веруем, в Перуна и в Волоса скотиа бога…»
То есть князь в портовом городе Болгарии Силистре заключил с Царьградом, по сути, договор о дружбе и взаимопомощи, поклявшись не зариться впредь на Крымские территории Греции, в том числе и на крепость Корсунь. Про этот договор у нас ещё будет повод вспомнить.
Относительно же борьбы на два фронта возникает резонный вопрос о причинах угроз со стороны печенегов: почему перспектива открытия второго фронта явилась Святославу реальностью, если до того у него были прекрасные отношения с этим племенем, и ничего в летописи не предвещало зверств соседей? Ведь о «втором фронте» с печенегами Национальная летопись до 6979 СМ молчит.
Как предположение. А не могло ли быть так, что часть славян Именьковской культуры, и/или же остатки славян-болгар до территории Фракии в VII веке не дошли и обосновались где-то окрест Киева, став прозываться печенегами. И вот они узнаю́т, что Святослав их родню в Болгарии и во Фракии сгубил. Разве трудно представить их реакцию? Только месть! Жуткая!
Что касается уступок Святослава по Крыму, то, выходит, князь похаживал с разбоями в Таврию не единожды! Не так ли? Иначе непонятно зачем этот пункт в договоре появился. Но о тех набегах Национальная летопись молчит также. Молчит, надо сказать, справедливо, так как в X веке Крым входил вообще-то в зону влияния не только Греции, но и Хазарии также, о чём, в частности, говорит и Анания Ширакаци (VII век). То есть вся, или почти вся Таврия являлась составной частью иудейского государства, но о чём ни греки, ни Святослав, ни летописный сказитель были, получается, не в курсе… Но в курсе был Михаил Триволис (Максим Грек, †1556), который перед приездом в Москву прошёл трёхлетний курс обучения в одной из синагог Крыма. Очередной сюрприз!
Затем Святослав, после заключения мировой с Царьградом, на 29-м году своей жизни решает «почему-то» возвращаться в Киев не посуху (как советовал ему воевода Свентельд/Свендель), а по воде, и пересаживает свою армию на суда, в которые, понятное дело, была загружена и вся дань: «и поиде на лодиах». Проплыть на тяжеленных лодках-долблёнках, нагруженных скарбом и добычей, триста миль по Чёрному морю проблем для киевских морпехов не составило (sic!), но Днепровские пороги обмелели настолько, что воинству пришлось зимовать в поселении Белобережье.
В лето 6480 (972)
Как морпехи прожили осень и зиму – то неведомо, но, дождавшись высокой весенней воды, они попытались пороги Днепровские пройти. Однако печенежский князь Куря, подкараулив богатый конвой,
«убиша Святослава. И взяша главу его, и оковавше лоб его, соделаша в нем чашу, и пиаху из неа».
Стоит заметить, что отнюдь не всё киевское воинство было перебито печенегами, так как воевода «Свендель же прииде к Киеву к Ярополку, и исповеда ему вся».
Мальчишка-княжич Ярополк, к тому времени одиннадцати лет отроду, наверное, назначил Свенделю персональную пенсию, ведь по версии РПЦ и сценаристов фильма «Викинг» именно князь Святослав должен был ценою своей головы спасти жизнь воеводе, но никак не наоборот. Не так ли? Это как если бы сегодня не личная охрана президента РФ его защищала, а наоборот: президент свою охрану.
Для того чтобы попытаться хоть как-то понять истоки вражды печенегов к наследникам хазарского каганата на Днепре, отправимся во времена почти столетием ранее и одновременно представим пакет вопросов к учителю.