Агата.
В его машине потрясающе пахнет. Мягкой телячьей кожей, свежей елью, лимоном, а ещё его запахом – раздражающим и до боли знакомым. Прижимаю дурацкие папки к груди, словно они мне родные. И смотреть на него не хочу… Какого черта я беспрекословно послушалась красавчика и села вперёд?
– А ты, оказывается, покладистая, кошка, – хрипло шепчет он, поворачиваясь ко мне.
Улыбается, обнажая ровные белые зубы, и прищуривается, лениво скользя по мне карим взглядом. А его руки… Черт бы их побрал! Под кожей напряженных запястий, крепко сжимающих руль, гуляют вены. И это… завораживающее зрелище.
– Я села вперёд, чтобы говорить о делах, – бросаю, отворачиваясь в окно.
– Даю сто очков, что ты уже мокрая, кошка.
Ну все… Этот самодовольный мудак довёл меня до ручки! Рывком тянусь к кобуре на поясе и выхватываю пистолет. Щелкаю затвором и направляю оружие на Корсакова.
– Не кошка, а Агата Васильевна, капитан юстиции! Ты понял, урод?
Знал бы он, что я пережила… Пренебрежение, сквозящее во взгляде Сергея, вынимает из души застарелые воспоминания. Они стряхивают временную пыль, как мертвецы, и впиваются в сердце гнилыми зубами. Травят ядом, лишая рассудка… Мне становится нестерпимо больно… Пистолет в судорожно сжатых пальцах тяжелеет, превращаясь в пудовую гирю.
Корсаков тормозит так резко, что визжат шины. Резко вынимает оружие из моих рук, бросает его на заднее сиденье, а потом хватает меня за плечи и что есть силы встряхивает.
– Дура! Тебе мало отдела «Д»? Ты чокнутая психопатка, Римская! Тебя не поймёшь. Вчера ты скакала на мне, как…
– Заткнись, Корсаков. Вчера я не знала, что мы будем вместе работать. Я не сплю с коллегами, это мой принцип и я…
Руки дрожат, а к лицу приливает кровь… Агата, что с тобой? Возьми себя в руки, дыши… Ты дисциплинированный и хладнокровный человек. Ты…
– Дыши, Агата Васильевна, капитан юстиции. Дыши, а не то у тебя припадок случится, – взволнованно протягивает Сергей. – Мне ещё твоего трупа в машине не хватает. Успокойся, давай, ладно?
– Отвали, мудак, – сиплю я и отворачиваюсь в окно.
– Я могу ехать, ко… Агата? Пистолет валяется на заднем сидении, но… Может, у тебя за пазухой есть нож?
– Я смотрю ты очень остроумный, Корсаков? Посмотрим, какой ты в деле. Что-то я сомневаюсь в твоей компетенции… Ты хоть знаешь, что такое расследование?
– Представь себе, Римская.
От меня не укрывается пробежавшая по его лицу тень. Корсаков крепко сжимает руль и устремляет взгляд на дорогу. Молчит остаток пути, а перед поворотом к дому родителей пропавшей девушки, спрашивает:
– Ты успела там что-то прочитать? Важное.
– Так бы сразу… – открываю папку и листаю страницы. – Она пропала в мае, ушла из дома и не вернулась. Была одета в трикотажные чёрные легинсы и джинсовую куртку. По словам родителей, наркотики не употребляла, хорошо училась. Странно это все…
– Что?
– Никаких улик. Показания свидетелей не дали результатов. И вообще я не верю я в качественный допрос. Родители могут многого не знать о детях, но сверстники… У неё же были подруги?
– Протоколы допросов приложены? Кстати, парень у неё был?
– В материалах дела нет информации. Не может человек пропасть бесследно. Камеры, отслеживание телефона… – перебираю страницы, не находя нужной информации. – Дело вёл Серебров. Ох, теперь понятно… Его в прошлом году поперли из органов, видимо, было за что.
– Римская, ты слишком эмоциональна, – обрывает меня Корсаков. – Я понимаю, что ты очарована мной, но…
– Корсаков, я не бываю очарована. Никем и никогда, – серьезно отвечаю я. – И я уже забыла… Ты меня не впечатлил. Давай работать.
Сергей паркуется во дворе элитной многоэтажки. Внимательно осматривает территорию, цепляя взглядом важные детали: КПП или пункт охраны на въезде, дворника с металлической тележкой, размещённые по периметру камеры.
– С ними тоже надо будет поговорить, – многозначительно произносит Корсаков.
– Ты умнее, чем я думала.
– У меня фотографическая память. На тебе разговор с родителями, а я осмотрю ее комнату. Конечно, если она сохранилась… Когда девчонка пропала?
– Три года назад.
В домофон отвечает женщина, очевидно, мама Лидии. Удивляется, заслышав короткое объяснение Корсакова о цели визита. На пятом этаже всего две квартиры и обе принадлежат семье Красновых. Странно, что в материалах дела нет протоколов допроса соседей. Возможно, они где-то затерялись? Никогда не поверю, что следователь их не допрашивал.
Ключ в замке проворачивается, открывая взору невысокую женщину с малышом на руках.
– Здравствуйте, а вы разминулись, – шепчет она упавшим голосом. Заплаканная, бледная, она являет удручающее зрелище.
– Не понял, – поднимает бровь Сергей. – С кем разминулись? Мы возобновили расследование дела об исчезновении Лидии.
– Сегодня нашли ее труп. Мой муж поехал на опознание, – всхлипывает она. – Если поторопитесь, успеете. Труп нашли на берегу реки, восточное побережье, там, где детский лагерь «Домовенок».
– Спасибо. По коням, Римская.
– Мы же из отдела «Д», – произношу тихо, словно речь идет о чем-то постыдном.
– Это наше дело, Агата… Васильевна, – парирует Корсаков. – Едем и все. Никто нас не посмеет выгнать.