7. Игра в прятки



После ланча Беатрис разрешили пойти погулять в комнату-сад и поиграть там в прятки с миссис Пукексингтон. Сегодня, как и обычно, миссис Пукексингтон должна была искать, а Беатрис прятаться. А прятаться от миссис было очень сложно. Казалось, она знала каждый уголок в замке. Она как будто даже сквозь стены умела ходить.

Беатрис взглянула на водопад и на тёмную, загадочную пещеру за ним. Если бы только ей удалось пройти мимо слуги, охранявшего вход, незамеченной, то она смогла бы не только удачно спрятаться, но и изучить пещеру.

Беатрис приблизилась к слуге. Он был очень широким мужчиной и практически полностью блокировал вход в пещеру. Тут Беатрис пришла в голову идея, как отвлечь его.

– Приветик, – сказала Беатрис.

– Добрый вечер, – ответил слуга.



– А мистер Макдональд только что испёк свежую партию пукексов! Вы же знаете, какой он хороший повар. Они на кухне, если хотите попробовать. Должна сказать, пахнут они презамечательно!

Очень широкий мужчина переступил с ноги на ногу. Беатрис была уверена, что увидела, как у него дёрнулся нос.

– Я не чувствую запаха выпечки, – сказал слуга.

– Неужели? А я чувствую. Вам стоит поторопиться, а не то пукексы закончатся! – ответила Беатрис.

Мужчина внимательно посмотрел на неё. Его глаза сузились, а нос наморщился.

– Всё ещё ничего не чувствую. А я очень хорошо различаю запахи. Знаете, что я думаю, юная леди? Я думаю, вы играете в прятки и вам приглянулась эта тёмная пещера.

– Ладно, – вздохнула Беатрис, – вы правы. Но она и вправду выглядит как идеальное место для пряток! Так что, может быть, вы впустите меня?

– О нет, нет, нет, – очень медленно сказал слуга. – Это невозможно, вам туда нельзя. Там живут Дрожуны.

Беатрис схватилась за голову. Дрожуны, как же! Всегда эти Дрожуны!

– А ещё там змеи! И крысы! Поверьте, вам не стоит туда ходить. Ещё там потолок очень низкий. Вдруг вы набьёте себе шишку. И пол неровный. Так что там слишком опасно для маленьких детей. – Мужчина упёр руки в боки, став ещё шире, чем раньше.

Беатрис огляделась. Мимо слуги было никак не пройти. Оставалось только бросить эту затею.

Только вот… Она ещё никогда не была так близко к пещере. Иногда она улавливала шёпот, доносившийся оттуда, и, казалось, видела тени, скользящие по стенам. А сейчас позади слуги видела неяркий источник света. Внезапно она вспомнила кое-что. Она вспомнила слугу, который за завтраком жестами показал ей падающие капли дождя. Может, он имел в виду не дождь… а водопад?

Может быть, за водопадом был выход наружу?

– Поищите себе другое место для пряток. Такое, которое не кишит Дрожунами, – сказал слуга.

Беатрис побежала обратно, чтобы найти где спрятаться. Она добежала до коридора, ведущего в столовую, и там спряталась под большим деревянным столом. Из своего укрытия она услышала голоса. Это были голоса дяди Ивана и Уилфреда Умнейшего. Они говорили в столовой. Дядя Иван очень старался шептать, но у него был такой громкий, низкий голос, что даже его шёпот звучал так, как будто кто-то бьёт по барабану металлической трубой.

Ничто не заставляет ребёнка навострить уши так, как перешёптывания взрослых. А у Беатрис было достаточно причин подслушивать, даже больше, чем у обычных детей.

Она подкралась к столовой, стараясь не скрипеть старыми деревянными половицами. Дверь была не заперта, и Беатрис осторожно заглянула в комнату через щёлку.

Дядя Иван сидел за столом, спиной к ней, с ножом в руке. Он так сильно любил этот нож, наверное, так же сильно, как твои мама и папа любят свои мобильные телефоны. Нож всегда был неподалёку – у него в руке, а иногда на поясе или на столе перед ним, чтобы всегда можно было его быстро схватить и покрутить в руках.

Уилфред Умнейший сидел напротив, склонившись к Ивану.

– Я кое-что слышал, – сказал Иван Уилфреду, глядя тому в глаза.



– Что именно? – спросил Уилфред.

Они только что поели бобов на ланч, и учитель сидел рядом с Эсмерельдой Ужасной, так что, вполне возможно, они оба слышали что-то странное.

– Ходят сплетни. Слухи, что Армия Зла из-за Тёмного Леса приближается, – сказал Иван.

– Слухи? – спросил Уилфред. Он не любил слухи. Он предпочитал факты. – Я не люблю слухи, я предпочитаю факты, – ответил он Ивану весьма напыщенно.

От слухов одни проблемы. Вся эта шумиха с Дрожунами тоже начиналась как слух, а теперь люди действительно в них верили. Они даже верили, что Дрожуны рождались с тремя глазами, а лишний отваливался, когда Дрожуну исполнялось семь лет. Какая чепуха!

– Слухи, факты – называй как хочешь. У меня есть донесения из Сторожевой Башни в конце Аллеи Онемевшей Попы. Происходит нечто странное.

Беатрис навострила уши. Вот это уже интересно!