Стайка правительственных машин неслась в Казань по мосту Миллениум. Пресс-секретарь президента Татарстана передал ему обращение, которое срочно нужно было подписать.
– Просим оказать содействие… в поиске австралийских гусей и обеспечить им целостность и безопасность в случае пересечения вашей границы? Направить в Финляндию, Дагестан, Чеченскую республику?..
Президент сдвинул брови и какое-то время молча держал бумагу, а потом раздраженно сказал:
– В Татарии – гусиный дефицит? Заменить нельзя, что ли?
Гнев президента накрыл секретаря, тот пропищал:
– Таких гусей у нас нет. Это эксклюзивные гуси. Жемчужина австралийского птицеводства, скрещенные с самыми редкими птицами мира. В Австралии у каждого гуся своя государственная нумерация, они внесены в Красную книгу и в книгу Рекордов Гиннеса, как самые прекрасные гуси в мире! Окраска у них небесная, нежно-голубая. Если они узнают, что мы их потеряли, то будет международный скандал! Скажут, вы даже гусям безопасность обеспечить не можете! Как же вам доверить наши миллиарды? Это позор республике!..
Секретарь ещё что-то затравленно бормотал, а президент уже выдохнул гнев и начал подписывать бумаги.
– А если они узнают, что мы обратились за помощью к другим странам? – он посмотрел на секретаря.
– Ну что вы! Это же под грифом «секретно»!
– Известно, как у нас хранятся секреты! Пукнешь – и все разу знают, где пукнул, как пукнул и с кем пукнул! – проворчал президент.
– Я понимаю вас. Мы сделаем все возможное, чтобы не было утечки. Но служба безопасности заметила, что гуси пересекли границу, а в Финляндии они потеряли сигнал. Поэтому ищем везде, – заискивающе улыбнулся секретарь.
***
– Земфира, сахара мало в кофе! – нажал на вызов прокурор.
Он никак не мог начать работать – глаза слипались. Председатель уехал только под утро, точнее, его увезли, погрузив в лексус.
– А если закрыться к чертовой матери и поспать? Или опять будут сниться кошмары? – шептал Зубазга Мозгарович, поглядывая одним глазом на раскладушку, а другим пытаясь изучить отчет следователя Рушана.
Которую ночь прокурору снился один и тот же сон: он едет на машине, а рядом по дороге скачет кенгуру, которым управляет гусь. Тот самый, голубой.
Гусь сидит на плече кенгуру. И прокурор удивленно спрашивает кенгуру: куда, мол, те направляются? И кенгуру весело отвечает: «Куда, куда! На сабантуй!».
А гусь подхлестывает кенгуру и добавляет: «Алга-а, алга-а-а!»10. И они исчезают за поворотом.
Вы скажете, причем здесь кошмар? Очень веселая картина?
Но сон на этом не заканчивался.
В нем прокурор приезжал на работу, в его кабинет врывалась бледная и зареванная секретарша Земфира и дрожащими руками протягивала ушки кенгуру и залитую кровью голову гуся, рыдая в голос:
– Шурале11 растерзал наших подопечных!
Прокурор удивленно открывал рот, желая ответить, но просыпался.
***
Бабушка Апанас снова ходила к председателю за пенсией, но того опять не было на месте.
– В запой ушел! – посетовала бабушка, встретив соседку Зулю с мужем Фирдусом.
Старушки обнялись, похвалили новые халаты друг друга и похвастались блестящими галошами мейд ин Кытай.
– Салям, как дела?
– Да вот думала пенсию сегодня получить, а этого снова нет! – махнула рукой бабушка Апанас.
– И долго еще не будет! – засмеялись соседи.
– А что случилось? – бабушка Апанас навострила ушки.
– Ты не слышала, что на их карету кенгуру напали? – соседи схватились за животы. – А наш председатель от страха в штаны наложил, всю карету залил, карета не справилась и прямо в болото рухнула!
– Ах, Аллах! А с председателем что? Умер? – округлила глаза Апанас.
– Еще какой живой, даже к прокурору ходил жаловаться. Бедный наш прокурор, чего он только не повидал на своем веку!
Разговаривая, соседи шли по улице и как раз дошли до дома председателя.
– Фирдус, нам пора ремонт делать. Кто женится на нашей Лилечке с такой хижиной, как у нас? Вон у председателя – четыре этажа! – нахмурилась соседка Зуля. – Поэтому и женихи к ним часто наведываются! Да какие: один депутат, второй бизнесмен, третий, правда, помельче, сын председателя соседнего колхоза, но не тракторист, как у нашей. Сколько говорю: бросай ты своего алкаша! А она мне: он не алкаш, люблю и точка! Надо принимать меры, отец!
– Мы только закончили третий этаж, карга ненасытная! Не хочу! И почему я должен строить дом для зятя? Пусть сам и отстраивается, он мужик или как? – насупился Фирдус.
– Ай, вон как ты запел! А полгода назад другие мотивы были! Отстроим и будем приглашать на смотрины, не стыдно будет! Лицемер! Лентяй! Лишь бы пузо растить! – Плюнула соседка и, выпятив грудь, отправилась домой.
А за ней потянулся и муж.
Бабушка Апанас зашла в магазин за мукой. Внучка снова собралась готовить кыстыбый, и это было очень подозрительно.
Бабушка давно раскусила Гульчачак: после каждой шалости она пекла кыстыбый, а вид у нее при этом был очень довольный и с озорным лукавством.
***
Жена председателя лежала в кровати. Ее осматривал врач.
Люция Шигибаловна была напугана, постоянно оглядывалась по сторонам и вскрикивала при каждом прикосновении доктора.
– Тише, тише. Где болит? – спросила врач Рузалия.
– Сердце болит! Душа болит, Рузалия! Умираю! – с горечью выкрикнула женщина.
Желтые кудряшки трепыхались на подушке, рот в форме трагичной подковы стенал и возмущался.
– Отчего болит? – Врач села на стул, взяла запястье пациентки и начала измерять пульс.
– Как отчего? Заговор против нашей семьи, моего уважаемого мужа! Только никому не говорите об этом! – Люция Шигибаловна вытаращила глаза и шепотом продолжила. – Вчера на нас напали бараны! А потом кенгуру! А после на меня в лесу напал шурале!
Она закрыла рот рукой и снова разрыдалась.
– Сам шурале? – правая бровь врача приподнялась.
– Да! Я едва не сошла с ума! Я вот этими глазами видела его длинные руки! Вот такие ветки! – Она раздвинула руки. – Он злорадно хохотал и хлестал меня. Видите порезы! – Люция Шигибаловна указала на лицо.
– Вам нужно успокоиться, сейчас я сделаю укол, и шурале исчезнет, – улыбнулась Рузалия.
– Вы не верите! – залилась слезами Люция Шигибаловна. – Только в психушку не закрывайте меня!
Больная заверещала, и врач попросила медбратьев держать ее, пока она колет успокоительное.
После жена председателя затихла.
– Ну вот, все прошло, – погладила ее руку врач. – Шурале больше нет.
– Есть. Он сказал, что вернется, если…
– Если?..
– Если мы… Если мы… – больная запнулась и растерянно посмотрела на врача. – Не погасим звезды. А как это?
Люция Шигибаловна выпучила глаза.
– Ваш шурале – татарский Дон Кихот, что ли?.. – врач пожала плечами и попрощалась.
На улице начался сильный дождь. По стеклу то и дело хлестали струи воды, стучали ветки деревьев, но Люция Шигибаловна уже ничего не слышала: она глубоко спала в окружении своих пяти котов и остывающего самовара.
***
Прокурор собрался уходить домой, когда ему позвонила Рузалия.
Она всегда рассказывала ему странные сюжеты из своей врачебной практики. Для консультации и просто для беседы.
– Слушай, знаю, что поздно, но просто хотела рассказать про странные психические отклонения у одной мадам. Я пока не хочу принимать меры, не знаю, как поступить. У тебя не было случайно жалоб на… шурале?
Зубазга Мозгарович чуть трубку не выронил от неожиданности.
– Пока нет, – он растерялся и чуть не расхохотался в трубку от мысли, что вполне вероятно и это случится.
– Просто тут одна пациентка жалуется, что видела его в лесу. Короче, если будут инциденты, то дай мне знать, вдруг это не единичный случай?
– Хорошо. А что за больная?
– Извини, пока не стану раскрывать, вдруг это просто усталость и… Ну, сам понимаешь, всякое бывает.
– Да, понимаю. Тогда пока!
Он положил трубку и уже хотел было встать, как «екнул» его ватсап.
«Привет. Что-то ты запропал совсем», – написала Эльвира Каннская.
«Дела».
«Да уж… В болоте много дел… Тут чистка идет, я тебе место подыскала. Жирное. Бросай своих гусей и приезжай в Москву».
«Я сто раз тебе говорил, что женщина должна следовать за мужчиной. И если ты хочешь быть со мной, то ты должна сюда переехать», – написал прокурор и поморщился.
«Ну что ты там потерял в этом Пукове!»
«Кукморе! И мне нравится моя работа! Это не работа, а просто настоящая татарская сказка!»
Прокурор вышел из ватсапа, быстро попрощавшись с Эльвирой.
И тут распахнулась дверь и появились… кастрюльки.
– Сегодня гуляш с рисом, – неуверенно пролепетала Земфира, прячась за подносом с посудой.
– С удовольствием! – Зубазга Мозгарович расчистил стол и выключил телефон. – Ужин с вами – для меня честь! Заодно обсудим ваши гениальные версии преступления!
Земфира тут же расстелила белоснежную скатерть с ручной вышивкой, разложила расписные деревянные ложки, даже тарелки для супа источали татарский колорит: в центре на дне ванильной чаши охранял границы крепости змей Зилант с копьем в зубах.
Прокурор задумчиво наблюдал, как челюсть стражника стремительно накрывает гуляш с рисом. В его воображении змей тоже был голоден.
Горячий пар заструился из недр блюда, Зубазга Мозгарович решительно схватил ложку и страстно зачерпнул угощение, чем умилил своего заботливого секретаря до слез.