Позавтракав, я вернулся в каюту, чтобы переодеться и посвятить день устранению замечаний, выставленных порт-контролем и дальнейшему изучению машинного отделения. Но, этого сделать мне не удалось.
В каюту ввалились пара мужиков. Они даже не постучали, а громко и нагло заявили о своем присутствии:
– Чиф! Ты здесь? Чего у тебя дверь открыта?
Услышав их крики, я вышел из спальни, застёгивая молнию на комбинезоне.
– Тут я. Чего бы вы хотели, господа?
Оба посетителя в теплых куртках, вязаных шапочках, ярко-красных комбинезонах и огромного размера рабочих ботинках – под стать тем, которыми меня снабдили в офисе, стояли по середине каюты.
Оба высокого роста, с красными и небритыми лицами.
Самый здоровый из них протянул мне несколько листов бумаги.
– По заказу вашей компании мы приехали забрать у вас льяльную воду, почистить sludge-танк и помыть деку в машинном отделении. Вы готовы к работам? – Он внимательно смотрел, какую реакцию на меня произведут его слова.
Вообще-то я их не ожидал, у меня на сегодняшний день имелись абсолютно другие планы, но уж если эти мужики появились, то надо обязательно воспользоваться их помощью. Ведь в замечаниях порт-контроля был и этот пункт – по зачистке танков. Поэтому, взяв бумаги и пролистав их, я изобразил радость на лице и доброжелательно ответил:
– Конечно! Мы вас давно ждем. Что же вы так долго ехали к нам?
Самый здоровый, который передал мне бумаги, от этих слов даже смутился, но в оправдание заявил:
– Чиф, так Кристмас же был, все отдыхали, а мне их только вчера передали. – Он кивнул на бумаги.
– Не переживайте, всё нормально, но вот если бы вы мне сказали вчера, что приедете сегодня, то мы бы подготовились к вашему приезду. А так – извините. Танк закрыт, и надо подождать некоторое время, пока мы его откроем. Да и насос откачки нефтяных отходов у нас не в работе.
Старший почесал у себя под шапочкой, размышляя, что же ему делать в создавшейся ситуации, и решил:
– Пока вы открываете танк и настраиваете систему для откатки льяльных вод, мы съездим за шлангами и насосом. Это не займет много времени. – Он с надеждой, что я его пойму правильно, посмотрел на меня. – Да, и ещё одна просьба: нам будут нужны сжатый воздух и пресная вода под давлением.
– Конечно! Всё, что вам надо будет для работы, мы вам дадим. – Я тоже обрадовался, что наша неготовность не вызовет никаких претензий с их стороны. – Когда вы приедете, все горловины на танке будут открыты, и по возможности мы откроем плиты для доступа в деку.
– О’кей, – солидно согласился с моими словами старший и они, потоптавшись в каюте и наследив, покинули её.
Я тут же позвонил в машину. Трубку поднял Евгенич и, услышав мой голос, недовольно пробурчал:
– Ты где, Михалыч? Мы тут уже тебя заждались, а ты где-то пропал. Заблудился, что ли, где?
Не обращая внимания на его ворчание, я тут же выдал ему вводные:
– Доброе утро. Это во-первых, – от чего Евгенич сразу заткнулся, – и послушай сюда. Приехали мужики за льяльными водами, чистить деку и забрать sludge. Так что настройте систему с насосом для отдачи льяльных вод на берег и открывайте плиты в машине и горловины sludge-танка. Для подробного инструктажа пришли ко мне в каюту четвёртого механика.
– Понятно, – уже более мирным тоном ответил Евгенич, и я услышал, как он громко сказал: – Четвёртый, иди к chief engineer, он тебя ждёт.
В ответ я сразу услышал:
– Есть, second, – и послышался хлопок двери в ЦПУ.
– Пошёл он к тебе, – объяснил мне Евгенич произошедшие события. – А нам что тогда делать?
– Согласно купленным билетам и действуйте, – пошутил я. – Список лежит в машинном журнале.
– Понятно, – недовольно протянул Евгенич и повесил трубку.
Я тут же позвонил старпому с просьбой выделить пару матросов для шланговки и обеспечения безопасности сдачи льяльных вод.
Вспомнив про грязь в каюте, позвонил мессбою, который ещё не ушёл из кают-компании.
– Руперт, – приказал я ему, – бери бумагу и застели мне палубу в каюте, а то у меня сегодня будет много визитеров и завтра ты её не отмоешь.
– Есть, чиф, – лаконичный ответил Руперт и повесил трубку.
Требовалось подготовить бумаги согласно требованиям компании о безопасности вновь появившихся работ, чем я и занялся, вытащив пишущую машинку. В компьютере эти бланки отсутствовали, а папки для них уже стояли на полке. Поэтому приходилось все документы печатать на машинке.
Подошёл четвёртый механик и я коротко объяснил, что ему предстоит сделать. Отчеканив:
– Есть, чиф, – он, как бравый оловянный солдатик, развернулся и исчез. Почему-то я верил, что он ни вправо, ни влево не отступит от вводных, которые я ему выдал.
Через час мужики вернулись на судно и вновь запёрлись в мою каюту, но уже не так нагло, как утром. Особенно когда они увидели, что палуба застелена бумагой, то вообще ходили по каюте чуть ли не на цыпочках.
Получив от меня добро, они растянули шланги, прокинув их с берега до самого танка, и установили насос. Так как у четвёртому сегодня работы оказалось навалом, то я его не трогал, а только периодически контролировал. Дональд и без моих понуканий носился как угорелый между берегом и машиной.
Шланги прокинули через комингсы. Двери с палубы в надстройку и машинное отделение оставили нараспашку. В надстройке и машине стало намного холоднее. Пришлось открыть дополнительные грелки в кондиционерной, чтобы воздух для обогрева шёл теплее.
В каюту ко мне зашёл старпом. Он прошёлся от двери до лобового иллюминатора, посмотрев на палубу, затем к бортовому и бесцельно поглядел в него. Чувствовалось, что он что-то хочет сказать, но не знает, как начать разговор. Я внимательно смотрел за всеми его перемещениями и, не выдержав, спросил:
– Что-нибудь ещё случилось или ты чего хочешь?
Старпом как-то отчужденно посмотрел на меня и начал издалека:
– Ты помнишь список замечаний?
– Ещё бы его не помнить, чуть ли не как «Отче наш» каждый день по несколько раз повторяю, – заверил я его.
– А ты в курсе, что у нас там замечание по клинкетным дверям? – Олег остановился и внимательно посмотрел на меня.
– Конечно, но только руки у меня ещё до этого не дошли. – Извиняясь, я развел руками.
– Вот сегодня и надо, чтобы они дошли, – уже напирал на меня старпом.
– А что для этого надо сделать? – Я иронично посмотрел на него.
– А надо пойти туда и попробовать их в работе, может, они пойдут? – неуверенно предположил он.
– Пошли сейчас, пока есть время.
Я встал из-за стола и сложил разбросанные бумаги в папку.
– Прямо сейчас?
Старпом, видимо, не ожидал такого быстрого ответа и в нерешительности смотрел на меня.
– А чего тянуть? – я направился к выходу из каюты. – Всё равно делать-то надо эти двери. Раньше сядешь – раньше выйдешь, – пошутил я и, дождавшись, когда старпом выйдет из каюты, закрыл её на ключ.
Спустившись на палубу матросов и мотористов, старпом подвёл меня к двустворчатой красной стальной двери, встроенной в переборку. Приподняв стеклянную шторку окошка на ящичке для ключей, он вынул оттуда ключ и открыл эту массивную дверь.
И тут я чуть не выругался от вида и состояния ниши, в которой находился агрегат для создания давления в масляной системе. Всё оказалось ржавым, краска везде облупилась, а на днище шкафа плавали лужи масла.
– Да-а-а, – протянул я, увидев эту картину Пикассо. – Да тут конь не валялся! – непроизвольно вырвалось у меня.
– Потому и замечание, – огорченно завершил мои эмоции старпом. – В прошлый раз ни третий помощник, ни четвёртый механик не смогли привести её в действие. Поэтому и замечание записано.
– Давай попробуем, – предложил я ему, осматривая систему и вчитываясь в инструкцию, написанную на потемневшей медной пластине с едва различимыми буквами, но ничего разобрать на ней не смог, потому что краска с букв стёрлась, да и написаны они были по-румынски.
Сбоку же, так скромненько, под пожелтевшим целлофаном, висела ещё какая-то инструкция. Вынув её из пакета, я едва понял, что она написана по-английски, но только буквы на ней уже так выцвели, что их можно было разобрать только с помощью лупы при ярком свете.
– Теперь понятно, почему есть замечание, – зло пробурчал я и, просмотрев инструкцию, принялся накачивать масло в систему. Если бы я не знал, что надо делать для закрытия дверей, то в этом пергаменте, которому было сто лет в обед, я бы ничего не разобрал.
Но как я ни качал, а давление в магистрали не поднималось, распределительные пробки не проворачивались и только приложив значительные усилия, я их провернул.
– Да-а-а … – запыхавшись протянул я, – здесь только вскрытие поможет. Надо снять агрегат и проверить насос. – Озвучивал я план действий и посмотрел на старпома. – Давай сюда боцмана со своей оравой, чтобы они тут всё зачистили и покрасили, а я пойду за ключами – попытаюсь сделать что-нибудь с насосом.
В машине я нашёл второго механика и рассказал ему о проблеме.
– Да знаю я всё, – зло махнул рукой Евгенич, – но делать насос надо. Иначе мы двери не закроем.
И, взяв пару наборов с ключами, мы поднялись к станции гидравлики.
Разобрать и вытащить насос из бака проблем не вызвало, оставалось только перетащить его в токарку, что и помогли нам сделать подошедшие матросы.
В токарке я разобрал насос и, убедившись, что манжеты на его плунжере полностью изношены, встал в ступор. Манжеты надо менять. Но где их взять?
Но тут я вспомнил, что Василич перед отъездом рассказывал мне про какой-то ящик с резинками в кладовой, что в нём много чего можно интересного найти.
– Слышь, Евгенич, а в кладовке в ящике с резинками манжет не может быть? – с последней надеждой посмотрел я на второго.
– О! – Евгенич хлопнул себя по лбу ладонью. – Точно! А я совсем забыл про него.
Почему-то самая нужная вещь всегда находится или в самом низу, или самой последней. В этом случае у нас так и получилось. Манжеты мы нашли в потрепанном старом пакетике на самом дне ящика.
Ну а тут уже дело техники. Насос с новыми манжетами собрали, отнесли к станции, залили в него масла, создали давление в системе и двери, как по маслу, сами поехали, правда, перед этим матросы обильно смазали их тавотом.
Я, второй и старпом остались довольны результатом работы, а боцман Эндрю даже выдал несколько экстравагантных танцевальных движений.
– Ну, вот и всё, – подвёл я итог совместной работе. – А теперь матросы пусть тут всё зачистят, покрасят да медную пластину отдраят наждачкой, а потом покрасят лаком, и тогда ещё одно замечание можешь вычеркивать. – Я весело посмотрел на старпома.
– Вот когда повешу новую инструкцию, – Олег показал мне ветхий, пожелтевший листок, напоминающий скорее древний пергамент, а не инструкцию к руководству, – то уже тогда точно можно ставить птицу.
Его шутке мы рассмеялись и двинулись на обед.
На обеде я спросил старпома:
– Слышь, Олег, а про какую это старую втулку и поршни в списке есть замечания?
– А ты что, до сих пор не видел их? – удивился тот.
– Нет, не видел. – Я отрицательно покачал головой.
– Так они же в бассейне лежат, – как о чём-то обычном, спокойно ответил Олег.
Тут уже пришлось удивляться мне:
– В каком бассейне?
– В каком, в каком?.. – усмехнулся Олег. – Да в том, что на корме, на нашей палубе.
– Не-ет, я по надстройке ещё не ходил, – честно сознался я. – Я всё время в машине торчал.
– А надо бы иногда выходить, да на оборудование смотреть, – в шутку съехидничал Олег. – После обеда сходим, посмотрим, – пообещал он мне.
После обеда Олег вывел меня на палубу, открыв дверь ключом. Вот тогда я и вспомнил, что все двери надстройки, кроме одной, у которой стоял вахтенный, держались закрытыми на ключ, поэтому мне так и не удалось выйти на палубу, когда я попытался открыть дверь возле своей каюты.
Бассейн находился на нашей палубе за трубой. Он оказался достаточно глубоким и широким. В него можно было даже нырнуть, но только столбиком и даже поплавать, если в набрать воды. Когда-то давным-давно он покрасили голубой краской, которая сейчас безжизненными лопухами свисала с переборок, напоминая о прежних временах, когда кто-то в тропиках мог попользоваться этими благами.
В самом бассейне стояла ржавая и грязная от черного нагара втулка от главного двигателя, когда-то снятая с него и за ненадобностью поставленная здесь. Втулка высотой более трех метров оказалась принайтована к леерам ограждения бассейна стальными тросами, а рядом с ней на дне лежало ещё пара поршней, которые также были закреплены тросами.
– Ну и что с ними делать? – я в недоумении смотрел на Олега.
– Бо́гдан сказал, чтобы мы вызвали металлоломщика и сдали всё это барахло. – Он указал на ржавые детали главного двигателя, которые больше никогда и никому не пригодятся.
Кто такой этот всемогущий Бо́гдан, я понятия не имел, но если на него постоянно ссылаются и действуют согласно его рекомендациям, то и мне следовало бы тоже не отступать от них и прислушиваться к советам этого всезнающего человека.
– А как это сделать? – переспросил я Олега, чтобы уточнить слова мистического Богдана.
– Надо с агентом созвониться, и тогда он закажет металлоломщиков, – как о чём-то обычном пояснил мне Олег.
– Так в чём же дело? – чуть ли не взвился я. – Пошли. У тебя, кстати, его телефон был, – напомнил я Олегу.
– Да, есть он у меня, – подтвердил мои слова Олег и, порывшись в карманах куртки, вытащил несколько визиток.
Просмотрев их, он вручил мне одну из них.
– На, можешь хоть сейчас ему звонить.
Взяв визитку, я спустился к береговому телефону, установленному в специальном ящике у трапа.
Как только я набрал необходимый номер, на другом конце провода сразу же подняли трубку и по голосу я понял, что буду разговаривать с тем мужиком, который привез меня сюда.
– Добрый день, – как можно вежливее проговорил я в трубку. – Это говорит старший механик с «Фредерике Зельмер», если вы помните меня.
– А! Чиф, – радостно прозвучало в трубке. – Конечно, помню! Как дела? Как отметил Кристмас?
– Всё нормально, агент. Дела идут. Стараемся выполнить требования порт-контроля, но у меня возникла одна проблема, которую я без вас никак не смогу решить.
– Что за проблема у тебя возникла? – так же бодро поинтересовался агент.
– Надо сдать в металлолом несколько старых запасных частей от главного двигателя, – попытался я обосновать свой звонок.
– Больших? – прервал меня агент.
– Да, – подтвердил я, – одну втулку высотой три метра и два поршня диаметром около метра.
– Тяжелые? – вновь перебил меня агент.
– Да, – продолжал рассказывать я. – Втулка весом больше трех тонн и поршни тонны по полторы. Я позже выясню их точный вес, – пояснил я.
– Хорошо, – согласился агент. – Я сейчас позвоню одному человеку, который занимается этими делами, и он завтра подъедет. Согласен? – уточнил агент и добавил: – Только выгрузку этих деталей вы должны сделать своими кранами. Понял? – а потом, сделав паузу, осторожно поинтересовался: – Ты хочешь получить наличные за свой металл?
– Конечно, – развеял я его нерешительность, – только наличными.
– Хорошо, я передам это своему знакомому, – заверил меня агент и, сделав паузу, спросил: – Ещё чего-нибудь, чиф?
– Да, – тут же ответил я. – Мне ещё нужно отмыть помещение пожарного насоса и его льяла от мазута и грязи.
– Но эту работу твоя компания не заказывала, – тут же ответил агент.
– Я знаю, – спокойно перебил я его. – А если я рассчитаюсь за эту работу наличными? – и замолчал, давая агенту время переварить полученную информацию.
– Тогда можно, – подумав ответил он.
– Ну вот и отлично! – удовлетворенно подтвердил я слова агента. – Тогда завтра же присылай ко мне и металлоломщиков, и мойщиков. Договорились?
– О’кей, – отозвался агент, о чём-то раздумывая. – Но только ты поставь меня в известность, когда сдашь металл и когда приедут мойщики.
– Нет проблем, агент. Всё понял! Сразу же позвоню, – радостно, что всё так просто закончилось или только началось, подтвердил я.
– Тогда до завтра, – согласился агент. – Когда всё сдадите, то позвони мне обязательно, – ещё раз напомнил он.
– Всё будет сделано, агент. Можешь быть спокойным, – закончил я разговор.
Конечно, я понимал, что у суперинтенданта сразу же возникнут вопросы, где металлолом и куда делись деньги. Но если я их потрачу на благо судна – для устранения замечаний порт-контроля, то это только поднимет мой рейтинг в глазах суперинтенданта, тем более что такой вопрос, как замывка, просто так не решается и с этим придется бегать самому суперу, когда он приедет после Кристмаса. А тут всё сделано. Для меня это было отлично, для супера хорошо, да и агент наварится на этих сделках, поэтому он и проявил такую активность. Деньги-то пройдут чёрным налом и их нигде не придется ни учитывать, ни отчитываться за них.
Поднявшись в каюту, я зашёл к старпому и рассказал о нашей беседе и о том, что завтра мне понадобятся кран и пара матросов для выгрузки.
– Не боись, – успокоил меня Олег. – Всё будет как в лучших домах Лондо́на и Парижа.
Посмеявшись его шутке, я вернулся в каюту, переоделся в робу и вновь пошёл в машину, чтобы пронаблюдать, как идёт работа по сдаче льяльных вод и нефтяных отходов. С этими делами провозился до ужина и только когда вахтенный моторист напомнил мне, что пора бы сходить и поесть, я посмотрел на часы и был удивлен, как быстро прошёл этот рабочий день.