Пятирублевая монета скрывается между пальцами, периодически выныривая на свет и снова исчезая. Она старая, потертая временем, замученная Арсением. До нее таких было еще три.
Арсений тревожно оглядывает спальню Лекси. Единственная ночь, когда они оставили сестру одну, обернулась ее исчезновением. Почему так совпало? Почему Злата с Галей работали в ателье допоздна? Почему Клим вчера пропадал у девушки? Почему он сам остался на работе и провел ночь, уставившись в потолок кабинета, где раньше сидел отец? Словно злой рок подготовил все детали, чтобы Александра исчезла.
Монета еще раз мелькает в руке, и Арсений прячет ее в кармане брюк.
Постель заправлена. Мобильный лежит на тумбочке, на экране периодически мелькают уведомления из ее блога. При желании его можно взломать. Но… Скорее всего, она и правда сбежала. Как обычно.
Арсений садится на кровать и берет в руки дизайнерскую подушку, которую Галина со Златой подарили Лекси на день рождения. На ней пайетками вышита аниме-девочка и надпись: «Шурочка».
Подушка хорошо вписывается в яркую спальню. Круглый ковер на полу пестрит всеми цветами радуги. Бирюзовые шторы, розовый шкаф. Если не знать Лек-си, можно и правда решить, что в этой комнате живет художница. Арсений выпускает воздух сквозь стиснутые зубы.
Однако сейчас здесь пусто.
– Арс, ты тут? – В спальню заглядывает Клим.
Он одет в черные джинсы с прорезями на коленях и красный свитер. Красный не идет Клементию, но Злата уже устала ему об этом говорить. И теперь он постоянно носит этот цвет, хотя из-за этого выглядит намного бледнее. А темные круги под глазами за неделю только усугубились. Климу нужно к врачу. Скоро дойдет до того, что Арсений сам запишет его на прием.
– Ну-с, что решил? – Он кивает на комнату Лекси и опирается плечом о косяк двери. Русые волосы растрепаны: видимо, он недавно встал.
– Ничего. Злата утверждает, что она сбежала.
– И с каких пор ты слушаешь Злату? Ее любовь к Лекси переходит все границы. Вплоть до ненависти. – Клим подходит к Арсению и падает на кровать. – Черт, никак не проснуться… – Он широко зевает.
– Я и не слушаю. Но ты сам знаешь, как часто Лек-си сбегала. Меня уже в полиции запомнили… Так что лучше подождать пару дней. Раз телефон здесь, значит, объявится. Просто… – Он замолкает и снова достает монету из кармана брюк.
– Договаривай.
– Прошло чуть больше недели, как отца не стало. Неужели она не могла подождать хотя бы до Нового года, прежде чем снова взяться за старое? – Надо дышать ровнее. Вдох, выдох. Но монета в руках все равно дрожит. – Сначала я подумал так. Но затем нашел в этом неувязку. Не верю, что Лекси могла так безответственно поступить. Она любила отца, он погиб у нее на глазах. Это слишком большой стресс. Нужно было отвести ее к психологу.
– Арс, ты не можешь кудахтать над нами, как наседка, до самой старости. Лекси – взрослая девчонка. И поверь мне, я более чем уверен, что она сбежала и сейчас сидит у одной из своих подписчиц. Возможно, ей кажется, что теперь она в нашей семье никому не нужна.
– Именно это останавливает меня от похода в полицию. – Арсений на секунду зажмуривается. Перед глазами продолжает светиться лицо Александры. – Но беспокойство никуда не уходит. Я не знаю, что делать дальше…
– Перестать волноваться. – Клим хлопает его по плечу. – Я ведь знаю тебя. Вот ты сидишь весь такой одетый с иголочки, в дорогом костюме, с аккуратно уложенными волосами. И взгляд у тебя отцовский, суровый. Будь они голубые, а не серые, то вообще не отличить.
– И что?
– И то, Арс. Твоя видимая сдержанность меня не обманет. Я знаю, что внутри, – он стучит кулаком по его спине, – ты мечтаешь о другой жизни. Вне этого города. Вне семейного бизнеса. И смерть отца – отличный шанс…
– Заткнись! – обрубает его Арсений и встает. Смотрит на замершего от неожиданности Клима сверху вниз. – Есть вещи, которые не стоит произносить вслух и даже думать о них.
– Просто у тебя смелости не хватает. – Клим морщится. – Я словно с отцом поговорил. Ладно. Забудь. Не будем ссориться. Это последнее, чем сейчас стоит заниматься. Что с расследованием? Злата шепнула, что у нас сменился следователь.
Арсений вздыхает и проводит ладонью по уложенным гелем волосам:
– Порой я забываю, что если Злата о чем-то узнает, об этом становится известно всему миру. Да, руководитель следственного органа передал дело некой Виктории Гончаровой. Аргументируют загруженностью предыдущего следователя. Причем они передали дело буквально через пару дней после первого опроса свидетелей и даже не поставили меня в известность. Я сначала разозлился, а потом отпустило. – Он пожимает плечами.
– В конце концов, это ведь самоубийство… – Клим прячет лицо в ладонях. – Тут нечего расследовать.
– Ты сам веришь в это?
Арсений сжимает монету. Иногда хочется разломать ее пополам, но не хватает сил. Всегда не хватает сил.
– А ты нет? Тебе больше по душе дурацкая версия Златы?
– Какая именно? Та, в которой убийца – Лекси? Или таинственная любовница отца?
Клим озадаченно молчит:
– О последней версии я не слышал.
– Мозг Златы способен выдавать по сто различных вариантов за пять минут. Порой мне кажется, что ей следовало стать писательницей, а не дизайнером одежды, – усмехается Арсений. – В любом случае, одна версия бредовей другой, но и в самоубийство мне верится с трудом. Если честно, я уже не знаю, где правда. Без отца… – он выдыхает, – оказалось труднее, чем я думал.
– Мы справимся. – Клим встает с кровати и сжимает его плечо.
Сейчас брат выглядит еще бледнее, чем раньше. Цвет кожи скорее граничит с серостью. Может, стоит пригласить врача на дом? Клима точно не затащить в больницу.
– Главное, чтобы Лекси вернулась. Я не прощу себе, если с ней что-то случится.
– Не случится, – Клим улыбается, но слишком тускло. – Мы не позволим.
Длинный рыжий локон безжалостно сдавливает палец. Но Виктория только сильнее наматывает волосы – боль дает ей почувствовать себя живой. На заваленном бумагами столе лежит раскрытая папка. К ее углам прикреплены две фотографии Леонида Вольфа – живого и мертвого. Последняя заставляет Викторию слегка поморщиться. На обледенелой брусчатке распростерто тело крупного мужчины, вокруг головы растекается лужа крови.
Вот как закончил свой век один из самых влиятельных бизнесменов города. Владелец сети гостиниц горнолыжного курорта «Летящая птица». Курорта, благодаря которому их маленький городок Снежный сможет существовать еще очень долго. Только вот уже без Леонида Вольфа.
Виктория распускает закрутившийся локон и потирает ладонями лицо. И ради этого дела пришлось идти на свидание с начальником, которого она на дух не переносит? Она, видимо, спятила.
– Вон! – шипит Виктория самой себе, прогоняя из головы отвратительные воспоминания.
Она добилась, чего хотела. Это главное.
Виктория заинтересованно изучает дело: протоколы опросов свидетелей, заключение нарколога, которое несколько дней назад принесли из лаборатории. Очень любопытно.
Младшая дочь Вольфа – Александра – утверждает, что перед тем, как выброситься в окно, Леонид кричал, что за ним пришли Лизонька и Святослава. Елизавета – его первая жена, умершая при родах тройняшек: Златы, Галины и Святославы. Последняя появилась на свет мертвой.
Никаких следов мистики. Абсолютно.
По результатам экспертизы ускорения тела не установлено. Значит, погибшего никто не толкал и Александра говорит правду. Вольф выпрыгнул в окно сам.
Виктория внимательно просматривает содержимое папки до конца, а затем откидывается на спинку крутящегося кресла. Что ж, кажется, пришло время навестить семью Вольфов.
От мысли, что она на правильном пути, по коже пробежали мурашки.