Обычно мысли текут чуть быстрее человеческой речи. Слова, словообразы, бессловесные образы чередуются друг с другом, выстраиваясь в бесконечную шеренгу. Но когда приходится действовать быстро, с мыслями происходит нечто невероятное. Слова? Образы? Уже нет. Это больше напоминает некую информационную бомбу, взрывающуюся в голове.
Увидев ярость и досаду в глазах человека, стоящего сзади меня и кинжалом отразившего удар, я за крошечный миг успел расслабиться (ведь я «сдал экзамен на бдительность» самому себе), испугаться (ведь это явно был убийца!), усомниться (а вдруг всё же случайный прохожий, который просто вовремя успел выхватить кинжал?), влепить себе мыслепощёчину и мысленно заорать: «Хотел убийц? Получай! Теперь либо ты, либо он!».
Едва ли всё это заняло секунду. Секунды ему хватило бы, чтоб убить меня тридцать раз. Но он лишь успел оттолкнуть меч.
Полное облачение
Опережая магию, покрывающую меня блестящими доспехами, я шагнул вперёд, делая выпад мечом. Казалось так легко пронзить этого тощего человека. Но он оказался расторопнее. Точно как я на последней тренировке с Лореотисом, он повернулся боком, позволяя мне атаковать пустоту, а сам устремил кинжал к горлу.
Я знал, что там есть уязвимое место. Между шлемом и стальным воротником можно найти щель, достаточную, чтобы пропустить тонкое лезвие.
Вспомнив маневр Лореотиса, я качнулся вправо, упал, с грохотом перекатился по булыжной мостовой и подскочил на ноги, выставив меч перед собой.
Очередное правило, вписанное в расширенную память: не жди боя от убийцы!
Человек с кинжалом не набросился на меня. Я увидел, как его зубы оскалились – не то злобно, не то – насмешливо. А в следующий миг он провалился сквозь землю.
Руки и магическое сознание сработали на автоматизме.
Магическая блокировка земли
Повернувшись вокруг своей оси, я очертил мечом на мостовой широкий круг, в центре которого стоял. Тут же снизу в брусчатку что-то ударило. Убийца простодушно хотел выскочить из-под земли рядом со мной и довершить своё дело. Ну что ж, приятно вам приложиться башкой, любезный господин!
Я медленно крутился на месте, водя перед собой готовым к бою мечом. Было тихо. Ничего не происходило вообще. Даже прохожих не было на этой тихой улочке. Только в ближайшем доме колыхнулись занавески – кто-то, наверное, наблюдал за сражением.
Ушёл? Затаился?
Я мысленно прокрутил весь ход боя, который не занял и трёх секунд. Сколько ошибок… Лореотис похвалил бы меня, да кто угодно бы похвалил. Встретил опасность лицом к лицу, выжил, да ещё и сохранил достоинство. Но мне-то не выжить было нужно, а убить. Убить для начала хоть одного из тех людей, что пытаются убить Натсэ. Наивно было бы рассчитывать, что он насмерть расшибся о брусчатку.
Мне, как тупому герою кино, хотелось заорать что-то вроде: «Трус! Приди и убей меня, давай, вот он я!».
Вдох-выдох. Раздражение, досада, возбуждение – всё это ничего не значит. Есть только дыхание. Череда существований и несуществований.
Не выпуская из руки меч, я шагнул за пределы круга. Шёл к домику Талли, напряжённый внутренне и расслабленный внешне, готовый к тому, что убийца выскочит из-под земли сзади, спереди, сбоку. Спикирует с неба, появится из воздуха.
Но нет, было тихо и спокойно.
Войдя во двор, я отозвал доспехи и спрятал меч. Здесь землю тоже заговорили, причем, давно. Дом мага Земли должен быть крепостью. А если всё же кто-то решит на меня напасть, я всегда успею выхватить меч. Ну, или создать новый – благо, ранг мне это позволяет.
У самого дома я остановился. Причин тому было две. Во-первых, из-за убийцы я не успел обдумать, что скажу Талли. Что я вообще могу сказать своей сестре в теле девушки на восемь лет её старше. Девушке, которая в меня влюблена. Которая заставила мою жену сбежать и вступить в битву с Орденом Убийц… Я даже не знал, что я сейчас чувствую к Талли. Там и раньше всё было непросто, а теперь…
А во-вторых, окно гостиной было приоткрыто, и я услышал голоса. Один из них принадлежал, несомненно, Талли, а второй оказался мужским. Слишком хорошо знакомым, чтобы его не узнать. И оба эти голоса говорили между собой так спокойно, как будто их обладатели не ненавидели друг друга до зубовного скрежета.
Я подкрался к самому окну, протянул руку, отодвинул занавеску. Глаза подтвердили, что слух меня не обманул. Талли и Зован стояли посреди гостиной. Руки Зована лежали на плечах моей сестры.
– Слушай, я всё ему объяснил. Если не дурак – поймёт, – говорил Зован таким непривычно мягким голосом, что мне захотелось перерубить его мечом в четырёх местах.
– А он – дурак! – сказала в ответ Талли. – Если с ним что-нибудь случится, я… Я тебя…
Когда Зован привлёк её к себе, у меня замерло сердце. Зован обнимал мою сестру. Его рука, не так давно спокойно висевшая на перевязи, ласково гладила её волосы. Талли стояла спиной ко мне и тоже обнимала Зована, уткнувшись лицом ему в шею.
У меня дрогнула рука, и фурнитура, удерживающая занавеску, чуть слышно лязгнула. Талли внимания не обратила, но Зован, бывший рыцарь, не мог остаться равнодушным к звуку, который издавал металл, трущийся о металл. Он резко вскинул голову, и наши взгляды встретились.
Я отступил на шаг. Занавеска вернулась на место.
Зован и Талли. Талли и Зован… Какого… Какого Падшего Огня я только что увидел?!
Стараясь не топать громко, я покинул двор и отошёл от дома. Шёл медленно – знал, что меня будут догонять. И не ошибся. Уже через квартал сзади послышался топот. Я обернулся и лицом к лицу встретил Зована.
– Вообще-то – это признак дурного тона. Подглядывать, – сказал он. Старался говорить надменно, с вызовом, но не мог скрыть, что чувствует себя виноватым.
– Ты что творишь? – тихо спросил я. Внутри меня разгоралось пламя, готовое вырваться наружу.
– Тебе-то какое дело?
– Она моя сестра!
– Она – взрослый человек.
– Ни хрена она не взрослый человек!
– Она старше тебя, придурок!
Я до хруста сжал кулаки. Злость на Зована перемешалась со злостью на себя, с досадой на то, что убийца ушёл от меня живым. И я ударил.