Элианна, подарок бога - читать онлайн

1

«Главное в профессии вора – это вовремя смыться», – говорил Игорь Ильинский в фильме «Праздник Святого Йоргена». А главное в профессии романиста, я считаю, это найти первую фразу – камертон будущего романа. Поэтому я двадцать лет не мог начать эту книгу – такой фразы не было. Но недавно я прочел «Мешугу» Исаака Башевис-Зингера, и первая фраза родилась сама собой, точнее, я ее просто вычитал у Зингера. «В тот весенний день 1952 года, когда дверь моего кабинета в редакции еврейской газеты в Нью-Йорке открылась и вошел Макс Абердам, я, по-видимому, от неожиданности испугался и побледнел…»

Я подумал: Господи, как просто! Почему бы и мне не начать так же? Ведь завязка любого романа (моего, во всяком случае) должна быть стремительной, не зря на каждой встрече с читателями я говорю: прочтите первые двадцать строк любой моей книги и, если вас не потянуло читать дальше, закройте ее, и давайте расстанемся навсегда! А тут я написал уже десять строк, а действие еще не началось. Поэтому о Зингере поговорим позже, а сейчас – к делу или, как говорят в кино: «Мотор, начали!»

В тот весенний день 1980 года, когда дверь офиса Культурного центра творческой интеллигенции в Нью-Йорке открылась и вошли Давид Карганов и Марк Палмер, я еще не знал, кто они такие и как их появление изменит мою судьбу. Мы с Морисом Чурайсом сидели над финансовым отчетом, который обязаны были до пятнадцатого апреля сдать в IRS, Налоговое управление США, и с ужасом видели, в какой финансовой, извините, дыре находится наше с ним детище, этот клуб «блуждающих звезд» нашей эмиграции. Мало того, что ни я, как президент, ни Чурайс, как вице-президент, еще ни разу за год существования Центра не смогли выписать себе даже мизерной зарплаты, так у нас не было денег и на бухгалтера, который должен составить отчет нашей «нан-профит», некоммерческой организации, в это страшное американское ведомство.

– А если бы год назад ты послушал меня и начал издавать телепрограмму, мы были бы в шоколаде, как «Бульвар» Варшавского, – в который раз укорил меня Чурайс.

И был совершенно прав – дешевенький «Бульвар», этакая окрошка из статей американских и советских газет, расходился как горячие пирожки, именно из-за того, что Леня Варшавский самым элементарным образом переводил на русский публикуемую в «Нью-Йорк пост» программу американского телевидения и печатал ее в своем журнале. И сто тысяч русскоязычных обитателей Нью-Йорка буквально расхватывали этот «Бульвар» каждый понедельник.

Но разве мог я, бывший корреспондент «Литературной газеты», автор семи художественных фильмов и двух театральных спектаклей в Москве и Вильнюсе, опуститься до издания бульварщины? Разве ради того я бросил в СССР любимых русских женщин, чтобы переводить тут для эмигрантов программу американского телевидения?

А с другой стороны – какой прок в нашем Центре? Вокруг Америка, Нью-Йорк, крыша мира, которая вершит судьбы человечества, а мы…

Как сказано у Ильфа и Петрова, в большом мире делают самолеты и дирижабли, корабли и паровозы, а в маленьком – надувают воздушные шарики «уйди-уйди».

Сидя на этой «крыше мира», в клетушке нашего офиса, как в голубятне с запыленным окном на 42-ю улицу, гудящую круглосуточным потоком машин, мы с Чурайсом складывали на бумаге жидкие взносы членов нашего Центра с грошовыми пожертвованиями еврейских благотворительных организаций (легче, как говорится, выжать воду из камня, чем деньги из раввина), когда, как я уже сказал, дверь нашего офиса открылась и вошли два молодых человека не старше тридцати. На одном – высоком голубоглазом шатене с пышной шевелюрой и пушистыми ресницами киллера женских сердец – был дорогой твидовый пиджак, дорогая кремовая рубашка с шелковым галстуком в мелкую крапинку и замечательные туфли из тонкой и словно жеваной кожи. А на втором – круглолицем толстяке с небрежной челкой над живыми карими глазами – были потертые джинсы, простенькая куртка и стоптанные мокасины. Разлаписто шагая (его жирные ляжки терлись друг о друга и мешали прямой походке), этот второй тем не менее первым подошел к моему столу. А пышноволосый шатен чуть отстал, разглядывая расклеенные по стенам самодельные афиши наших мероприятий с участием Беллы Давидович, Бориса Сичкина и Бориса Амарантова в холле реформистской синагоги на 72-й улице Манхэттена.

– Здравствуйте, – сказал толстяк и нетерпеливо щелкнул пальцами левой руки. – Это Культурный центр, да?

– Да… – ответил я выжидающе.

– А вы Вадим Дворкин, президент, так?

– Ну, так…

– Очень хорошо! Вы нам нужны, – заявил он и без всякого приглашения плюхнулся свои толстым задом в потертое кресло, которое стояло перед моим столом. При этом из-за немереной толщины ляжек его ноги вынужденно раскинулись в обе стороны от кресла. – Мы читали ваши статьи в «Новом русском слове», – продолжал он, рассматривая за моей спиной еще одну афишу, нарисованную Чурайсом. – Это то, что нам нужно.

Поскольку при этом он смотрел на афишу, было непонятно – то ли им нужен наш Культурный центр, то ли я, как человек, который пишет в «Новое русское слово».

– А вы кто? – спросил Чурайс, переводя взгляд с толстяка на пышноволосого красавца, который стал читать приколотую к стене пожелтевшую вырезку из «Нью-Йорк Таймс», где сообщалось об открытии нашего Культурного центра почти год назад, летом 1979-го.

– Мы бизнесмены, – сообщил толстяк, сунул пухлую руку в карман куртки и положил на мой стол визитку. – Я Марк Палмер, адвокат и президент «Бизнес консалтинг корпорэйшн». А это мой партнер Давид Карганов, наш офис на Легсингтон-авеню. У нас к вам предложение.

Я взял визитку. Она была на дорогом белом картоне с тиснением мелких букв:

И никаких золотых виньеток, как у наших эмигрантов, а просто «Всемирный бизнес консалтинг». Скромно и солидно, как у настоящих американских бизнесменов.

Я поднял глаза:

– Слушаю вас.

– У вас есть полчаса? – спросил Палмер. – У нас внизу лимузин, мы хотим пригласить вас в наш офис.

– Зачем? – ревниво спросил Чурайс.

– И вас тоже, – сказал ему Палмер. – Вы увидите, чем мы занимаемся, а потом мы расскажем вам о нашем предложении. Поехали! – и нетерпеливо щелкнув пальцами левой руки, он легко поднялся, почти вскочил. – Поехали!

– Но мы… мы готовимся к отчету… – промямлил я, готовый, конечно, под любым предлогом отложить эту скучную работу.

– В IRS? – тут же подошел к столу красавчик Карганов и бесцеремонно заглянул в наши бумаги. – Мы вам поможем.

– Легко! – подтвердил Палмер. – Забирайте ваши бумаги, отдадите нашему бухгалтеру, она вам все сделает в лучшем виде!

Я переглянулся с Чурайсом.

– А сколько это будет стоить? – осторожно спросил он у них.

– Да нисколько! – и Палмер опять нетерпеливо щелкнул пальцами.

– Это будет наш донэйшн вашему Центру, – покровительственно улыбнулся красавец.